Этим стихотворением Идзуми Сикибу, с одной стороны, вроде бы утешает принца, покинутого другой женщиной, с другой — дает волю своей ревности. К тому же она не упускает случая намекнуть на свои сомнения в чувствах соперницы и дает принцу понять, что сама она любит его куда больше (несмотря на его охлаждение к ней). «Уки ё» означает одновременно и «зыбкий мир» и «горестная связь».
76. Принц Ацумити
| утисутэтэ | С той, кто, бросая меня, |
| табиюку хито ва | отправляется в путь, |
| само араба арэ | что будет, то будет, |
| матанаки моно то | только бы ты считала меня |
| кими сиомоваба | не имеющим равных. |
Принц, как это часто с ним бывает, не прибегая к словесной игре, просто и непосредственно выражает свои чувства.
77. Принц Ацумити
| сигурэ ни мо | Ни с холодным дождем, |
| цую ни мо атэдэ | ни с росой не соприкасались (они), |
| нэтару ё о | в ту ночь, когда мы легли вместе, |
| аясику нуруру | как же странно, что так промокли |
| тамакура но содэ | рукава у нас в изголовье. |
В этом и ряде последующих стихотворений обыгрывается образ «рукавов в изголовье» («тамакура-но содэ»).
Слово «тамакура» означает «изголовье из сплетенных рук» и служит метафорой любовного свидания — ложась на временное ложе, любовники подкладывают под голову руки. Этот образ встречается уже в антологии XIII века «Манъёсю»: «Государеву указу// Нынче в страхе повинуюсь я,// Покидаю я тебя, моя жена,// Руки милые, что были изголовьем.// Службу отбывать пришла пора» (см. Манъёсю / Пер. с яп. А. Е. Глускиной. М.: Наука, 1971. Т. 2. С. 531, 3480). Возможно, стихотворение принца связано со стихотворением Накацукаса из собрания «Накацукаса-сю»: «сигурэ ни мо // амэ ни мо арадэ // кими коуру // вага коромодэ но // нуруру коро кана» («Нет ни дождя // Теперь, ни холодной мороси, // Но я так люблю,// Что мои рукава неизменно// В эти дни промокают до нитки»). Промокают рукава, разумеется, от слез: «промокшие рукава в изголовье» — обычная метафора любовной тоски.
78. Идзуми Сикибу
| кэса но ма ни | За это утро |
| има ва кэнуран | к этому часу уже, наверное, высохли |
| юмэ бакари | во время мимолетного сна |
| нуру то миэцуру | промокшие у как (тебе) казалось, |
| тамакура но содэ | рукава в изголовье. |
Отвечая принцу, который сетует на то, что его рукава промокли от слез, Идзуми Сикибу, как водится, пытается умалить его страдания и выставить страдающей стороной себя. Умело оперируя словами из стихотворения принца, она оборачивает их против него самого, упрекая его в жестокости. Утверждая, что рукава принца давно успели высохнуть, она намекает на то, что чувства его вовсе не так уж и сильны. В словах «юмэ бакари нуру» заключен двойной смысл: глагол «нуру», имея значение «промокать», одновременно совпадает по звучанию с одной из форм глагола «ну» («нуру» — «ложиться спать»); «юмэ бакари» означает «совсем немного, на краткий миг» и одновременно «только сон» (в этом значении оно ассоциативно связано со словами «ну» и «миэцуру» («увиделось»)). Таким образом, за внешним смыслом «лишь немного промокли», скрывается внутренний — «чуть прилегли» (то есть «свидание было слишком кратким»). Подхватив слова «кэса но ма» («за это утро»), которые по замыслу принца должны были подчеркнуть глубину его тоски («совсем немного времени прошла с нашей ночной встречи, но уже за эти утренние часы я успел стосковаться по тебе»), Идзуми Сикибу использует их совершенно в ином, выгодном для себя и невыгодном для принца, смысле: «да, совсем немного времени прошло, но за эти утренние часы ты успел забыть меня».
79. Принц Ацумити
| юмэ бакари | Хоть ты и считаешь, |
| намида ни нуру то | что лишь случайная слезинка |
| мицурамэдо | намочила мой рукав, |
| фуси дзо вадзурау | но я в затрудненье, не зная, как лечь |
| тамакура но содэ | на этот рукав в изголовье. |
Продолжая развивать тему «рукавов в изголовье», принц использует те же приемы, что и Идзуми Сикибу (стих. 78).
