1
Близился полдень. Драго проваливался в беспокойную дрему, вскидывал голову, убеждался, что ничего не изменилось, позволял своему сознанию унестись прочь.
Минуло более двух суток с того момента, как они с Мороном видели мальчика, вошедшего в деревню. Мальчик мог задержаться в деревне не на один день, в этом не было ничего удивительного, наоборот – сейчас ему лучше никуда не спешить. Драго не беспокоился, что мальчик уйдет другим путем, монах привык к здешнему воздуху и безошибочно улавливал в нем запах болот, непроходимых, обложивших деревеньку с трех сторон. Монаха беспокоило другое. Промедление давало шанс гвардейцам, и, кто знает, кому еще. Воины Правителя не были простаками, даже они могли выйти на это поселение, раз появилась фора во времени. И это было не все.
Драго чувствовал слежку.
Изредка внутри что-то тяжело ворочалось. Дважды Драго ускользал вглубь леса, убедившись, что Морон контролирует выход из деревни, но это ничего не дало. Драго не обнаружил ни единого признака потенциального наблюдателя. Он снова думал о талхах, о лазутчиках Ордена, и теперь это казалось все более реальным.
Драго расходовал силы, не пополняя их. Заснуть по-настоящему он не решался, хотя Морон, иногда дремавший и днем, ночью спал. Он говорил, что мальчик не покинет деревню ночью – он должен знать о болотах и понимать, что в темноте, сойдя с дороги, легко угодить в трясину. Драго соглашался с Мороном, но не мог позволить себе сон не только из боязни пропустить ребенка, но и опасаясь за собственную жизнь.
Драго склонялся к мысли, что лучше действовать, пусть даже этим они рискуют оставить зацепку гвардейцам.
– Тебе не кажется, что мы тут засиделись?
Морон лениво глянул на него.
– Что ты предлагаешь? Войти в деревню и искать мальчишку по домам?
Драго молчал, и Морон сказал:
– Не забудь: они живут уединенно, и если мальчик кому-то помог, благодарны будут все жители.
Прежде чем ты поймешь, в каком он доме, его предупредят, и мальчишка ускользнет от нас.
– Один из нас пойдет в деревню, другой останется здесь.
Морон криво усмехнулся.
– Ненадежно. Лучше позволить ему спокойно выйти по дороге. Сдуру полезет в болота, там и сгинет. Если он – великий лекарь, это не значит, что в голове что-то есть. Мальчишка ведь.
В этом была своя логика, но Драго решил, что дальше ждать нельзя.
– Надо рисковать. Я представлюсь его отцом. Меня направят в нужный дом прежде, чем догадаются спросить об отце самого мальчика.
Морон покачал головой.
– Молод ты для его папаши.
– Это действовало в других местах. Люди не такие наблюдательные, как кажется.
Морон промолчал, и Драго сказал:
– Представлюсь дядей, раздери меня Вепрь. Это тебя устраивает? Ты готов держать выход из деревни и дождаться меня, если мальчик ускользнет этим путем?
Морон некоторое время смотрел на дорогу. Он что-то обдумывал. Затем кивнул, соглашаясь.
2
Дини чувствовал, что уже выспался и восстановился, чтобы пуститься дальше в дорогу, но хотелось полежать еще немножко, понежиться, не гнать от себя такую приятную полудрему.
В эти минуты он так ярко и реально увидел лица родителей, как не случалось даже во сне. Вспомнились слова отца, слова, которые вынудили Дини выйти на свою дорогу и сделать все, что он сделал до сегодняшнего дня.
Никто никогда не умирает. Если сильно захочешь, ты сможешь увидеть нас всегда.
Эти давние слова давали надежду и одновременно рождали тупую, жгучую боль в самом сердце. Дини давно не слышал голос отца. Казалось, тот устал после тяжелого рабочего дня в поле и перестал подсказывать сыну, как поступить в той или иной ситуации.
