Капитолина Михайловна, располневшая и молчаливая, сидела рядом с рафинированной мамой гитариста Э. и не знала, что говорить. А вообще ей страшно хотелось плакать. Дочушку замуж отдает!
А Элеоноре, Виолетте и Сусанне плакать не хотелось. Они бороздили пространство, пробовали все подряд, подолгу восхищенно зависали перед какой-нибудь звездой, внезапно вынырнувшей из толпы гостей.
Наташа была тихая, незаметная, сидела в углу, ничего не ела. Рядом Ирочка с Леонидом и Лена без Сергея.
— Прикольная свадьба! — сообщила Ирочка, приятно пораженная количеством богемы и гламура. — Есть креатив! Все-таки не зря я разрешила гитаристу Э. лишить меня девственности!
Наташа мрачно отвернулась.
Лена положила руку ей на плечо, а сама пригрозила Ирочке взглядом. Что ты несешь? Человек едва сросся с мыслью, что породнится с кем-то, кто не слишком приятен, а ты об этом ком-то еще сверху наговариваешь! Совесть у тебя есть и другие гражданские чувства?
— Мутит меня! — сообщила Ирочка и ушла на улицу.
Леонид постоял чуть-чуть, восхищаясь праздником (он редко бывал на светских мероприятиях, все больше в походах и библиотеках), а потом удалился следом.
На площадке перед клубом Ирочки не оказалось. Леонид прошел сюда, туда прошел — нет Ирочки. А вечер чудный! Такой ароматный! И полно всяких приятных мыслей, планов и фантазий.
— У вас нет сигареты? — спросил хрустальный голос рядом.
Леонид обернулся, широко улыбаясь.
Девушка. Милая, тоненькая, смущенная. Глаза тревожные, блестящие, в каждом — по стопке несформулированных, но страданием исполненных вопросов…
— Я не курю, простите!
— Нет, это вы простите! — девушка порозовела. Такая славная.
— Может быть, кто-нибудь… Я сейчас!
Леонид метнулся по людям, довольно быстро нашел сигарету. Потом оказалось, что к сигарете нужна зажигалка. Девушка смеялась.
— Меня зовут Оля! — сказала она. — А вас?
— Леонид.
— Такое красивое, редкое имя!
— Правда? Никогда не задумывался!
— Правда! Имена очень мною значат! Знаете, что можно сказать о человеке с именем Леонид? Что он мудрый, сильный, успешный и сексуальный!
— Надо же? Хотя бы одни пункт найти в себе!
— Вы скромничаете! — Оля изящно оттопырила пальчик, затянулась. — А вы… Вы со стороны невесты или жениха?
— Я? — Леонид задумался. — Да я как-то сам по себе… Даже не знаю, с какой стороны меня можно пристроить!
— Ясно… А я со стороны жениха.
— Это здорово! Вы, наверное, очень хороший, чуткий друг!
— Я не друг! — Оля скромно выпустила дымок. — Я любимая девушка жениха…
— То есть? — вежливо улыбнулся Леонид.
— Он любит меня… Конечно, он женится сегодня на другой, но это вынужденная мера… У нас с ним были очень серьезные отношения… Он страшно переживал, когда мы расстались. Переживает и сейчас…
Леонид стоял ошеломленный, озадаченный до такой степени, что скрыть это не удалось бы, даже если бы было возможно. В таком виде: рот приоткрыт, глаза полны изумления и грусти — его и застала Ирочка.
— Ты чего здесь? — крикнула она. — Я тебя везде ищу! Мне надо сока и колбасы!
Леонид вздрогнул, начал медленно-медленно возвращаться в реальность и оборачиваться, а Ирочка всмотрелась…
И разглядела в девушке, которая начала быстро удаляться, драгоценную Олю Курлову!
— Стоять! — рыкнула Ирочка, и как была — в каблуках, в шифоне, — пустилась в погоню.
…Какое-то время по вечерним газонам бежали две приятные дамы, просто бежали. Ну как дамы бегают? Каблучки вскидывают в стороны, руками размахивают, как будто их дергают за веревочки. Потом бег стал более спортивным, без кокетства.
— Стой! — кричала Ирочка. — Стой, сволочь!
Оля петляла, как раненая антилопа, пыталась оторваться. Но Ирочкины ноги были длиннее, а еще ее подстегивала ярость.
И в какой-то момент приятные дамы схлестнулись на радость прохожим:
— Убежать хотела, сучка?
— Ничего я не хотела!
— От меня не убежишь!
— С чего это мне убегать?
— Где Яковлев?
— Откуда я знаю? Мы разведись через три месяца!
— Естественно!.. Какого черта ты приперлась сюда?
— Меня гитарист пригласил!
— Врешь, сука!
— Ничего я не вру!.. Я только спросила, могу ли прийти, а он…
Уже подтягивались Леонид, Ленка, какие-то люди в костюмах, явно свадебные персонажи.
— Ирка! — кричала Лена. — Тебе нельзя бегать и нервничать! Ирка!
— Жаль, что мне нервничать нельзя! — улыбнулась Ирочка. — Твое счастье, падла!
И она размахнулась и задвинула своей худенькой ручкой куда-то прямо в тревожный Олин глаз.
— Это тебе за Наташку и за Яковлева!
— Ира! — диким голосом закричал Леонид.
— Вали отсюда, гнида! — Ирочка смачно, по-базарному харкнула на Олину спину. — Еще раз о тебе услышу — найду и убью!
— Ира! Ира! — Леонид подбежал, схватил Ирочку, попытался сгрести ее в комок и на руки. Такое уже было в их короткой истории. — Прошу тебя, Ира! Не волнуйся! Только не волнуйся!
