[105]. Ликующие иудеи, вероятно, приступили к новому освящению Храмовой горы. Они могли теперь совершать жертвоприношения[106], и мессианское рвение охватило весь еврейский мир, вдохновив энтузиазм «Книги Зоровавеля»[107].
Персидский шах завоевал Египет, Сирию, Ирак и Малую Азию вплоть до Константинополя. Лишь город Тир все еще держал оборону, и персы приказали Неемии бен Хушиэлю захватить его. Однако войско Неемии потерпело поражение и бежало из-под Тира, а персы тем временем уже, конечно, поняли, что чем больше останется христиан, тем больше пользы от них будет. Через три года пост иудейского наместника был упразднен, а в 617 году Государев вепрь вновь изгнал иудеев из Иерусалима. Неемия попытался оказать сопротивление, но был разгромлен и казнен в Эммаусе (ныне Амвас) близ Иерусалима.
Персы вернули город христианам. В который раз настал черед еврейских погромов. Евреи покинули Иерусалим через Восточные ворота, как прежде христиане, и направились к Иерихону. Христиане нашли Святой город опустошенным: священник Модест, поставленный окормлять иерусалимскую паству в отсутствие патриарха, энергично принялся восстанавливать разрушенный храм Гроба Господня, но городу уже не суждено было обрести то великолепие, которым он был славен при Константине и Юстиниане.
Три раза со времен Тита евреи получали возможность свободно молиться на руинах Храма: вероятно — при Бар-Кохбе, наверняка — при Юлиане и Хосрове. Но быть хозяевами в своем городе они не смогут еще целых 1300 лет. Персы же в самом зените своего триумфа столкнулись с молодым византийским императором, который, казалось, по праву носил имя Геракла.
Рослый светловолосый Ираклий выглядел так, как и подобает выглядеть спасителю империи. Сын наместника Африки, в чьих жилах текла армянская кровь, Ираклий захватил власть в 610 году, когда большая часть Византийской империи была в руках персов и казалось, что худшего положения просто быть не может. Однако стало еще хуже. Выступив против персов, Ираклий потерпел полное поражение от Шахрвараза, а тот, развивая успех, захватил Сирию и Египет, а затем осадил и сам Константинополь. Ираклий заключил унизительное перемирие, которое, однако, дало ему время для того, чтобы восстановить мощь и обдумать планы реванша.
В пасхальный понедельник 622 года флот Ираклия выступил из Константинополя, но корабли с войском отправились не через Черное море на Кавказ (как можно было ожидать), а спустились на юг вдоль Ионийского побережья Эгейского моря, обогнули Малую Азию и вошли в залив Иссос[108]. Здесь Ираклий высадился на берег и разгромил Царского вепря. Даже когда персы угрожали его столице, Ираклий стремился перенести войну на территорию противника. На следующий год он повторил обманный маневр, совершив переход через Армению и Азербайджан в сторону резиденции Хосрова в городе Ганзак. Шах дрогнул и отступил. Ираклий перезимовал в Армении и затем, в 625 году, продемонстрировал поистине геракловы чудеса военного искусства, не допустив соединения трех персидских армий и разгромив каждую из них поочередно.
В этой череде рискованных авантюр, в противостоянии глобальных амбиций двух азартных игроков шах сумел вновь переломить ход войны, прибегнув к тактике своего противника: он приказал одному из полководцев захватить Месопотамию, а Вепрю поручил наладить связи с аварами — кочевым народом, который в то время разбойничал на Балканах, — и совместно с ними взять Константинополь. Шах, именовавший себя «благороднейшим из богов, царем и владыкою всей земли», писал Ираклию: «Ты говоришь, что полагаешься на Господа. Почему же тогда Он не отобрал у меня Кесарию, Иерусалим, Александрию? И неужели не смогу я также уничтожить Константинополь? Разве я не побеждал вас, греки?» Ираклий послал одну армию воевать в Месопотамии, другую поставил оборонять столицу, а сам нанял 40 тысяч хазарских всадников — представителей тюркского кочевого народа, — чтобы сформировать третью.
Константинополь был осажден персами и аварами на обеих сторонах Босфора. Но шах ревновал к успехам Вепря, а самонадеянное высокомерие и изобретательная жестокость «царя и владыки всей земли» уже настроили против Хосрова его приближенных. Шах послал письмо адъютанту Вепря с повелением убить полководца и принять командование. Ираклий перехватил письмо. Пригласив Вепря на встречу, император показал ему письмо. Бывшие враги заключили тайный союз. Константинополь был спасен.