Мальчика отвлек какой-то звук, и он открыл глаза. В комнату вошла хозяйка. Где-то позади нее, у входной двери, слышались приглушенные голоса. Пожилая женщина, которую он вчера лечил, как-то странно смотрела на него. У нее были вздуты вены по всему телу, что не скоро, но грозило мучительной смертью. Дини посмотрел на ее обнаженные руки и убедился, что помог женщине.
– Дини. Ты, кажется, говорил… что сирота.
Мальчик кивнул.
Хозяйка оглянулась, ее лицо изменилось.
– Там мужчина… говорит, что он – твой отец.
У Дини вырвался тихий всхлип. Он вскочил с кровати, прошептал:
– Мне надо уйти от вас. Меня хотят схватить плохие люди.
Он шагнул к окну. Хозяйка быстро сказала:
– Не бойся. Мы его к тебе не пустим.
Дини повернулся к ней.
– Нет, он убьет вас. Скажите, что я сплю, но сейчас выйду. Я вылезу через окно.
Он распахнул окно, ободрав руки, неловко влез на подоконник. Хозяйка не двигалась, глядя на мальчика, и тот выдохнул:
– Не пытайтесь его остановить.
Дини выпрыгнул в окно, вспомнил о своей котомке, но было поздно. Он повернулся к лесу, побежал прочь от дома. Паника вызвала вереницу образов: мрачный лес, лица родителей, лица хозяев дома, откуда он бежал, лицо странного мужчины, преследовавшего его, тушка летучей мыши, свисающей с дерева. Когда Дини приостановился и осмотрелся, оказалось, что он бежит не в ту сторону, откуда пришел.
Там же болота!
Он споткнулся, словно эта мысль стала камнем под ногой, повалился на землю. Подскочил, снова побежал. Выбора не было. Пойди он к единственному выходу из деревни, тот странный мужчина в длинном дорожном плаще его догонит. Хозяева говорили, что надо пройти две тысячи шагов, чтобы покинуть этот тупик посреди болот, где располагалась деревня. Сверни в сторону раньше, и опять угодишь в болото.
Разницы, в какую сторону идти, не было – всюду его встретит непроходимая топь.
И все же Дини бежал, пока под ногами не начало хлюпать. Мальчик провалился во что-то вязкое по пояс, с криком стал выбираться. Страх подавил его, крик оборвался. Дини отталкивался руками и ногами, натужно сопел. Медленно, постепенно он выбирался, но ему казалось, что он месит руками желеобразную пустоту и не может оттолкнуться.
Дини почувствовал твердую землю. Он прополз, привстал, оглянулся на серо-зеленую рябь, преграждавшую дорогу с надежностью высокой каменной стены. Топь непроходима, говорили в деревне. Дини напрасно бежал в эту сторону. Теперь, если он хочет продолжить дорогу, необходимо возвращаться, иначе на болоте он погибнет. Но возвратиться он не мог – преследователь знает, что Дини сбежал, и ему остается лишь подождать.
Дини задрожал. Он – в ловушке. Неужели он никогда не увидит родителей?
Лицо отца, возникшее перед глазами, было спокойным, улыбчивым. Дрожь у Дини ослабла. Он сжал кулачки, сомкнул губы, прикрыл глаза, попытался представить, как поступил бы на его месте отец.
Ты должен идти, несмотря ни на что, прошептал тихий голос отца. Препятствие – на самом деле не препятствие. Любое. В мире нет препятствий, их придумали сами люди. Давным-давно. Их страхи воплотились в мысли, а те, в свою очередь, в реальность. Если захочешь идти, пройдешь. Главное – идти, а не думать, пройдешь или нет.
Дини открыл глаза, огляделся. Сделал первый шаг. Второй шаг, третий. Четвертый. Странное дело: Дини продвинулся дальше, чем прежде, но его не засасывало в топь. Ноги слегка погружались в буро-зеленую жижу, но мальчик мог отталкиваться, переступать, ставить ногу. Он воспринимал это, как не до конца проснувшийся человек ощущает, что его куда-то несут. В голове была одна-единственная мысль: главное – идти, главное – идти, главное – идти.
