– Я быстро, не волнуйтесь. Будьте настороже.
Как-то на вопрос Адама, есть ли другие люди, кроме них, отец ничего конкретного не сказал, лишь пробормотал, что даже в Башне нужно быть ко всему готовыми, что уж говорить о других зданиях.
Лодка ткнулась носом в стену в двух метрах от ближайшего окна. Покосившись на пустые глазницы окон с обеих сторон лодки, Адам забросил веревочную лестницу с крюком на конце. Лестница зацепилась с первого раза. Адам полез в оконный проем, где оставались осколки стекла. Все молчали.
Задержавшись в оконном проеме, Адам прислушался, изучил небольшое помещение, дно которого устилал всякий хлам. Было тихо. Запах показался слишком специфическим, чтобы с чем-то сравнить.
Адам оглянулся.
– Диана… на всякий случай отплывите, немного. Мало ли…
Диана кивнула, села за весла. Несколько взмахов, и лодка оказалась на расстоянии от стены. Адам махнул Диане рукой, скрылся внутри.
Он надеялся, что память его не подведет, хотя внутри здания произошло что-то странное: минуту он вообще не мог ничего вспомнить, хотя, пока плыли, он минимум два раза «проверял» внутренним взором маршрут. В странном пугающем беспамятстве он вышел из помещения, прошел по коридору к лестничным пролетам, и только здесь что-то вернулось. Адам почувствовал, как расслабляется.
Он поднялся на три этажа, помедлил, выбрал направление, пошел. И вскоре обнаружил пробоину в стене – их с отцом тайник. Адам помедлил, вслушиваясь. В мире не существовало ничего, кроме тишины, нарушаемой едва уловимым плеском волн о стены. В оконном проеме виднелось небо, затянутое облаками, но светлыми, не предвещавшими непогоды.
Адам нашел консервы нетронутыми. Заполнив прихваченный мешок, он забросил его на спину, отправился назад. Когда он спускался по лестнице, ему померещился какой-то едва уловимый звук, то ли в соседнем помещении, то ли этажом выше. Адам замер, прислушался.
Прошла минута, вторая, ничего не изменилось. Померещилось? Адам склонялся к мысли, что да. На всякий случай он выждал еще минуту. Когда он появился в оконном проеме, махнул Диане, облегчение на ее лице нельзя было не заметить. Диана подвела лодку к свисающей веревочной лестнице, Адам спустился, и она его обняла.
– Ты прям… Будто неделю не виделись, – сказал он.
Диана отстранилась, рассматривая окна.
– Что?
– Ничего. Наверное, показалось.
Адам оглядел окна, нависающие над ними с трех сторон.
– В чем дело, Диана?
– Мне послышался какой-то звук. Как только ты ушел.
Адам молчал.
– Какой звук? – спросил он.
– Не знаю. Мне, наверное, показалось. Я напугана.
Адам покосился на Тамару. Та все еще смотрела в сторону Башни, застывшая, равнодушная ко всему окружающему. Спрашивать ее о чем-то бесполезно. Возникло желание спросить Нину, все-таки она находилась в своем укрытии, ничего не видела и наверняка прислушивалась к происходящему вокруг, если только не спала.
Он повернулся к трубе, Диана догадалась о его мыслях, придержала за локоть.
– Не надо. Давай уберемся отсюда. Ты хорошо придумал, укрыться в другом месте.
Адам сел за весла. Не сговариваясь, они оба следили за окнами. Адам избрал ряд плоских, вытянутых высоток на пару сотен метров севернее «Космоса», и они повернули вправо. Высотки, их было четыре, располагались, как ступеньки: каждая следующая чуть дальше предыдущей. Адам предположил, что в высотках не менее шестнадцати этажей.
Левее и немного дальше ближайшей высотки располагался еще один дом, похожий на плоский прямоугольник, стоящий к лодке торцом. Адам предположил наличие двадцатипятиэтажной высоты, поразившись, почему перед побегом из Башни не изучил в бинокль все вокруг «Космоса», в том числе этажи ближайших зданий.
«Космос» остался позади, высотки приближались, по сторонам от лодки находились здания пониже, которые выглядывали из воды на один-два этажа. Диана расслабилась, полезла в мешок, посмотреть, что добыл Адам. Даже Тамара заинтересовалась, оторвав взгляд от шпиля Башни.
Диана ничего не доставала, рассматривая банки внутри мешка, перебирая их одной рукой.
– Как может пища храниться десятилетиями? Хочешь сказать, это еще можно есть?
Адам пожал плечами.
Перед Великой Катастрофой, как называл это отец, люди делали много консервов на длительные сроки хранения. Отец как-то посетовал, что все это случилось неспроста. Будто кто-то знал, что всех ждет, и попытался наладить производство продуктов, которые в силах пережить несколько последующих поколений.
Адам берег дыхание и решил оставить объяснения на потом, лишь сказал:
– Как только откроешь, сразу поймешь, можно есть или испорчено.
У Дианы вырвался приглушенный звук. Адам оглянулся. Диана что-то рассматривала.
– Что там? – Адам перестал грести.
– Еще шифровка. Прикреплена прозрачной лентой к банке.
– Черт! Не заметил. Цветные цифры?
Когда он вытаскивал консервы из тайника, Адам, казалось, осматривал то, что клал в пакет, но упустил очередную записку.
Диана достала банку, убрала прозрачную ленту. Двумя пальцами подхватила узкую бумажную ленточку, развернула, чтобы показать Адаму и видеть самой.
