– Крадутся мелким шагом, день за днем,
К последней букве вписанного срока;
И все «вчера» безумцам освещали
Путь к пыльной смерти. Истлевай, огарок!
Жизнь – ускользающая тень, фигляр,
Который час кривляется на сцене
И навсегда смолкает; это – повесть,
Рассказанная дураком, где много
И шума, и страстей, но смысла нет[25].
Последнее слово монолога прозвенело в тишине класса, словно удар колокола. Ученики были потрясены. Эндрю съежился на своем стуле. Мистер Рамсден, который на время выступления Аттиса отошел в дальний конец класса, стоял там не шелохнувшись. Его молчание было самым громким.
– Лично я, – продолжал Аттис как ни в чем не бывало, – не думаю, что леди Макбет виновата в падении Макбета. У нее есть своя роль, но Макбет хочет, чтобы она ее сыграла. На самом деле им движет страх. Макбет боится событий, которые не в силах контролировать; он боится, что не способен бояться и чувствовать человеческие страдания; но прежде всего он боится своего собственного разложения. У него чертов экзистенциальный кризис. «Жизнь… это повесть, рассказанная дураком, где… смысла нет». Им движет бессмысленность бытия. Макбет надеется, что совершенный им грех или предсказанное ему проклятие уничтожат его и… тогда он наконец сможет почувствовать хоть что-то.
Класс разразился аплодисментами. Их звук вывел Анну из задумчивости, в которую девочку погрузили слова Аттиса.
– Конечно, часть вины лежит на ведьмах. Впрочем, они, как правило, всегда во всем и виноваты. – Аттис подмигнул Анне, и девочка, как и Эндрю, съежилась на своем стуле. – А теперь, Питер, я бы хотел, чтобы ты поделился своими мыслями. Уверен, всем нам будет крайне полезно с ними ознакомиться.
Питер холодно улыбнулся и хотел было что-то ответить, но внезапно мистер Рамсден вновь обрел дар речи:
– Локерби! Вы наверняка спланировали весь этот цирк! – Его лицо цветом и формой стало напоминать баклажан.
– Я думал, мы договорились, мистер Рамсден? Если хотите, я могу прочесть еще один монолог. – Аттис театрально откинул голову назад и начал:
– Убирайтесь! – рявкнул мистер Рамсден.
– Вы хотите, чтобы я сбегал за помпонами?
– ВОН!
Аттис отвесил низкий поклон и вышел. Оставленная им открытой дверь принялась тихонько раскачиваться на петлях.
К обеду вся школа была в курсе того, что произошло на уроке английского. Причем во время пересказа история обросла какими-то совершенно невероятными подробностями. Войдя в гостиную, Анна поймала себя на том, что улыбается, вспоминая выражение багрового лица мистера Рамсдена. Девочка подозревала, что Аттис умнее, чем кажется, но даже в этом случае ей не было ясно до конца, выучил ли он только этот монолог заранее или же действительно знал все произведения Шекспира наизусть. Анна поняла, что вообще не знает, кто такой Аттис.
– Эй!
Девочка обернулась на окрик и, подняв глаза, увидела сидящих за одним столиком Эффи, Роуэн и Миранду.
Последняя выглядела так, словно ее взяли в заложники.
Эффи кивнула на свободное место за столиком, приглашая присоединиться к их компании. Сколько Анна себя помнила, она всегда обедала в одиночестве, ведь она была никем. Чувствуя себя не в своей тарелке, девочка подошла к их столику и села на свободное место.
Девушки посмотрели друг на друга. Впервые они появились на публике все вместе.
– Обычно по средам я веду занятия в кружке любителей изучения Библии, но сегодня наше помещение оказалось занято, поэтому я перенесла встречу, – принялась оправдываться Миранда.
– Все в порядке, Мэнди, мы никому не скажем, что ты перешла на темную сторону, – сказала Эффи.
– Меня зовут Миранда! И я никуда не перешла! Я просто разведаю, что там, в темноте, и вернусь обратно к свету.
– Звучит пошловато.
– Вовсе нет!
– Мэнди, если хочешь выжить, тебе придется смириться со специфическим чувством юмора Эффи, – посоветовала Роуэн и тут же, сгорая от нетерпения, повернулась к Эффи. – Так что там случилось с Аттисом на уроке английского? Все только об этом и говорят. Жаль, что меня там не было. Аттиса в итоге вроде как отстранили от занятий у Рамсдена. – (Анна не удивилась, услышав новость, но слегка расстроилась: без Аттиса занятия английским языком будут уже не такими интересными.) – Вы, кстати, это видели? – Хихикнув, Роуэн развернула к остальным экран своего телефона.
В каком-то клипе, где чирлидерша размахивала помпонами, голова девушки была заменена головой мистера Рамсдена.
– Аттис наверняка отмочил что-то глупое и блестящее одновременно. Впрочем, как всегда, – со смехом прокомментировала Эффи.
– Я там была, – сказала Анна и вскоре поймала себя на том, что пересказывает остальным девушкам случившееся на уроке английского в мельчайших подробностях.
– Выходит, он просто взял и прочел весь монолог? – удивилась Роуэн. – То есть он выучил всего «Макбета» наизусть просто так, на всякий случай?!
