Адам не заметил, чтобы расстояние заметно сокращалось, но все-таки это происходило. Дело было не в том, что у него открылось второе дыхание. Он, конечно, старался на пределе своих возможностей, дважды отказывая Диане, объяснил ей, что она поможет ему, когда он действительно выдохнется. Причина была в том, что преследователи теряли некоторое время, когда, обогнув очередной дом, не замечали беглецов и замедляли темп, неуверенные, надо ли двигаться по-прежнему прямо или же искать лодку за одним из домов чуть в стороне. Заминки возникали уже несколько раз, одна за другой, но это лишь отодвигало неизбежное – Адам не выдержит такого темпа в течение целого дня, до темноты. Он не ел, не спал, всю ночь провел в напряжении, и чувство, что некий предел все ближе и ближе, усиливалось, становясь отчетливым.
Случайно он встретился взглядом с Дианой, обернувшейся к нему, и даже не смог ей улыбнуться. Он выдыхался – малейшее движение давалось с трудом.
– Адам… Пусти меня за весла.
Он сделал пару гребков, прежде чем ответил:
– Еще минуту…
Она не настаивала. Адам огляделся, рассчитывая найти некое укрытие, в котором они смогут остановиться и попытаться создать хоть какую-то защиту. Это казалось хлипкой затеей, но еще более гибельным выглядело решение оставаться в лодке. Рано или поздно Марк окажется на таком расстоянии, что рискнет продырявить лодку, не зацепив девушек. Или вообще пристрелит Адама.
Ничего, что обнадеживало, Адам не заметил. В отчаянии он посмотрел вперед. И застыл. У него вырвалось глухое восклицание. Диана, заметив его лицо, обернулась. Тоже замерла.
Между двух приземистых домов, выглядывавших из воды всего на три этажа, находился Корабль. То, что это Корабль, Адам осознал по фотографиям в лаборатории и рисункам из книг. Насколько он помнил, здесь, в затопленном городе, Кораблей не должно быть, но сомнений не осталось: они видели Корабль.
Позже Адам вспомнил, что есть не только Корабли, плавающие по большим морям, есть речные суда, хотя понятие река – лента воды, текущая по твердой земле, – оставалось такой же загадкой, признаться, несколько противоестественной, как и твердая земля – суша? – на неограниченном пространстве. Если допустить существование речных судов, перед ними мог быть теплоход с тремя палубами, пассажирский, как их называли.
Понимание этого пришло позже, сейчас Адам с Дианой рассматривали внезапно появившийся Корабль, казалось, застрявший между двух домов. Неожиданность цепко держала их, не меньше минуты никто из них не оглядывался на лодку преследователей.
Диана подалась к Адаму, сжала его руку.
– Видишь?
Он увидел до того, как она договорила.
Шестиконечная звезда. Она была начертана на борту Корабля. Начертана красным, который со временем превратился – постарались бури, дожди и солнце – в тускло-размыто-розовое. И все же звезда оставалась заметной, лишь потрясение от самого Корабля помешало беглецам рассмотреть звезду сразу.
– Знак, – прошептала Диана. – Опять знак.
– Откуда он здесь? Я про Корабль.
Диана оглянулась.
– Нам надо туда, на Корабль.
Адам оглянулся. Преследователи гребли как прежде. Возможно, они сбавили темп на какой-то момент, пораженные не менее беглецов, но уже они наверстывали упущенное.
– Я на весла, – сказала Диана, и Адам не спорил: руки казались мертвыми.
Адам понял, что они успеют подняться на борт раньше, чем приблизятся преследователи, и теперь смотрел на Корабль. Около сотни метров в длину. Сложно сказать о ширине, но вполне возможно около полутора десятков метров. И высота трех- или четырехэтажного дома.
Кто оставил знак на борту теплохода? Какова вероятность того, что тот, кто нарисовал знак в Башне, не имеет отношения к тому, кто начертал знак на стене высотки и тем более к звезде на борту этого теплохода? Вероятность кажется низкой. Если допустить, что это сделал один-единственный человек, кроме своего отца Адаму никто не приходил на ум. Именно отец однажды сказал фразу «То, что вверху, то и в низу», и эти слова имели отношение к шестиконечной звезде.
И все же это не мог быть Иван, не мог он оставить знак так далеко от Башни, от дома. Когда он сюда добрался? Это уйма времени. Адам не помнил, чтобы отец исчезал надолго. И почему сюда? Откуда он мог знать, что его дети окажутся здесь, преследуемые Марком и Борисом? Это не укладывалось в реальность. Как? Почему?
Еще Адам понял, что без расшифровки надписей отца им не обойтись. Ключ, без которого ничего не открыть.
Пока же он должен оставить эти вопросы – сейчас ответы на них ничего не давали. Им нужно спастись. Если кто-то отметил это место, сейчас нужно, чтобы это было не зря. Марк преследовал их и так же, как они, видел это место.
– Лестница, – сказал Адам. – Правь туда.
Борт теплохода не был высоким, но забраться на него с лодки было нереально. Посередине борта был прикреплен трап. Диана выдыхалась, и Адам, несмотря на то что руки практически не восстановились, попросил пустить его за весла.
