За оказание не менее великой помощи в создании этого левиафана я отдаю должное моему товарищу, бандиту и наемному головорезу, всемогущему Джо Брауну. Джо свел меня с Донной Бонд, выдавал пачки малоизвестных референсов по малейшей моей бредовой прихоти и, самое главное, убил месяц жизни на раскраску и придание внятности размазанному серому бедламу, который я называл своей иллюстрацией для обложки. А если вы поднесете ухо поближе к странице, то узнаете, что он еще и написал музыку для песни, звучащей в завершающих сценах двадцать пятой главы.[195] Джо, не знаю, что бы я без тебя делал, но я уверен, что делал бы это гораздо медленней и совершенно безграмотно. Попутно о производстве книги – я так же хотел бы поблагодарить Тони Беннетта из Knockabout за его поддержку, за теплый энтузиазм и за те вынужденные периоды, когда ему приходилось работать укротителем оборотней, если мне приходилось заниматься чем-то слишком рано утром, – а также славных людей из Liveright Publishing за их как всегда безупречную полировку и внимательность к законченному произведению. За возведение «Иерусалима» отвечает множество людей, и я благодарен всем до единого.
Особый поклон моему приятелю, великому Джону Култарту, за его завораживающую многопериодную изоморфную карту Боро, за скрупулезные и полные любви изыскания и за то, что он оказался единственным человеком, с кем можно поговорить о пагубном для разума и зрения навязчивом безумии, которое грозит, если рисовать сотни крыш и дымоходов под эксцентричными углами. Спасибо, Джон, и я надеюсь, ты поправляешься в мире брызжущих красок, сотворенном из одних лишь органических форм и психоделических арабесок. За фотографии, предваряющие три части книги, я снова должен благодарить Джо Брауна и его навыки манипуляции изображениями при монтаже снимка Деструктора, нависающего над Бристольской улицей (четких и доступных изображений местной дымовой трубы не существовало, и нам пришлось скопировать идентичную модель из – вполне уместно – Блэкберна [196]), а также моего коллегу с глазом-алмазом Митча Дженкинса за его фотографии архангела Михаила с кием для снукера (несколько современных антиголубиных шипов замазали согласно общей про-голубиной позиции книги) и той самой двери на стене церкви Доддриджа с необъяснимым засовом снаружи. Твое подтверждение, что не все здесь выдумано от начала до конца, принято с благодарностью.
Также я должен отблагодарить Йена Синклера и Майкла Муркока за их многолетнюю дружбу, вдохновение и ободрение – или изощренное зудение – при создании этого романа и в то же время извиниться перед ними и всеми остальными, кого призвал забыть о своей семье и читать – в том числе моего широко эрудированного, но физически хрупкого товарища Робина Инса, известившего меня о том, что они с его почтальоном неизлечимо надорвали спины. Я также обязан упомянуть о старом друге и сподвижнике Ричарде Формане, одном из соавторов превосходной публикации «На памяти живущих» (In Living Memory) от Northampton Arts Development, где я нашел экзотичные подробности жизни в Боро, которые меня угораздило упустить из виду при взрослении и без которых «Иерусалим» лишился бы лучших сюжетов и персонажей. Я срываю перед вами сомбреро, господа.
Засим, упомянув всех приложивших руку к этому роману (кажется), теперь я обязан обратиться к людям, чьи жизни и характеры разграбил и переврал ради его содержимого. И первым среди них идет, разумеется, мой младший – предположительно более красивый, но и гораздо, гораздо более поверхностный – брат Майк, настолько недалекий, что в двенадцать лет отписал мне свою душу за неудачной партией в «Монополию». Она до сих пор принадлежит мне. Я благодарю его за незабвенные промышленные несчастные случаи и околосмертные опыты, из-за которых книга получилась такая веселая, а также благодарю за камео в тексте мою невестку Кэрол и племянников Джейка и Джо (имя одного из них я изменил, а второго – нет, без всяких объяснимых причин). А также благодарю всех остальных моих разбросанных по свету членов семьи, живых и мертвых, – спасибо, что подарили мне такой богатый материал, а также за вклад в виде хромосом. Особенная благодарность – моей кузине Джеки Мэхаут (богемной любительнице искусств, вышедшей за французского коммуниста) за самые поразительные фрагменты семейной истории, включенные в книгу, хотя даже она не представляет, откуда я взял безумную тетю Турсу.
Моя огромная признательность и, наверное, извинения – всем дискредитированным здесь (обычно без их разрешения или ведома) неродственникам, особенно тем, кого я представил в самом неверном свете, даже не позаботившись изменить имена. Наверное, венчает список актер Роберт Гудман, в реальной жизни прекрасный разумом, телом и душой, хотя Мелинда Гебби и Люси Лисовец тоже могут пожелать проконсультироваться с адвокатами. Та же теплота и те же пристыженные дисклеймеры предназначаются моим друзьям Дональду Дэвису; Норману Адамсу и Нилу; Доминику Алларду (и его покойной матери Одри); великому покойному Тому Холлу и всем, кто ходил с ним под одним парусом; Стивену «Фреду» Райану, который, я надеюсь, продержится до того, чтобы это прочитать, и его покойной матери Филлис Райан, в девичестве Дентон, которая угощала меня чаем и бисквитами и целиком подарила Филлис Пейнтер во всей красе – от боа из разлагающихся кроликов до марша Девчонок с Комптонской улицы. Все это замечательные люди, и любые кажущиеся изъяны в их характерах, представленных на ваш суд, – вина одного только автора.
Из неупомянутых в «Иерусалиме» людей за важную роль в мотивации для написания романа я бы хотел поблагодарить своих чудесных дочерей Леа и Эмбер (вместе с их равно чудесными партнерами, Джоном и Робо), а особенно моих изумительных внуков Эдди, Джеймса, Джозефа и Роуэна. Ваша бабушка Мелинда назвала эту книгу «генетической мифологией», так что, к лучшему или худшему, это и ваша частичка. Хотя я не сомневаюсь, что будущее, на волноломы которого вы мчитесь, окажется не менее странным, чем любой из эпизодов книги, помните, что в чем-то вы вышли из этого занимательного ландшафта и что со всеми и всем, что вы любите, мы вместе навсегда в Иерусалиме.
Я благодарю глухие и немые камни, оставшиеся от Боро, за весь труд, что они исполнили за века, и за все, что они перенесли. Когда они наконец падут без сил в пыльный сон щебня, надеюсь, эта книга послужит им увлекательной и искупительной грезой.
И напоследок я благодарю Многозначительную Концепцию Смерти и Английский Роман за то, что безропотно выдержали всю книгу. Вы, ребята, самые лучшие.
Алан Мур