с вынудил Адама делать то, что он ему приказывал.
– Не дури, – сказал Адам. – Ты поранишь ее.
– Стой, где стоишь.
Даже не рассмотрев лицо Нины, Диана догадалась, что девочка ошеломлена. Борис держал лезвие у ее горла, пятился от застывшего с искаженным лицом Адама.
– Вытащи и ту стерву! Быстро!
Адам, помедлив, шагнул к шахте.
– Не глупи! – сказал Борис.
Он сделал еще шаг назад, облегчая Диане задачу. Адам протянул руки к Тамаре.
– Не бойся. Вылезай… Давай, я схвачу тебя.
Борис отвел руку от горла Нины, и Диана поняла, что медлить нельзя. Даже угрожая выстрелом, она ничего не добьется, раз уж Борис готов прикрываться Ниной. Именно то, что брат угрожал самой младшей, даже не Адаму, дало Диане такую нужную злость и решимость. Она сделала несколько шагов, подкрадываясь к Борису со спины, размахнулась ружьем, которое перехватила за дуло.
Адам схватил Тамару за руку, вытягивая из лифтовой шахты.
– Пусть выкинет затычки! – сказал Борис.
И получил по голове прикладом. Застонав, он осел, выронил нож, повалился на пол, но сознания не потерял. Адам, оглянувшись, замер вместе с Тамарой, испуганными, расширенными глазами наблюдавшей происходящее. Диана бросилась к Нине, оттаскивая ее от Бориса.
– Цела? – Диана оглядела ее, ощупала одной рукой.
– Ты его не убила? – вырвалось у Нины.
Борис, застонав, пополз прочь, в сторону маршевой лестницы. Диана глянула на него, пробормотала:
– Нет, надеюсь… – Она ударила его прикладом плашмя, в последний миг уменьшив силу удара.
Адам вытащил Тамару, поставил ее на ноги. Диана оглянулась на них. Нина, не мигая, следила за Борисом. Тот завернул за угол. Адам посмотрел на Диану:
– Где Марк?
– Я вырвалась. Благодаря Стефану. Марк решил, что это Стефан убегал от него, от самой лифтовой шахты.
– Черт…
– Прости. Я не смогла бы ему помочь. И я к вам спешила.
– Спасибо, ты вовремя. Марк вот-вот будет здесь?
– Не знаю… Наверное.
– Идемте. Нина, ты как?
Нина не ответила, следя за тем, как за углом исчезают ноги Бориса.
– Что нам с ним делать? – спросила Диана.
– Просто оставим. Пусть Марк с ним занимается. Нам надо спешить вниз, пока можно.
– Боже! Он мог поранить Нину.
Адам хотел что-то сказать, но промолчал. Обнимая и увлекая за собой Тамару, он первым вышел к маршевой лестнице. И замер. В спину ему уперлась Диана, обнимавшая Нину.
Борис находился на несколько ступенек ниже, упершись спиной в стену, одной рукой зажимая рану на голове. Он скалился, в глазах – торжество и бешенство, дикая смесь человека, готового идти до конца и который оказался в выигрышной ситуации.
Улыбнувшись, Борис открыл рот: приготовился к воплю.
Адам оттолкнул Тамару.
– Зажмите уши! – закрывая пальцами уши, он обернулся к Диане.
Она догадалась, что происходит, в последний момент, едва не опоздала. Ей просто повезло, что из глотки Бориса вырвался сначала стон, хрип и лишь затем тот жуткий вопль, который она уже слышала. Диана закрыла уши, выронив ружье, оно полетело вниз, к Борису, скатываясь по ступенькам.
Несмотря на пальцы в ушах, боль резанула ее – перепонки были закрыты недостаточно надежно. Борис, оборвав крик, неуклюже потянулся к ружью. Адам быстро оценил ситуацию: не успеет. Наверняка Борис вскинет ружье раньше.
– Назад! – вскричал Адам.
