– Я не подтверждаю и не опровергаю данное утверждение.
Анна вспомнила, как застала Аттиса в постели с двумя хихикающими девушками.
– Почему никто не говорит о драке Аттиса с Питером? – спросила девочка, посмотрев на молодого человека. – То, как Аттис ему врезал, мне кажется, важнее рвоты на газоне.
Аттис рассмеялся, предавшись приятным, по всей видимости, воспоминаниям.
– Потому что драка мужчин никого не волнует. Когда дерутся женщины – это другое дело, – резонно заметила Эффи. – Все это лишь означает, что мы привлекли к себе всеобщее внимание. Восходит Темная луна.
– Но как же мы будем заниматься магией, если Анну все время будет пасти ее степфордская[29] тетя? – поинтересовалась Роуэн.
– Что до этого… – Анна улыбнулась и посмотрела на Эффи. Улыбка ее подруги подсказала Анне, что Эффи была в курсе произошедшего. Тогда девочка поведала и остальным про ее соглашение с тетей. – Так что теперь мы вольны делать все, что захотим. – Анна заметила, что улыбка Эффи стала шире, и поспешила добавить: – В пределах разумного.
Роуэн поднялась со своего места.
– Это надо отпраздновать! – радостно воскликнула она. – А, к дерну все это, пойду возьму себе чертово пирожное.
Оставшееся до занятий время они посвятили обсуждению прочих сплетен с вечеринки. Анна с сожалением узнала, что Питер с Дарси помирились. Однако девочка была рада выяснить, что Мэнди удалось избежать наказания, – девушка сообщила своей маме, что Анне стало плохо на ярмарке и она вынуждена была уехать домой пораньше. Миссис Ричардс позвонила тете Анны, чтобы проверить правдивость данной истории, и, к счастью, тетя все подтвердила. Скорее всего, она не хотела ударить в грязь лицом, не хотела, чтобы мама Мэнди считала меня девушкой дурного поведения. Анна также узнала, что на праздники Селена увезла Эффи с Аттисом обратно в Нью-Йорк и они прекрасно провели там время. Вспомнив свое собственное Рождество, проведенное в четырех стенах, Анна ощутила легкий укол зависти. Она бы все отдала, чтобы уехать вместе с ними.
Далее у Анны с Эффи было окно, и, когда все остальные разбежались по своим занятиям, Эффи принялась рассказывать Анне всякие смешные истории, накопившиеся у нее за время поездки в родной город. Внезапно смех девочек прорезал голос Дарси. Эффи, казалось, с радостью обернулась на звук, но Дарси смотрела только на Анну.
– О, Никто! Я так рада, что ты снова с нами! – сказала она нарочито громко, чтобы привлечь всеобщее внимание. – (Анна замерла, но ее рука инстинктивно потянулась за наузом. Ничего не делай. Ничего не говори.) – Как отпраздновала Рождество со своей милой тетей? Она казалась ужасно взволнованной, когда появилась на вечеринке. Как жаль, что тебе пришлось так быстро уехать домой, да еще на глазах у всех гостей. Включая Питера. Он знал, что ты ненормальная, но не понимал насколько…
– Все еще побаиваешься нас, а, Дарси? – перебила ее Эффи.
– Как всегда, спешишь на помощь, Эффи? – ответила Дарси. – Она пугает меня примерно как мокрая швабра.
– Ну не знаю, – парировала Эффи. – Мокрая швабра может быть весьма опасной. Я бы тебе доказала это прямо сейчас, будь она у меня под рукой. Так что иди, куда шла, все равно никто тебя не слушает.
– Отчего же? Анна меня слушает. Не так ли? – С этими словами Дарси толкнула Анну в спину, а затем наклонилась почти над самым ухом Анны; девочка крепче сжала шнур в руке. Ничего не делай. Ничего не говори! – и прошептала: – А ты будь хорошей девочкой и бери пример с Эффи. Уж она-то понимает всю правду…
– Уверена, ты именно ее и собираешься нам поведать, – зевнув, сказала Эффи.
– Что ты – ничто, а я – та, кем тебе никогда не стать. Именно я дергаю за нити твоей жалкой, никчемной жизни…
– Ну так дергай себе за чертовы нити и впредь, Дарси. – Анна была не меньше остальных удивлена, услышав свой собственный голос. Она говорила четко и спокойно, с той медленной холодностью, что была так свойственна ее тете. – Обзывай меня. Отправляй домой с вечеринки. Продолжай лгать Питеру. Разрушь мою жизнь. Что бы ты ни делала, поверь, это все для меня – лишь цветочки. Мне пришлось пройти через такое, что тебе даже не снилось. Ты, Дарси, – меньшая из моих забот.
Кое-кто из учеников тихонько захихикал.
Анна выдохнула, чувствуя, как груз многолетнего молчания спадает с ее плеч. Она готова была ответить за каждое слово. Наказания тети, угрозы наузников, насилие в комнате на верхнем этаже – вот что занимало сейчас ее мысли. Эффи разразилась диким хохотом. Дарси несколько раз моргнула; в ее глазах на мгновение мелькнула ярость. Но вскоре губы девушки изогнулись в острой как бритва полуулыбке.
– Думаю, ты права, Анна Эверделл, – наконец сказала Дарси, выпрямившись. – Я сделала с тобой все, что могла. Я сломала в тебе все, что могла. Но вокруг тебя так много других жертв, что я, право, теряюсь, на ком остановить свой выбор. Как насчет той, которую ты так любишь защищать? Ну, знаешь, большая такая, легкая мишень… Чудище. – (Роуэн.) – Я просто хочу, чтобы ты знала: когда я сломлю ее – это будет на твоей совести.
