Казалось, их схватка продлится вечность.
Белка выскальзывала из-под навалившегося на нее Марка, он наваливался на нее опять, восстанавливая статус-кво.
Оба смутно слышали крики, завывания на палубе Корабля, стук стрел о дерево лодки, плеск весел, падавших в воду тел. И шум Корабля, уходившего под воду. Все это они слышали сквозь грохот собственных измученных поединком сердец и тяжелого дыхания.
Белка не сдавалась, Марк выдохся. Ему нужна была минута, одна минута, чтобы восстановиться достаточно и скрутить соперницу. Этой минуты Белка ему не давала. Она затихала, делая вид, что измождена вконец, может, лишь притворяясь, Марк замирал, чтобы отдышаться хоть немного, и Белка использовала эту заминку, чтобы опять выбраться из-под него, совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы поставить его преимущество под вопрос. Марк наседал на нее в очередной раз, но это усилие вновь лишало его последней энергии, и он делал паузу вопреки своей злобе и желанию покончить с этой девкой.
Пока длилась их борьба, снаружи исчез Корабль. Под конец оба, изможденные, лишь вяло брыкались: один – пытаясь удержать соперницу под собой, вторая – скинуть соперника с себя. Марк подумал, что лишь смерть Белки поможет ему ее одолеть, но для этого – убийства – у него не осталось сил, не сейчас точно. Он просто не смог бы сжать руки у нее на горле либо с достаточной силой ударить ее головой об пол.
Несмотря на невозможность о чем-то думать во время поединка, Марк почувствовал, что Белку надо оставить в живых. Даже в его движениях не было стремления убить ее, лишь пленить, обездвижить, вынудить ее подчиниться.
Когда шум воды от погружавшегося Корабля стал достаточно громким даже для них, Марк и Белка замерли, как изможденные продолжительным сексом любовники – мужчина на женщине, лежащей лицом вниз. Они не понимали, что там происходит, но слышали крики, перебранку людей Корабля, которые забирались из лодки в дом напротив.
Марк прислушивался, лежа сверху на Белке, не пытаясь подмять ее сильнее, придушить или что-то еще – он экономил силы. Белка не сопротивлялась с той же целью – хоть немного восстановиться. Голоса не стихали. Понять в этой перебранке, что происходит, было нелегко.
– Белка!
Женский крик, отчетливый, истеричный стал для них неожиданностью. Белка приподняла голову, глядя в оконный проем, и Марк, почуявший, что зовут ту, что лежала под ним, воспользовался ее заминкой, чтобы закрутить одну руку ей за спину. Белка ахнула от боли.
– Не дергайся!
Марк придавил ее закрученную руку, чтобы она ее не вырвала. Она попыталась достать свободной рукой его глаза, и Марк просто прижался лицом к ее спине, вдавливая противницу еще сильнее.
– Я сказал, не дергайся, – прохрипел он. – Тогда… оставлю живой…
Белка затихла. Марк сосредоточился на том, чтобы она не вырвала руку – этот болевой прием был его преимуществом. Ни он, ни она никак не отреагировали на новые крики Куницы, когда та звала Белку. Марк оскалился. Пауза была на руку скорее ему, чем этой суке. Он чувствовал, как силы возвращаются, еще не те, что позволят скрутить ее, но все-таки. Кажется, он победил. Если не отвлечется – выиграет.
Когда вернулась способность думать, прерванная титаническими усилиями, Марк убедился, что противницу надо оставить в живых. Каким-то образом – снова его звериное чутье – Белка поможет ему. Найти ли Диану, Адама или же просто спастись от преследования людей Корабля, неважно, но польза будет. Как заставить ее подчиниться, не дергаться? Связать руки своим поясным ремнем. Как?
Марк почувствовал, что связать ей руки просто так не удастся. Ему придется ослабить давление, и Белка тут же вырвет руку. Марк осмотрел комнату. Улыбнулся. Большая пробоина у стены поможет ему. Марк привстал на коленях, подтянул Белку, не ослабляя давления на ее руку.
– Я сломаю твою лапу, если дернешься.
Марк подтянул ее, не отпуская руку. По чуть-чуть переместил Белку к дыре в полу. То, что надо: узкая, голову всунуть можно, но медленно, чтобы не ободраться, с трудом.
Марк подтянул Белку, и ее голова оказалась над дырой. Белка догадалась, что задумал враг, задергалась, и Марк надавил на закрученную за спиной руку. Белка взвыла. Марк ослабил давление, убедился, что Белка замерла.
– Предупреждал ведь… Сунь голову.
Белка завыла, затрясла головой.
– Заткнись, – он заговорил ей в самое ухо. – Мне надо связать тебе руки. Дыра – страховка, чтоб ты не вырвалась. Не сунешь туда голову, я сломаю тебе руку. И все равно засуну туда твою башку. Перед этим… откушу тебе ухо.
Свободной рукой он надавил на затылок, и Белка подчинилась – в противном случае неровные края отверстия порвали бы кожу на лице. Ее голова оказалась в чем-то похожем на капкан.
– Не дергайся… Больше не предупреждаю.
Марк придавил ее спину коленом, рывком вытащил поясной ремень. Белка освободила руку, но из-за головы ничего не смогла сделать. Марк вновь закрутил ей руку, улыбнулся ее стону, быстро связал запястья. Вышло не очень надежно, это не веревка, но на ближайшее время хватит.
