— Спасибо, Ир! Огромное спасибо!
Замолчал, а Ирочка улыбалась и дышала сосновой мебелью, такая клевая идея, когда мебель как будто только что вырезана и даже стружка кое-где… В смысле, кажется, что стружка…
— Ир! Я тебя хотел попросить… забрать к себе мои кассеты.
— Все?
— Ну, хотелось бы, чтобы все… Я тут кое-что раздал, но так жалко… Собирал ведь… Там такие фильмы, такие! Боевики и комедии забрали, а вот самые хорошие остались, это ведь понимать надо. Не каждый сможет, а ты сможешь… Забери их, а? Ключи оставляю у соседей.
— Ну, хорошо, — Ирочка оглянулась. — Место есть, пусть лежат… В смысле, буду смотреть временами, тебя вспоминать.
— Ну… Хорошо… И ему покажешь…
— Кому? — не поняла Ирочка.
— Ну, ребенку! Нашему… Там как? Нормально все? Получилось у нас?
— Не знаю, — честно сказала Ирочка. — Пока мало времени прошло…
— Я понимаю, — спешно согласился Ю. — Понимаю. То есть ты пока не знаешь?
— Пока нет…
— Ладно… — он замялся, застеснялся, заулыбался. — Так может, того… повторим?
— Нет, — засмеялась Ирочка. — Мне было очень хорошо с тобой, очень! Но нет… Это не просто секс…
— Я понимаю.
— Пусть будет так, как есть… Если получилось, значит, получилось. А если не получилось, значит, и не должно было… Пусть как есть…
— Хорошо…
— Ну, ты смотри там, не сдавайся!
— Ты тоже.
— А я вообще никогда не сдаюсь.
— Я понял… Тебе позвонить?
— Нет, Ю.! Не звони, не надо… Я обещаю, что все будет нормально.
— Если ребенок будет…
— Я сделаю так, чтобы ему было нормально. Не волнуйся. Это же мой ребенок…
— Я буду вспоминать.
— Это пожалуйста. А еще не думай о Восточной башне. Даже не езди туда.
— Не буду.
— Ну, пока?
— Будь счастлива. Ты очень… Ты, такая ты… Пока!
Ирочка аккуратно повесила трубку.
И было хорошо, возвышенно.
До тех пор, пока она не решила встать. А когда она встала, ее замутило с такой силой, что Ирочка пулей рванула в туалет и повисла над унитазом. И пару раз судорожно рыгнула, как собака, которая налопалась травы и теперь пытается очистить желудок.
Ничего из нее не вылилось, но состояние было до того странное и возмутительное для среднего трезвого утра, что Ирочка поняла: получилось. У них с Ю. получилось.
Она долго сидела на полу в ванной, прислушивалась к себе.
Неужели у нее внутри что-то завелось?
Неужели это станет живым человеком?
И оно вырастет, и раздует ей живот — и Ирочка будет ходить с животом! Где это видано, чтобы Ирочка — и с животом? Все удивятся, будут цокать языками. А потом каким-то образом это родится!.. Ну, до рождения еще так далеко… Нереально далеко. Сейчас, сидя на полу в ванной, трудно представить себе даже живот, не то что роды.
Ирочка встала перед зеркалом, повернулась в профиль, задрала комбинацию. И минут двадцать выставляла вперед живот, подкладывала полотенце, хотела понять, как она будет выглядеть и чувствовать себя тогда, когда это станет очевидным?
Потом она вышла на балкон и выкурила там последнюю сигарету. А оставшийся от былой московской роскоши непочатый блок выбросила в мусоропровод.
Никаких сигарет! Никаких! Вперед, к счастливой и здоровой жизни с ребенком!
В этот день у Наташи был выходной, и они выбрались с Анжеликой на рынок за продуктами. Для Анжелики рынок всегда был местом возмущения и тоски: ей хотелось свободы, независимости, общения с умными людьми. Но сестра грузила ее сумками и часами водила за собой, а сама торговалась, вертела в руках овощи. Анжелику это бесило до чертиков, и походы на рынок всегда заканчивались скандалом.
Но сегодня Анжелика была паинькой, так подозрительно слушалась, что Наташа не выдержала, остановилась и строго всмотрелась в ее шустрые глазки.
Причем смотреть пришлось снизу вверх, потому что Анжелка переросла ее сантиметров на пятнадцать.
— Что случилось?
— Ничего, — Анжелка фыркнула, завертелась, но это значило только одно: что-то случилось или собирается случиться.
— Анжела!
— Ну что?
— Я же вижу: что-то случилось! Говори!
— Да ничего не случилось!
Наташа аккуратно составила сумки на асфальте, сама приняла позу поустойчивее. Что же, говорила эта поза, мы постоим, подождем.
Анжелка помаялась, поулыбалась хитро и странно, а потом заявила:
— Я выхожу замуж!
— Куда ты выходишь??
— Замуж!!
— Кто тебе сказал?
— Я сама. Я так решила!
— Ах, ты так решила? — Наташа взяла сумки. — Прекрасно. Теперь забудь об этом! Никакого замужа, ясно? Пока не закончила институт, никаких глупостей!
— Это не глупость! — Анжелка была готова к такой реакции, и запаслась домашними заготовками. — Я взрослый, самостоятельный человек! Я имею право на личную жизнь! Все мои сверстницы давно вышли замуж, что ж я — хуже?
— Разговор окончен!
— Нет, не окончен! — Анжелика догнала Наташу, схватила ее за плечо, и оказалось, что младшая сестренка-то посильнее будет! Во всяком случае, сила сжатия высокая.
