Вера тяжело вздохнула и закатила глаза.
— И?
— И ничего. Он почему-то говорил об этом, как о чем-то совершенно ужасном.
Вера задумалась, а потом ответила:
— Глупости это все. Не верь. Это знаешь, как в анекдоте про английскую королеву. Точнее, никакой это не анекдот, а просто история.
Ева попыталась поудобнее устроиться. Стул был жесткий, и спинка неприятно давила на поясницу. А Вера продолжила:
— Королева принимала парад у шотландского полка. Они, понятное дело, все в килтах. Молодая королева возьми и спроси у их командира: «А правда, что у вас под килтом ничего нет?» Ну, он наклонился и ей тихонечко, но многозначительно ответил: «Все там есть».
Ева усмехнулась. А Вера еще раз прошлась по камере и рассмотрела некоторые рисунки с особенным вниманием, даже поковыряла их пальцем.
— Ева, знаешь, что я думаю…
— Что?
— Тебе нужно начинать злиться! Сильно. Можешь попробовать впасть в ярость? У тебя в роду берсерков не было?
— Я злюсь, — ответила Ева. — Злюсь, что нас похитили.
— Нужно посильнее. Раз в сто! — нахмурилась Вера. — Вспомни что-нибудь гадкое. Подумай о самой омерзительной несправедливости. Мне нужна твоя ненависть.
Ева зажмурилась и принялась усиленно думать. В мире было много вещей, которые ее возмущали. Но ярость начала пробуждаться, когда перед мысленным взором начали маршировать девяносто пять нарисованных кроликов во главе с режиссером Арсением.
Зверь и Зайцев поднялись на поверхность. На территорию заброшенного завода въехало несколько военных грузовиков.
— Оперативно среагировали.
Из них очень слаженно выпрыгнули хорошо вооруженные люди в камуфляжной форме. Зверь с ненавистью посмотрел на небо. Оно продолжало исторгать потоки воды.
— Ну что за погода! У меня запланирована программа на улице!
Он грубо выругался, но быстро взял себя в руки и вернулся в состояние самоуверенной позитивности.
В это время люди в камуфляже принялись споро разгружать какие-то железки. Другие тащили вязанки хвороста.
— Кто эти люди?
— Наемники, — коротко ответил Зверь. — Я, конечно, работаю один, но тут уж никак не обойтись без дополнительных человеческих ресурсов.
Так и сказал — «человеческих ресурсов».
Присмотревшись, Зайцев увидел, что все солдаты удачи буквально обвешаны всевозможными защитными амулетами.
Один из наемников, с маленькими темными глазками и шишковатой головой, скользнул к Зверю:
— Здесь устанавливать? — спросил он, кивая на небо.
— Нет. Придется внутри, — поморщился Зверь.
В это время дверь распахнулась и, едва не сбив Зайцева с ног, выскочил незадачливый конвоир. Он силился сорвать ведьмину корону, но это никак не получалось. Голова раздулась как шар. Парень беспорядочно заметался по двору, а потом ломанулся в открытые ворота.
— Не обращайте внимания. Ему уже не помочь, а нам еще много предстоит сделать.
Наемники проводили несчастного равнодушными взглядами. Работа закипела с утроенной силой.
— Иди, Алексей, посмотри, как там ведьмы. А мы пока подготовимся.
Зайцев не нашел что возразить, поэтому молча отправился к монитору. С сожалением он был вынужден признать, что утратил всякую власть и контроль над ситуацией. Командование целиком и полностью перешло к Зверю.
— Нет! Ты только подумай: эти люди решили объявить нечисти войну! В двадцать первом веке! Как будто других проблем нет! — Амадей заметно нервничал и злился. — Они держат наших ведьм здесь.
Варфоломей смотрел на темный силуэт заброшенных корпусов завода. Рассвет так и не наступил. Ночь продолжалась. Хотя, возможно, это просто тучи были настолько плотными, что не пропускали солнечный свет. Варфоломей еще не знал, что так люди представляют себе постапокалиптические пейзажи.
— У них там типа «тайное» укрытие. Глубоко под землей, — сказал Амадей. — Но нет такой преисподней, чтобы я свою Веру Сергеевну не нашел.
Безрогий преобразился. Вместо рубашки с заплатами и домашних туфель на нем была офицерская форма еще царского времени, с эполетами и аксельбантом. На голове красовался шлем римского легионера, украшенный конским волосом. Перемена эта произошла с ним неосознанно.
Капли дождя громко стучали по металлу и отскакивали от шлема. Бум-бум-бум.
Сначала раздался крик, а потом черти увидели человека, бегущего в их направлении.
— А защита-то работает, — порадовался Амадей. — Вон как его раздуло.
Человек рухнул на колени, глаза его закатились, и он повалился на бок.
Амадей подошел и без всяких усилий забрал корону. Камни светились зло и ярко. Вода словно обтекала украшение и предпочитала держаться от короны на некотором расстоянии.
— Так! — сказал Амадей и решительно направился к воротам, но Варфоломей удержал его за локоть.
— Подожди, — сказал черт, — не надо необдуманных шагов. Дождемся сигнала.
Черти застыли. Лицо Варфоломея стало пугающим. Дождь размыл грим. Белая и черная краски смазались, поплыли и перемешались. Это было лицо самой войны.
