— Не обращайте на меня внимания! — Кленский смутился: его улыбка, конечно, относилась к Вите. — Это у меня уже, наверное, нервное…
— Да, нервы у нас у всех на пределе, — согласилась Китаева. — Но тем не менее давайте держать себя в руках… Вы действительно хотите остаться, Владислав Сергеевич? Это серьезно?
— Да, я остаюсь с Корридовым, — повторил Кленский. — Тем более что это временная… э-э… ситуация. Безусловно, вопрос с Яшей как-то в ближайшее время разрешится. Должен решиться, во всяком случае! Но все, кто хочет, могут уезжать. А кто не хочет, могут пока…
— Я тоже остаюсь! — выпалил, перебивая журналиста Миха, явно оживившийся в создавшейся криминально-подозрительной ситуации.
— Кто еще хочет остаться? — втайне обрадованный этой сомнительной поддержкой, поинтересовался Кленский.
— Ну, если это временно… Если это временная, как вы говорите, ситуация… — нерешительно произнес кто-то из студентов-археологов. — Я тогда тоже остаюсь.
Это был Саша.
— Да, имеет смысл остаться, — поддержал друга Тарас Левченко.
— Пожалуй, я тоже останусь… — неуверенно откликнулся наконец и Вениамин. — Чего в городе-то в такую погоду делать?!
— И мы остаемся, — хором сказали Прекрасные Школьницы, которым совсем не хотелось возвращаться под строгий родительский надзор. Во всяком случае, общество студентов, несмотря на то, что озабочены юноши были, кажется, исключительно проблемами археологии, казалось девушкам все-таки милее. Предпочтительнее.
— А вы, Вера Максимовна? — Девушки повернулись к своей «руководительнице».
— Нет, я не могу взять на себя такую ответственность! — взволнованно воскликнула Китаева. — К тому же я должна тогда поставить в известность ваших родителей.
— Ну, Вера Максимовна! Ну, пожалуйста… Ну не надо… в «известность», — заныли Прекрасные Школьницы. — А то нас домой заберут, а так остаться хочется!
— И вообще! — снова воскликнула Китаева. — Вот и Колю надо непременно отвезти домой! — Китаева повернулась к мальчику. — Деточка, я должна поговорить с твоим отцом — пойдем! Арсений Павлович как хочет, но ребенок оставаться в таких условиях и рисковать не может…
В ответ, не произнеся ни слова, Коля лег на землю.
Все знали, что это его любимый трюк, опробованный на отце многократно и с неизменным успехом.
Мальчик не колотил ногами и не орал. Лежал себе, как камень, под который, как известно, и вода не течет. Что-то вроде итальянской лежачей забастовки. Причем, если ребенок протестовал, сдвинуть его с места было невозможно.
— Вставай сейчас же! — рассердилась Вера Максимовна и дернула Колю за руку.
— Оставьте его, — вздохнул Кленский, который не терпел насилия в любом виде.
— Ну, хорошо… Потом, Коля, пеняй на себя!
И Вера Максимовна стала собираться в дорогу, чтобы поговорить с «этой идиоткой» Алисой не по телефону, а лично.
— И потом! Мало ли что Алиса не хочет ничего делать! Она там, в милиции, не единственная, у нее ведь и начальник есть! — возмущенно восклицала Вера Максимовна.
Но Кленскому показалось, что особой уверенности в успехе у нее не было.
И кажется, Китаевой тоже совсем не хотелось покидать «памятник европейского значения».
Но она поехала.
«Испугалась ответственности! — подумал Кленский. — Все-таки «руководительница».
Глава 6
Вера Максимовна уехала. А Яша опять остался.
Таким образом, пауза с «вывозом тела» и уж тем более с «самовывозом» затягивалась.
А время между тем работало не на Яшу.
Дерн, которым его снова прикрыли, — прежде-то это было сделано очень аккуратно, тщательно! — студенты сложили наспех. Плохо сложили. Нервничая… Все-таки не каждый день приходится возиться с трупами.
И вдруг выяснилось, что прикормленный лисенок совершенно перестал интересоваться банками с остатками тушенки в мусорной яме. Лисенок был застигнут Корридовым за раскапыванием плохо уложенного дерна, которым был прикрыт бедный Яша.
И с этим надо было что-то делать…
К тому же работать на раскопе в трех шагах от трупа было как-то не слишком ловко… А сидеть без дела невыносимо.
И Корридов, всегда мучительно переживавший любые перерывы и паузы в работе — лето и, стало быть, археологический сезон коротки! — стал вдруг припоминать, какие существуют способы захоронений.
— Я думаю, миссию погребения покойника, в отсутствие Яшиных родственников, должны взять на себя мы! — скорбно произнес он. — До того, как Яшу все-таки наконец увезут отсюда, мы должны его похоронить. Временно! Повторяю, временно.
— И что вы предлагаете? Какие варианты? — вяло заинтересовались студенты.
Арсений Павлович почесал затылок.
— Ну… Например, в неолите финские племена рыболовов своих умерших сжигали, а горшок с прахом хранили в собственном жилище.
— Наверное, большие были жилища?