– Нет… я сама…
Он не настаивал, сосредоточившись на окнах теплохода. Приближаясь к нему, Адам замечал новые детали. Окна и иллюминаторы нижней палубы завешаны чем-то изнутри, какой-то материей, может, даже забиты. Детали скорее не понравились и не обнадежили, нежели наоборот. Они указывали, что на Корабле кто-то есть, живет сейчас, хотя оставался шанс, что все это осталось от прошлого. Выяснить это можно, поднявшись на борт.
Через минуту лодка должна была ткнуться носом в борт, когда Диана издала приглушенное восклицание.
– Я видела, видела… – она задохнулась, не в силах закончить.
– Что? – Адам осмотрел оба дома, между которыми находился Корабль, но ничего подозрительного не заметил.
– Там дернулась занавеска… на втором ярусе…
– Уверена?
– Там кто-то есть…
Адам оглянулся. Он сам склонялся к мысли, что Корабль не пустует, но у них сейчас не было выбора. Марк все ближе, они обессилены, бежать некуда. Им необходима помощь, хотя уверенности, что им эту помощь окажут, не было.
– Давай, к лестнице, – сказал Адам. – Больше некуда…
Лодка ткнулась носом в борт возле трапа. Адам схватился за лестницу, подтянул лодку ближе, быстро привязал ее канатом. К счастью, руки отпускало, Адам уже не ощущал прежней забитости мышц.
– Диана, бери Нину.
Адам обернулся, прикрепил за пояс топорик, закинул рюкзак на плечи, почувствовал взгляд Дианы, которая замерла вместо того, чтобы лезть за Ниной. Адам увидел в ее глазах отчаяние.
– Давай, бери Нину!
– Где мы там спрячемся? Они найдут нас! Это не квартира на самом верху, с непробиваемой дверью.
Отчаяние Дианы передалось, и Адам почувствовал страх, безысходность, но вариантов у них не было. Преследователи не останавливались.
– Пошли. – Он подхватил на руки Тамару, подался к трапу. – Кто-то оставил здесь знак, нам сюда.
Он забрался на палубу, уложил на пол Тамару, сбросил рюкзак, обернулся, чтобы помочь Диане – она выбралась из трубы с Ниной на руках, едва не упала в воду, удержала равновесие. Он взял у нее Нину, уложил рядом с Тамарой.
Диана замерла, так и не сделав шаг на палубу.
– Лодка! Они уничтожат нашу лодку!
Адам в отчаянии перегнулся через борт, он не подумал об этом. Прыгнуть назад и обогнуть на лодке Корабль не представлялось возможным – не было прохода. Нужно огибать дом, но Адам не успеет. Он не оставит Диану и сестер одних, и это ничего не изменит – Марк точно так же обогнет Корабль и дом, захватив лодку. Втащить ее на борт даже с помощью Дианы нереально: слишком высоко и они измучены.
Он посмотрел на преследователей, глянул на Диану.
– Я не знаю, что делать… – не договорив фразу, он осекся.
В поле зрения показался человек. Кто-то из тех, о ком отец с матерью говорили «другие люди».
Человек стоял молча, разглядывая беглецов, косился на лодку Марка и Бориса, и Диана не сразу его заметила. Она что-то почувствовала, хотя, наверное, просто заметила выражение лица Адама, которое никогда прежде не видела таким.
Она обернулась и… замерла.
Человек разглядывал их, бросая короткие взгляды на приближавшуюся лодку. В облегающих кожаных штанах и безрукавке-телогрейке, с чумазым лицом, с волосами, заплетенными в длинные тонкие косички, он подходил под определение «другие люди». Определить его возраст было сложно. Скорее всего, старше Адама, но вопрос на сколько.
Из-за туч показалось солнце, луч отразился на ожерелье «другого человека» – с крупными бриллиантами, оно висело на шее, отчасти скрытое безрукавкой. Странный тип точно так же был обескуражен их видом, как и они его, хотя вряд ли он был впечатлен сильнее Дианы. Даже страх из-за приближения Марка не ослабил эффект. И все же Адаму показалось, что удивлен чужак не настолько, насколько мог быть удивлен, если предположить, что он прожил жизнь изолированно и никого не ждал. Он словно знал, что у него будут гости?
Диана вскинула руку, показывая на лодку Марка, и в руках у хозяина Корабля материализовался… арбалет. Лишь сейчас Адам понял, почему тип так странно держал руку – он скрывал арбалет за спиной.
Это было не все. В одном из ближайших окон возник такой же арбалет. Увидеть, кто его держал, было невозможно из-за темноты внутри помещения. Хозяева неплохо спланировали встречу, неважно, ожидаемую или неожиданную. Тип в безрукавке стоял правее трапа, его помощник левее. Если бы гости решили защищаться или нападать, у них не было бы шансов.
После непродолжительной заминки, вызванной действиями хозяев Корабля, Диана сказала:
– Помогите, нас преследуют… И хотят убить.
Тип в безрукавке вздрогнул при звуках голоса, но лицо осталось бесстрастным, настолько, что Адам не был уверен в том, что слова Дианы поняты. Пауза затягивалась. Адам глянул на лодку преследователей.
Несмотря на расстояние, в лодке тоже заметили появление «другого человека». Эффект сказался: лодка замедлила ход. Как и Марк, Борис привстал, глядя в сторону Корабля, весла остались в уключинах. Чем это закончится, двинется ли Марк дальше, сказать было сложно. Многое зависело от того, что хозяева Корабля предпримут в отношении Адама и девушек.