Цель. Сидит в машине, разговаривая по телефону. Тонированное окно приоткрыто, и я усмехаюсь — какая ирония.
Снова в обратном порядке.
Цель. Блондинка. Мужик. Продавщица. Женщина–ребёнок.
Вдох, выдох. Палец опускается на курок. Щелчок–выстрел.
Блондинка падает.
Передёргиваю затвор, щелчок–выстрел.
Мужик летит со скамейки лицом вниз.
Они были любовниками, хотя у него есть жена и четверо детей. Не люблю лжецов и изменников.
Затвор–щелчок–выстрел.
Цель.
Убираю винтовку обратно в кейс, беру его и уезжаю с парковки, бросив ещё одну монетку. Перчатки снимаю и выбрасываю в урну возле ресторана, куда традиционно иду обедать, когда нахожусь в Москве.
В новостях уже говорят о беспорядочной стрельбе в самом центре. Беспорядочная — это хорошо. Значит, никто не поймёт, кто был целью.
Потому что моей целью был мой последний клиент.
Да, дерьмовая у меня работа. Поправка: была. Была дерьмовая работа.
А теперь я ухожу на покой.
Глава 26
Мастер слова и клинка,
Он глядит в свою ладонь.
Он пришёл издалека
И прошёл через огонь.
— Мальдивы.
— Испания.
— Мальдивы.
— Испания!
Она всегда спорит со мной до посинения. Я устало потёр лицо и покачал головой — ну неужели так трудно согласиться?
— Сладкая, хорошая моя, давай не будем ругаться из–за отпуска.
— Давай не будем, и ты признаёшь мою правоту — в Испании лучше.
— Чем же?
— Мы там снова встретились, — она пожимает плечами и откидывает волосы с плеча, — Романтика.
Это правда. Я нашёл её в небольшом городке близ Сарагозы. Как сейчас помню — душный, шумный рыбный рынок, громкие крики и её сбивчивая речь на испанском, резко прервавшаяся, когда она увидела меня в толпе.
Выследить её снова оказалось не простой задачей. Всё, что удалось узнать Стасу — она прилетела из Риги в Испанию на следующий день после того, как я оставил её у границы. Дальше все следы терялись, и на поиски Ольги ушло долгих полгода. Бесконечно долгих полгода.
Я засыпал, видя её лицо перед глазами и просыпался от теплоты на щеке — в том месте, куда она поцеловала меня на прощание. Я запомнил, какие мягкие у неё были губы и ещё запомнил её запах — розы. Она пахла розами. Наверное, поэтому, я сразу мысленно прозвал её Сладкой и постоянно возвращался к воспоминаниям той ночи. Светлые глаза, смотрящие с недоверием, а затем с испугом. Розовый румянец на щеках, когда она поцеловала меня. Спутанные волосы, весь этот дурацкий металл на лице — ёжился, но других воспоминаний не было. Фотография, которую я сохранил, не передавала всей её красоты, мягкости кожи и глубины во взгляде, поэтому я перестал её разглядывать. Но носил сложенной в кармане всё это время, все эти полгода.
И вот — я стою на мостовой и вижу в толпе сначала её спину. Чёрные крылья выглядывают из выреза короткой маечки без бретелек. Затем, я вижу её профиль и как она что–то быстро говорит продавцу, чуть хмурясь. Он кивает и показывает рукой куда–то в сторону. Улыбнувшись, она разворачивается, и улыбка медленно сползает с её лица — заметила меня. Тогда я не мог сдержать своей усмешки — её глаза стали испуганными и удивлёнными, а рот приоткрылся в форме буквы «О». В руке был пакет, который просто выскользнул из её ладони и по мостовой расплескалась вода и креветки.
Я шагнул к ней навстречу — изменилась. Причёску привела в Божеский вид, сняла пирсинг с лица. Волосы снова стали тёмными, такими, какие я видел тогда на фотографии. Я уверенно шёл к ней, а она стояла, не двигаясь и даже не моргая.
Какие же у неё красивые глаза…
— Ты? — прошептала она, когда я подошёл вплотную и маленькие членистоногие хрустнули под моими туфлями.
— Я же сказал, что найду тебя.
— Я всегда хотел побывать на Мальдивах, — пожав плечами, я откинулся на стул и сделал ещё один глоток вина, — Или в Мексике.
— В Мексике опасно, — Оля сморщила носик и надула губы, — Игорь, ну пожалуйста. Я хочу в Испанию.
Закатив глаза, я махнул рукой, чтобы подозвать официанта. Когда тот появился рядом с нашим столиком, я оплатил счёт и допил своё вино. Оля отвернулась к окну и задумчиво посмотрела на Исаакиевский собор в вечернем свете.
— Поехали домой? — нарочито небрежно бросаю я, чтобы отвлечь её от своих мыслей.
Она вздрагивает и поворачивает голову. Смотрит на меня, туман в её глазах проясняется и уголки губ приподнимаются в полуулыбке.
— Поехали, — тихо отвечает она.
Я поднимаюсь первым, и подаю ей руку. Бегло оглядываю зал, и снова отмечаю, как на неё смотрят другие мужчины. До сих пор не могу к этому привыкнуть, и, наверное, буду спокоен только если она будет носить паранджу, но мы же в Питере в конце концов.
