хоть частицу власти.
И тогда превратиласьбы вся Русь в сплошную Нежатину Ниву.
А так – посленескольких лет споров и войн, на Руси, пусть хрупкий, но мир и единство. Самоевремя собрать ее в единый кулак, и…
Слезы на глазахМономаха мгновенно высохли. Радужный клубок снова распался на горящие свечи. Ион увидел стоявшую неподалеку сестру. Ту самую монашенку, с которойразговаривал Ставр.
- Янка? – обрадованоокликнул он и тут же поправился, вспомнив о ее монашеском чине: - Прости,Анна!..
Сестра подошла истепенно поклонилась брату.
Как князю.
Тот, помня, какойнепоседой была она в детстве, только подивился и сделал низкий поклон.
Как невестеХристовой.
- Сообщили, что долженприехать? – не зная, как и обнять-то ее теперь, смущенно шепнул Мономах.
- Да нет, сердцемпочуяла! – тихо отозвалась Анна.
- Что сразу неподошла? – упрекнул ее князь.
- Не хотела тебемешать!
- Да чем же ты можешьмне помешать, глупая?
- Как это чем? - непоняла Анна. - С батюшкой поговорить, и вдоволь наплакаться.
Мономах сгрустью улыбнулся и сказал:
- А я как раз вспоминалтебя сегодня. Ту ночь, когда мы из Переяславля в Киев от половцев мчались. Икак ты молилась. Почти всю дорогу в санях на коленях стояла! Бог, наверное,только по твоим молитвам и спас нас тогда!
- Надо же, - покачалаголовой Анна. – А я и не помню совсем…
- Ты вот что… ты помолисьсегодня так, как тогда! – с жаром попросил Мономах. - То было самое их начало,а теперь нужно, чтобы наступил их самый конец!–– Очень прошу… Понимаешь? Надо!
Теперь уже Анна,помня, что ее брат с детства всегда отличался сдержанностью, удивленнопосмотрела на него и сказала:
- Ладно. Помолюсь. Тытолько не сомневайся – услышит тебя Святополк!
Мономах быстровзглянул на сестру. Что это – действительно правду люди молвят, что его роднаясестра прозорливицей стала или же… Ставка успел разболтать?
- Помолюсь, помолюсь!– повторила Анна. – А ты ступай!
Мономах сделал шаг ксестре...
И Янка, теперь вмонашестве Анна, которая могла стать женой самого византийского императора, авыбрала этот строгий монашеский путь, широко перекрестила его и сказала однотолько слово:
- Иди!..
-… и победишь! –явственно послышалось вслед за тем Мономаху, хотя губы его сестры даже нешевельнулись.
И он, самый уважаемыйи непобедимый князь Руси, только покорно кивнул ей, и, придерживая рукойбьющийся в ножнах по ноге меч, решительно направился к выходу.
Ратибор иобрадованный Ставр Гордятич быстро пошли за ним следом.
Выйдя изСобора, Мономах перекрестился на его кресты и молча сел в свой возок. У негоеще оставалось несколько минут езды, чтобы подвести итог мыслям: чем все-такиубедить Святополка пойти на половцев, как некогда тот уговорил его пойти наних. Надо же, только и покачал он головой, вроде, и тут одни и те же слова, акакая большая разница!
Одно делоотразить половца на своей земле, и совсем другое…
4
Святополк радушнопригласил Мономаха войти в шатер.
Святополк ожидалсвоего двоюродного брата около высокого шатра, поставленного на красивом берегуДолобского озера.
Это был высокий, сдлинной седой бородой, человек, статная внешность которого, как нельзя лучшесоответствовала чину великого князя.
Рядом с ним, докучаяпросьбой дать ему на кормление город своего троюродного брата, стыл взаискивающем полупоклоне чернобородый князь-изгой. Чуть поодаль ожидал очередипереговорить с Великим князем коренастый купец с открытым честным лицом.
Воевода со старшимидружинниками стояли своим рядком и на чем свет ругали этих двоих, одноголестью, а другого золотом, сумевших улучить удобный момент, чтобы подсунуться ких князю, который избежал с ними встреч в Киеве.
Медленно текло время.
Святополк был взатруднительном положении. Он не знал, что ответить первому просителю и явно нехотел говорить со вторым. Поэтому изгою он уклончиво не говорил ни да, ни нет.А к купцу каждый раз старался повернуться спиной.
К тому же не допросителей было ему в этот час!
Заранеепредупрежденный расставленными по дороге людьми, он больше всего хотел знать окаждом шаге переяславльского князя.
Вот он въехал в Киев.Ну, что ж – кто по ком плачет, тот к тому и скачет!
Не стал заезжать втерем своего покойного батюшки. Хорошо! Торопится, значит…
Заехал в собор СвятойСофии. Ну, это на него похоже…
Выехал на дорогу,ведущую к Долобскому озеру.…
Едет!
Вот он уже совсемблизко…
Подъезжает!..