Дини показалось, что между травой, растущей над поверхностью болота, тянется нечто, напоминавшее тончайшую паутину или прозрачную ткань. Казалось, прозрачная ткань делила топь на две части, абсолютно похожие, как зеркальные отражения. Дини прикрыл глаза, опасаясь, что странное видение отвлечет его и помешает идти.
В реальность его вернул звук откуда-то сзади.
Дини оборачивался, когда что-то метнулось к нему.
3
Драго вошел в деревеньку медленным шагом уставшего путника – безопасного, отрешенного, открытого всем простым людям. Он рассматривал дома, решая, откуда начать поиск.
Морон говорил, что местные жители – ремесленники. Из-за отсутствия подходящих земель они делают утварь, рабочие инструменты, потом идет натуральный обмен. Есть лишь небольшие участки пригодной земли, дающие необходимый минимум продуктов. Из-за неважного расположения и удаленности жители относительно свободны – ни давления Правителя, ни баронов.
Драго чем-то привлек четвертый дом с окраины. Окна прикрыты, словно там поселилось несчастье, сытое от нескончаемых человеческих страданий. Дверь открыл пожилой мужчина. Судя по одежде и приспособлению в руках, он занимался обувью. Драго сказал, что ищет сына – мальчика, который лечит людей. Не в этой ли деревне его сын? Сапожник ответил не сразу. Он указал дом, где при смерти находилась женщина – вдова, мать троих детей. Если мальчик еще не ушел, сказал хозяин, он должен зайти к этой женщине. Любой из жителей деревни послал бы его к ней.
Драго пошел к указанному дому – ветхому, непривлекательному. Вновь появилось ощущение, что за ним следят, но это могли быть взгляды из близлежащих домов. Единственная улица деревни пустовала. Люди здесь много работали и, скорее всего, привлекали к работе детей. Наверное, к вечеру возникнет оживление, но не раньше.
Монаху открыла девочка лет десяти-двенадцати, худая, как засохшая рыбка. Не было сомнений: она постоянно не доедала. Драго сказал про мальчика, и девочка улыбнулась, расцвела. Вчера мальчик вылечил ее мать, она уже ходит. Где он сейчас? Девочка покачала головой и назвала трудно запоминаемое имя человека, в доме которого мальчик оказался вчера вечером. Его жена сильно болела. Девочка с гордостью сообщила, что именно ее мама направила мальчика к тем людям.
Появилась мать девочки. Она неуклюже ступала, кожа была желтоватой, ссохшейся. Болезнь, пусть и отступившая, еще хранила свою печать. В отличие от дочери женщина посмотрела на незнакомца с недоверием, почти с испугом, но Драго уже узнал, что требовалось. Монах поблагодарил девочку, поклонился и ушел.
Пока все складывалось удачно.
Прежде чем вызвать хозяев, Драго попытался представить внутреннее расположение комнат в доме. Интуиция подсказывала, что мальчик еще не ушел отсюда.
Хозяин одарил Драго неприветливым взглядом. Несмотря на пожилые годы, он выглядел сильным. Для Драго это не имело значения, но сила присутствовала не только в теле – такой человек будет действовать по совести, не заботясь о своей выгоде. Пока Драго говорил, что его сын, лечащий людей, думает, что папа мертв, по лицу хозяина стало ясно, что тот колеблется. За спиной мужчины на секунду появилась женщина и ушла вглубь дома.
Драго замолчал, и хозяин спросил:
– Как я могу быть уверен в том, что ты, добрый путник, говоришь правду? И что не желаешь зла этому мальчику?
В доме послышались приглушенные голоса. Драго решился.
– Пусть мальчик увидит меня. Он ведь узнает своего отца?
Предложение незнакомца не удовлетворило – он колебался.
– Мальчик… Он…
– Позови его, – Драго вложил в голос искреннюю мольбу и нежность.
