— Я? — Наташа растерянно оглянулась. — Я нормально, здоровье нормальное. Занимаюсь продажей цветов.
— Правда? Так это я у вас смогу купить подходящий букетик?
— Да, сможете.
— Отлично! Мне надо что-нибудь для взрослой женщины, пожилой. Что-нибудь сентиментальное.
— Возьмите розы. Они очень сентиментальны.
— Розы? Хорошо. Давайте розы.
Тут прибежал первый покупатель, задиристо осмотрел Леонида.
— Девушка, я вам тут без сдачи нашел! У напарника пришлось разбить! Угодил я вам?
Дамы-цветочницы сбились в плотную кучку и внимательно следили за происходящим.
— Да, спасибо. Держите свой букет.
Покупатель взял цветы, но уходить не спешил. Ждал, пока Наташа рассчитается с Леонидом. Но и Леонид не спешил.
— А как ваши сестры? У вас же сестер много? Три или шесть…
— Четыре.
— Да, я помню, что много… Я так рад вас видеть! Вы совсем не изменились, только похорошели!
— Что? — тут Наташа не выдержала и засмеялась, с трудом справляясь с замерзшими щеками. — Похорошела? Вы шутите?
— Нет! — Леонид просто светился от счастья. — Не шучу! Я действительно очень рад вас видеть и действительно считаю, что вы очень похорошели!
Покупатель гвоздик начал сердиться и воинственно закурил, нагоняя тучи.
— А вы почему себе такую работу выбрали? Вы цветы любите?
— Нет, Леонид! Просто другой не нашла!
— А почему бы нам не попробовать себя в психологии? Это восхитительный мир!
— Потому, Леонид, что у меня нет времени этот мир осваивать! A еще мне нужны деньги!
И все на смехе. Покупатель гвоздик подошел ближе, оттер Леонида в сторону:
— Извини, мужик, мне надо с девушкой поговорить кое о чем! Это интимно!
— А, ну я подожду!
— Не, ты не жди! Ты иди!
— Так я же еще цветы не купил? — весело возмутился Леонид. — Нет, так не годится!
— Это мой старый друг, — холодно заметила Наташа. — Попрошу не мешать нам.
— А, все понял, — покупатель гвоздик развел руками. — Я просто хотел предложить бизнес.
— Спасибо, я уже нашла себе работу.
— Так ты работай себе, сколько влезет! Я просто чего? Я в такси катаю, и меня клиенты часто просят отвезти цветы купить. Так я могу их прямо к тебе тащить!
— Что ж, я буду благодарна.
— Ладно, — таксист был недоволен разговором, он ждал большего. — Тогда я как-нибудь заеду.
— Хорошо, до свидания.
Он ушел, послав Леониду острый, долгий взгляд. Но Леонид его не заметил.
— Слушайте, Наташа! Я все больше вами восхищаюсь! Вы уникально сильная личность! Вам обязательно надо развивать ваш талант! Вот тут к вам кто-то подходит, говорит, и все! Я вижу, как он попадает под ваше обаяние! Вы просто на глазах овладеваете людьми! Вам обязательно надо с ними работать!
— Так я же с ними и работаю!
— Нет, я имею в виду другое!.. Слушайте, ну как же я рад вас видеть!
Наташа хохотала, так он был уморителен.
— Скажите, а где ваша подруга Ирина? Тоже уникальная личность!
Я до сих пор о ней студентам рассказываю!
— Она жила в Москве, теперь вернулась.
— Поразительно!
Леонид еще пошумел, размахивая руками. Снег таял, не долетая до него. Люди оборачивались.
Потом он взял свой букет и ушел. Сказал на прощание: «Буду рад, если судьба столкнет нас с вами еще не раз!».
И ушел.
Начали собираться гости. Лена весь день проторчала на кухне, что-то готовила. Готовила средне, но старалась, и от этого тратила еще больше времени. Звонить подругам не хотелось, за подарком она тоже не пошла. Ей было грустно, светло и щекотно где-то в районе ключицы. Она думала о том, что бумажка в кармане Сергея — игривое послание какой-нибудь девицы.
— Лен, выйди к нам, пожалуйста!
Она сняла полотенце с плеча, вытерла руки, вышла в коридор. Там уже толпились люди с цветами.
— Это моя супруга Лена, звезда телевидения, один из самых покупаемых местной рекламой голосов… А это мой старый приятель, директор одного российского предприятия.
— Это моя супруга Лена, самая рейтинговая ведущая национального телевидения, может работать в рекламе… Это мой старый друг, ведущий менеджер одного российского предприятия.
— Это моя супруга Лена… А это — популярная ведущая одного российского канала Д.
Маленькая, тоненькая Д., обладательница лисьего личика и волос колечками, улыбнулась, как ангел:
— Рада с вами познакомиться, — сказала она Лене.
— Я тоже, — соврала Лена и снова убежала на кухню.
Потом Сергей водил гостей по своей большой квартире, демонстрировал коллекцию видеокассет, газовый пистолет, ноутбук. Единственная дама в компании — Д. — издавала много специфического женского шума. Повизгивала, аплодировала, задавала вопросы с дурацкой интонацией человека, который вообще ничего не знает, но подозревает, что знает кто-то другой. Мужчины от этого одобрительно гудели.
А на кухню к Лене пришел юрист И. В. Его тоже пригласили. Было бы странно, если бы его не пригласили. Он был, как-никак, лучшим другом Сергея.