Он толкнул вверх Тамару, схватил Нину и Диану, рывком потянул на себя, тут же отпустил, закрывая уши. Борис увидел, что они пытаются скрыться, снова открыл рот. Адам сделал шаг назад и, не опуская рук, плечом толкнул сначала Диану, затем Нину, вынуждая их бежать наверх.
Закричав, Борис скривился, осекся. Боль в голове оказалась сильнее ненависти и желания остановить беглецов. Ружье он не выпустил, для надежности сползая чуть ниже.
Поднявшись на несколько метров, беглецы выпали из его поля зрения. Адам замер, девушки остановились за ним.
– Кажется, он не идет за нами, – Адам тяжело дышал.
– Но он нас не пропустит! – сказала Диана. – Что делать? Вот-вот появится Марк.
Адам не нашелся, что ответить.
Ситуация выглядела безвыходной. Оружия нет, внизу – Борис с ружьем, одурманенный после удара, но в сознании, нажать на спусковой крючок сил у него хватит. Сверху вот-вот появится Марк, у которого тоже ружье.
Адам застонал. Снова лезть в лифтовую шахту? О том же подумала Диана.
– Выбора нет, полезем в шахту, – сказала она.
Захныкала Нина. Тамара, глядя вниз, на маршевую лестницу, покачала головой.
– Стоит ему туда заглянуть, он нас заметит, – сказал Адам.
– Тогда что? Спрятаться можно только в ресторанах. Ниже – никак, негде. Если Марк уже там?
Адам посмотрел в сторону смотрового балкона. Что-то потянуло его туда. Безысходность? Он выбежал на балкон, распахнул окно, выглянул. Ниже шли несколько балконов. На расстоянии метров пятнадцати начинались несколько застекленных балконов, над ними было три открытых, самый нижний из них – не больше, чем в двенадцати метрах. Адам заметил, что как раз под ним в нескольких окнах ближайшего закрытого балкона нет стекол.
Диана подалась к нему.
– Не думаешь же ты, что…
– Да. Спускаемся на веревке. Как в шахте. Единственный шанс.
– Как в шахте? Ты подумал о Нине? Она…
– Мы теряем время.
Он бросился к сестрам, потянул их на балкон. Диана быстро выглянула, отступила.
– Адам, здесь не только Нина, даже я могу сорваться.
– Тут всего метров пятнадцать. Выдержим. Зато окажемся ниже Бориса. И сможем уйти. Ты – первая. – Адам уже разматывал веревку. – Я буду последним.
Диана схватила его за плечо, заглянула в глаза.
– Нина сорвется. Это не шахта – там было темно, и она ничего не видела.
– Не видела… Точно! Пусть закроет глаза, я ее к себе привяжу. Я спущусь вместе с ней! Нет, я… Идея! Я натяну ей на голову мешок!
Адам извлек из рюкзака небольшой черный мешок, поднял его. Диана хотела возразить, но не решилась – у них нет выбора.
– Нина спустится со мной, – сказала она.
– Ты ее удержишь?
– Со мной! Я смогу ее успокоить.
– Ладно, – спорить времени не было. – Обвязывай за пояс этим концом. Тамара, следи за лестницей. Нина…
Адам шагнул к ней с мешком в руке. Нина попятилась, казалось, она вот-вот развернется и побежит прочь. Она развернулась.
– Нина, нет времени! Вот-вот придет Марк!
Адам рванулся, уверенный, что придется догонять сестру, но она осталась на месте, тихо всхлипывая, сжавшись, закрыв глаза. Он обхватил ее, потянул к балкону, к Диане.
– Не бойся, все будет хорошо.
Диана, сделав Адаму отстраняющий жест, обняла Нину, что-то зашептала. Адам отступил, быстро укрепил веревку за соседнюю оконную раму. Недостаточно надежный способ, но Адам рассчитывал, что на спуск нескольких человек хватит. Нина всхлипывать перестала, но ее дрожь, казалось, усилилась. Диана посмотрела Адаму в глаза. Тот кивнул. Кивнула Диана.
