Тогда долго-долго ж-жалеть будеш-шь! Ведь мало того, что потеряешь мои двадцатьзлатников, так еще и награды от старшего хана лишиш-шься!
- Какой ещенаграды? – проворчал Славко, больше всего на свете не выносивший, когда еголишали свободы.
- А разве тыне з-знал? – пуская жеребца вскачь, спросил Белдуз изо всех сил старавшегося неотставать от него Славку. – У нас, в С-степи, положена награда вестнику! Есливесть хорошая, то и награда хорошая. Весть плохая, и награда плохая. Можно дажеголовы лишиться, если она совсем плохая. Тех кто, везет такую, мы называем«черными вестниками», и с ними отправляем самых ненужных воинов. Каких нежалко. Таких, каким был тот, на лош-шади которого ты едеш-шь! Они всегда едутпотихоньку, не торопясь. Зачем спешить на собственную казнь? Ну, а если вес-стьхорош-шая… такая, какую везем мы, хан за нее даст награду. Мож-жет, даже то,что ты с-сам у него попросиш-шь!… И с такой вестью надо спеш-шить!
- А у нас наоборот,доставлять самые опасные грамоты, например, передать врагу «Иду на вы!»,отправляются лучшие гонцы! – с гордостью заметил Славко и добавил: - Причем, ихне посылают, а они вызываются сами!
- Странныйобычай! Лиш-шаться лучших, когда можно потерять худшее! – удивился Белдуз. – Ач-что это знач-чит - иду на вы?
- Это - передначалом похода объявить врагу о том, что ты выступаешь на него! – охотнообъяснил Славко и с ехидцей спросил: - А разве у вас не так делается?
- Зачем? – непонял его насмешки Белдуз. – Внезапность – половина победы! А если, ещеус-сыпить бдительность врага ложной клятвой: поцеловать свою обнаж-женную саблюв знак вечного мира, а потом вдруг ночью, когда тебя с-совсем не ж-ждут,напасть – это уж-же с-сразу, с-считай, победа!
Хан надолгозамолчал, припоминая, наверное, такие свои победы.
Остальные половцытоже скакали сосредоточенно-молча, помня, что еще находятся на русской земле.
Старый половецКуман также постоянно держался около хана. Как опытная лиса, он будто нюхом угадывалнужный путь, и если Белдуз сбивался с него, мгновенно, так что тот и незамечал, исправлял это.
- Скоорее,скорее, - торопил он. – До света нужно проехать Змиевы валы, где много русскихдозорных. А уж в Степи они нам не страшны!
И они скакалиеще быстрее…
Совсем рядомпоблескивал серебряный наличник Белдуза.
Манящепосверкивала в свете луны рукоять его булатной сабли.
Ах, какхотелось Славке подскакать поближе, выхватить эту саблю из ножен и перерезать еюгорло Белдуза.
А там,вытолкав хана из седла, перескочить на его коня и – пока ночь, темнота, поминайего половцы, как звали!
Ах, какхотелось… Но нет - нельзя!
Две мыслиостанавливали Славку. Не все он еще сделал для родной Руси. Нельзя было убиватьхана, когда тот, сам не ведая, так спешил к своим, чтобы погубить Степь.
И уж оченьхотел он еще раз поискать родную матушку. Тем более, что ехал-то в Степь, где,возможно, она еще томилась в неволе. И не с пустыми руками, как раньше, а созлатниками, на которые можно ее выкупить!
2
Славкопочувствовал, что сейчас произойдет что-то ужасное...
Под утро онидоехали до широкой, с высокими обрывистыми берегами, реки.
При виде ееполовцы заметно повеселели.
- Ну, вот идобрались! – устало заметил Куман.
- Да, - гарцуяна самом краю обрыва, согласился Белдуз и снял наличник. – Теперь мы, считай,уж-же дома! Еще с-совсем немного, и…
Славкооглянулся и со вздохом понял, что русская земля с ее одолень травой, церквями иродными людьми, осталась позади.
Впереди былаготовящаяся к скорому ледоходу река. И за ней – насколько хватало силы увзгляда – Дикое поле, с его пологими холмами и оврагами, а за ним, еще болеенеобъятная, половецкая Степь.
Что-тоболезненно сжалось в груди Славки. Ему вдруг остро захотелось назад. К своим.
И в этотмомент чужая земля неожиданно задрожала и заходила под ним ходуном.
Славко даже несразу понял, что произошло.
Зато Куман,как всегда, был начеку.
- Осторожней,хан! – вскричал он. – Скорее назад!
Белдуз резкодернул поводья. И - обошлось. Задние ноги жеребца успели оттолкнуться отоползневой кручи до того, как она со страшным грохотом рухнула вниз. Только тутСлавко понял, какой опасности избежал он сам. У него даже сердце похолодело.Ведь полети хан с такой высоты, то неминуемо потянул бы за собой и его… Первыйраз за последние годы Славко вдруг отчетливо понял, что в этой чужой земле,прикованный стальной цепочкой к седлу Белдуза, он ни в чем не мог надеяться насамого себя. Никак не мог помочь себе. Он вспомнил вечерний разговор соЗвениславом и второй раз за последние сутки, во весь молчаливый голос,обратился к Богу. На этот раз - спасти и сохранить его в этих чужих краях... Ине только его, спохватившись, домыслил он, но и родную матушку, всю Русь!
Тем временем,половцы осторожно подъезжали к краю обрыва, смотрели вниз и качали головами.
Сам Белдуз велсебя так, словно ничего и не произошло. Только смуглое лицо его было сейчасбледным. Почти таким, как его серебряная личина.
