Алена смотрела на них, как на каких-нибудь небожителей, однако я решил не дожидаться их абсолютного слияния с бесконечно-вечным и, улучив момент, выдернул Горчакова из беседы.
- Ваша све… Константин Михайлович, - проговорил я, уводя вяло упирающегося старика в сторону. - На минуточку… Нас с Аленой Юрьевной интересует - есть ли какое-то объяснение?..
- Что?.. Ах, да! Разумеется, друзья мои.
На мгновение потерявшийся было Горчаков снова оживился. Конечно, наша компания изрядно не дотягивала до уровня полудюжины докторов наук, зато была готова слушать, не перебивая - прямо как студенты на лекции.
- Не могу сказать, что мы с… с почтенными коллегами смогли полностью достигнуть консенсуса. Лично я, как специалист в области физики, склонен думать, что именно здесь, в этом самом подвале и появился загадочный источник энергии, способный сформировать элемент запредельной мощности. Но Петр Григорьевич, - Горчаков обернулся, покосившись на остальных, и заговорил чуть тише, - утверждает, что подобное невозможно. Однако его аргументы…
- Полностью верны!
Тот, кого назвали Петром Григорьевичем - среднего роста полный мужчина лет этак шестидесяти с огромной седеющей бородой - заревел на весь подвал. И тут же подскочил к нам с проворством, которого я никак не могу ожидать от господина его возраста и телосложения.
- Полностью! - громогласно повторил он. - И вам, Константин Михайлович, это прекрасно известно. Так что давайте не будем вводить юные умы в заблуждение вашими сказками о…
- Сказками?! - вспыхнул Горчаков. - С каких это пор гипотеза, к тому же подкрепленная записями, называется сказкой?
- С того самого момента, как она начинает противоречить основам медицинской науки! - Петр Григорьевич принялся трясти поднятым вверх пальцем. - Я десятки лет изучал физиологию и без тени сомнения утверждаю - то, о чем вы говорите, просто-напросто невозможно. Не-воз-мож-но!
Последнее слово похожий на разжиревшего косматого медведя доктор для пущей убедительности повторил по слогам. Однако Горчаков и не думал сдаваться - тут же огрызнулся и тряхнул головой так, что едва не уронил очки. Петр Григорьевич не остался в долгу. Выдал что-то витиеватое и даже приподнялся на цыпочках, чтобы стать хотя бы чуточку выше. Со стороны казалось, что господа ученые вот-вот пустят в ход кулаки.
Впрочем, я их уже почти не слушал. Судя по встревоженному и хмурому лицу Гагарина, что-то явно пошло не так. Он все это время так и стоял у лестницы наверх и только сейчас вынул из кармана “разгрузки” телефон, мельком взглянул на экран и, развернувшись, зашагал вверх по ступенькам.
Я кивнул Алене и поспешил за ним следом.
- Ваше сиятельство! - позвал я, выскакивая на крыльцо усадьбы. - Что-то случилось?
- Да пока ничего. Но сейчас, чувствую, начнется… - Гагарин мрачно усмехнулся и вытянул руку в сторону дороги. - Сам посмотри.
К усадьбе из-за леса свернул автомобиль - здоровенный квадратный внедорожник, за которым появился еще один такой же и следом - еще два огромных силуэта, в которых я сразу узнал армейские “Уралы”.
- Да твою ж… - поморщился я. - Кто на этот раз? Опять особая комиссия, или… или наши?
- А чтоб я понимал. - Гагарин с тоской вздохнул и снова потянулся за телефоном. - Сейчас и узнаем.
Глава 15
Еще примерно минуты полторы я пребывал в неведении. У поворота остались дежурить наши бойцы, но они то ли еще не успели доложить, то ли сами не поняли, кто именно пожаловал в тайное убежище Распутина… А может, благоразумно решили отмолчаться, оповестив Гагарина только о самом факте визита незваных гостей.
Так что нам оставалось только гадать, кого именно принесла нелегкая - Совет имперской безопасности, Следственный комитет или особую межведомственную комиссию, которая и так уже давно наточила зубы и на меня с товарищами, и на гардемарин, и на обоих Морозовых.
Впрочем, томительное ожидание продлилось недолго: бойцы, охранявшие въезд во двор усадьбы, с явной неохотой расступились, и по раскатанной машинами особой роты дороге к нам покатилась целая колонна. Оба грузовика дружно уткнулись мордами в сугробы у края здания, задние борта с лязгом упали вниз, и наружу из крытого тентом кузова тут же полезли плечистые фигуры с автоматами. Не полицейские спецы - явно армия, в новомодной четырехцветной “цифре”, касках и бронежилетах. До гардемаринского снаряжения им, конечно, было далековато, однако собрались ребята серьезно - явно не на прогулку - помимо ручного оружия я насчитал три тяжелых пулемета.
- Преображенский полк… кажется. - Гагарин каким-то чудом разглядел в темноте шевроны на плечах у солдат. - Гвардия. С начальством пожаловали.
Черные внедорожники запарковались чуть поодаль, пропуская длинный седан. Машина явно одолела проселок не без труда, но все же упрямо доползла последние метры до крыльца, развернулась боком и распахнула двери, выпуская сначала водителя в штатском, потом двух господ с полковничьими погонами и, наконец, верховного главнокомандующего всей маленькой армии.
