– Ива? Ты уверена, что не надо надежнее спрятать лодку? А если шторм?
Ива – с легкой улыбкой – обернулась к нему:
– Спать… сытно хорошо… Спать.
Адам заглянул ей в глаза, но так и не понял, что это: она игнорирует его вопросы вполне осознанно или же в реальности не понимает многие вещи, так как разговор у нее не самый гладкий и осмысленный.
Ольха легла рядом с мужчиной, замерла, послышалось ее тихое дыхание. Ребенок уснул.
Адам выдержал паузу, сам не понимая, что хочет сказать и выяснить, снова оказался рядом с Ивой, негромко заговорил:
– Ива, раньше… давно, годы назад, к вам сюда не приходил такой человек… в возрасте, но подтянутый и действующий в одиночку?
Ива застыла, глядя куда-то в одну точку, и он вдруг понял, что все она понимает, все вопросы слышит. Адам резко выдохнул:
– Расскажи, как он выглядел?
Она коротко глянула, отвела взгляд, но Адам почуял: она знает о его отце, видела, не могла не видеть. Когда это произошло? Сколько самой Иве лет? И – что любопытно – она все понимала прежде, когда игнорировала его вопросы, в этом он был уверен.
Захотелось схватить ее, встряхнуть, вынудить сделать так, как ему надо, но Адам поостерегся. Кто знает, какими способностями обладает эта странная женщина? И он не хотел так себя вести, в гостях, с хозяйкой, которая только что накормила его и девушек. И ничего плохого им не сделала. Еще важный момент: Диана и сестры задремали, и он не хотел прервать их относительно спокойный сон, впервые за много дней.
Это может подождать до завтра. И все же у него вырвалось:
– Ты видела его, – тихий-тихий голос, не вопрос, утверждение.
Ива через силу улыбнулась, отворачиваясь.
– Спать… Покушать хорошо… спать.
Адам помедлил, подошел к Диане, лег рядом. Часа через два он ее разбудит – все-таки кто-то из них должен не спать. На всякий случай.
21Предложение
Адам наблюдал за расчетливыми движениями Ивы – она занималась починкой лодки. Рядом находилась жующая что-то Ольха. Девочка пыталась следить и за действиями матери, и за незнакомцем, эти попытки видеть все сразу выглядели смешно.
Ива растопила какое-то вещество на медленном огоньке, натянула грубую перчатку, стала монотонно втирать получившуюся густую кашицу в место пробоины, в которую сначала вбила короткий толстый колышек. Она полностью сосредоточилась, было светло, и Адам впервые по-настоящему рассмотрел ее.
Женщина-ребенок. Что-то старческое проглядывало, когда Ива улыбалась, хотя улыбка чаще молодит человека. Но в ее движениях, точных и проворных, было что-то от подростка, который еще не твердо стоит на земле, еще не владеет собственным телом, как взрослый. И в то же время ее густые, длинные, но спутанные волосы напоминали человека в возрасте, не молодого.
Диана и Тамара перебирали вещи, перекладывали, сортировали кусочки рыбы, которые им дала в дорогу Ива – этого добра у местного семейства хватало, но все равно это было неожиданной щедростью. Нина, как обычно, укутанная в одеяло, лежала неподвижно. Адам несколько раз посматривал на младшую сестру, волновался, как она перенесет свое маленькое утреннее приключение.
На рассвете, когда полумрак жилища семейства Ивы был еще очень плотным, случилось неожиданное: Нина позволила открыть ей голову и, моргая, как при ярком свете, выбралась из-под одеяла. Впервые с момента прощания с Башней. Пространство было закрытым, никаких оконных проемов, и Нина перенесла это спокойно. Какое-то время она с любопытством озиралась по сторонам, даже на сестру и Диану смотрела так, как на чужих людей. Отвыкла? Причина «выхода» из-под одеяла была банальной: естественная потребность. Отнести ее по этой неровной поверхности в узеньком проходе было сложно. Ответвление для туалета у местных оказалось почти таким же длинным, как и вход-лабиринт снаружи, еще и петляющим, как зазубренное лезвие. Не то же самое, что в лодке или в надводном этаже любого дома. Диана поняла, что не удержит девушку так долго, Адам же никогда Нину не относил, чтобы сестра сходила по-маленькому. Диана рискнула, попыталась уговорить Нину выглянуть наружу, хотя на успех не рассчитывала. Был вариант просто вести Нину с закутанной головой, чтобы она шагала самостоятельно, но они бы намучились.
Но Нина позволила себя уговорить. Она чувствовала сквозь ткань одеяла, насколько маленькое пространство вокруг, и это все решило. Диана проводила ее, шла следом, но даже держать ее за руку было неудобно.
Когда Нина вернулась в «спальню-гостиную», проснулась Ольха, вылупилась на Нину – она же ее вчера не видела, смотрела минуту, не мигая, Нина смотрела в ответ, затем девочка воскликнула, указывая на Нину матери. Ольха сказала что-то невнятное, но Ива, судя по всему, поняла дочь в отличие от чужаков. Ива задержала взгляд на Нине, как если бы пять минут назад не видела ее, и сказала то, что Адам и Диана поняли не сразу:
– Бумажка… Отдать не помнить… Цветные… Буковки…
Адам замер. Цветные буковки?
– Ты хотела сказать, цветные цифры?
Ива, не мигая, смотрела как будто сквозь него, молчала, провалившись в некое прошлое.