Царский вепрь отступил в Александрию, чтобы править оттуда Сирией, Палестиной и Египтом. А Ираклий отправил флот через Черное море на Кавказ и со своими хазарскими конниками вторгся в Персию. Искусными маневрами он переиграл противника, добился над ним преимущества, лично убил в поединках трех знатных персидских витязей, а затем разгромил главные силы персов и вплотную подошел к столице шаха. Самонадеянность Хосрова погубила его. Шах был схвачен и брошен в темницу — Дом Тьмы, — где сначала у него на глазах убили сына, а затем запытали до смерти и самого царя царей. Персы согласились вернуться к status quo ante bellum (состоянию до начала войны). Царский вепрь согласился взять в жены племянницу Ираклия и рассказал, где прячут Животворящий Крест. В результате изощренных интриг бывший полководец Хосрова в конце концов захватил персидский трон — но вскоре и сам пал жертвой покушения.
В 629 году Ираклий отправился со своей супругой (приходившейся ему также племянницей) из Константинополя в Иерусалим, чтобы вернуть туда Животворящий Крест. Он помиловал евреев Тивериады и даже остановился там, в доме богатого еврея по имени Вениамин; тот потом сопровождал царя до самого Иерусалима и по пути принял крещение. Ираклий обещал иудеям, что византийцы не будут мстить и что евреям будет дозволено жить в Иерусалиме.
21 марта 630 года изможденный и седой 55-летний император подъехал верхом к Золотым воротам Иерусалима, построенным специально к его визиту. Это изысканное сооружение стало для всех трех авраамических религий самым мистически насыщенным входом в Иерусалим, поскольку через эти ворота должен был войти Мессия в Судный день[109]. У ворот Ираклий спешился, чтобы внести Животворящий Крест в город. Согласно преданию, когда он попытался пройти через них в своих богатых византийских одеждах, ворота непостижимым образом превратились в монолитную стену. Когда же он принял смиренный вид, сняв роскошные облачения, ворота вновь раскрылись и пропустили всю императорскую процессию. Путь Ираклия к храму Гроба Господня, вновь освященному патриархом Модестом, выстилали ковры и душистые травы. Катастрофа, которая едва не постигла империю, и возвращение победоносного царя породили еще одну версию грядущего апокалипсиса, согласно которой мессианский Последний император сокрушит врагов христианства и затем передаст власть Иисусу Христу, который и будет вершить Страшный суд.
Христиане требовали, чтобы император отомстил евреям, но Ираклий отказывался, пока монахи не взяли на себя его грех за нарушение обещания, которое он дал иудеям. После этого он изгнал из города всех оставшихся там евреев, многие при этом были убиты. Позднее Ираклий приказал насильно крестить иудеев.
Тем временем из далеких южных земель за Ираклием наблюдали арабы. И они обращали внимание не столько на его победы, сколько на его слабые места. «Повержены римляне», — возгласил их вождь Мухаммед, только что объединивший арабские племена, в своем новом откровении, которое стало затем священным текстом мусульман, Кораном. Пока Ираклий пребывал в Иерусалиме, Мухаммед совершил набег на Царскую дорогу[110], чтобы проверить на прочность систему византийской обороны. Арабы были отброшены, но скоро им предстоит вернуться.
Ираклий не слишком встревожился: разрозненные арабские племена на протяжении столетий не раз вторгались в Палестину. И византийцы, и персы использовали арабов как буфер между двумя империями, а в войсках Ираклия имелись большие отряды арабской конницы.
На следующий год Мухаммед послал еще один небольшой отряд на византийскую территорию. Но он был уже стар, его жизнь близилась к концу. А Ираклий покинул Иерусалим и вернулся назад в Константинополь. Казалось, опасаться по большому счету нечего.
Часть четвертая. Ислам
Слава Тому, кто перенес в продолжение ночи Своего слугу из священного храма Мекки в отдаленный храм Иерусалима…
Посланник Аллаха был перенесен из мечети Аль-Харам в мечеть аль-Акса — а это священный дом от Илии… Он нашел там Ибрахима, Мусу, Ису в числе пророков, которые были собраны для него.
Правитель не признавался халифом до тех пор, пока не стал править и Священной мечетью [в Мекке] и Иерусалимской мечетью.
Один день в Иерусалиме — что тысяча дней, один месяц — что тысяча месяцев, а один год — что тысяча лет. Умереть там — все равно, что принять смерть в первой сфере Небесной.
Грех, совершенный в Иерусалиме, тяжек, как тысяча грехов, а благой поступок равен тысяче добрых дел.
Аллах, да пребудет Он в милости, сказал об Иерусалиме: ты — сад мой Эдемский, ты — моя святая и избранная земля.
О, Иерусалим, я пошлю тебе слугу Моего Абд аль-Малика, чтобы он отстроил и украсил тебя.