Вернулась женщина.
– Мальчик еще спит, но мы разбудим его, – голос звучал неуверенно. – Только подожди, добрый путник. Подожди немного.
Муж глянул на нее, в глазах – недоумение и растерянность. И Драго осознал, что время разговоров закончилось.
4
Монах рассчитывал обойтись без жертв. Он схватил хозяина за плечи, рванул на себя, подставил ногу, и тот полетел с крыльца на землю. Его жена вскрикнула. Драго хотел ее оттолкнуть, но она попятилась, и он свободно прошел вглубь дома.
– Стой! – крикнул хозяин, поднимаясь. – Выйди из моего дома!
Его ошеломил натиск незнакомца, но он приходил в себя. Монах осмотрел комнаты и в одной из них обнаружил открытое окно.
Женщина выкрикнула:
– Нет!
Драго обернулся вовремя. Хозяин готовился напасть сзади. Монах выхватил кинжал, выставил его перед собой, вынудив противника остановиться.
– Сейчас я уйду, так что не мешай мне. Я не хочу тебя убивать.
– Ты хуже Вепря!
Драго шагнул к окну, чтобы покинуть дом тем же путем, что и мальчик, хозяин схватил табурет, замахнулся, и монах полоснул его по груди. Женщина завопила. Ее муж метнул табурет, но неточно и слабо, и Драго уклонился. Порез на груди получился глубоким, но не опасным для жизни. Выступила кровь, пыл противника тут же угас. Драго выбрался наружу.
Он побежал, полагаясь на интуицию. Мальчик опережал его на считанные минуты. Когда Драго решил, что выбрал неправильное направление, на глаза попались следы на влажной земле. Маленькие следы. Монах побежал быстрее и вскоре заметил мальчишку.
Мальчик провалился в трясину, закричал, но быстро выбрался, поднялся, не замечая преследователя. Драго остановился – он почти настиг мальчишку, но его резкое появление может снова толкнуть ребенка в болото. Мальчик замер и, казалось, кого-то слушал, позабыв, что его преследуют.
Драго медленно, бесшумно пошел к нему. Мальчишка двинулся вперед, в болото, из которого только что выбирался. Драго ожидал, что мальчик снова провалится, но этого не произошло. Решив, что он отыскал невидимую под водой тропу, Драго поспешил следом. Был шанс, что мальчика засосет трясина, прежде чем Драго достанет его.
Не желая рисковать, монах достал хлыст. Примерился, чтобы точность была идеальной, взмахнул хлыстом.
В последнее мгновение мальчик что-то почувствовал. Он вздрогнул, пригнулся, и конец хлыста вместо талии, оказался у него на шее. Мальчик упал, погружаясь в зеленоватую массу. Драго потянул хлыст на себя, и мальчик захрипел. Монах ослабил натяжение, мальчик уцепился за хлыст. Драго потянул на себя снова, и хотя ребенок держался за хлыст руками, его опять придушило. Он задергался, колотя ногами по влажной земле.
Звук, который Драго уловил за спиной, принадлежал врагу. Это не мог быть Морон, тот ждал его на выходе из деревни. У Драго были доли секунды, и чтобы этим воспользоваться, он должен был освободить хлыст. В этом случае Драго рисковал задушить мальчика. Выбор пал в пользу того, чтобы не повредить ребенку. Драго отступил в сторону, выпустив хлыст, и выхватил кинжал.
И все равно опоздал.
Что-то рассекло воздух, и в груди Драго образовалась пустота. Казалось, прошла минута, прежде чем сквозное отверстие от стрелы заполнилось горячей болью, сковавшей все тело. Драго боролся, но непреодолимая сила склонила его к земле. Монах опустился на колени, завалился на бок.
Это помогло – Драго получил отсрочку. Он собирался бороться до конца, подключив все свои ресурсы. Услышав шаги, монах покосился на человека, который атаковал его сзади.