Еще не разглядев знакомую блестящую лысину и фельдмаршальские жезлы на плечах, я почему-то точно знал, кого увижу. Не успев выбраться наружу, его сиятельство принялся раздавать команды.
- Оцепить тут все! - рявкнул он на весь двор. - Часовых по периметру, два отделения в дом, одно - на дорогу. Поставить блокпост и никого не впускать.
- Есть! - отозвался один из полковников. - А если?..
- Никаких “если”! - отрезал Морозов. - Пусть хоть какие документы показывают - хрен им, а не допуск. И чтобы без моего разрешения сюда ни одна мышь не проскочила. А будут требовать, посылайте, куда подальше, нам эти пиджаки не указ. Говорите - действуем по прямому указанию Совета имперской безопасности. Ясно?
- Так точно, ваше сиятельство!
Оба старших офицера синхронно взяли под козырек и чуть ли не бегом бросилиcь выполнять приказ. Один к грузовикам, у которых уже построились солдаты, второй - куда-то в сторону ворот.
Видимо, сообщить гардемаринам на дороге, что на этом их полномочия все.
А сам Морозов с встревоженным, но при этом весьма довольным видом направился вверх по ступенькам крыльца прямиком к нам.
- Значит, сработала наводка все-таки? Нашли лабораторию? - ухмыльнулся он вместо приветствия. - Молодцы, молодцы… Жаль, что ее владелец смыться успел… А эти хмыри из комиссии еще не пробегали?
- Здравия желаю, ваше сиятельство. - Гагарин коснулся края шлема кончиками пальцев. - Никак нет, не пробегали. Мы уж старались не шуметь - может, и не доложил еще никто.
- Да как же, не доложил… На Фонтанке теперь раньше меня узнают, - проворчал Морозов. - Через полчаса уже тут будут - к бабке не ходи… Даже странно, что мы вперед них успели.
Его сиятельство явно собирался в спешке, не успев толком привести себя в порядок - а может, даже умыться. Обычно аккуратные несмотря на свои масштабы усы торчали во все стороны, а на щеках и подбородке торчала колючая серая щетина. Да и глаза были под стать - узкие и чуть припухшие, словно Морозов не спал уже черт знает сколько.
Но старался он не зря - действительно, поднять в такое время старшие армейские чины, выписать документы на технику и прогнать через каптерку и арсенал целую роту бойцов не так просто. И уж точно не быстро, однако гвардейцы каким-то чудом подоспели к усадьбе Распутина раньше, чем статские чины из особой комиссии. Те уже тоже наверняка мчались сюда на всех парах…
Но что-то подсказывало: сегодня Соболеву с Волчарой не светит. При определенных обстоятельствах свежие “корочки” с печатями могут оказаться даже посильнее воли Совета, однако лишь в том случае, если их смогут подкрепить силой. А сегодня сила на нашей стороне: вряд ли вежливые господа в штатском станут лихо прыгать на гвардейский блокпост с пулеметами.
Даже если, как и в Красном селе, прихватят с собой броневик и пару полицейских экипажей. Ведь одно дело лихо загрести две дюжины человек в балаклавах и с “резиноплюем” и совсем другое - попытаться пробиться через солдат и офицеров Преображенского полка. Конечно, рано или поздно у них это получится, но к тому времени Морозов уже успеет перерыть всю усадьбу сверху донизу и вывезет все, что не успел сам Распутин. Соболеву с Волчарой останутся только голые стены, куча пепла и сажи, погребенные под снегом… Ну и разочарование, да.
И все же странно, что они еще не нагрянули.
Будто в ответ на мои мысли, во внутреннем кармане куртки ожил телефон. Я вытащил его, и на экран тут же выскочило сообщение с неизвестного номера:
Гости уже выехали, друг мой. Нам очень не хотелось их отпускать, но вы же знаете дядю - он не привык долго засиживаться на месте. Ваш С.
Его высокородие шифровался, как мог. И, хоть и несколько запоздало, попытался меня предупредить. Так что ответ на один вопрос я уже получил - впрочем, их все еще оставалось вагон и маленькая тележка.
- Вам понадобится наша помощь? - поинтересовался Гагарин.
- Не думаю, капитан. Можете быть свободны. - Морозов развернулся и указал рукой в сторону ворот. - Подкрепление уже в пути.
Со стороны шоссе по дороге катились еще два грузовика. По несколько десятков человек в каждом, итого целая рота, если не больше… Похоже, старик подошел к вопросу основательно. Значит, не просто бряцал оружием, а готовился к серьезному противостоянию.
На его месте я бы действовал примерно так же: оцепить, никого не пускать, разобраться. Потом сделать вид, что идешь на уступки, “срисовать” по ходу дела основных фигурантов и где-то через неделю-другую неожиданно выкатить обвинения. Избавиться от врагов через судебную систему, если она еще хоть как-то функционирует на столь высоком уровне. А если не получится - просто собрать хотя бы четверть Совета, поднять гвардию и навести порядок грубой силой.
Отличный план. Простой и надежный, как автомат Калашникова. Но мне почему-то никак не покидало ощущение, что Морозов где-то крупно просчитался, и теперь отчаянно пытался прикрыть собственные неудачи лихими кавалерийскими наскоками. И делал все… нет, не то чтобы глупо или неграмотно, но как-то уж слишком топорно, полностью наплевав на нюансы.