1(с.) 1(к.) 4(з.) 7(с.) 7(к.) 2(с.) 6(к.) 5(з.) 3(б.) 4(з.) 7(с.) 3(з.) 3(б.) 1(б.) 2(с.) 4(с.) 1(к.) 7(б.) 2(з.) 3(б.) 2(б.) 1(к.) 4(б.) 1(к.) 1(с.)
Адам прикрыл глаза.
– Я уж думал… что здесь, вне Башни, он что-то объяснит. Хотя бы намек. Хоть какую-то зацепку.
Зашевелилась Тамара.
– Адам!
Адам пропустил ее восклицание, настолько был разочарован. Диана тоже будто не слышала, заглядывая в записку.
– Адам! – снова позвала сестра.
Он попытался взять себя в руки, отыскав плюсы в создавшемся положении. Минимум один бесспорный плюс был: они могли не заметить шифровку, потерять либо заметить еще не скоро.
– Смотрите!
На этот раз Адам и Диана встрепенулись, глядя на Тамару. Та смотрела на них, лицо напряженное, одна рука поднята – кажется, она на что-то указывала, но понять это было непросто.
Адам не успел ничего спросить.
Волна окатила их, он едва схватил шифровку, зажимая ее в кулаке. Диана полетела за борт, в последний момент ухватившись за него руками, быстро подтянулась и забралась в лодку.
Пауза затянулась, и Адам подумал, что второй, как и третьей, волны не будет. И все-таки он бросился к трубе, открыл дверцу, протянул руку с зажатой в ней шифровкой:
– Нина! Держи! Спрячь бумажку в пакетике!
Нина, свернувшись калачиком, казалось, вообще не отреагирует – никакой реакции на появление Адама. Он схватил ее руку, отрывая от груди, разжал пальцы, вложил записку. Пальцы Нина сжала сама, прижала руку с запиской к груди, глаза так и не открыла.
По лодке ударила вторая волна. Адам отшатнулся, захлопнув дверцу. Вода попадет в трубу, хотя бы через верхнее отверстие, но закрытая дверь хоть какая-то страховка. Адама швырнуло назад, он упал на Тамару, ударившись ногой. Диана лежала на дне лодки, держась за рюкзаки и пакет с консервами.
– Держитесь! – в потоке воды Адам пытался отыскать весла.
Им больше ничего не оставалось делать. Третья волна швырнула лодку на торчавшее из воды здание. Послышался треск, закричала Тамара. Адам попытался грести, до высотки было пару десятков метров.
Четвертая волна сбила с ног привставшую Тамару, и та полетела за борт. Диана закричала.
Катамаран швыряло, как пробку. Марк, держась сам, держал дрожащего Стефана. Тот скулил, и Марку хотелось ударить его, ударить как можно больнее, но для этого пришлось бы отпустить вторую руку, после чего их вдвоем сбросило бы в воду.
К счастью, Борис ухватился за перекладину между половинами корпуса. Каким-то чудом он успел ухватиться, хотя, не переставая, орал, и Марк, собиравшийся прыгать за ним, не сделал этого.
После четвертой волны возникла пауза, Борис перестал орать, и Марк, догадавшись, что буря оказалась непродолжительной, перевел дыхание. Стефана била дрожь, и Марк ткнул его в бок. Стефан застонал. Марк улыбнулся, но мучить Стефана не стал. Их поджимало время.
– Забирайся! – сказал он Борису. – Подтянуться не можешь? Дохлятина!
Борис выбрался, отплевываясь, вытирая лицо.
– Видишь, катамаран – сила. Будь мы в лодке, уже кормили бы рыб.
Борис ничего не ответил, откашливаясь, – он наглотался воды. Марк продолжил движение, понимая, что Борис пока не помощник. Мысль о лодке заставила задуматься Марка о том, где сейчас беглецы, избежали они бури? Скорее всего, они добрались до «Космоса», должны были. Марк взял курс на комплекс высоток, где найдет припрятанное ранее, и если сначала он собирался бросить катамаран, пересев в более быстроходную лодку, сейчас уверенности в этом не было. Не лучше ли взять катамаран с собой?
Лодка была там же, где ее оставил Марк. Он спрятал ее в ближайшем после поворота оконном проеме, наполовину заполненном водой. Место напоминало миниатюрный док.
– Быстро в лодку! – приказал Марк обоим.
Стефану пришлось помочь. Неуклюжий, дрожащий и жмурившийся, он едва не оступился. Марк сплюнул, решив, что займется олухом при первой же возможности. Он проверил ружья, которые завернул в специальную непромокаемую ткань, убедился, что с ними все в порядке, сел за весла.
– Готовься к работенке после меня, – сказал он Борису. – Крепче катамаран привяжи.
С лодкой был немалый плюс в том, что даже с ушибленным коленом Борис мог грести. Минут через десять, когда Марк выдохнется, его хотя бы сменят.
«Космос» приближался. Марк не отводил от него взгляда. Ему хотелось разобраться со Стефаном, свернувшимся калачиком на дне лодки. И сказать, чтобы Борис, севший за весла, перестал на него пялиться в надежде смениться. Пусть работает. Марк не хотел упустить тот момент, когда кто-нибудь из девок Адама совершит оплошность, выглянув из окна. Марк надеялся, что увидит кого-нибудь прежде, чем попадет в «Космос». Нужна лишь маленькая ошибка со стороны беглецов.
Лодка сбавила скорость – Борис запыхался. Он не мог поддерживать прежний темп, и Марк нехотя признал, что братца надо сменить.