Не отпуская руки Нины, Диана перебралась в оконный проем наружу. Адам ухватился за веревку.
– Быстрее, – сказал он. – Еще Тамару спускать.
Диана, перегнувшись, подхватила Нину, перетащила к себе, замерла. Она убедилась, что Нина не станет вырываться, погладила ее, прошептала:
– Тут совсем близко, моя хорошая.
– Диана, как только Тамара спустится, я спущу рюкзаки, и вы идите вниз. Меня не ждать, я вас нагоню.
– Если ты…
– Если что, уходите на лодке, она внизу. Встретимся в том здании «подковой», на востоке. Отец называл его «Гостиница „Космос”». Но я успею! Быстрее!
Диана убрала руку и едва не вскрикнула, когда вместе с Ниной повисла в воздухе без опоры. Она старалась не смотреть вниз, но метров через десять пришлось это сделать, чтобы не пропустить место высадки. Адам, напряженный, осторожно стравливал веревку, чувствуя, что руки вот-вот откажут. Если бы расстояние было в два раза больше, он рисковал бы не выдержать.
Диана схватилась за раму, прижалась к ней боком. Адам перестал стравливать веревку. Диана перетащила внутрь Нину, отпустила ее. Девочка, как была с мешком на голове, замерла на одном месте. Диана перебросила ногу, забралась на балкон, вздохнула.
– Нина, все. Снимай мешок.
Нина ничего не ответила, всхлипнула. Диана отвязала веревку, дернула за нее, выбросила наружу, подалась к Нине. Адам быстро вытянул веревку. Тамара стояла рядом.
– Боишься? – Адам обвязал ее за пояс веревкой.
– Не знаю…
В который раз Адам поразился сестре и тому, что не до конца ее понимает. Вспомнился Марк, захотелось спросить, откуда у него сонный газ, если, кроме Тамары, никто не занимается растениями, но времени на это не было. После. Если б только это «после» наступило.
Тамара, перебравшись наружу, закрыла глаза. Она тоже боялась, как и любой другой на ее месте. Ее спускал Адам, внизу должна встретить Диана, и ей можно было позволить себе закрыть глаза.
Когда без происшествий Тамара достигла уровня закрытого балкона, Диана помогла ей перебраться внутрь, отвязала веревку. Адам привязал рюкзаки Дианы и сестер, хотел добавить свой, но не рискнул – слишком серьезный вес, пусть даже четыре рюкзака ненамного перевешивают его самого. В отличие от Тамары он спустил их гораздо быстрее, Диана приняла их, выглянула, и он махнул ей рукой – уходите!
Он втащил веревку, натянул на спину рюкзак и… услышал шаги.
Кто-то спускался по маршевой лестнице. Не особо таясь. Это мог быть только Марк.
Адам попытался сорвать веревку, спрятать, но понял, что не успеет этого сделать, не подставив себя. Он выпустил веревку, попятился, отступая от выхода на маршевую лестницу.
Если Марк услышит его или поймет, что здесь кто-то есть, Адаму конец.
Марк прыгал через несколько ступеней. Дважды это едва не стоило ему подвернутого голеностопа или чего похуже, например сломанной ноги, когда он оступался, и все же ему везло.
Это его не останавливало, темп он не сбавил. Перед глазами появлялась картинка: мертвый Борис, нет беглецов. Картинка возникала вопреки его воле и уверенности, что победа будет за ним. Он гнал это видение, рычал, ругался и подбадривал себя тем, что четверо человек, трое из которых – девки, не опередят одного-единственного, если тот задаст достаточный темп. Спуститься на самый низ Башни по маршевой лестнице – это расстояние, у беглецов была не такая уж большая фора во времени, которую наверняка Борис подрезал, что бы там с ним ни случилось.