Объявивкороткий привал, он сел рядом со старым половцем и стал разговаривать с ним.Прямо за ними, тоже отдыхая, стояли их кони…
Славка из-запроклятой цепи вынужден был сесть рядом, и слышал всю их беседу до самогоконца. Страшного конца, о котором он не мог подозревать вначале, хотя уже изнал, что нет такого зла, на которое не был бы способен этот безжалостный хан…
Но даже вначале он почувствовал что-то неладное, и на всякий случай притворился, чтоспит. И слышал только голоса. Постепенно накаляющийся – Белдуза, и все болеегрустный – Кумана.
- Как тыдумаешь, согласится Ороссоба пойти на Русь, пока князья будут заняты осадойКорсуня? – спрашивал Белдуз.
- Мне лидумать за самого старшего хана? Как он решит, так и будет! – покорно отвечал старыйполовец и, поправляя толстые кожаные ремни, которыми была закреплена большаянагрудная бляха – единственная его защита, вздыхал: - Может ли жалкая дождинкаосуждать сбросившую ее на землю тучу?
- Но ведь тыслышал мои планы! Разве они не хорош-ши? Раз-зве они не будут полезны всейСтепи?!
- Да, онихороши и полезны. Но разве может младший ослушаться старшего?
- А почему быи нет?
- Я уважаюобычаи Степи.
- Я тоже ч-чтуих. Но кроме них есть еще здравый с-смысл!
- Что тыхочешь этим сказать?
- С-старый хандоживает последние дни.
- Он еще можетсесть на коня и повести за собой войско!
- Все равнодни его с-сочтены!
- Дни каждогочеловека сочтены. Еще с колыбели он делает свой первый шаг к могиле и идет кней всю свою жизнь…
- Что хочешь с-сказатьэтим?
- Ничего!Всего лишь только то, что умрет этот хан - на смену ему придет другой, самыйстарший из вас!
- И… тожеоткажет! Разве это с-справедливо?
- Значит,такова будет его воля. Ведь он же – старший хан!
- А если естьдругие ханы – молодые, крепкие, более удачливые, чем любящие лиш-шь почет дапокой с-старики? Способные не просто сесть на коня и повести войско, азахватить всю Русь, да что там Русь – тот же Корс-сунь, царство ромеев, весьмир!? Что молчиш-шь?
- Я не молчу.Я знаю только одно. Степь ждет беда, а может, и гибель, если младшие перестанутслушаться старших. Ведь тогда перестанет выполняться и свято чтиться всеми,даже самыми молодыми и сильными, главный закон Степи.
- Но ты же вовсем с-слушаешься меня, хоть и намного старше?
- Я – твойвоин. И готов выполнить любой твой приказ! А то – ханы! Не нужно сравниватьволну с ветром, который гонит эту волну.
- Куман…Куман… Хорошее у тебя имя[4].Но плохо, что ты не понимаешь меня. Или – не хочешь понять? И что же – так, какты, думают вс-се?
- Не все, нобольшинство. Разве может в степи расти один только седой ковыль? Если бы такдумали все, мы были бы непобедимы!
- И ес-сть нашимлошадям было бы нечего! К счастью, кроме сухого ковыля, в степи ес-сть ещемолодые, сочные травы!
- К счастью?Разве ты не знаешь, что у счастья есть родная сестра – беда?
- Опять ты зас-свое. Тогда я спрошу у тебя прямо. А ес-сли я нарушу этот, как ты говоришь,главный закон Степи?
- Тогда иответ будет прямой, как вся дорога моей жизни: я стану служить тому, кто чтитего до конца.
- До конца?Хм-ммм… до конца… до конца… Ну что ж-ж!
Хан немногопомолчал, затем, судя по его шагам и дыханию прямо над Славкиным лицом,склонился над ним…
- Спит! Усталв дороге, - как всегда успокаивающе заметил ему старый половец.
Но Белдуз былиного мнения:
- Глазас-спят, но уши-то открыты! Вс-сё с-слышал… - прошептал он и дернув за цепочку,вскочил на своего жеребца. – Вс-ставай, З-златослав, дорога не ждет!
Славко,проклиная все на свете, старательно делая вид, что протирает со сна глаза,торопливо последовал его приказу.
Медленно,приглашая Кумана проследовать за ним, словно желая сказать еще что-то, Белдузнаправился к нависшим над берегом оползневым кручам.
- Такговориш-шь, готов выполнить любой мой приказ-з? – подводя его к самому краю, ипропуская вперед, с усмешкой спросил он.
- Да, хан! –согласно наклонил голову старый половец.
- Тогда - прыгнис-с обрыва! – предложил Белдуз.
- Зачем?!
Куманпопытался осторожно съехать с опасного места на твердый участок земли.
Но Белдузпоставил своего жеребца поперек, не давая ему сделать это.
- А затем,чтобы я поверил, что ты с-служишь мне, а не главному хану, который приказалтебе ш-шпионить за мной! Да-да, - не давая старому половцу возразить, прошипелон. – Я вс-сё з-знаю! Сейчас много молодых ханов, и он велел тебе узнать ихнастроение. Что ж-ж, раз он пошел на это, з-значит, опас-сается нас! И значит,я узнал то, ч-что хотел, и знаю теперь, как вести с-себя на с-совете ханов!
Со стороныказалось, что хан о чем-то советуется со старым половцем. И только Славко сзамершим сердцем слышал всю правду.
Он чувствовал,что сейчас произойдет что-то ужасное.
И не ошибся.
- Осторож-жней!