— О, — вдруг говорит она, — Я забыла сказать, что к нам приедет Илона.
Я тихо хмыкнул и широко улыбнулся.
— А я забыл предупредить, что к нам приедет Тимур.
— Похоже, вечер будет интересным, — пробормотала Сладкая, — Главное, посадить их подальше от друг друга, а то ещё подерутся.
Громко заржав, я тут же прикрыл рот рукой.
— Как ты думаешь, почему они так друг друга ненавидят? — Ольга улыбнулась, заходя в лифт и встала напротив зеркала, потирая свою бровь.
— Не знаю, но наблюдать за ними забавно, — фыркнул я, приобняв её за талию и притянув к себе.
Поцеловав в макушку, я пригладил чуть растрепавшиеся волосы и улыбнулся, поймав её взгляд. Она прижалась ко мне, и прижималась до тех пор, пока мы спускались на лифте и шли к машине. Прыгнув на водительское сиденье, Ольга пристегнулась и завела машину. Я устроился рядом и натянул на глаза солнечные очки, откинувшись на спинку.
— Илон, что у вас с Тимуром? — спросила я осторожно, делая вид, что полностью поглощена помидором, лежащим на разделочной доске передо мной.
— С Агеевым? У меня? — она удивилась, но я заметила, что её щёки немного побледнели, — С этим козлом у меня ничего нет и быть не может.
Фыркнув, сестра отвернулась и бросила в салатницу мелко порубленную зелень.
— Он неплохой мужик с виду, — я пожала плечами и улыбнулась, пока она не видит.
— Он говнюк и придурок, — прошипела она, — Постоянно придирается. И вообще… — Илона замолчала и глубоко вздохнула, вынуждая меня повернуться к ней.
— Что вообще? — я усмехнулась, изо всех сил сдерживая улыбку.
— Ничего, — она прищурилась и покосилась в сторону веранды, на которой восседали мой Игорь и Тимур.
Встретив взгляд тёмных глаз Агеева, она фыркнула и принялась нарезать овощи с особой яростью, звонко стуча по разделочной доске ножом. Тимур посмотрел на меня, удивлённо вскинув брови — в ответ я могла только пожать плечами.
— А мне он нравится, — небрежно бросила я, готовясь к очередному взрыву.
— Чем же? — удивлённо крякнула Илона.
— Ну, он сильный, волевой, преданный. Это большая редкость в наше время. И поёт неплохо.
— Ты мне больше не сестра, — прошептала она, уставив в меня кончик ножа, — Как он может тебе нравится? Он же страшный.
— Внешность — не главное. Главное, что у человека в душе. Игорь тоже страшный.
— Твой Лазарев красавчик, каких поискать.
— Нет, у него взгляд жуткий временами, — я рассмеялась и посмотрела на веранду.
Игорь взял в руки гитару, через секунду до меня донеслись первые аккорды, и я растянулась в улыбке — люблю такие вечера.
— Спойте «Кукушку» — крикнула я.
Тимур махнул рукой и улыбнулся. Гитара заиграла звонче, Игорь обернулся через плечо и подмигнул мне, крикнув в ответ:
— Как пожелаете, дамы.
Песен ещё ненаписанных, сколько?
Скажи, кукушка, пропой.
В городе мне жить или на выселках,
Камнем лежать или гореть звездой?
Звездой…
Невольно подпеваю, покачивая бёдрами в такт. Илона рядом со мной хмурится и качает головой, заканчивая с нарезкой салата и скидывая овощи в чашку.
Их голоса на улице сливаются, и они начинают петь громче. Тимур — звонко и мелодично, Игорь — чуть сипло. Я достаю противень из духовки и перекладываю мясо на большое блюдо — сегодня у нас свинина по–пекински. Для Тимура отдельно приготовила баранину — она дожидается своего часа в сковородке на плите, накрытая крышкой. Он не ест свинину — ислам обязывает.
— Ставь посуду на стол, — командую я сестре.
Та послушно подхватывает тарелки и идёт на веранду. Я несу туда салат и блюдо с мясом — Игорь сразу же перестаёт играть и перехватывает у меня тяжёлую тарелку, водружая её на стол. Подмигивает мне и возвращается к гитаре, подхватывая припев на пару с Агеевым:
Солнце моё — взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох — дай огня.
Вот так…
Я провожу ладонью по его плечу и наклоняюсь, чтобы поцеловать в щёку. Пока Илона несёт столовые приборы я не могу удержаться, и тихо мурлычу ему на ухо:
Хорошо с тобой, да плохо без тебя…
Игорь громко смеётся, подмигивает мне и отставляет гитару в сторону. Я сажусь рядом, позволяя ему притянуть меня к себе и ловлю задумчивый взгляд Тимура, устремлённый на Илону. Он замечает, что я на него смотрю, и делает вид, что разглядывает что–то вдалеке.
Быстро переглянувшись с Игорем, мы одновременно дёргаем бровями в понимающем жесте, и он щекочет мой нос с широкой улыбкой на лице.
— Спорим, мы ещё погуляем на их свадьбе? — тихо шепчет он мне на ухо.
— Главное, не состариться к этому моменту, — так же тихо отвечаю я.
Эпилог
Все дороги приводят меня к тебе,
Дороги знают всё лучше, чем я.
И я не стану искать других дорог…