– Ива? – Адам взял ее за плечи, сжал.
Она, очнувшись, кивнула, отстранилась, убирая его руки, куда-то пошла. Одно из небольших ответвлений сразу после выхода в длинный лабиринт, ведущий к выходу, было у семейства небольшим чуланом. Ива повозилась там, пока Адам топтался сзади, вытащила что-то в руке, поколебалась, протянула ему.
Он взял записку, развернул. Бумага отсырела, разобрать цифры было нельзя – они сливались в одно удлиненное разноцветное пятно. Последовательность цветов еще угадывалась, но это все.
Ива поняла по его лицу, в чем дело, может, она еще раньше видела, что надпись размыта.
– Портиться… Ива не виновата… Цифры… сами…
Адам расстроился не слишком сильно. Шифр для них оставался загадкой, и надпись бы все равно ничего не дала. Он вернулся назад, глянул на Диану, перевел внимание на Нину, протянул ей бумажку. Нина вроде с неохотой взяла ее, подержала, даже не глядя, вернула назад.
– Что? – прервал паузу Адам.
Нина смотрела куда-то в пол этой «спальни-гостиной».
– Мне надо… спрятаться. Так… не получается.
Адам и Диана переглянулись.
– Хорошо, сестренка, – сказал Адам. – Позже… В лодке.
Когда они укутали Нину и несли ее к выходу, Адам вновь сунул ей под одеяло бумажку – не выдержал, да и не хотелось тратить время снаружи.
– Как вы сделали такой проход? – спросила Диана Иву.
Адам ждал, как отреагирует Нина, но прислушался к разговору. Понять сбивчивые ответы местной женщины было нелегко.
– Таскать… Утаптывать… Щели мазать… Прыгать… пресс… Смешно… утаптывать… мазать.
Нина не реагировала. Уже у самого выхода, когда стало значительно светлее, Адам придержал Диану с Ниной на руках, шепнул:
– Она ничего не говорит.
Диана глянула в спину Иве, остановилась, проводив взглядом проскользнувшую мимо Ольху.
– Иди за ними, я сейчас.
Она пропустила Тамару, присела на корточки, тихо заговорила с Ниной. Адам вышел за Ивой и девочкой, увидел лодку – на месте. Они сразу ею занялись, но Адам поглядывал на выход из лабиринта, ждал. Конечно, лодка – важно, без нее никуда, но залатают они лодку, дальше что? Здесь им точно не жить. Похоже, в этом месте, где образовался странный остров, у них был перевалочный пункт. И больше шансов избавиться от Марка и людей Корабля, если между ними увеличится расстояние. То, что Марк и компания рано или поздно явятся, казалось естественным. Не вечность же им сидеть у башен-близнецов? Была надежда, что они не возьмут их призрачный след, но надежда слабая.
Появилась Диана с Ниной на руках, уложила девочку на относительно удобном месте, и по ее лицу Адам понял: пусто. Глядя на возлюбленную, он вопросительно покачал головой: ничего?
– Она не знает, – Диана помрачнела. – Ей надо нащупать цифры… Только так она их воспринимает, но…
– Но цифры размыты.
– Да. – Диана помедлила, разглядывая Иву за работой. – Что нам делать?
Непонятно, услышала ли их Ива – насчет ее слуха Адам пока не определился, может, просто по их лицам поняла, что они сейчас обсуждают, но девочка-старуха оторвалась от лодки, выпрямилась, разглядывая их, явно желая что-то сказать.
– Что-то случилось? – спросил Адам.
Она шагнула к ним, замерла.
– Куда… Плыть куда… Вопрос… важно.
– Да. Важно, куда плыть. Ты… что-то знаешь?
Ива повернулась боком, разглядывая свой остров, и Адам, проследив за ее взглядом, зрительно пробежался по «барханам», «вершинам холмов» этого жутковатого, странного образования, где землю заменяли утрамбованные временем, непогодой и ногами местных ветви, стволы, всякий мусор.
Нетерпение жгло его.
– Ива, ты что-то знаешь?
Она вздохнула, как человек, вспомнивший, как хорошо ему было в детстве.
– Давно… знак… красный… – она глотала окончания слов, спешила, чего раньше не было. – Рисовать… был… нет… Буря… ломать место… знак… нету…
Адам, шокированный, сжал ей плечо, слегка встряхнул.
– Постой, постой… Какой знак? Ты о чем?
Ива посмотрела ему в глаза – она была растеряна. Адам не сразу понял причину ее состояния, она просто не знала, как ему объяснить.
Он провел руками в воздухе: «прочертил» пальцами шестиконечную звезду. Но он ее «видел», Ива – нет. Адам оглянулся в поисках места и подручных средств, веточки, палочки, но они были не на земле, и здесь его задумка оказалась тщетной. Он вновь схватил Иву за плечо, как если бы она могла уйти и ничего не рассказать.
– Ива, когда-то один пришелец оставил здесь знак? Да? Красная краска? Просто кивни, не говори ничего.
Ива кивнула.
– Отлично. Знак был большой, его было хорошо видно, но потом… была буря, и то место, со знаком, разрушило волнами и ветром? Да?
Кивок Ивы.
– Молодчина, спасибо. Ты нам помогла. – Он медленно провел одной рукой по воздуху, «рисуя» Звезду Давида. – Знак был такой? Как звездочка, только шесть концов, не пять, как у обычной звезды? Ты же знаешь, что такое звезда? Знаешь?