80. Принц Ацумити
| цую мусубу | По покрытой росой |
| мити но мани мани | дороге, шагая вперед и вперед |
| асаборакэ | в час рассветный, |
| нурэтэ дзо кицуру | я, промокнув, пришел / надетые (и мокры) |
| тамакура но содэ | рукава в изголовье. |
Скорее всего, принц взял за основу стихотворение Неизвестного автора из антологии «Манъёсю», 2252: «акихаги но // сакитару нобэ но // юудзую ни // нурэцуцу кимасэ // ёру ва фукэну томо» («Осенние хаги // Расцвели на лугах, умытых// Вечерней росой.// Приходи ко мне в платье промокшем,//Пусть стоит глубокая ночь!»). «Приходи!» — говорит поэт «Манъёсю». «Я пришел», — словно отвечает ему принц Ацумити. Слово «кицуру» выполняет роль какэкотоба, соединяя значения «пришел» и «надел» («я пришел, промокнув» и «надетые мною промокшие (от слез) рукава»).
81. Идзуми Сикибу
| митисиба но | Из-за того, |
| цую ни окииру | кто бодрствовал / упала роса |
| хито ни ёри | на придорожные травы, |
| вага тамакура но | рукава у меня в изголовье |
| содэ мо кавакадзу | не просыхают. |
Идзуми Сикибу пытается разоблачить принца, утверждая, что его рукава мокры всего лишь от придорожной росы, тогда как ее собственные рукава промокли, конечно же, от слез, вызванных его жестоким с ней обращением. Жестокость же принца заключается, по мнению Идзуми Сикибу, в том, что он ушел от нее слишком рано. Намек на это обстоятельство содержится в словах «цую ни окииру» («поднялся из-за росы»). Этими словами Идзуми Сикибу в завуалированной форме упрекает принца за то, что он поднялся с ложа (и ушел), даже не дождавшись рассвета, едва успела выпасть роса. К тому же в этих словах содержится еще и намек на одно из предыдущих стихотворений принца (см. стих. 79), в котором он жаловался, что не может лечь, потому что рукава у него в изголовье промокли. (А промокли-то они, по мнению Идзуми Сикибу, все от той же росы.) Примечательно также, что Идзуми Сикибу полностью проигнорировала использованное принцем слово «мусубу» (нарочно заменив его на более нейтральное «оку»), которое, хотя в контексте стихотворения принца и означает «возникать», «образовываться» (о росе), чаще означает «связывать», и к тому же употребляется в сочетании «тигири о мусубу» («обменяться любовной клятвой»).
82. Идзуми Сикибу
| тамакура но | И на рукава |
| содэ ни мо симо ва | в изголовье тоже |
| окитэкэри | лег иней — |
| кэса утимирэба | сегодня утром я взглянула — |
| сиротаэниситэ | а они белотканные. |
Иней в стихотворении Идзуми Сикибу тоже связан со слезами — замерзнув, они превратились в иней. Слово «оку» («выпадать», «ложиться» — об инее) выступает в роли какэкотоба, имея второе значение «подниматься с постели», «бодрствовать». Идзуми Сикибу хочет сказать, что не смыкая глаз проплакала всю ночь, так что к утру слезы ее превратились в иней. «Си рота э» («беловолоконный» — то есть вытканный из волокон бумажного дерева) — энго к слову «содэ» («рукав»).
Иней на рукавах в китайской поэзии символизирует, как правило, ночное одиночество.
83. Принц Ацумити
| цума коу то | Тоскуя о супруге, |
| окиакасицуру | бодрствовал до рассвета / лег |
| симо нарэба | иней на рукава и поэтому… |
По поводу этого трехстишия существуют разные толкования. Некоторые считают, что мы имеем дело с цитатой, источник которой не установлен, другие полагают, что, сочинив трехстишие, принц по каким-то обстоятельствам не успел добавить к нему заключительное двустишие, отложив это на потом. Существует и третье мнение, которое представляется наиболее вероятным, а именно — трехстишие принца должно быть соединено с двустишием из предыдущего стихотворения Идзуми Сикибу, то есть перед нами простейший вариант «рэнга», «связанных строф» (см. также стих. 94,131, а также стих. 272, 273 в «Собрании стихотворений»). Вторя Идзуми Сикибу, принц утверждает, что тоже не спал всю ночь. Это стихотворение примечательно тем, что в нем принц впервые употребляет слово «супруга» («цума»), хотя и не относит его непосредственно к Идзуми Сикибу.
84. Принц Ацумити
| нэнуру ё но | Глядишь ли ты |
| цуки ва миру я то | на луну той ночи, когда спала / спали (вдвоем)? |