— У Сергея сын родился! — завопила Лена, только-только он появился в монтажной.
Коленька был вынужден слегка ускорить перемол пищи. Выглядело это страшно и отвратительно, но Лена терпеливо ждала, ей была интересна реакция милого друга видеоинженера.
— А как у него может быть сын на стороне? — спросил Коленька, как только его челюсти стали пригодны для разговоров. — Он ведь в тебя влюблен!
— Что? — обалдела Лена. — Какая сторона? Какая любовь? У него есть жена! Вернее, была! И она ему родила сына!
— А ты какое отношение имеешь ко всей этой истории?
— А я его друг!
— Друг? Ты это жене скажи! Друг! Хотел бы я увидеть женщину, которая поверит в то, что ты можешь быть другом!
— Это почему? — она даже минимально обиделась. — Что ж я, плохой человек, что ли?
— Ты КРАСИВЫЙ человек. И в этом вся беда!
Коленька вернулся к хот-догу, а Лена осталась сидеть красная и взволнованная. Столько всего сразу сообщил ей этот нелепый товарищ. И, знаете, она была готова услышать что-то в этом роде. Время идет, люди меняются, становятся увереннее в себе. Страшно только после первого комплимента. Была готова услышать, но не прямо сейчас… Как-то неловко, право…
Наташа приехала на полчаса раньше. Надо накраситься, осмотреться. Клуб новый, кинотеатр старый. Когда-то давно они с девчонками бегали сюда смотреть «Человека-амфибию» — тогда еще в кинотеатры ходили, хоть и показывали там старье и индийские мелодрамы. Все были влюблены в Коренева и всем не нравилась Вертинская. Каждая представляла себя на ее месте.
Теперь малолетние морковки могли бы представлять себя на месте Наташи.
Кумиром этого времени была не Вертинская, ее современные дети не знали. А вот Стриптизерша уже вполне могла быть кумиром этого времени.
— Где стриптизерша? — заволновалось за кулисами. — Приезжала стриптизерша?
Наташе пришлось сделать определенное усилие над собой, чтобы понять и согласиться с тем, что стриптизерша — это она.
— Приехала! — она подняла руку и ждала, когда же объявится тот, кто искал.
Подбежал некто, деловито окинул взглядом ее условно прикрытое зело.
— Хорошо. У вас сколько номеров?
— А сколько надо?
— Мы договаривались на три.
— Хорошо, будет три.
— Вы костюмы меняете?
— Нет.
— Плохо, очень плохо, — сказал некто, но ему ничего не оставалось, кроме как согласиться с таким раскладом.
Зато Наташа серьезно призадумалась над гардеробом.
Ее единственный костюм достался ей в наследство от неизвестной гастролирующей группы танцовщиц. Костюм был испорчен и оставлен минскому администратору. А тот отдал комок бисера и блесток Наташе. Вот так она и приоделась.
Но теперь, видимо, придется раскошелиться. Без орудий труда не обойтись.
И Наташа начала сухо, математически составлять портрет суперсексуального костюма, возбуждающей мечты любого европейского сибарита. И чтобы не дорого. Важная составляющая.
— Простите! — это снова вернулся некто администрирующий. — Я хотел уточнить… На всякий случай, потому что потом обязательно возникнут вопросы. Вы частные выезды берете?
— Что?
— Ну, если кто-нибудь из отдыхающих захочет провести с вами время…
— Нет, я не проститутка.
Он снова хотел сказать «плохо», но сдержался. Только кивнул, как будто Наташа только что отказалась от стакана минеральной воды без газов.
А Ирочка собрала рюкзачок, бросила туда какой-то непонятный хлам, какие-то жевательные настилки, джинсовую куртку и присела на дорожку. Внизу ее уже ждал знакомый белый минибус, проверенный товарищ. Предстояла поездка в Москву.
— Только не гони! — сказал ей Рома.
— Ладно, — отмахнулась Ирочка. — Не учи жить.
Помолчала, подумала.
— А ты… это… Не води сюда… всяких…
— Это кого? — не понял Рома.
— Ну, сам знаешь!
— Да у меня кроме тебя, родителей и Алексея никого нет!
— Вот именно… Его и не води.
Она так ревновала Ромку! Так ревновала!
Глава 16
Завтра должна была начаться зима. По этому поводу девчонки решили собраться и выпить. Наташа хотела пива. Лена — сильногазированной минералки. Ирочка — красного вина. В результате послали Рому за шампанским.
— Хорошо, — говорила Ирочка, валяясь на ковре. — Хорошо! Живем себе, молодые, красивые! Нам двадцать лет!
— Ну, нам не всегда двадцать лет будет! — заметила Наташа.
— Всегда!
— Да ну, успокойся! Через три месяца тебе будет уже двадцать один!
— Ну, это все равно почти двадцать!
— А потом двадцать два!
Было тихо, спокойно, играла музыка… И то, что ругались, — так ведь от избытка приятных чувств, просто так, не зло.
— Ай, Наташка… Нет смысла вести с тобой светские беседы! Я тебя игнорирую с этой минуты!.. Ленка! А, Ленка?
— Чего? — Лена валялась на пузе, листала журнал. В последнее время столько толстых, красивых журналов в продаже появилось! Дорогие, конечно, но такие восхитительные!
— Что там в мире нового происходит? Ты у нас все знаешь!