Слабея, Драго не сразу узнал человека с фиолетовым шрамом на подбородке и лицом, изуродованным бородавками.
5
Уд приближался медленно, осторожно, как будто подходил не к смертельно раненому человеку, а к ядовитой змее, притаившейся в густой траве. Он видел стрелу в груди Драго, но это была грудь талха, не простого смертного. Воины Ордена могли творить чудеса даже при смерти, и Уд страховался.
Он вложил стрелу в арбалет и смотрел на поверженного противника, не отводил даже взгляд, чтобы определить состояние хрипевшего неподалеку мальчика. Уд видел, как Драго борется с болью и страхом смерти, естественным для любого живого существа. Сложно было определить, на что он еще способен, но Уд не сомневался: эта рана отправит Драго в Небытие.
Их взгляды встретились. Уд слегка расслабился – в руках Драго ничего не было.
– Ты поверил, что в Совете тебе рассказали все? Мудрые старцы изготовят вакцину, и ее хватит на всех? Ты глупее, чем я думал.
Драго не ответил, по-прежнему глядя на своего убийцу. Неожиданно раненый обхватил рукой стрелу, ладонь окрасилась кровью, раздался вопль – Драго вырвал стрелу из тела.
Уд усмехнулся одними губами. Драго пошел на это, чтобы теперь, избавившись от инородного предмета, использовать тайную технику Ордена на заживление ран, известную далеко не каждому талху. Но шансов выжить у него все равно не было.
Уд не стал добивать Драго. Раненому не помог бы даже опытный лекарь, спустя полчаса все будет кончено. Нужно торопиться – Уд чувствовал, что где-то поблизости находятся другие люди. И они не были жителями деревни, что лишь ухудшало положение.
Уд поспешил к мальчику. Тот притих, но из-за его судорожных движений болотная жижа все еще колебалась. Уд убедился, что мальчик будет жить, отрезал конец хлыста, подхватил ребенка на руки. Талх сомневался, что пройдет мимо тех людей, что приближались сюда, но, как и все остальное в этой жизни, его это не тревожило.
Он пошел вдоль деревни по краю болот, где земля была влажной, и топь не подступала вплотную. Через сотню шагов звериное, никогда не подводившее чутье заставило его остановиться. Уд втянул воздух, осклабился. Он уложил мальчика на землю, всмотрелся в фальшиво притихший лес.
Талх заметил их всех в течение считанных секунд. Их было шестеро. Укройся они основательно, Уд не обнаружил бы их так быстро. Но они шли навстречу и увидели противника слишком поздно. Поняв, что их заметили, они перестали скрываться. Сначала из-за толстой липы вышел один – мощный и высокий, почти как сам Уд. За ним появился другой. Справа оказались еще двое, один из них с арбалетом. Двое последних, стоявших по колено в воде, были вооружены, как и остальные – короткими мечами.
Одним из этих двоих оказался Морон. Он прятался за спину напарника, но тщедушная фигура того не скрыла Морона. Уд задержал на нем взгляд, и Морон поник. Остальные этого не заметили. Они вообще не знали, что противник знаком с одним из них. С Мороном Уд разговаривал уже после того, как с ним, заплатив деньги, договорился Драго. Талх понял, что Морон рисковый проходимец, но не рассчитывал, что тот успеет связаться с бандой. Похоже, его нашли первым. Это были дружки тех, кого уничтожил Драго в лесу под Фалией.
Люди Лерха.
Тот, что крупнее, был его правой рукой. Уд не помнил, как его зовут. Они отыскали след Драго, конечно, благодаря Морону. Странно, что они вообще выжидали, а не напали на деревню. Возможно, не хотели рисковать – в сутолоке мальчика легко упустить, или просто стремились обойтись без потерь, ведь жителей столь уединенной деревни не назовешь смиренными крестьянами.
Уд усмехнулся. Рассчитывая на бескровный успех, эти люди жестоко ошиблись. Они повстречались с ним, с Удом.