Монетка – пентакль, начертанный в почве сырой;
Наперсток – фиал, содержащий дыханье воды.
– Что это? – поинтересовалась Анна.
– Просто одна старинная детская песенка. Мама раньше пела ее для меня. Эффи, я уже знаю свою стихию – это земля.
– Возможно, когда ты колдуешь сама по себе, это так. Но нам необходимо выяснить, какие стихии подходят нам как членам ковена. Они могут не совпадать; это зависит от нашей коллективной энергии и того, что каждый из нас в нее привносит. Магия стихий направлена на то, чтобы найти баланс, и нам нужно найти свой. Вы принесли яблоки, что я оставила в ваших шкафчиках сегодня утром? Положите их в центр.
Анна и Миранда сделали, как было велено.
– Я свое съела, – призналась Роуэн.
– Хорошо, что я принесла несколько про запас. – Эффи положила еще несколько яблок в центр комнаты. – А теперь садитесь.
Они сели в круг, по периметру которого Эффи расставила свечи. Незнание того, что будет дальше, немного раздражало. Аттис устроился в стороне – молодой человек забрался на один из столов, стоящих в дальнем углу комнаты. «Он будет наблюдать за нами», – подумала Анна, и ей стало немного не по себе.
Эффи поставила в центр их круга свечу, стакан воды, небольшую плошку с землей, а рядом с ними положила лист какого-то дерева. Затем девушка принялась ходить вокруг, бормоча себе под нос:
– Вверху и внизу, внутри и снаружи,
Сплетай круги наши туже.
Ее голос, мягко растворявшийся в темноте комнаты, был негромким и успокаивающим, а шаги были тихими, как звук закрывающейся книги. Когда Эффи проходила мимо свечей, они загорались ярким пламенем, отбрасывая клубок теней внутрь круга. Девушка трижды повторила заклинание, а затем села в круг к остальным и подняла руки.
– Я взываю к сторожевым башням Севера, стихии земли, чей символ – древний пентакль. Взываю ко мху на деревьях и перегною под нашими ногами, богине червей, корней и гнили нашей плоти – даруй нам стабильность и силу. Я вбираю тебя в себя через горсть земли, взятой с перекрестья дорог. Пусть яблока плоть явит нам, кто мы есть.
Эффи взяла щепотку земли из плошки и положила себе в рот. Затем передала плошку Роуэн.
– Я что, должна это… – Роуэн с сомнением взглянула на содержимое плошки.
– Мы должны вобрать в себя каждую из стихий.
– Отвратительно. Ладно, ладно, я вбираю тебя в себя через горсть земли, взятой с перекрестья дорог. – С этими словами Роуэн взяла щепотку земли из плошки и положила в рот.
Миранда была следующей. Она с явным отвращением взяла плошку из рук Роуэн, зажала нос, защипнула малюсенькую горсточку земли и тоже положила в рот. Анна последовала ее примеру. Земля была кислой на вкус и какой-то шершавой по ощущениям.
Эффи как ни в чем не бывало продолжила:
– Я взываю к сторожевым башням Востока, стихии воздуха, чей символ – древний жезл. Взываю к листьям в небе и птичьим перьям, богине рассвета, ветра и ароматов, что он с собой несет, – даруй нам мудрость и смекалку. Я вбираю тебя в себя через дыхание этого листа. Пусть яблока плоть явит нам, кто мы есть.
Эффи взяла в руки лист и глубоко вдохнула. Каждая из девушек по очереди проделала то же самое.
– Я взываю к сторожевым башням Юга, стихии огня, чей символ – древний атам. Взываю к дыму пламени и частице зла, к богине солнца, летнего дня и белоснежного пепла – даруй нам энергию и желание. Я вбираю тебя в себя через жжение этого пламени. Пусть яблока плоть явит нам, кто мы есть.
Эффи зажгла свечу и держала палец над ее пламенем, пока боль не стала невыносимой. Вздрогнув всем телом, она передала свечу следующей девушке. Даже если бы Анна хотела отказаться от участия в этом действе, сейчас было уже поздно; раздался странный треск, и она ощутила, как на нее давит что-то, от чего невозможно убежать, невозможно скрыться.
– Я взываю к сторожевым башням Запада, стихии воды, чей символ – древняя чаша. Взываю к морям жизни и рекам мертвых, к богине луны, волн и океанских приливов – даруй нам интуицию и любовь. Я вбираю тебя в себя через эту воду. Пусть яблока плоть явит нам, кто мы есть.
Эффи отпила немного воды из стакана. Вещи, символизировавшие стихии, начали оживать: пламя разгорелось и замерцало; вода забурлила; земля в чаше зашевелилась, как будто из нее вот-вот выползет червяк; листик задрожал.
– Силой пентакля, жезла, атама и чаши пусть чистая яблока плоть явит нам, кто мы есть. Пусть чистая яблока плоть явит нам, кто мы есть… – повторяла Эффи.
Анна с растущим беспокойством наблюдала за этим странным спектаклем. Внезапно Эффи перестала повторять заклинание и объявила:
– Чур, я первая.
Не колеблясь она потянулась к центру их круга и взяла одно из яблок. Эффи с наслаждением вонзила в его плоть зубы. Но почти сразу же вскрикнула и уронила яблоко на пол. Оно раскололось пополам. Его мякоть была черной и обугленной, от нее поднимался дым.
