— Захожу.
Глава 12
Уже через три недели домик в деревне стал похож на рекламный проспект. Сестры Петровы, ведомые предводителем Наташей, перелопатили тонну земли, на месте ям нарастили горки, на месте горок выкопали пруды. Эстеты, конечно, могли бы найти в этом проекте массу неточностей, но простодушный и добрый человек не стал бы привередничать.
— Красива, — согласились соседи, лузгая семечки на скамейке напротив. — Тольки цыбуля так расци не можа. И бульбу не пасодиш.
Анжелка томилась вдали от цивилизации, ныла и просилась домой. Правда, только утром и днем. Вечером она прилипала к забору и трепалась с грубыми и загорелыми деревенскими парнями.
Младшие Элеонора и Виолетта творили с большей охотой. Наташа рассказывала им сказки о чудесных садах, в которых прячутся прекрасные замки, а в замках живут принцессы. И малолетние принцессы, никогда не видевшие замков, с восторгом участвовали в создании чудесных садов.
А Наташа была просто в восторге. Хотя «восторг» слишком экспрессивное слово. Она просто прогревалась, отмалчивалась, пропитывалась запахами лета. Каждый фрагмент суток был хорош: утро с хриплыми соседскими петухами, яркий день, полный движения, вечер с бредущими домой коровами, ночь в окружении цикад. Ну, и так далее.
И главное — здесь не было Яковлева.
— Хорошая девка, — лениво сплетничали соседи. — Домовитая, оборотистая… Если б еще лицом вышла…
Алексей исправно привозил продукты. И если сначала можно было принимать их как вклад в абстрактное будущее и в ближайшие выходные — в конце концов, Алексей с Ромой сами же и питались потом этим, — то потом стало ясно, что все глобальнее. Слишком много в привезенных пакетах было йогуртов, печенья, фруктов-овощей. Алексей явно делал акцент на то, чтобы прокормить своих квартирантов.
А Наташа не умела быть на содержании.
— Можно с тобой поговорить?
— Да, давай.
Алексей как раз только что приехал, шуршал пакетами, а вокруг открытого багажника вились девицы, ожидая вкусностей. Смотрите, как быстро привыкли!
— А ну, оставьте нас! — прикрикнула Наташа.
Алексей по ходу всучил быстро обидевшейся пузатой мелочи пакеты, а сам стоял, сметал с ладоней крошки. Взгляд минимально удивленный.
— Ну?
— Слушай, я хочу узнать… Почему ты с нами так поступаешь?
— Как? — Алексей распахнул глаза.
— Ты с нами возишься как… Как с родственниками… А мы ведь проедаем за неделю целое состояние!
— Ну и хорошо! Пока у меня получается кого-то кормить, надо этим пользоваться!
— Ничего хорошего!
— Это почему?
Прибежала Элеонора, притащила сок, потребовала открыть. Алексей влез в бардачок, отыскал там маникюрный набор (!), аккуратно отрезал хвостик пакета. Так аккуратно, по пунктирной линии, просто с ума сойти можно!
— Я уже взрослая, — Наташа посмотрела вслед сестре. Алексей тоже туда посмотрел. Такая потешная малая! Бежит, лапами размахивает, проливая фонтанчиками сок.
— Ну, это я заметил.
— Ты чего-то от меня хочешь?
— Не понял?
Они смотрели в глаза друг другу, и Наташа чувствовала, как краснеет, наливается. Господи, он едва сдерживает себя, чтобы не сморщиться. С чего она взяла, что у него какие-то коварные планы на ее счет? Он ухоженный, с лакированными ногтями! А она?
— Ты хочешь сказать, я делаю что-то, что тебя пугает?
— Нет, — она совсем смутилась. — Просто я привыкла к тому, что бесплатно ничего не бывает! А мы тут поселились, живем за твой счет, и я просто боюсь, что нам придется расплачиваться. Я просто хочу знать, что я могу дать тебе взамен?
Вот дура. Чушь какую-то нанесла…
— А, понятно.
Алексей закрыл авто, поскреб ногтем невидимую царапину на крыле, потом двинулся в сторону сада.
— Ух ты, красиво как…
На самом деле еще ничего такого не было. Просто развалили все старые грядки, выровняли, начали строить альпийскую горку. Правда, прикатили пару валунов. Девицы играли где-то за деревней и отыскали там эти камни, очень круглые, красивые. Договорились с соседом он привез на телеге за бутылку водки… Потом еще покатал, дети очень радовались, а от толстой, грязной лошади пахло потом, и этот запах был приятен.
— Видишь, какую вы работу делаете? Да я на вас еще и экономлю! Если дизайнера нанимать, столько денег пришлось бы выложить! А? Не согласна?
— Нет. Не согласна.
— А зря. Я правду говорю.
Он еще постоял, жадно фантазируя на тему будущего оазиса. Видно было, что человеку очень небезразлично то, что происходит.
— Слушай, а если я пальму привезу? С корнями, как полагается… Будет тут пальма расти?
Наташа задумалась. Нет, конечно, не будет здесь расти пальма. С чего ей тут расти? Тут холодно… Может быть, он так шутит?
Нет, вроде бы не шутит. Прищурил глаз, всматривается, как будто представляет себе вожделенную пальму, коронующую горку. И вокруг — соседские коровники…
— Думаю, пальма помрет. Тут же холодно. А вот елка какая-нибудь или сосна…
— А какая сосна?