– Вытаскивай голову. Разрешаю…
Он помог Белке, направив ее голову, рывком поднял ее, повернул к себе, прижимая, заглянул в глаза. Секунду-другую она смотрела ему в глаза, но отвела взгляд. Марк заметил ее ненависть, страх и… интерес? Что-то вроде этого, впрочем, неудивительно: он для нее – «другой человек».
Крик Куницы после паузы показался ему каким-то другим. Не отпуская Белку, Марк подался к окну. Он держал Белку за связанные руки, обхватив сзади ее за шею свободной рукой.
Куница была не в доме, она находилась в лодке. И плыла к ним, одолев половину расстояния.
От неожиданности Марк ослабил хватку и получил удар Белки пяткой по голени.
Диана не могла даже говорить, когда они добрались до оконного проема нужного дома. Она вымоталась, удерживая Нину, и понимала, что без Тамары они вдвоем бы утонули. Не помогла бы ни воля к жизни, ни вариант лечь на спину и восстановить силы.
Только не с Ниной. Девочка, поначалу застывшая, как зверек, которого вынули из клетки для показа, позволила проплыть так не больше половины расстояния. И у нее началась истерика. Тихая – она не издавала ни звука, – агрессивная истерика. Нина попыталась вырваться. И едва не утянула Диану под воду. Диана боялась кричать, чтобы не привлечь к себе внимания. Смысл бежать, если за ними сразу начнется погоня в лодке? Диана тянула Нину за собой, захлебываясь, выплевывая воду, погружаясь, снова всплывая. Тамара спасла ее. Она схватила младшую сестру с другой стороны, и, как на хлипком буксире, они поволокли Нину, не позволяя погрузиться в воду надолго.
Нина утихла ближе к дому. Выбилась из сил. Диана не чувствовала рук, плечи и ноги налились тяжелой тупой болью, даже понимание, что она не выживет, стоит Нине подергаться еще немного, не придало никаких дополнительных, скрытых ресурсов. Диана привалилась к стене, ощущая шершавую опору, не в силах поднять голову, чтобы выяснить, как высоко ближайший оконный проем. Тамара, которая еще держала одной рукой Нину за плечо, застыла на спине с закрытыми глазами.
Так продолжалось, пока из оцепенения их не вывел плеск весел. Диана встрепенулась, оглядываясь. Кто-то приближался к дому, где-то с другой стороны. Это мог быть Адам, но могли быть и преследователи. Второй вариант казался более реальным. Дай бог Адаму вообще сбежать и добраться до сестер с Дианой.
Тамара открыла глаза, подняла голову. Диана взглядом указала на оконный проем. Тамара кивнула и, подавшись к окну, ухватилась за край, подтянулась, вскинула одну ногу. Забравшись, Тамара повернулась и подхватила сжавшуюся, скрутившуюся мокрую Нину. Тамара освободила окно, но Диана ухватилась за край лишь с третьей попытки, когда страх, что ее обнаружат в последний момент, подтолкнул ее. Забравшись в комнату, Диана прислушалась. Плеск исчез, но это ни о чем не говорило. Диана ощутила подавленность, растерянность. Идти наверх, как договорились с Адамом? Не станет ли это ловушкой? На первом надводном этаже можно хотя бы прыгнуть в воду. Выбора не было. Если преследователи видели девушек, догадались, куда те плыли, даже если их вновь схватят, пусть это случится, как можно позже.
Диана поднялась, накинула Нине на голову кофту, подхватила ее на руки. Нина дрожала. Диана решила, что не пронесет ее и десяток шагов, но поднялась на три этажа, прежде чем передала Нину Тамаре. Даже без ноши на руках Диана сделала паузу. Тамара, удерживая сестру, села на ступеньку. Они слышали приглушенные расстоянием крики, но понять, что они означают, не могли. Диана знала, что надо подойти к окну, которое выходит туда, где недавно находился Корабль, но у нее не было сил. Она выжата, на восстановление нужно время. Понимание, что Корабль наверняка затонул, пришло с опозданием. Может, людям Корабля не до преследования? Видел ли кто-то из них плывущих девушек?
Диана не знала. Из-за Нины она едва не погибла, оглядываться назад она не могла. Оставалось надеяться, что их не заметили. Диана через силу поднялась, глянула на Тамару, и они пошли наверх. Может, там есть что-то, что заменит оружие?
Они ввалились в одну из квартир, запыхавшиеся, едва переставлявшие ноги. Нину они передавали друг другу через каждый этаж. В одной из комнат квартиры стоял широкий диван, Тамара с Ниной на руках села на него. С дивана поднялось облако пыли, он заскрипел, проседая, Тамара не обратила на это внимания, повалившись на бок вместе с Ниной. Диана опустилась на пол у дверного проема, уперлась спиной в дверной косяк. Она прислушалась к тишине на нижних этажах и пообещала себе, что через несколько минут встанет, обыщет все квартиры на этаже, первой – ту, в которую они вошли.
Несколько минут прошли. Диана позволила себе еще минуту. Она чувствовала, что приходит в норму. Тишина в доме обнадеживала, придавала сил, уверенности, что все закончится хорошо. Диана решила, что сначала выглянет из окна, осмотрится. Она вставала, снизу послышался приглушенный звук. Похоже на шаги. Диана посмотрела на Тамару, но та ничего не слышала – она находилась в глубине квартиры. Диана заметалась, подыскивая хоть что-то, что сойдет для обороны. На полу валялись обломки мебели, осколки предметов из прошлого, но ничего подходящего. Тамара заметила это, недоуменно посмотрела на Диану.