- Сам вижу! –отмахнулся от гонца Великий князь и решил, что негоже будет, если Мономахзаметит его, заранее дожидающимся у входа.
Коротко бросивизгою: «После поговорим!», а купца не удостоив даже взглядом, он снова вошел вшатер. Дружинников, ринувшихся было за ним следом, остановил:
- А вы куда? Вам следдожидаться его здесь! Князь все же, причем второй по чину, после меня. Так чтопроявите к нему честь и почет. Но – помните всё, что я вам наказал!..
Затем Святополк всталу полога и стал наблюдать, как приближается к нему возок двоюродного брата всопровождении своего немногочисленного отряда под личным стягом.
Как только Мономахсошел на землю, он вышел из шатра и широко развел руки для приветствия.
Братья крепкообнялись и расцеловались.
Затемпоследовал черед дружины и двух просителей Великого князя.
Воеводу идружинников Мономах поприветствовал, как давних знакомых, и даже боевых друзей,что и было на самом деле.
А что касаетсяостальных…
В отличие отСвятополка, Мономах приветливо поздоровался с купцом. Даже заговорщицки шепнулему на ухо:
- Дождись меня!Может, понадобишься…
С изгоем же,наоборот, хоть и был тот ему троюродным или четвероюродным братом, ограничилсялишь холодным кивком. И того с него хватит. Слишком уж много зла успелпричинить Руси этот, с детства обойденный Ярославовым порядком, кому и гдеправить на Руси, князь.
Все начиналось, какнельзя лучше.
Святополк радушнопригласил Мономаха войти в шатер. Они сели друг напротив друга на покрытыхузорчатыми коврами скамьях. Позади, как повелось, по чину, расположилисьвоеводы и старшие дружинники.
Но как только Мономахвзглянул на бегающие глаза брата, да на то, как посматривают на Великого князяего люди, он сразу понял, что все тут было настроено, а точнее, подстроенопротив него. Святополк был верен своей привычке загребать жар чужими руками –не зря про него шла упорная молва, что он даже займы дает в Киеве под большиепроценты, через подставных людей. Вот и сейчас, не желая портить отношений сбратом, от которого зависело, шаток или прочен его Киевский стол, он решилукрыться за спинами своих бояр.
И не так-топросто будет переломить их, закаленных во многих битвах крепче любого меча, ивынудить отступиться от своего князя.
Но, коль уж приехал –то надо!
Мономах кашлянул,давая понять, что готов говорить и, встретив благожелательный кивок Святополка– приглашение к началу разговора, сказал:
- Брат…
Великий князь сразупомрачнел лицом и насупился – он не любил, когда даже Мономах обращался к немутак.
Но Мономах, словно незамечая этого, обвел глазами стоявших перед ним дружинников, снова остановилсявзглядом на Святополке и повторил:
- Брат…
Все ожидали,что он начнет, как всегда, осторожно и издалека. Про дела в Константинополе иЕвропе, кичась, как считали некоторые тем, что состоит в родстве едва ли не совсеми царями и королями, и сам имеет не меньше прав на византийский престол,чем нынешний кесарь – Алексий Комнин.
Те жедружинники Святополка, что ближе знали Мономаха, встали поудобнее – интереснопослушать, что скажет на этот раз переяславльский князь? Он всегда говорит отаких удивительных вещах, что порой слушаешь его с широко раскрытым ртом. Иоткуда только он все знает – и про великого полководца Александра Македонского,и про римских кесарей и даже про крестовый поход, который идет сейчас наИерусалим? Хотя неудивительно – если батюшка его, покойный Всеволод Ярославич,знал пять языков, да мать византийская принцесса – как не набраться всякойкнижной и прочей премудрости.
Брат! - втретий раз сказал Мономах и вдруг начал с самого главного, ради чего,собственно и приехал: - Доколе мы будем терпеть половцев? Доколе русская землябудет страдать от их набегов? Не пора ли нам с тобой собрать всю Русь, дасообща выступить на поганых?
- Вот те раз! -крякнул от неожиданности Ставр Гордятич. – Мне велел молчать. А сам что творит?
- Чш-шш!! –строго остановил его игумен и, как бы благословляя Мономаха взглядом,нравоучительно шепнул: - Аще угодно будет Богу, чтобы успешно решилось этодело, то какая разница - с конца разговор начинать или с начала?
Опытный вбоевых делах, Ратибор, хорошо зная, какая польза бывает от внезапной атаки,тоже согласно кивнул словам Мономаха и продолжал стоять с самым спокойным иневозмутимым видом.
Затосвятополковы советники выглядели растерянными. Они оказались явно не готовы ктакому началу.
Ну и хитрость выдумалэтот переяславльский князь! Попробуй сразу ответь такому…
И никому из нихбыло невдомек – что это вовсе никакая не хитрость или уловка.
Мономах и впрямьдумал начать издалека, чтобы поучительными примерами из истории подготовитьвсех, а потом сказать про поход всей Руси на Степь, но по дороге все увиденное,