— Ну, не знаю… Любая…
— Слушай, — Алексей схватил Наташу за руку. — Давай съездим со мной куда-нибудь в цветочный салон! Поговоришь с ними, пусть они тебе расскажут, что можно посадить! Так хочется необычного! Съездишь, а?
— Съезжу, — пообещала Наташа и успокоилась.
Его действительно интересует только сад.
Ирочка тискала клавиши аккордеона, а сама была мыслями далеко-далеко… Ах, как хочется в Италию… Ах, как там будет здорово… Она возьмет с собой одно такое платьице, мама дорогая!
В этом платьице нельзя гулять по кривым итальянским улицам. В нем нужно порхать, собирая на себя все взгляды. Жаркие взгляды жарких итальянских мужчин… Заорал телефон и все испортил.
— Ира!
— Мать, ну чего тебе?
— Ты когда уезжаешь?
— Через неделю!
— Тетя Сима просит денег в долг. Через месяц отдаст.
— Не дам я ей денег. Она у меня уже брала один раз, отдала только через год.
— Ира!
Но Ирочка не успела поругаться с Валентиной Сергеевной, хотя уже была готова.
Ей вдруг стало плохо и муторно. Она прижала трубку к груди, а сама повалилась вперед и даже высунула язык по-собачьи. Такой приступ тошноты.
Через полчаса пришел Ромка из института и был очень озадачен поведением жены. Ирочка бегала по квартире, копалась в шкафах, разбрасывала бумагу и грязно ругалась.
— Что-то случилось? — поинтересовался Рома между двумя абзацами Ирочки.
— Да! Я потеряла свой календарь!
— И что? Это так плохо?
— Это охренительно плохо! Это просто задница!
Рома испугался. Он не очень понимал, чем же может так расстроить календарь, но спрашивать дальше было рискованно.
— Чего стоишь? — рявкнула вдруг Ирочка и швырнула в него чем-то, что держала. — Беги в аптеку за тестом!
— Куда?
— В аптеку, козел!
Он юркнул в коридор, натянул кроссовки, но уже у двери остановился, хотя понимал, что сейчас крепко получит.
— Ира! Объясни еще раз, что я должен купить?
— Да тест! Тест на беременность!
О-ля-ля!
Он полетел птицей. Ему вдруг стало так страшно, как если бы сейчас началась война и надо было срочно купить средство для спасения от пуль и газов.
Потом еще было несколько мучительных минут в аптеке. Дама за прилавком строго смотрела, а он никак не мог понять, что же у нее попросить. Как это называется, сколько стоит… Может быть, у него денег не хватит, тоже будет стыдно. А еще она, конечно, подумает, что это он виноват в беременности… Ужас!
— Простите… У вас есть… Э-э-э… Для определения беременности?
Холодный, презрительный взгляд.
— Есть.
И бросила на стекло несколько пакетиков с розочками. Выбирай, извращенец!
Рома тихонько потрогал пакетики, поискал на них ценники. Стоит немного, и на том спасибо.
— Я возьму все.
Она пожала плечами.
Потом он сидел на кухне, стучал ногтями по столу, а Ирочка занималась делом в ванной. Вышла бледная и молчаливая.
— Вот. Сейчас проявится... Если две полоски — беременность есть. Если одна — нет.
Она положила тест на стол, сама села рядом.
Оба смотрели и видели, как медленно и верно, розовея, потом краснея, потом просто багровея, проявляются две полоски…
— Трындец, — сказала Ирочка и закурила. — Полный трындец.
— Что будем делать?
— Полный трындец…
Прошло минут пять. Оба молчали. Ирочка думала об Италии, о том, что итальянским мужчинам не увидеть ее летящего платья… О том, что ее плоскому животику не долго оставаться плоским… О том, что придется рожать, а это, судя по фильмам, очень неприятно… Плохо. Все плохо.
Рома просто смотрел на Иру. Ему было ее жалко. Больше никаких идей.
— Это Варфоломей, — сказала она. — Варфоломей, скотина! Ну-ка, дай мне телефон!
Рома притащил трубку, угнездился рядом, обхватив руками колени. Что сейчас будет…
— Варфоломей? — Ирочка выдула тонкую, ядовитую струйку дыма. — Как твои дела, милый?
— Ничего, спасибо, — проскрипел динамик.
— Чем занимаешься?
— Работаю. Занят. Звони позже.
— Мне надо говорить с тобой прямо сейчас! Слышишь? Подонок! Скотина!
Ее носик сморщился, принимая на себя реки слез. Рома закусил губу. Какая трагедия!
— Животное! Я тебе говорила, что у меня опасные дни! Говорила! А ты? Не умеешь трахаться, не берись, блин!
— Успокойся и объясни толком, что случилось!
— Что случилось? А как ты думаешь? Залетела, вот что случилось!
В трубке замолчали. В это время Ирочка рыдала, глядя в потолок, а Рома грыз ноготь, не зная, как ей помочь… И надо ли.
— Ира! Давай поговорим спокойно. Слышишь меня? Я тебя предупреждал, что не готов к серьезным отношениям. Ты тоже ничего такого не хотела.
— И я не хотела залететь!
— Ладно, в этом мы оба виноваты…
— Это ты виноват, скотина! Что мне теперь делать?
— Я не знаю, Ира. Реши сама. Если понадобится помощь…