Ирочка пыталась повернуть голову и посмотреть на Варфоломея. Само движение ей далось без труда, все-таки она шестнадцать лет тренировалась поворачивать голову. Но вот именно сейчас шея начала выжучиваться. Она вытянулась, как змея, и понесла голову далеко-далеко, сквозь время и звезды. Потом врезалась в Варфоломея.
У него был бледный, тонкий профиль. Улыбка.
— Эй! — сказала Ирочка.
— Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй!
Кто это говорит? Ирочка? Двадцать Ирочек? А где они прятались до сих пор? Так смешно…
— Смеешься? — спросил бледный профиль. — Это хорошо, что ты смеешься. Так хорошо, что ты смеешься. Так хорошо, что ты смеешься.
Ирочка недолго, но с удовольствием понаблюдала за интереснейшим явлением: каждое слово, сказанное рядом, подвергалось обстрелу невидимых снарядов, от столкновения с которыми вспыхивало разноцветными огнями и осыпалось вниз.
— Нравится?
— Кто это? Кто?
— Я тебя спрашиваю! Нравится?
— Куда ты все время улетаешь?
— Я лечу туда, где всегда лето…
Песок. Песок. Водопады песка, струится, протекает сквозь пальцы, волосы, глазницы, щекочет и греет. А вот яма, и в эту яму приходится падать, как с горки «Супер-8», аж под ложечкой засосало… Так быстро… Особенно, если с закрытыми глазами…
— Тихо, не кричи! Никуда ты не упадешь, я не дам!
Упасть. Фиолетовые круги по воде, вспышки, как брызги. Снова упасть. Снова круги…
— Подумай о чем-нибудь приятном…
Подумай. Подумай. Пришлось открыть шкаф и взять там новое лицо, на котором сморщенные брови. Чтобы думать. Лицо очень ловко встало на нужное место.
— А теперь хочешь секса? Хочешь?
Секс.
Сеексссссссссссссссссс.
Наташа встала. Хозяин остался сидеть, с усталым любопытством ожидая развязки.
— Зачем раздеваться?
— А как по другому? По-быстрому я не хочу.
— Я хочу уйти!
Хозяин удивленно дернул губами, как бы ругаясь с выключенным звуком.
Наташа уже обувалась. В висках грохотала кровь, пальцы дрожали с амплитудой в два сантиметра.
— Ты куда?
— Домой.
— Как? Ты мне сама сказала, что ты согласна!
— Согласна. Но не на это!
— А на что? Объясни, я не понимаю, а?
Скорее одеться. Больше ничего.
— И что, ты собираешься вот так вот уйти?
— Да.
— Но я тебя не пущу, понятно? Что за женщины пошли! Кто тебя за язык тянул, а? Ты всем так говоришь, да? Цену набиваешь? Думаешь, я куплюсь?
Наташа взялась за дверную ручку.
— Сказано тебе, не пущу!
И хозяин ударился в дверь спиной, выпятил живот, а губы его продолжали производить на свет беззвучные ругательства.
Лена решительно встала и начала заправлять все свои вывернутые наружу тайные одежки. Сзади тяжело вздохнули.
— Ну, и что случилось?
— Ничего. Просто я так не могу.
— И как же ты можешь?
— Не знаю.
— Вот именно.
Андрей был так обижен, что темнота вокруг него искрила, продавая его безразличную позу, руки за голову, глаза в потолок.
— Ты просто меня не любишь!
— Люблю…
— Ага, конечно…
Лена не знала, как быть. Любила, хотела вернуть, упасть щекой на эти вздернутые локти. Подрожать в унисон, доводя сладкое напряжение мышц и нервов до новых высоких градусов…
— Я пойду.
— Иди…
— Ты куда?
— Домой.
— В таком состоянии? Успокойся!
— Я хочу домой!
— Да пойдешь ты домой, пойдешь… Просто полежи чуть-чуть, посмотри картинки… И пойдешь…
— Я не хочу секса.
— Я тоже…
Музыка играла, потолок плясал, но реальность уже начала обретать привычную консистенцию. Варфоломей рядом оказался почему-то голым по пояс. Ирочка откатилась подальше.
— Ну, как?
— Что это было?
— Приход. Понравилось?
— Не знаю…
Ирочка села, голова кружилась, как ненормальная. Ей было странно и холодно.
— Я хочу, чтобы было, как раньше!
Варфоломей курил новую сигарету. Глаза его были закрыты.
Тогда Ирочка неловко, как новорожденный лось, встала и побрела к двери. Это было тяжкое, опасное приключение, полное неожиданных косяков, холодных до боли падений коленками на голый пол. Сколько прошло времени, прежде чем она оказалась на лестнице — неизвестно. Где-то в углу подъезда Ирочку вырвало, и только потом она смогла оценить ситуацию и поискать какой-нибудь путь спасения. Или хотя бы возвращения домой.
— Скажи мне честно, сколько тебе лет?
— Скоро шестнадцать, — прошептала Наташа и почувствовала, как рушатся ее мечты относительно семейного благополучия. Конечно, ее погонят прочь… В том случае, если она вообще выживет после сегодняшнего приключения.
— И ты в шестнадцать лет уже спишь со взрослыми мужчинами?
— Я не сплю. Ни разу еще.
Хозяин вздохнул так тяжело, как только могут вздыхать люди.
— Что ж ты… Что ж ты меня…
Стоял, грустил, держался за сердце.
— А что же ты со мной поехала? Я этого не понимаю!
— Я думала, вы меня убрать в квартире попросите!