– О, у него фотографическая память. Он самый умный человек из всех, кого я знаю, настоящий книжный червь, – заверила всех Эффи с нескрываемой гордостью; Анна попыталась сложить воедино все сведения о молодом человеке, которого только начала узнавать. – Его отец, старый друг Селены, был профессором английского языка и фанатом истории, поэтому Аттис вырос в окружении огромного количества книг и знаний. Они жили в кампусе, и к пятнадцати годам он уже прилично зарабатывал на том, что писал эссе за студентов, не справлявшихся с университетской нагрузкой. Он крайне изобретателен.
– А что за университет? – спросила Анна, желая узнать об Аттисе как можно больше.
– Абер… Вечно не могу это выговорить… Аберистуитский университет в Уэльсе. Красивое место. Расположен совсем рядом с пляжем. Селена обычно оставляла меня там на все лето. – Эффи улыбнулась какой-то отстраненной улыбкой.
– Может, этим летом сгоняем туда все вместе? – взволнованно предложила Роуэн. – Устроим ковен-тур?
– Его отец там больше не работает, – рассеянно ответила Эффи.
В этот момент в гостиную вошел какой-то молодой человек, которому Эффи энергично замахала рукой. Незнакомец помахал рукой в ответ и быстро сел за свободный столик, выглядя ужасно смущенным. Анна узнала в нем понравившегося Эффи здоровяка из кафе «Красный кирпич».
Роуэн энергично ткнула Эффи локтем в бок:
– Поговаривают, вы с ним встречаетесь.
– Скажем так: я устроила ему тест-драйв, – с улыбкой ответила Эффи.
– А можно я тогда пока устрою тест-драйв Аттису? – спросила Роуэн, подняв бровь.
– Легок на помине. Или, лучше сказать, легки на помине. – Эффи кивнула на дверь, в которую только что вошла Дарси под руку с Аттисом.
Дарси с нарочитой кокетливостью рассмеялась над тем, что только что сказал Аттис. Молодой человек отошел, чтобы взять еду, и девушка подошла к столику, за которым сидели Миранда, Роуэн, Анна и Эффи. Всегдашние прихвостни Дарси, Оливия и Коринн, следовали за своей предводительницей. Миранда замерла. Роуэн притворилась, что читает что-то на своем телефоне. Анна потянулась за своим наузом.
– Боже! И это все, на что ты способна, Эффи? – Дарси выразительно посмотрела на остальных девушек. – Должно быть, ты просто отчаялась найти кого-то получше. Но мы это знали давно, не так ли? Ведь что еще могло заставить тебя отдаться Тому Келлману на заднем сиденье его машины…
– Он сказал, что со мной ему понравилось больше, чем с тобой, – ответила Эффи.
Коринн хихикнула, и Дарси была готова испепелить ее одним своим взглядом.
– Миранда Ричардс, – фыркнула Дарси. – Тебе не стоило связываться с этими шлюхами, или ты наконец решила перестать строить из себя непорочную Деву Марию?
– Если хочешь присоединиться к моему кружку любителей изучения Библии, – громко сглотнув, нерешительно начала Миранда, – я буду рада объяснить тебе…
– Боже упаси! – Дарси приложила руку ко рту в притворном религиозном ужасе, и Оливия с Коринн покатились со смеху. – Я присоединюсь к твоему библейскому кружку в тот же день, когда ты потеряешь девственность. Знаешь, тебе бы не помешало с кем-нибудь переспать. Быть может, это помогло бы тебе избавиться от напряженной гримасы, которую ты считаешь своим нормальным выражением лица.
Коринн принялась массировать плечи Миранды.
– Очень рекомендую подобный массаж, – посоветовала она. – Дважды в день. И забудешь про докторов!
– Впрочем, ей, вероятно, повезет раньше, чем тебе, а, Чудище? – Дарси повернулась к Роуэн и толкнула ее локтем. – Вряд ли найдется смельчак, который захочет коснуться твоих огромных…
– Бедер? Ягодиц? Лодыжек? – предложила Оливия.
– Эй, послушайте, не нужно… – тихо начала Анна.
– Попридержите-ка. Мой. Телефон. Неужели Никто только что заговорила? – Дарси сощурила глаза и повернулась к Анне; девочка тут же опустила голову, мгновенно пожалев о своем сиюминутном порыве. – Глядите-ка, защищает своих новых друзей. Боишься, что они устанут от тебя так же быстро, как и все остальные? Понимаешь, что ты просто никто и тебе нечего им предложить? Даже твои родители не вынесли…
– Эй, Питер! Мы здесь! – крикнула Эффи; Питер только что вошел в гостиную и пытался понять, кто его зовет. – Я удивляюсь, как это он еще не устал от тебя, Дарси? Уверена, я смогу ему в этом помочь.
Глаз Дарси слегка дернулся. Она мило улыбнулась и направилась навстречу Питеру; Коринн и Оливия последовали за ней. Дарси что-то прошептала Питеру, и молодой человек хмуро посмотрел на Эффи.
– Ну что ж, из нас только что выжали все соки, – простонала Роуэн. – Наша жизнь вскоре гарантированно превратится в ад. Впрочем, я очень рада, что вспомнили мое прозвище четырехлетней давности. Я уж думала, о нем все забыли, но, видимо, я ошибалась. – С этими словами Роуэн оттолкнула от себя десерт.