— Да нет. Размером этак три на пять метров, не больше. Причем на самом почетном месте хранили.
— Это где же?
— Возле очага — там, где ели. Или в изголовье.
— Мило…
— Некоторых умерших закапывали вверх головой под наклоном и потом регулярно откапывали и подкладывали им еду и всякие необходимые предметы.
— Тоже ничего…
— Надо заметить, общение с мощами у наших предков было самым тесным…
— Надеюсь, мы без этого обойдемся! — заметил Саша.
— Без чего?
— Без общения.
— Разумеется, неолитического человека такое общение нисколько не смущало.
— А меня вот лично смущает.
— Некоторые способы захоронения дали название целым культурам, — продолжал между тем увлеченно Корридов. — Например, вот срубники! Их так назвали, потому что они хоронили своих мертвецов в срубах. В «избах для мертвых».
— Как это?
— Делали для усопшего сруб из стволов деревьев. Приблизительно так же, как нынешние избы. Только концы бревен не закрепляли в пазах, а просто укладывали друг на друга. Интересно, что сами срубники в избах не жили, они жили в жилищах с плетеными стенами или покрытых шкурами…
— Очень интересно… Только нам-то что с того?
Этот бестактный вопрос задал Миха.
В общем, выяснилось, что припоминаются доктору исторических наук способы захоронений, практиковавшиеся в основном в каменном веке. Поскольку именно этот период развития человечества он знал лучше всего.
Способы эти были весьма разнообразны, часто даже вычурны и довольно сложны в исполнении.
Выходит, что ни о чем человек на протяжении всей своей истории так не заботился, как о том, чтобы умершему было хорошо.
И эта забота вдруг показалась Кленскому особенно трогательной на фоне вопиющей бездушности милицейских органов, делающих вид, что Яшиного трупа как бы не существует.
— Кстати… Один из самых забавных способов захоронения, — усмехнулся Корридов, — был обнаружен лично мною. Представьте жилище, построенное из бивней мамонта, а рядом «пристроечка» с окошком. А в ней сидящий скелетик.
— Извращение какое-то, — вздохнул Миха. — Пристроечка с окошком… Так они и жили по соседству со «скелетиком»?
— Не обязательно. Скорее всего, похоронив родственника таким образом, жилище покинули.
В общем, ни один из перечисленных Арсением Павловичем способов как-то не подходил…
И в конце концов не придумали ничего лучшего, как упрятать Яшу в старый спальный мешок и застегнуть на «молнию». Как это показывают в фильмах про зарубежных полицейских. Только они убирают трупы в пластиковые мешки. А Яшу убрали в спальник.
Потом установили на отшибе, подальше от лагеря, палатку и положили туда мешок с Яшей.
Палатку застегнули на все «молнии». На случай визита лисенка.
Делать все это пришлось студентам и Кленскому.
— Может, елочками посыпать дорогу? — пробормотал кто-то, когда все было закончено.
— Это еще зачем?
— Да обычай такой… Чтоб мертвец не возвращался!
— То есть?
— Ну, колко! Колко ему будет идти по елочкам.
— А-а…
Предложение о елочках явно было навеяно лекцией Арсения Павловича о тесном общении предков с мощами.
Но елок и еловых иголок вокруг на земле и так было много, и, постояв немного в прощальном молчании, так дорогу и не посыпав, все ушли в лагерь.
А зря…
«Зря все-таки тогда эту тропинку, ведущую в лагерь, елочками не посыпали», — думал позже Кленский.
Между тем Китаева вернулась из Мширы. И вернулась, можно сказать, ни с чем…
Оказывается, наличие трупа Алиса вроде бы признала. Но следовательница заявила, будто бы место, где был обнаружен труп, — это уже пограничная территория с Тульской областью. Вот, мол, пусть тамошние милиционеры и разбираются.
В общем, не только Алиса, но и ее начальство, вычислив до сантиметра границу между двумя областями, Яшин труп признавать «своим» не захотели.
— И что теперь?! — возмутилась Зина.
— Будут разбираться…
— И когда же они разберутся?
Китаева только пожала плечами:
— Спорная территория!
— Чего?! — ахнули археологи.
— Так ведь с Тульской областью тут граница, мама дорогая, а не с герцогством Люксембург, — возмутился Вениамин.
— Какой ужас… какие бюрократы! — возмущались все. — Такую волокиту развели!
Возмущались, впрочем, без особого удивления, с почти врожденной привычкой к «чудесам».
— В самом деле, как будто о другом государстве речь идет…
— А может, мы уже того — отошли?
— К Люксембургу?
— Ясно одно, ребята… Дело, кажется, затягивается, — подвел итог Вениамин.
— «Временное захоронение»! — хмыкнул Миха. — Это мы вроде сильно поторопились.
— Кажется, да…
— Да уж, нет ничего более постоянного, чем временное, — философски заметил Кленский.
Перед сном все собрались у костра.
Кроме Корридова, который решил пораньше лечь спать.
Зато остальные собрались… Отчего-то все теперь, с наступлением темноты, старались держаться вместе и поближе к огню.
— Но не может же Нейланд так и лежать в палатке? — нерешительно произнес кто-то.