Он отклеился от двери, устало вынес свое грузное тело в комнату, там упал на диван.
Наташа тихонько ковырнула замок.
— Стой! — крикнул хозяин.
Наташа вздрогнула, пригнулась, притихла, как мышь.
— Я тебя отвезу, слышишь? Сейчас сердце успокоится и поедем!
Он еще что-то бормотал на своем языке. Было слышно, что он очень расстроен и утомлен.
Глава 7
Утром девчонки взяли и прогуляли первую историю.
Они сидели в кривой беседке, вертели головами, боясь пропустить какого-нибудь шпиона, запоздавшего педагога или случайного родителя. Но даже если бы такая неприятность и произошла, если бы их сковали цепями, согнули их шеи ярмом и ударами ремня гнали их в школу — даже тогда они бы не могли замолчать.
— И что?
— Ну, что… Я ему говорю — хочу секса!
— Так и говоришь?
— Да!
— Я бы так не смогла!
— А я смогла! Я ему говорю — хочу секса! А он мне вместо него — наркотики!
— Что?
— Наркотики!
— А что это такое?
— Ну, ты, Наташка, лошица… Наркотики — это… Короче, это такая штука… Ладно, не мешайте. Вот он дает мне наркотики, и я курю.
— Зачем?
— Ну, чтобы попробовать.
— И что?
— И тут такое! Девочки! Я думала, я с ума сошла! У меня все закружилось перед глазами, завертелось! Потом как началось! Как будто сон, только ярче и… как будто по-настоящему! У меня голова отрывалась, убегала… Я ее догоняла…
— Ужас какой… Бедная…
— Нет, это прикольно, но потом очень плохо… Меня так мутило, блин! Стошнило четыре раза. Один раз в такси… И мать потом по морде надавала…
— А секс?
— Ну… Ничего особенного…
— Ой, Ирка…
— Ну, ладно, хватит… А ты что?
— А я вчера с Андреем ходила на день рождения.
— И что?
— Он меня затащил в темную комнату…
— Офигеть… Приставал?
— Ну, да…
— Как?
— Ну… По-разному…
— Грудь трогал? Это важно…
— Ирка!
— Да отвечай, чего ты?
— Ну, трогал…
— Все понятно… Влюбилась!
— Ну, влюбилась…
— Ленка! Он скотина! Точно тебе говорю!
— Ир, ну что ты на нее навалилась? Она и так переживает!
— Переживаешь? Ленка, ты переживаешь? Почему?
— Потому…
— Что там было? Что было в этой темной комнате?
— Ну…
— Ты с ним…. Это самое, да?
— Ну…
— Да ладно, не бойся! Я никому не скажу!
— Ну…
— Да мы уже взрослые, девочки! Наташка, Ленка, понимаете? Мы взрослые!
— Да.
— Что?
— Да. Я с ним. Переспала.
— Полный трындец….
— Ир, это ее дело.
— Да я не против, Наташка! Просто я знаю Андрея! Ему Ленка на фиг не нужна! Понимаешь? Ты ему не нужна! Ему надо что-то другое, но не ты!
— А почему он тогда сказал, что я ему нравлюсь?
— Потому что… Не знаю!
— Ты просто завидуешь! Он выбрал меня, а не тебя!
— Тебя? Да я просто выгнала его! Вот он к тебе и приклеился! Посмотри на себя, а потом посмотри на меня! И скажи, кого из нас можно выбрать!
— Ирка! Лена! Хватит! Не орите так! Нас сейчас засекут, и будет полная засада!
— Да, Ира. Ты красивая. А я — не очень. У тебя много парней, а у меня один. Но я его люблю! И я ему нравлюсь!
— Ты просто не понимаешь! Он тебя бросит!
— Девочки, прекратите!
— Не бросит! А если бросит…
— Ну, что? Ты его отпустишь, не расстроишься, будешь жить дальше, да? Так вот ни фига! Ты даже не представляешь, что это такое, когда тебя бросают!
— Девочки! Ира! Лена! Сядьте! Успокойтесь!
— А ты откуда знаешь, как это — когда бросают? Тебя же никто никогда не бросал, только ты бросала?
— Я просто умная, в отличие от тебя!
— Девочки! А хотите знать, где я вчера было? Дома у взрослого мужчины! Одна! Поздно вечером!
……
— Что?
— Где ты была? У кого?
— У одного человека с рынка…
— Зачем?
— Ну, он сказал, что даст мне денег!
— Полная жопа… И что???
— И я поехала.
— Наташка, ты что??? Ты с ума сошла, да?
— Нет. Я же не знала, чего он от меня хочет!
— Ленка, держи меня, я ща сдохну… И что? Рассказывай!
— Ну, посидели у него… Потом он приказал раздеваться.
— Наташ, надо было милицию вызвать!
— Как? У него там даже телефона нет. И я, честное слово, не знала, чего он хочет.
— Вот идиотка!
— Ирка! Не мешай! И что?
— Ну, а потом я сказала, что мне шестнадцать лет. И он испугался, отвез меня домой. Прямо к подъезду. И подарил мне конфеты.
— Обалдеть… Надо было сразу в милицию его! А может прямо сейчас сдадим?
— Зачем? Он же мне ничего не сделал.
— Вы с ним не трахались?
— Нет.
Отчаянно пела какая-то очумевшая от весны птица, пахло свежей зеленью, и если присмотреться к почке, набравшись терпения и не шевелясь, можно было бы заметить, как она медленно-медленно распускается.