– Огонь. – Губы Эффи расплылись в довольной улыбке, дым запутался в ее волосах. – Я так и знала. Теперь твоя очередь, Роуэн. Выбери какое-нибудь яблоко.
Роуэн протянула руку и сначала хотела было взять одно яблоко, но в итоге выбрала другое. Девушка хотела было откусить от него кусочек, но тут яблоко выпорхнуло у нее из рук и зависло в воздухе в нескольких дюймах над ее ладонью. Роуэн снова попыталась схватить беглеца, но он поднялся еще выше.
– Ого, – удивилась она. – Воздух? Я? Воздух? Но во мне нет ни мудрости, ни смекалки.
– Не теряй концентрации, – строго велела ей Эффи. – Миранда, теперь ты.
Миранда осторожно выбрала яблоко из кучки в центре их круга, но продолжала держать его на расстоянии вытянутой руки, как будто оно могло взорваться.
– Кусай же! – приказала Эффи.
Плотно закрыв глаза, Миранда поднесла яблоко к губам. Она осторожно откусила кусочек и тут же начала плеваться. Девушка уронила яблоко, и из него посыпалась земля. Когда яблоко прикатилось в центр их круга и остановилось там, из отверстия в его мякоти выполз червяк. Его маленькая розовая головка зашевелилась, и было похоже, будто маленький язычок пробует воздух в их комнате на вкус.
Миранда попыталась закричать, но вместо этого принялась жадно хватать ртом воздух.
– Я… я не могу… – выдавила она, скребя пальцами свое горло.
– Мне кажется, она сейчас задохнется! – в панике закричала Анна.
В дальнем углу комнаты со своего места вскочил Аттис.
– Сосредоточьтесь! – прикрикнула на всех Эффи. – Не сопротивляйся, – чуть тише сказала она, обращаясь к Миранде.
Девушки встретились взглядами, и Миранда сильно закашлялась, а после смогла наконец глубоко вздохнуть. Миранда разжала руку, в которую кашляла, и обнаружила на ладони горсть земли. Девушка вскрикнула, схватила бутылку с водой, выпила ее залпом и принялась отчаянно вытирать губы.
– Что со мной не так? Почему яблоко гнилое? Это отвратительно! Боже милостивый!
– Оно не гнилое, это просто земля. – Роуэн не смогла сдержать смех, когда из яблока на полу показался второй червяк.
Миранду вырвало.
– Тихо! Теперь Анна.
Девочка посмотрела на лежащие перед ней яблоки. Одно, казалось, привлекло ее внимание. Анна пыталась сопротивляться, но яблоко было настойчивым; его словно смазанная воском кожура блестела и подмигивала ей в трепещущем свете горящих свечей. Девочка взяла яблоко в руку и поднесла к губам, собираясь откусить от него кусочек, но вдруг его плодоножка начала расти, и на ней появились маленькие зеленые листочки. Она все росла и росла, обвиваясь вокруг своей оси, выпуская все новые побеги.
– Что это? – Анна засмеялась, потому что молодые листочки щекотали ей руку.
– Вода, – с улыбкой ответила Роуэн. – Дарующая жизнь.
Анна откусила кусочек, и яблочный сок заструился по ее подбородку. Внутри фрукта было больше воды, чем мякоти, – золотое озерцо, сладкое, как вкус лета. Анна была в восторге от магии в своей ладони. Она знала, что это результат их групповых усилий, а не ее личная заслуга, но все равно – это было приятно.
Аттис спрыгнул со стола на пол и вытащил из кармана своего блейзера небольшой магнит. Он наклонился к полу, сжимая магнит в руке, и одно из яблок покатилось к нему, будто притянутое его силой. Когда яблоко коснулось магнита, раздался приятный звон, словно металл ударился о металл.
– Полагаю, я металл, – сказал молодой человек.
– Ты не был частью нашего заклинания, – отчитала его Эффи.
– Ну, заклинание явно хотело, чтобы я стал его частью.
Аттис подошел к девушкам, внимательно осмотрел их яблоки и сорвал яблоко Роуэн с невидимой веточки, где оно все еще висело, паря в воздухе над рукой девушки.
– Почему мне достались червяки? – с негодованием воскликнула Миранда. – Почему я повелительница червей?
– Эй, ты украла мою стихию, – упрекнула ее Роуэн. – Я думала, что моя связь с землей чрезвычайно прочная. А теперь, выходит, я воздух – сплошной дух и никакой материи. Впрочем, в этом есть определенный смысл…
– Яблоки явили нам свою волю, – резюмировала Эффи. – Мы те, кто мы есть. Кто за то, чтобы напоследок сыграть в какую-нибудь игру? Кто-нибудь из вас играл в «Легкий, как перышко»?[24]
– Э-э-э… Раз этак тысячу, – просияла Роуэн.
– Здесь есть одно «но». Вы все хорошо себя чувствуете? Занятия магией, особенно с непривычки, могут иметь весьма негативные последствия, – предупредила Эффи.
Анна ощущала себя слегка опьяненной магией – чувствовать, как она бежит по венам, было чрезвычайно приятно. Это было похоже на электрический заряд, пропущенный сквозь ее тело. Какой-то странный зуд. Что-то не до конца ей понятное. После слов Эффи Анна осознала, что ко всему этому еще и очень устала.
– Снова придется есть какую-нибудь гадость? – поморщившись, спросила Миранда.
Эффи покачала головой.
– Тогда, наверное, я смогу выдержать еще одно заклинание, – сдалась Миранда.