обязан.
— Что ж, — вздохнул я. — Я вас предупредил. Но должен повторить: эта информация смертельно опасна. И я вам не угрожаю, а констатирую факт. Если об этом узнает еще хоть кто-нибудь…
— Да давай уже, не тяни, хорош пугать, — отмахнулся Поплавский. — Мы тут с тобой уже через столько всего прошли… Блудняком больше, блудняком меньше…
—- Ну, как скажете. Правда, то, что я скажу, может показаться вам несколько… Скажем так, фантастическим.
— Ты долго драму нагнетать будешь? — кажется, у Камбулата закончилось терпение. — Говори!
— Как пожелаете, господа унтер-офицеры. — Я на мгновение смолк, думая, с чего именно мне стоит начать.
— Я действительно не Владимир Острогорский. Я — Владимир Градов. Генерал-фельдмаршал, прозванный Серым. Двоюродный брат ныне почившего Императора. Убитый в две тысячи пятом году, и возродившийся в этом теле спустя десять лет. Такие дела.
Я усмехнулся, оперся о стол руками и запрыгнул на него, усевшись на борт, и легкомысленно взболтнув ногами.
— А теперь можете задавать вопросы.
Глава 24
Вопросов не последовало. Парни были слишком ошарашены заявлением, чтобы что-то спрашивать. Поэтому мне оставалось только продолжить.
— Как вы… некоторые из вас могут знать, - Я многозначительно посмотрел на Корфа, - эксперименты по воскрешению из мертвых проводились человечеством еще не незапамятных времен. Однако никаких успехов на этом поприще не добился никто. До определенного момента.
На этом месте кто-то вполне мог бы задать вопрос… Но так и не задал. Три пары глаз размером с серебряный имперский пятак смотрели на меня, забыв даже моргать.
- К счастью или к сожалению, человек моего положения не может не задумываться о собственной гибели и ее последствиях. И я задумался, - снова заговорил я. - Хотя бы потому что хорошо понимал: рано или поздно кто-то решит от меня избавиться. И рано или поздно справится даже с этой непростой задачей. Мысли о возможности “сохраниться” - прямо как в играх - посещали меня еще при императоре Николае. - Я усмехнулся и покачал головой. Согласитесь, неплохо было бы обзавестись резервной копией себя на тот случай, если у его величества лопнет терпение.
- Значит… Значит ты, - пробормотал Корф - и тут же поспешил поправить сам себя, - значит, вы уже тогда?..
- Конечно же, нет. Не тогда, а гораздо позже. - Я — обычный солдат, хоть и неплохой, и нужных знаний у меня не было, даже десятой их части. Зато однажды появился выход на людей, которые ими обладали.
Я снова сделал паузу. Пацаны молчали, внимательно слушая. В глазах Камбулата бродило непонимание, у Корфа — вполне научно-обоснованный скепсис смешанный с высшей степенью… скажем, так, удивления в пропорции один к одному. А вот Поплавский же смотрел спокойно и внимательно, анализируя полученную информацию.
Ну, хотя бы в психбольницу еще не позвонили. Уже хорошо.
— Разумеется, я не мог поставить задачу прямо: все должно было проходить в строжайшем секрете. Потому сразу несколько ученых, виднейших Конфигураторов Империи, работали над разными ее фрагментами. Одни изучали возможность укрепления человеческого тела Конструктами, вторые — усиление энергетического контура, третьи трудились над самой теорией переноса… - Я на мгновение смолк, выуживая из памяти подробности чуть ли не двадцатилетней давности. - Кое-что у них даже получилось, однако к конечной цели мы приблизились в лучшем случае чисто символически. И несколько лет топтались на месте.
Спрыгнув со стола, я подошел к холодильнику, достал лимонад и свернул пробку. В полной тишине штаб-квартиры шипение, с которым открылась бутылка, прозвучало особенно громко. Сделав большой глоток, я вернулся к столу, оперся на него и заговорил снова.
— Что было дальше — думаю, вы уже и так догадываетесь. Наука понемногу шагала вперед, появились молодые светлые головы, а главное… —- я невесело усмехнулся. — Главное, что я все-таки решил обратиться к Конфигуратору экстра-класса. Самородку, который нигде не учился, но по опыту и практическим знаниям превосходил весь петербургский университет.
- К Распутину…
На этот раз Поплавский сообразил даже быстрее умницы Корфа. Тот, похоже, уже закопался в умозрительные эксперименты и прокручивал в памяти схемы Конструктов, способных хотя бы на сотую часть чудес, о которых я рассказывал.
- Так точно, - кивнул я. - К Распутину. Когда ему показали наработки предшественников, он только усмехнулся. Спросил разрешения взять копии бумаг себе, и через неделю явился с готовым решением. Именно он разработал систему внедрения контура, именно он придумал, как нанести Конструкты прямо на кости и как заставить все это функционировать, подобно машине. Или суперсолдату, - хмыкнул я. - Из сериала категории “Б”.
- А тело? - нахмурился Корф. - Оно… откуда?
- Острогорский Владимир Федорович. Одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения. - Я похлопал себя по груди. - Мозг парня не перенес той аварии, но все остальное господа ученые смогли не только восстановить, но и сделать чуть лучше. Конфигураторы подготовили все - и я вернулся.