— Я так устал от праздников! — сообщил И. В. — И такое ощущение, что я старею! Меня все время клонит в сон, я готов пропустить вечеринку в пользу вечера у телевизора…
— Я тебя понимаю, — кивнула Лена. — Для меня праздники вообще перестали существовать, и при этом меня всегда клонит в сон.
— Ну, да… Ты даже в свой день варенья на кухне торчишь! Знаешь, пора подарить себе домработницу.
— Ну, я так не умею. Я буду чувствовать себя рабовладельцем.
— Сергей себя таковым почему-то не чувствует. Но тобой распоряжается, как захочет.
— Да, но что я могу сделать? Устроить революцию? У меня нет ни сил, ни времени, ни желания.
— Жаль, а то я мог бы проконсультировать…
Прибежал Сергей.
— Лен, где аперитив?
— Ой! — Лена завертелась но кухне. — Я забыла!
— Ну, как же ты так?
Сергей раздраженно заморгал, схватил бутылку, начал сам разливать напитки.
— Неси! — он подал Лене поднос. — Улыбайся, хорошо? Эти люди могут обеспечить нам будущее на ближайшие десять лет!
Лена вынесла напитки, угостила всех, кого смогла. Кого-то не смогла угостить потому, что не нашла в недрах гигантского жилища.
А кого-то не хотела угощать. Например, звезду одного из российских каналов. Но Д. подошла сама.
— Я видела твои фотографии, — сказала она, ловя взгляд Лены. — Ты красивая.
— Спасибо, ты тоже.
— Сколько тебе лет?
Лена почувствовала, как бойко шевельнулось в ней раздражение, даже бешенство.
— Много. Уже двадцать пять.
Д. зачем-то сообщила, что ей тридцать.
Лена вернулась на кухню, полная смятения. Этой инфантильной студентке тридцать? Тридцать — какая-то нереальная цифра! Невозможно поставить рядом эту цифру и эту девушку. Да любую девушку рядом с цифрой 30 поставить невозможно!
— Сергей, а что это за девушка?
Сергей был занят разговором с И. В. С некоторых пор они вместе сочиняли рекламу, считали себя успешными сценаристами, и вообще…
А Лена углубилась в нарезание овощей.
— …и мы снимаем ее на полу, среди чая! Можно будет взять на складе, или как это у них там называется, баночек тридцать чая?
— Теоретически можно, но в чем идея?
— Идея в том, что Ленка лежит на полу, вся в чае, и говорит, как он хорош и полезен.
— А почему, Сереженька, она лежит на полу?
— Потому что у покупателя возникнут определенные ассоциации…
— Да, но весьма далекие от чая!
— Какая разница! Просто должны быть приятные ассоциации!
— Эй! — весело крикнула Лена. — Я могу поучаствовать в процессе?
Сергей терпеливо, очень терпеливо поморгал в ответ:
— Смотри в салат, лапушка, хорошо? Как-нибудь без тебя разберемся!
Ирочка звонила Ленке, поздравляла с днем рождения, искренне надеялась, что Ленка пригласит ее, Ирочку, напьется с ней, пошепчется. А Ленка не пригласила, молчала, сопела в трубку. У нее там были какие-то высокопоставленные гости. Ну и хрен с ней, с Ленкой, и с ее гостями!
Наташка была на работе…
Никому не было дела до Ирочки. Никому!
Она долго и неприятно маялась. Откуда в ней взялось это новое ощущение? Почему большую часть своей жизни она прожила легко и красиво, а вот сейчас вдруг начала маяться? Что, московский дефолт ее так подкосил? Да, и дефолт тоже! А кто не сорвется, если в один лень потеряет работу, друзей и абсолютно все надежды? Кто не сорвется, если увидит Москву посткризисную, с лунно-удивленными лицами людей, которые переживали потрясение такой силы, что разум не справлялся! Пустые прилавки, как в далеком детстве заставленные фигурными рядами консервов… В магазинах нет яиц… В 1998 году, на рубеже веков, в золотой Москве нет яиц!!!
Может быть, ее подкосили непонятно откуда взявшиеся террористы… Жили себе люди, жили, слышали по телеку, что где-то в какой-то Палестине, в каком-то секторе Газа, какие-то террористы… Или где-то в Израиле… В общем, все это далеко и не правда, нет смысла запоминать дурное — террорист… И вдруг одним тяжелым ударом эти космически далекие слова падают на Ирочку! И в одном городе с ней взрываются дома! И гибнут люди! Сотни людей! И сутками напролет обезумевшие репортеры, чихая от пыли и ужаса, рапортуют с завалов: столько-то погибших, столько-то пострадавших, такие-то новости!» И показывают новые и старые кадры, и там кровь, и мертвые…
Да, с нервами определенно проблемы…
Ирочка походила по своей тихой квартире и вдруг схватила табурет и начала лупить им по стенам, по мебели! Такой грохот! Такой дикий, безумный звон стекол!
— А вот так!!! — орала Ирочка. — А так и надо!!! А так мне и надо!!! А сама виновата!!! Сама!!!
Ей попались какие-то фото в рамочках, Ромкина работа. Ирочка никогда не собирала фотографии, тем более не вставляла их в рамочки, а вот Ромка — да.
Портрет Валентины Сергеевны, Игоря Петровича, Ивана Ивановича и Розы Наумовны? Обнимаетесь, товарищи родители? А вввот вам!!! И падайте на пол!!! И разбивайтесь там, как хотите!!!