— Ну-ка! — грозно прикрикнула Наташа. В детстве этого хватало — строптивая мелочь немедленно успокаивалась, иногда даже начинала реветь, кривя губы.
Но сейчас не прошло.
— Я его люблю, — сухо сообщила Анжелика. — Мы подали заявление. Давно уже подали. Скоро свадьба.
Ах, вот оно что? Наташа аккуратно освободила плечо. Вот оно, что…
— Зачем же ты говоришь? Если все уже решено? Хочешь узнать мое мнение?
— Нет. Хочу пригласить. На свадьбу.
Анжелкины уши пылали. Она старалась смотреть прямо и честно, но получалось плохо.
— Надо же… Какая честь.
— Наташа! Зачем ты так говоришь? Ты же мне как мать!
— Именно поэтому меня поставили в известность в последний момент! — Наташа забыла о сумках, забыла обо всем. Она была в ярости, она уходила быстрым шагом.
— Да мы сами! Мы сами не были уверены! — Анжелика подхватила сумки, поволокла их следом, бегом-бегом. — Мы подали заявление и думали! Договорились, что если кто-то из нас решит, что не готов, тогда ничего не будет! А потом вдруг мы оба одновременно поняли, что готовы! Мы вчера встретились, поговорили… Наташка! Не беги так! Мне тяжело!.. Он сам организует свадьбу, никаких денег не надо! Он все сам! Он очень самостоятельный! Просто приходите и все! Мы очень хотим, чтобы ты с мамой и девочками пришла!
— Очень хотим, чтобы пришла! — Наташа ядовито хохотнула. — Нам ничего не надо, только придите! А потом, после свадьбы? Вам тоже ничего не надо? Вы сами сможете кормить себя?
— Да! Конечно! Он много зарабатывает! У его родителей трехкомнатная квартира и они меня очень любят! Мы будем жить у него, он будет работать, я учиться, пока… Пока смогу…
— Секундочку! — прозрела Наташа. — Секундочку! Ты беременна??
Анжелика не успела сгруппироваться, так и осталась стоять с сумками, с вопросом в лоб, без защиты.
— Ну…
— Повторяю вопрос! Ты беременна???
И все стало понятно. Все сразу стало понятно. Анжелка задергалась, скривила губы, хотела улыбнуться и вякнуть что-нибудь бодренькое. Потом хотела обидеться, потом еще что-то… Но Наташе не нужен был спектакль. Ей уже даже не нужен был ответ.
— Какой срок? — спросила она.
— Месяца два…
— Еще мало.
— Я хочу оставить…
— А учиться ты хочешь? А нормально жить ты хочешь? Или хочешь, как наша мать? Да? Рожать и рожать? Чтобы ничего больше не было, только дети? Которых ты вряд ли сможешь нормально воспитать, потому что тебя саму еще воспитывать и воспитывать? И что-то я сомневаюсь в том, что вы сможете прокормить этих детей! Если твой жених такой же, как и ты, тогда никаких шансов! Никаких!
— Он не такой! — орала в ответ Анжелика. — Он другой! Он взрослый и умный! Он хочет детей! И я хочу детей!
— Это ты вчера решила, что хочешь? А что ты про детей знаешь? Что они сами собой переодеваются, едят, играют, моются и укладываются спать? Так вот, я тебя разочарую! Все это делала за них я! А сами они ничего не умеют делать! Так же, как и ты! Ты хочешь еще одного ребенка в придачу к себе?
— Да! И я знаю, что такое воспитывать детей! Не одна ты волокла их на себе! Кто ими занимался, когда ты была на работе? Кто? Я!
— И ты ненавидела меня и всех сестер за это! Ты этого не помнишь? Но от меня и сестер ты могла сбежать! А от родных детей не сбежишь!
— Я не собираюсь сбегать от своего ребенка! Я повзрослела!
— Сомневаюсь! По тому, как ты себя сейчас ведешь, — сомневаюсь!!!
— Потому что ты всегда в нас сомневалась! Ты всегда была круче нас и сильнее, а мы всегда были мелкотой, которую надо строить! И которая очень мешала тебе жить!
— Это такая благодарность?
— Нет! Это такая правда! Ты нас растила, заботилась о нас, даже любила, наверное! Только мы этого не замечали! Мы этого не понимали! Мы только видели, как тебе тяжело и как мы тебе мешаем! Ты хоть раз сказала мне, что я молодец? Что я хорошо рисую или играю на гитаре?
— А ты играешь на гитаре?
— Да! И очень хорошо!!!
Наташа прижала ладонь к губам. Не может быть… Это еще хуже, чем весть о беременности…
— Кстати, а за кого ты выходишь замуж? — спросила она тихо-тихо.
И снова волна красного смущения на Анжелкином лице… И глаза в сторону…
— Ну… Мы любим друг друга… Он очень хороший человек… Очень… Мы уже много лет встречаемся, и никого лучше с тех пор я не видела…
— Кто он???
— Гитарист Э., — выдохнула Анжелика и отвернулась.
Лена как раз ругалась с оператором насчет света. Ну нельзя было так выставлять свет! Тени на шее, как будто Лена стоит под лампой на бульваре! Как будто специально поставлена задача ее, Лену, состарить!
И тут зазвонил телефон.
— Здравствуйте, — сказали очень сладко и ехидно. — Это Лена?
— Это Лена.
— А это… Подруга Сергея.
— Подруга? Чем обязана?
— Я хотела сообщить вам… Дело в том, что Сергей никогда сам не решится… Хотя он несколько раз пытался, но что-то ему мешало…