- Почему только сейчас? - Камбулат даже принялся загибать пальцы, считая. - Ведь ты… вы… то есть, Градов! - умер в две тысячи четвертом.
- Возродить меня должен был мой брат. Его величество государь император Александр. - Я поморщился. Даже сейчас воспоминания оказались куда неприятнее, чем можно было ожидать. - Именно я оставил секретную “кнопку”, которая запускала механизм. Подробности вас, полагаю, не заинтересуют - так что скажу только, что я просчитался - уже во второй раз.
- А первый? - спросил Корф.
- Когда привлек Распутина. Старик оказался сообразительнее, чем я думал. Полагаю, это он смог угробить меня в прошлой жизни и почти достал в этой.
- Так он знает? - Поплавский прищурился. - Что ты не Владимир Острогорский?
- Почти наверняка. - Я пожал плечами. - Иначе вряд ли бы так торопился… Впрочем, давайте вернемся к брату. Как вы уже поняли, его величество не спешил возвращать меня с того света. И так про… потерял целых десять лет. Видимо, перед самой смертью он что-то почувствовал и решил нажать на кнопку, но было уже поздно. В тот же день его убили. А я очнулся в пятигорской больнице за несколько минут до того, как боевики Распутина добрались до моего — теперь уже моего —- тела.
- А дальше?
Камбулат, похоже, до сих пор… нет, не то чтобы не верил - просто слушал мой рассказ, как какую-нибудь байку из интернета или с второсортного телеканала. Занятную, увлекательную и даже оригинальную, однако лишенную всяких претензий на достоверность.
- А что дальше? - Я развел руками. - Я оказался один, без документов, без нормальной легенды, соратников - вообще без всего. Так что мне оставалось только окончательно прописаться в шкуре Владимира Острогорского. И поступить к вам в Корпус.
- Зачем? - Корф удивленно захлопал глазами. - То есть…
- Зачем? Чтобы снова пройти путь от курсанта до генерала. - Я развел руками. - И другого способа у меня, представь себе, нет. Любой нормальный человек, услышав такую историю…
- Сразу начал бы звонить в дурку, - закончил за меня Поплавский.
- Именно. - Я залпом допил остатки лимонада и поставил пустую бутылку на стол. - Очень надеюсь, что вы этого делать пока не собираетесь.
Судя по выражению лиц, именно такие мысли и пришли в голову - причем всем троим одновременно.
— Невероятно, — Корф зажмурился. — Это… Это просто антинаучно!
— Да ладно? — усмехнулся я. — А что такое сам Дар, наука уже объяснила? Обосновала, как он появился, и почему не у всех разом, а лишь у одной десятой процента населения? Друг мой Антоша, в этом мире есть еще очень много такого, что не снилось даже головастым умникам вроде тебя… Ты видел мой контур, ты видел его особенности, ты видел Конструкты. - Я развернулся к остальным. - Есть ли у вас основания мне не верить? Да и мне - зачем вам врать? Какой в этом смысл?
— Не знаю… Вообще, это, конечно, многое объясняет, — неуверенно протянул Поплавский, - Но не объясняет еще больше.
— Ну, допустим!
Кажется, простой и прямолинейный Камбулат не понял и половины подробностей про контуры и энергетические схемы, и потому поверить в мой рассказ ему было проще других.
— И что теперь? - спросил он. - Чего ты хочешь?
— Для начала - неплохо бы остаться в живых. И для этого нужно избавиться от дефектного Конструкта. А потом открутить бородатую голову тому, кто мне его подсадил.
— Распутину? — хмыкнул Поплавский.
— Распутину, — кивнул я. — Но Распутин пока далеко, а Конструкт — здесь, — я хлопнул себя ладонью по груди. — Так что давайте решать задачи по мере их поступления.
— Что ты имеешь в виду?
Корф посмотрел на меня с некоторым подозрением. Кажется, он уже догадывался, о чем сейчас пойдет речь..
— Ты и сам прекрасно понимаешь. — Я прицельным броском отправил бутылку из-под лимонада в урну. — Снимай Конструкт. Демонтируй к такой-то матери.
— Что? Я? Снимать Конструкт? Поставленный Распутиным? Здесь? Сейчас?
— На все вопросы ответ “да”, — я хмыкнул. — Или у тебя есть другие варианты?
— Вы… Ты… Вовка, да ты чего? — Глаза Корфа округлились, сделав его похожим на игрушечного пупса. — Я же студент-второкурсник, а не кандидат наук!
— Ну, во-первых, других… кхм, других кандидатов у меня нет. А во-вторых — не прибедняйся, дорогой наш олимпиадник. Голова у тебя золотая, руки на месте. Аппаратура… - Я с некоторым сомнением оглядел разложенные на бильярдном столе гаджеты. - Аппаратура как будто тоже имеется. Так что давай. Ты нашел дефектный Конструкт?
— Нашел, — угрюмо буркнул Корф, который, кажется, уже понял, что соскочить с очередной сомнительной авантюры уже не получится. — Вовка, это смертельно опасно!
— Я в курсе, — кивнул я. — Но есть нюанс: оставлять Конструкт еще опаснее. То, что ты меня тут угробишь — еще не факт, а вот Распутин в следующий раз сделает это с гарантией.