— А я не волнуюсь! — хохотала Ирочка и пыталась дотянуться и лягнуть Олю каблуком. — А я себя прекрасно чувствую!
— Да! Она ее избила! — докладывала Лена в трубку, и было слышно, что она рада, хотя интонации для приличия извиняющиеся. — И Оля ушла! Ну, откуда я знаю, куда она ушла! Ушла и очень быстро! Кажется, ей придется пару недель ходить в очках!.. Потому, что у нее синяк порядочный будет!..
Ирочка уже шла сама, опираясь на плечо Леонида. Ее чуть-чуть трясло, как бультерьера, который рвется в бой. Леонид гладил ее по руке.
— Какая сука, а? — бухтела Ирка, оглядываясь. — И хватило же у нее наглости придти сюда!
— А что такое? Такая милая девушка! Такая робкая!
— Милая?? — оскалилась Ирочка. — Ты сказал милая???
— Ира! Она мне не показалась опасной, вот что я хотел сказать!
— И ты смог бы с этой милой девушкой переспать?
— При чем тут это? Я не рассматривал ее в этом аспекте!
— А ты рассмотри! Это важно!
Ирочка остановилась, уперлась кулачками в костяшки тазовых костей.
— Послушай, Ир, — Леонид улыбнулся. — Я тебе скажу одно: какой бы милой или немилой, опасной или безопасной ни была бы девушка, я не буду с ней спать! Потому, что я не буду ее любить! Потому, что я люблю тебя! Что бы она ни делала! Что бы ни говорила и как бы себя ни вела!
— Ладно, смотри мне, — простила Ирочка и снова оперлась на его крепкую руку. — Эта милая девушка в свое время заморочила голову куче нормальных мужиков! Я не говорю о том, что все мои друзья, как оказалось, в разное время с ней спали, что не очень радует уже само но себе… Так ведь эта стерва умудрилась помешать Наташке связать жизнь с человеком, который безумно Наташку любил! И которого она тоже любила! Но Оля зачем-то выдала Витьку Яковлева за себя замуж! И все! Витька пропал!
— Но как это могло произойти? Если Наташа и этот Витька Яковлев безумно любили друг друга?
— А такое бывает, — грустно оскалилась Ирочка и завертела головой в поисках сигареты. — Нет ни у кого курнуть?
— Тебе нельзя!
— Блин!.. Короче, то, что сейчас происходит с Наташкой, — целиком вина милой девушки Оли!
— Но… насколько я понял, они сейчас не вместе… С Витькой… Оля говорила, что у нее какие-то очень нежные отношения с… прости меня, но… с женихом…
— А у нее со всеми нежные отношения! И все ее любят, все с ума сходят, расставшись с ней!.. Херня это все! Дешевые Олины фантазии! Смешно и жалко! И надо было вернуться и дать в другой глаз!
— Витька? — Леонид улыбался и морщил лоб. — Витька Яковлев… Высокий такой… Лицо такое… Как у молодогвардейца… У него еще какое-то военное образование…
— Да! — Ирочка снова остановилась. — А что? Ты его знаешь?
— Ну, я не могу быть уверен на сто процентов, но все же… У меня неплохая память… Так вот, в той самой больнице, где Наташа лежала после аварии, был как раз такой Виктор Яковлев… Виктор Яковлев. Буквально в соседней палате.
— А что он там делал, блин? Что?
— А он… Я как раз с ним беседовал по этому поводу… Он выбросился из окна, его оставила любимая женщина. Ну, во всяком случае, была такая версия. Сам он так и не признался, но медсестры всегда все знают. Вот они и доложили…
— О, Господи! — Ирочка прижала пальцы к розовым губам. — Господи! Это он из-за Наташки!
— Из-за Наташки? Или из-за Оли?
— Из-за Оли? Да ты чего? Из-за Оли и туалетную бумагу не выбросят в мусорку! Из-за Наташки он! Из-за Наташки!!
Ирочка подняла лицо к звездам — так не растекались слезы, а нужно было еще как-то сберечь мэйк-ап…
— Господи…
— Ира, это еще не все! — Леонид был грустный. — Это не все! У него была очень серьезная травма! Его парализовало, частично парализовало… Он не мог даже руками…
— А-а-а! — Ирочка уже мчалась в клуб.
А Лена ничего не слышала, она осталась сзади, в темноте. Она обсуждала с Сергеем нюансы упаковки вещей.
Завтра они уезжали в Крым, в Феодосию. Это был подарок Сергея. За беременную подругу.
Глава 11
В августе так жарило. Вообще климат стал совсем неправильный. То дождь льет сутками, то солнце печет, как сумасшедшее. Европу заливает, в Азии засуха и наоборот.
Ирочка ужасно страдала. Ей страшно хотелось курить и ходить в джинсах. Курить ей не давал Леонид, ходить в джинсах ей не давал маленький, но твердый животик.
В целом Ирочке уже надоело быть беременной. Ей хотелось действовать, работать, а деньги все не заканчивались, и идей, где и кем работать, все не было. Производственно-предпринимательский климат был таким же неустойчивым.
Два-три раза в неделю она ездила на кладбище, трепалась с Ромкой и Алексеем, пила соки и кефир, капая на могильную плиту, иногда тайком курила.
С такой же частотой она ездила к Розе Наумовне и Ивану Ивановичу. Там она тоже пила соки и кефир, не курила, но беседовала. В основном с Иваном Ивановичем. Он как-то более-менее пришел в себя, даже улыбался иногда. Правда, сильно поседел и вообще обмяк, постарел. А Роза Наумовна молчала, обнималась с Ирочкой, плакала, и любой разговор с ней сводился к Ромке.