Над городом сверкнула ветвистая молния, раскатом прокатился рокочущий гром, в котором слышался смех.
— Видишь, твои знакомые передают нам привет, — улыбнулся Варфоломей.
Веселенькая мелодия мобильного Амадея показалась здесь неуместной.
— Алле, — раздался тоненький женский голосок. — Амадей, ты наше послание видел?
— Да, — ответил черт.
— Мы решили позвонить. В общем, все члены Совета схвачены. Ты нам отпишись, что с ними делать. И если что…
В трубке повисла многозначительная пауза.
— Спасибо, — поблагодарил Амадей. — Спасибо, что все вы согласились помочь. Тронут. Искренне тронут.
— Ой, ну для чего еще нужны друзья, — хихикнула трубка. — Двести лет тебя знаю, в конце концов.
— Возглавишь Совет, когда это все закончится? — поинтересовался Амадей.
— Решим. Но предложение интересное. Ладно, выручай Веру Сергеевну. От меня ей поклон.
Амадей убрал телефон в пустую кобуру.
— Ну что же… Шашки наголо!
В свете молнии сверкнула сталь.
— Подожди, — Варфоломей снова удержал друга от того, чтобы ринуться в атаку, — есть что-то такое, что я должен знать?
Взгляды чертей встретились. Амадей отвел глаза и нехотя выдавил:
— Ну… есть одно обстоятельство…
Алексей Зайцев тупо смотрел в монитор. Ведьмы сидели совершенно неподвижно. Возникало ощущение, что это никакое не видео, а просто фотография. И тут произошло чрезвычайное событие: зазвонил черный телефон. Сам. Сначала Алексей даже не понял, откуда взялось тихое треньканье, но, когда до него дошло, подскочил. С величайшей осторожностью и почтением он снял трубку.
— Немедленно освободите ведьм, — прозвучал приказ, — немедленно. После этого считайте себя свободным от занимаемой должности. Покиньте убежище. Никогда сюда не возвращайтесь.
— К-как никогда не возвращаться?
Алексей считал свое положение пожизненным. Его отец, дед, прадед, прапрадед занимались этим делом. Они оставляли пост по достижении весьма почтенного возраста. А перед этим передавали все дела своему прямому наследнику. А у Зайцева даже сына не было. Кому же он сдаст все дела?..
Он никогда не допускал даже мысли, что его могут взять и уволить.
— Освободите ведьм, — повторил голос.
Тут Алексей восстал:
— С кем я говорю? Сегодня я докладывал… Все действия Зверя были согласованы.
Неслышно подошел Зверь, перехватил запястье Алексея, избавил его от трубки и небрежным жестом грохнул ее на рычаги.
— Что, уже хотят, чтобы мы отпустили ведьм? Замечательно! Все идет так, как планировалось.
— Да что планировалось?! — Вопреки обыкновению, Зайцев кричал: — Что вообще происходит?
— План «Б», — сообщил Зверь. — Идем, посмотришь. Ребята почти все собрали.
— Но я не понимаю…
— Поймешь. И заодно определишься, на чьей ты стороне.
— На стороне? Что это значит?
— Было разработано шесть планов. Нам выпала честь запустить самый масштабный и удачный. Даже хорошо, что в первый раз захват белого черта провалился. Все, Леша, складывается гораздо, гораздо лучше. Возможно, сегодня мы полностью очистим мир от нечисти. Жаль, что об этом дне не сложат легенды. Человечество не узнает имен своих героев.
— Так о какой стороне ты говоришь?
Алексей весь подобрался, его била дрожь.
— Я говорю о тех, кто хочет победить нечисть по-настоящему. Ты дал нам повод, Алексей. Благодаря твоим докладам даже самые нерешительные поняли, что нужно действовать. Они пробудили меня. И я не намерен ждать второго шанса еще семьдесят лет.
— Семьдесят? — помертвевшими губами спросил Алексей.
Из-за поворота вынырнул наемник с автоматом.
— Проводи нашего друга наверх. Устройте его в первом ряду. А я спущусь за ведьмами, — сказал Зверь. — Пора.
Дверь камеры протяжно скрипнула. Ева резко повернула голову. Зрачки ее были расширены, отчего глаза стали черными. Волосы растрепались и торчали во все стороны. Если бы Ева могла увидеть себя со стороны, она бы испугалась.
Вера шепнула:
— Пока рано. Я скажу.
Выглядела старшая ведьма неважно. Сильная бледность заливала ее щеки, на лбу выступили бисеринки пота. Дышала Вера прерывисто.
Ева прикрыла глаза. Она слишком глубоко погрузилась в свою ярость. Тонула в ней. Ярость плескалась вокруг почти осязаемыми волнами.
Зверь стоял в проеме, широко расставив ноги.
— Идемте, ведьмы. Выводите, — скомандовал уже наемникам. — Я прослежу, чтобы не было сюрпризов.
Он сотворил рукой сложный магический пасс. Пока вся процессия поднималась наверх, Зверь то и дело бормотал себе под нос: «Осталось недолго, осталось недолго».
Варфоломей избавился от костюма барона Субботы и вошел в ворота в своем первозданном виде. Единственной уступкой человеческим условностям были ботинки. Босиком ходить черту было больно. Амадей избавил его рога и хвост от скрывающей магии, а в темноте белая шерсть немного светилась, даже несмотря на то, что намокла.