Midsummer Rock в конце августа, остается лучшей записью The Stooges в расцвете их карьеры.
Как бы скрепляя этот договор с фанатами, в августе вышел Fun House – серьезное высказывание оригинального состава The Stooges. Один из самых бескомпромиссных альбомов семидесятых, атака на чувства, которая в полной мере ощущается до сих пор. Густота и клаустрофобия саунда, искаженный вокал Игги сквозь почти фанковые риффы гитары и саксофона, то и дело взрывающиеся кульминацией. На смену каменному лицу дебютной пластинки пришла агрессивная, наглая экспансия. Для группы, никогда не блиставшей техническим мастерством, музыка весьма разнообразна: зловеще-готическая в “Dirt”, торжественная и грязная в “Fun House”, безголовая и бандитская в “1970”.
Сегодня Fun House – наиболее ценимый музыкантами альбом The Stooges. Джек Уайт из The White Stripes говорит: «Я считаю, что Fun House – величайшая из когда-либо сделанных рок-пластинок. Я всегда это буду чувствовать». Впоследствии эта музыка породила темный готический рок Nine Inch Nails и Jane’s Addiction, но для многих современников Fun House был показателем того, что команда просто сбилась с пути. Страстно поддержал их Лестер Бэнгс огромной статьей об альбоме (в двух номерах журнала Creem) и многие другие. Даже Billboard, библия музыкальной индустрии, высказался положительно, правда, подчеркнув ведущую роль «Стива Маккея с его волшебным саксофоном», на что вокалист мог и обидеться. Несмотря на все это, в целом альбом был отвергнут, особенно радиоиндустрией. Стив Харрис, старший вице-президент «Электры» по маркетингу, был фанатом The Stooges и всячески рекламировал пластинку, но везде встречал однозначную реакцию: «О Господи! “Электра” же выпускает такую прекрасную, такую классную музыку! Зачем им это?»
Глава 6. Fun House Part II: This Property is Condemned
Впереди маячил быстрый, но не безболезненный финал. Тому было несколько предзнаменований. Во-первых, в июне 1970-го пришло официальное письмо, что через год «Студж-Холл», он же «Фан-хаус», будет снесен, так как Эйзенхауэровское шоссе собираются расширять. В том же месяце Джимми Сильверу предложили работу в компании по поставке натуральных продуктов “Erewhon”, и он принял предложение, надеясь, что The Stooges на верном пути и под присмотром его старого друга Джона Адамса не пропадут.
Третьим предупреждением был «Гус-Лейк» («Гусиное Озеро»), адский фестиваль 7–9 августа 1970 года, недвусмысленно сигнализировавший, что шестидесятые кончились. Многие из тех, кто там был, описывают постапокалиптическую атмосферу, как в фильме «Безумный Макс». Билл Читэм, наконец дослужившийся до ритм-гитары, вспоминает: «Все как в тумане, дикое количество кокаина». Билл Уильямс, рок-фанат, работавший в секьюрити, видел открытую продажу героина с лотков, как продают мороженое в кино; за сценой «Ангелы Ада» торговали кайфом прямо с мотоциклов. Роуди Дэйв Данлап видел парня, который удолбался настолько, что ел землю; Лео Битти видел, как кто-то свалился с порталов, ударился оземь, подскочил и пустился в пляс.
The Stooges тоже были на грани: организаторы запретили вокалисту прыгать в толпу. Уильямсу вместе с другим девятнадцатилетним охранником было поручено не пускать его, и, когда Игги устремился к заграждению, отделявшему его от публики, они схватили его под руки и оттащили назад. Музыка стала совсем бешеной, Игги отступил на сцену и завизжал в микрофон: «Ломай! Ломай его!» Уильямс был в ужасе. «Двести тысяч человек, и все сошли с ума! Они ломают ограду, мы пытаемся ее держать, безумие!»
В какой-то момент – когда и как, никто точно не помнит – басист Дэйв Александер просто не выдержал и потерялся. Одни считают, что он вылетел из ритма, другие, в том числе Игги, – что просто забыл все песни. Вокалист чувствовал, что его предали, подставили, и после концерта решил уволить Дэйва. По словам Рона, они были против, но в конце концов сдались. Первый из “dum dum boys” был изгнан. Может, просто так совпало, но в то же время Джим Остерберг объявил, что его псевдоним отныне не Игги Студж, а Игги Поп.
Некоторые жильцы «Фан-хауса» считали провал Дэйва на фестивале «Гус-Лейк» всего лишь поводом: Джима раздражала замкнутость Александера и даже его физическая слабость. Через много лет, сидя в своем уютном садике в Майами, Игги размышляет об этом решении: «Мне неоднократно напоминали, что когда я сказал: “Всё, с Дэйвом я больше не работаю”, – все стало разваливаться. Но когда стоишь на сцене, а баса нету… у него просто крыша поехала, слишком обдолбался, вообще ничего не соображал. Тоже, между прочим, травма для человека, который… эээ, вообще-то я очень серьезно относился ко всей этой фигне. Ну и… – невесело заключает он, – после того случая группа как-то так и не смогла собраться».
11 августа, как раз когда Дэйв Александер был изгнан бывшими однокашниками, Игги выступал в передаче Дэна Карлайла на радио WKNR. На записи слышно, что обычно разговорчивый Джим Остерберг необщителен и расстроен, и тщетно Дэн Карлайл пытается расшевелить его. В ответ ничего, кроме апатии, голос тусклый, как в депрессии. Похоже, Джим уже во власти жестоких эмоциональных качелей, знакомых многим артистам: после невероятного, почти маниакального взлета – неизбежный упадок. Эти перепады, конечно, обострялись употреблением кислоты, гашиша и кокаина – последний, как замечает близко наблюдавший Игги журналист Ник Кент, был для него «безусловно, худшим из наркотиков, от которого он впадал в полное безумие».
