рабатывает в день больше, чем половина Лондона. Если что, мы забираем у богатых и отдаем бедным.
– А ты разве бедная? – скептически уточнила Роуэн.
– Раз у меня нет сумки от Луи Вюиттона, значит я бедная. Как и время, все в этом мире относительно, – резонно заметила Эффи. – Ну же, нам пора поторапливаться!
Время и люди, запертые в нем, двигались очень тихо и медленно, но четыре девушки с шумом носились по магазину – дикие и свободные, опьяненные гедонизмом собственной миссии: Эффи пробиралась сквозь ряды полок с идеальными стопками одежды; Роуэн заворачивалась во всевозможные шарфы; Мэнди ощупывала дамские сумочки – блестящие, как обертки от конфет. Запихнув платья с топами в свою бездонную сумку, Эффи принялась прыгать по кроватям и хватать бижутерию, а в конце с хихиканьем накрасила ярко-розовой помадой губы целой компании мальчишек. Наузников хватил бы удар.
Анну привлекло зеленое платье на одном из манекенов, и девочка жадно уставилась на него.
– Нравится? – услышала она за спиной голос Эффи.
Платье было сшито из бархата изумрудного, как хвост стрекозы, цвета. Анна кивнула.
– Так забирай, – подбодрила ее Эффи.
– Но ведь оно на манекене – продавцы вмиг заметят, что его украли.
– И что с того? – С этими словами Эффи забралась на подиум, где стояли манекены, и начала расстегивать платье на одном из них.
Подавив смешок, Анна бросилась ей помогать. Они стащили платье не слишком аккуратно, оставив манекен прямо на подиуме полностью обнаженным.
– Теперь оно твое. – Эффи запихнула платье в сумку. – А сейчас марш за туфлями.
Анна присоединилась к Роуэн, которая также искала себе подходящие туфли среди легионов пар обуви. Анна выбрала черные туфли с ремешками на таком высоком каблуке, что если бы тетя увидела ее в них, то цокала бы до тех пор, пока у нее не посинел бы язык.
– Две минуты! – крикнула Эффи. – Запихивайте свои находки в сумку!
Девушки бросились вниз и собрались на первом этаже, где принялись складывать в сумки все свои обновки. Как только перо коснулось пола, магазин вновь зашумел и зажужжал вокруг них. Вчетвером они посмотрели друг на друга и тут же покатились со смеху, а затем быстро покинули магазин – дама с духами во второй раз смерила Эффи недоверчивым взглядом.
– Я беру обратно свои слова, – прошептала Мэнди Анне на ухо. – Вот это было худшим из того, что я когда-либо делала.
Зелье
Сила луны слишком изменчива, слишком непредсказуема, слишком охвачена страстью.
Вначале все вчетвером они сели на поезд до Хакни, а затем Эффи запутанными дорожками провела остальных к ряду прежде роскошных особняков в георгианском стиле. Она остановилась у дома с ярко-желтой входной дверью и заросшим сорняками палисадником. Дверь была не заперта.
Эффи прошла на кухню, а остальные девушки остались стоять в проеме ведущих в нее дверей. Кухня представляла собой огромное помещение с высоким потолком, белыми стенами и темными полами. Вдоль стен располагались гигантские шкафы и стеллажи, с потолка свисали массивные лампы. За отдельно стоящим кухонным столом сидела Селена и при этом категорически не вписывалась в окружающий ее интерьер: на ней было прозрачное розовое платье в пол с оборками на рукавах, в котором она как ни в чем не бывало нарезала лайм. При виде гостей женщина выронила нож, но затем плавной походкой двинулась им навстречу. На губах у нее была помада эффектного красного цвета, напомнившего Анне театральный занавес. Когда занавес поднялся, взглядам девушек открылась улыбка, за просмотр которой – Анна была в этом уверена – многие заплатили бы любые деньги.
– Эффи, дорогая. – Селена поцеловала Эффи в щеку, а затем повернулась к остальным девушкам. – Твои новые друзья? Приятно познакомиться! Я – Селена, многострадальная мать Эффи. А вас как зовут?
Эффи закатила глаза и побрела вглубь кухни.
– Я Роуэн, а это Мэнди. – Роуэн сделала шаг вперед, не сводя с Селены глаз, будто не в силах поверить, чтобы такая женщина могла быть хоть чьей-то матерью.
Селена наградила обеих девушек поцелуями.
– Вообще-то, я Миранда, – поправила Мэнди Роуэн.
– Ты выглядишь такой молоденькой! Сколько тебе лет? По сравнению с тобой я просто дряхлая старуха! – воскликнула Селена.
– Мэнди шестнадцать, но ведет она себя, будто ей сорок пять, – сказала Эффи, глядя на столешницу, а не на мать или своих подруг.
– Ах, шестнадцать – дивный возраст! Я хочу знать все о твоих проделках в школе. – С этими словами Селена повернулась к Анне; улыбка на ее лице чуть дрогнула. – Моя спичечка. – Женщина крепко обняла Анну. Девочке в нос ударил аромат свежесрезанных цветов, гвоздики и корицы. Анна с головой погрузилась в эти запахи. В конце концов Селена разжала объятия, и между женщиной и девочкой повисла неловкая, полная сомнений пауза. Анна принялась размышлять, поднимет ли Селена тему вьюнка, или, быть может, следует попросить ее о разговоре с глазу на глаз, но в этот момент Селена весело заметила: – Ты выглядишь намного здоровее, чем когда мы виделись в последний раз. Щеки горят, глаза светятся. Видимо, участие в ковене идет тебе на пользу. Думаю, тебе не мешает выпить! Я сделаю «Маргариту».