— Слава Богу, сегодня ничего ужасного.
— А что, было что-то ужасное? Я пропустила?
— Ну, да… Было кое-что…
— Ну, так расскажи! А то я делом занимаюсь, деньги зарабатываю! Мне телевизор твой дурацкий смотреть некогда!
— Расскажу! В начале этого года известный американский футболист О’Джей Симпсон был обвинен в убийстве своей жены и ее любовника! А в марте в японском метро какие-то ненормальные маньяки из «Аум Сенрикё» совершили диверсию с применением нервно-паралитического газа, просто распылили это все дело и потравили насмерть человек двенадцать. А потом в Америке, в Оклахоме, один гад по имени Тимоти Маквей взорвал торговый центр или что-то в этом роде, куча народу погибла и дети тоже! А летом чеченские боевики напали на больницу в Буденовске…
— Не продолжай, — сухо попросила Ирочка. — Достаточно…
На секунду возникло ощущение зыбкости бытия и стен. Такое ужасно неприятное ощущение, хочется оглянуться и позвать маму.
Потом улеглось. В конце концов, это не здесь, это где-то там. Плохо, ужасно, что такие вещи происходят, но все равно происходят они НЕ С НАМИ…
А с нами ведь не может ничего такого произойти, правда?
Ну, согласитесь, это же абсолютно бредово звучит: смерть людей где-нибудь в Минском метро! Или взрыв где-нибудь в центре Витебска! Но все равно, все равно как-то так… Как-то так нервно, неуютненько…
— Это просто год такой! — сказала Лена, жалея о своем выступлении. Так до него было славно, спокойно. — Это просто такой сложный год! А дальше все пойдет как надо! Никто уже ничего взрывать не будет!
— Откуда ты знаешь?
— Ну, а куда уж больше? Дошли до какого-то пика безумия, и все! Пора остановиться! Дальше мир будет лучше, я уверена!
— Хорошо! — расслабилась Ирочка. — Тогда хорошо!
А потом пришел Ромка, принес шампанское.
— А давайте гадать! — предложила Ирочка, выудила из шаткой пачки журналов «Книгу о вкусной и здоровой пище». Книгу ей подарила Роза Наумовна, даже подписала «Любимой сношеньке от любящей свекрови». Ирочка, разумеется, от души похохотала и над подписью, и над книгой.
С тех пор ее ни разу не открывали. Но вот сегодня настал ее звездный час.
— Ты собираешься гадать по этой книге?
— Короче, девки! Сейчас называете страницу, открываем и смотрим, с каким гарниром каждая из нас будет жить… через десять лет!
— То есть?
— Вот ты, Наташка, скандальная, но без фантазии! Объясняю еще раз! Специально для тупых! Говоришь страницу! Я ее открываю! И читаю тебе описание того блюда, которое на этой странице располагается! Понимаешь пока? (Наташа улыбалась.) А ты по этому описанию представляешь себе соответствующего мальчика! С которым будешь жить через десять лет, например!
— Через десять лет, — поежилась Лена. — Через десять лет мне будет тридцать.
— Мне тоже, — Ирочка пролистнула книгу, как если бы хотела убедить подруг, что никакого подвоха нет, между страниц никто не прячется и гадание будет честным. — Давай говори.
— Семьдесят седьмая страница, — сказала Лена.
На семьдесят седьмой был рецепт белкового крема. На картинке чья-то рука выдавливала из рожка пухлые белые полосочки.
— Вкусный мальчик у тебя будет, — заметила Ирочка.
— И блондин, — подхватила Наташа.
— И воздушный, — добавил Рома.
— Короче, сладкий, инфантильный романтик, — Ирочка еще всмотрелась в картинку, пытаясь прочесть между строк. — Будет лежать на диване и жрать пирожные.
— Почему? А может, он будет для нее десертом после всех неудач?
Ирочка с сомнением взглянула на Рому. Вот трепач!
— Пять, — сказала Наташа.
И даже не склонилась посмотреть, что там на пятой странице.
— Наташка, тут гречневая каша! — хохотнула Ирочка. — Даже не знаю, как тебя утешить!
— А чего утешать? Гречневая каша — надежный, простой, хороший мужик! Звезд с неба не хватает, за модой не следит, зато всегда под рукой!
Ирочка толкнула Лену: не мешай мне своими больными фантазиями.
— Наташка, давай перегадаем!
— Нет, — улыбнулась Наташа. — Гречневая каша так гречневая каша.
— Теперь я, — Ирочка захлопнула ресницы, помолчала, собираясь с мыслями. — Сто!
На сотой странице красовалась сырая отбивная.
— У-у-у! — сказали все. — Повезло тебе, Ирка! Будет у тебя мясистый, безмозглый натурал!
— Почему это безмозглый?
— Ну, мясо же без кости! Так что даже на костный мозг можешь не рассчитывать!
— Вот идиотки! — обиделась Ирочка. — Перегадаю! Шестьдесят три!
Но и там было не легче. Во всю страницу — сыр с плесенью.
— Может, это Бронислав Станиславович? — предположила Лена. Получила по голове. Ирочка предложила прекратить заниматься глупостями.
— А как же Рома? — сказала Лена. — Раз нам гадала, значит и Ромке тоже гадай!
— Да не надо, — застеснялся Рома. — У меня все уже известно…