Через несколько дней, в Нью-Йорке, обнаружилось еще кое-что, усугубившее зловещую атмосферу в коллективе. В середине августа группа должна была презентовать Fun House серией из четырех концертов в “Ungano’s” с роуди Зиком Зеттнером на басу – тихим, славным блондином, который часто играл спиной к публике. Когда они добрались до Нью-Йорка, оказалось, что главная и единственная цель действующего менеджера, Приятеля, – достать героин. Он больше ни о чем говорить не мог; младшие товарищи в основном отнеслись к этому без энтузиазма, но Приятель настаивал: «Да вы не понимаете. Это самый лучший кайф». Адамс расписывал достоинства героина, говорит Билли Читэм, «как будто это Кольридж. Ему ужасно туда хотелось».
В отеле «Челси» Приятель делил комнату со Стивом Маккеем. После заселения в отель насущных потребностей оказалось две: Игги хотел кокаина, Джон хотел героина. «Со мной произошла странная вещь, – сообщил саксофонисту Адамс. – Стою на углу, думаю, где бы вырубить кайфа. И вдруг срослось».
Тем вечером Джон Адамс вернулся в любящие объятия героина, поделившись «понюшкой» со Стивом Маккеем; в это время Игги явился в «Электру» к Биллу Харви и доложил, что если The Stooges предстоит играть, ему нужно 400 долларов на кокаин. Вообще Харви, как правило, относился к «мягким» веществам благосклонно – говорят, у него было даже официальное разрешение на приобретение травы. Но такая наглость не могла его не разгневать, тем более что он не являлся поклонником The Stooges. Харви неохотно выдал требуемую сумму; теперь деньги были, но дилер опаздывал. Время выхода пришло и прошло; наконец тянуть уже было нельзя и решили выходить так, но по дороге на сцену через кухню “Ungano’s” как раз столкнулись с дилером. «Вжжжик – обратно в гримерку», – говорит Маккей; там распаковали огромный завернутый в фольгу пакет, снюхали «гору» кокаина и только тогда вышли на сцену, с безнадежным опозданием. Концерт был, по многим отзывам, удачный («Все сверкало и переливалось», – говорит Маккей), с длинными импровизациями, сыграли и новую песню “Going To Egypt”.
Недавно обнаруженная запись одного из тех концертов в “Ungano’s” великолепна; следующие три, очевидно, тоже были весьма вдохновенными и запомнились не только видом той части тела, которой Игги помахал публике на прощанье. Примерно в тот же период The Stooges выступили хедлайнерами после MC5 в Эсбери-парке и размазали бывших «старших братьев» по стенке. Но, как рассказывает Скотти Эштон, тот вечер в Нью-Йорке наконец «разбудил [в Джоне] червяка. Отбойный молоток в голове, забыть невозможно, все покатилось под горку. Внезапно оказалось, что героин – это клево».
Осенью 1970 года в Детройт хлынул поток героина. По словам лидера MC5 Уэйна Крамера, «еще вчера героин был каким-то экзотическим веществом для джазовых музыкантов, а сегодня он уже был во всеобщем доступе – дешево. Его было полно, и он был мощный».
MC5 подружились с героином незадолго до The Stooges; Уэйну Крамеру это облегчило болезненное осознание того, что карьере его группы, всем мечтам и надеждам конец. Для Джима Остерберга героин был средством расслабиться. «Я всегда чувствовал, что группа может работать упорней… Я всегда чувствовал, что должен делать что-то для всех, и меня это возмущало. Это стало бременем. И предлогом, конечно. На самом деле были напряги, я много ел кислоты и все такое… как-то бременем лежало на душе, честно. А тут героин: гора с плеч. И героин был».
Когда группа только начиналась, именно Джим Остерберг приезжал на репетиции и вытаскивал из постели дружков-«студжей». Теперь роль наседки, собирающей цыплят, перешла к Рону. Первыми, еще в Нью-Йорке, отозвались на хмурый призыв героина Адамс и Маккей. Потом Приятель заказал пакет в «Фан-хаус», и за ними последовал Джим, продолжив начатое в Сан-Франциско знакомство. Следом отправились Скотти и Билл – «сначала нюхали, потом подкожно», – и в какой-то момент к ним присоединился Зик. Произошел неизбежный раскол, причем братья Эштоны оказались по разные стороны баррикад. Рон, казалось, необратимо отдалился от своего вокалиста и, что хуже всего, от родного брата. «Мы не общались, – говорит Рон. – Скотти был втянут в орбиту Игги. Я остался в полной изоляции, совершенно один».
Когда Джимми Сильвер передал финансовые бразды и текущий контроль перешел к Джону Адамсу, а Джонни Филдс присматривал за бюджетом из Нью-Йорка, на банковском счету The Stooges был серьезный плюс. За несколько недель деньги кончились, команде стали платить наркотиками: вместо 50 долларов наличными (в неделю) Маккей и Зеттнер стали получать по 15, плюс пакет травы и упаковка героина «китайский белый». Маккей, впрочем, не настолько торчал, чтобы не понимать, что его, вслед за Дэйвом, скоро выгонят. Но когда Поп позвонил, он испытал облегчение. «Ни с одной работы я так не мечтал быть уволенным, как с этой. Я нюхал героин каждый день, наверное, недели две, но с отставкой потерял источник. Два месяца потом спать не мог, руки ныли, но все равно, считай, легко переломался. Продержись я еще пару месяцев – подсел бы уже как следует». Как бы то ни было, Маккею удалось уговорить хозяина “Discount Records” Дэйва Уотермолдера принять его обратно на прежнюю работу.