Вместо «Маргариты» Анна с удовольствием обсудила бы с Селеной вьюнок, смерть своих родителей или проклятые метки, но, прежде чем девочка успела сказать хоть что-то, женщина отвернулась и продолжила хлопотать на кухне.
– Как прошла ваша поездка? – спросила Роуэн, присоединившись к Анне с Селеной. – Эффи сказала, вы только что вернулись из России!
– Начиналось все как в сказке, но закончилось полной катастрофой. – Селена театральным жестом приложила руку ко лбу. – Скажем так, я завязала с водкой и русскими мужчинами по крайней мере лет на десять. Итак, кто хочет «Маргариту»?
– Но нам всего шестнадцать, – нерешительно заметила Мэнди.
– Идеальный возраст для того, чтобы впервые попробовать текилу, выдержанную и неразбавленную, прежде чем с ней начнут ассоциироваться исключительно неприятные воспоминания. Эффи, твои теперешние подруги кажутся мне намного милее твоих нью-йоркских приятелей.
– Ты записала меня в даличскую школу для девочек – чего еще ты ожидала? – парировала Эффи.
– Не волнуйся, херувимчик. – Селена ущипнула Мэнди за подбородок. – Всего один глоточек. Мне сегодня еще надо поработать.
– Поработать? Вы зарабатываете на жизнь магией? А какой именно? – В голосе Роуэн слышалось нетерпение.
– Приворотные зелья – единственная валюта, с которой я привыкла иметь дело.
По-видимому, на кухне в доме Эффи и Селены готовили исключительно зелья, потому что выглядела она так, будто еду на ней не готовили уже много лет: бутылки из-под вина, стаканы со следами губной помады, книги и груды нераспечатанной почты покрывали почти все поверхности; духовка была забита коробками из-под пиццы, а блендер использовался в качестве подставки для головных уборов. Стеллажи, расположенные вдоль задней стены, были завалены книгами, кастрюлями и сковородками, а также стеклянными банками и бутылками разнообразных форм и размеров, переливающимися всеми цветами радуги, словно кусочки калейдоскопа. Посреди всего этого беспорядка на плите гордо возвышался медный котел, словно глаз дракона, мерцающий в тумане хаоса.
– В нем вы варите свои зелья? – Роуэн указала на котел. – Я никогда не видела такого красивого котла.
– Разве котлы бывают красивыми? – с сомнением спросила Мэнди.
Селена и Роуэн посмотрели на девушку так, будто она только что оскорбила их матерей.
– Все котлы прекрасны. – Селена любовно погладила края своего котла. – Это окно в ведьмину душу.
– Ну, мой котел стал совсем черным, у него есть несколько вмятин и трещин, так что да, можно сказать и так, – подтвердила Роуэн, нервно хихикнув. – Мы можем приготовить зелье, ну пожа-а-алуйста? У меня на примете есть несколько мужчин, которых я бы очень хотела влюбить в себя…
– Ах, моя милая, не существует заклинания, способного создать любовь, – ответила Селена со смехом.
– Я думала, ты именно этим и занимаешься, – удивилась Анна, – любовной магией?
– Так и есть. Но мои заклинания способны вызвать лишь чувства, в той или иной мере похожие на любовь, – похоть, страсть, одержимость, влюбленность, ревность… Они могут разбить чье-то сердце или помочь отомстить, однако настоящую любовь вызвать не в состоянии. Может быть, когда-то давным-давно и существовала магия, способная породить любовь… Но нет. Сегодня такие заклинания не под силу ни одной из ведьм.
– Из ваших слов выходит, что мы обречены, – с грустью сказала Роуэн.
– Разумеется, нет! Кому нужна любовь? Разве вы, девочки, мечтаете уже сейчас найти мужчину, с которым проведете всю свою жизнь? Всю свою жизнь продолжать искать того самого – вот что кажется мне куда заманчивее. Страсть. Ведь это гораздо более интересное предложение. Гораздо более захватывающее – своей изменчивостью, непостоянством, эфемерностью. Любовь в динамике. Как насчет того, чтобы добавить немного эликсира страсти в наши «Маргариты»?
Девушки энергично закивали, и Селена выудила из кухонного бардака на столе книгу в фиолетовой бархатной обложке. Она открыла ее на нужной странице, заляпанной разноцветными пятнами.
– Херувимчик, прочитай-ка нам вслух вот отсюда, – обратилась Селена к Миранде, а затем, сняв с блендера свою летнюю шляпку, установила его в центре стола. – У нас не так много времени, поэтому сегодня, мои дорогие, этот котел будет нашим! Настал час Венеры: давайте приступать! Что нам потребуется?
– Э-э-э… Хорошо… – Дрожащим от волнения пальцем Мэнди провела по списку ингредиентов. – Я не знаю, что означают эти символы, но там сказано, что нам нужен яблоневый цвет, лаванда, щепотка перца чили, жимолость вьющаяся…
– Отлично. За дело!
С этими словами Селена подтолкнула девушек к полкам стеллажей, а сама начала доставать ингредиенты из своих запасов и бросать их в блендер.