Анна судорожно пыталась найти нужные слова, чтобы ответить на угрозы Дарси, но паника своей холодной рукой сдавила ей горло. И зачем только я открыла рот?
– Ты, кажется, снова потеряла дар речи. И правильно, у Никого не должно быть собственного голоса. – Дарси напоследок улыбнулась Анне, развернулась на каблуках и ушла.
Смех шлейфом волочился за ней.
– Ну здравствуй, Анна. Приятно наконец-то познакомиться с настоящей тобой, – ухмыльнулась Эффи.
– Роуэн… – выдавила из себя Анна. – Дарси собирается превратить ее жизнь в ад.
Эффи глубоко вздохнула и закатила глаза.
– Она бы все равно сделала жизнь Роуэн невыносимой, – довольно равнодушно сказала она. – Дарси просто пыталась тебя задеть.
– Что ж, у нее это получилось. – В голосе Анны послышалась несвойственная ей решимость, и Эффи вскинула бровь. Девушка явно казалась удивленной. – Я знаю, что для тебя это сплошные игры и развлечения, Эффи, но могут пострадать дорогие мне люди. Из-за меня.
– Так давай уже что-нибудь сделаем с этим.
Анна с нетерпением ждала пятничного собрания ковена, чтобы продемонстрировать всем свои вновь обретенные магические способности, но пока она лишь виновато наблюдала за тем, как Роуэн вытаскивала из своей сумки и ставила на их импровизированный алтарь новые предметы: растения в горшках, ведьмин шар, рамку с фотографией Леонардо Винсента…
– Если мы собираемся начать революцию, то наша магия должна быть более мощной. Нам нужно научиться защищать себя, – властно заявила Эффи, привлекая к себе всеобщее внимание. Она обвела взглядом всех собравшихся в швейной мастерской, и в конце концов ее взгляд остановился на Анне. – Ты практиковалась?
– Да, – ответила Анна, и ей внезапно показалось, что вся ее уверенность в собственных магических способностях вмиг куда-то испарилась. – Вроде что-то начинает получаться…
– Что ж, а я… – Мэнди попыталась перевести всеобщее внимание на себя, – вписала практические занятия по магии в свой график повторения пройденного материала. Я прочла все книги, что одолжила мне Роуэн.
– Читая, ничему не научишься, – усмехнулась Эффи. – Ты должна будешь сама нащупать свой путь. Какой-нибудь из языков магии показался тебе более-менее отвечающим твоим способностям?
– Я попробовала несколько. – Мэнди отвечала, словно на экзамене. – Магия земли, пара-тройка символов, словесные заклинания. Мне показалось, что больше всего меня привлекают как раз последние…
– А ты, Анна? – прервала ее Эффи.
– Э-э-э… – замялась Анна, – в настоящий момент я пользуюсь исключительно узелковой магией.
Эффи закатила глаза:
– Тебе нужно освободиться от тетиных оков.
Анна сжала свой науз. Эффи легко было говорить, а ведь она, Анна, была воспитана в страхе перед прочими магическими языками. Ей очень хотелось рассказать участникам ковена обо всех тайнах и лжи в своей жизни, но она не могла. Это были ее тайны, и она должна была их хранить. Если я все же присоединюсь к наузникам, они возненавидят меня, возненавидят меня за мою слабость.
– А ты-то выяснила, какой язык подходит тебе самой? – спросила Мэнди у Эффи.
– Нет, – отрезала Эффи. – Но он будет мощным, обещаю вам. Таким же мощным, как язык Семерки.
– На поверку он оказался не таким уж и мощным, – резонно заметила Мэнди, – раз в итоге их все равно убили. Уже известно, кто это сделал, кстати?
– Нет. – Роуэн покачала головой. – Мама, кажется, считает, что пора бы Семерке уже вернуться.
– Моя тетя уверена, что это охотники на ведьм. – Анна вспомнила о выражении тетиных глаз, когда она рассказывала о Тех, кто знает наши секреты.
– Она все еще цепляется за эти бредовые идеи, да? – Эффи от души рассмеялась.
– Именно поэтому она не хочет, чтобы я занималась магией, привлекала внимание… – Это было единственным, что Анна могла поведать ребятам, не раскрывая всей правды.
– Простите, но кто такие эти охотники, о которых вечно твердит невменяемая тетя Анны? – поинтересовалась Мэнди.
– Помнишь времена охоты на ведьм? – спросила Роуэн. – Которые закончились не слишком хорошо для таких, как мы, – костры, вилы и все в этом духе.
– Все знают о временах охоты на ведьм, но это было очень давно, – ответила Мэнди.
– Но что, если на ведьм охотились не только тогда? – продолжила Роуэн. – Существуют различные свидетельства, подтверждающие факт охоты на ведьм, происходившей задолго до пятнадцатого века. Некоторые легенды даже говорят о том, что, возможно, на ведьм охотились еще на заре времен.
– Ну, простые люди всегда боялись ведьм, так что это вполне закономерно, – согласилась Мэнди. – Я лично сама их боюсь, хотя, по-видимому, являюсь одной из них.
– Но старые легенды также говорят о том, что охота на ведьм не возникает просто так. Они верят, что существует некий план, что охота на ведьм циклична. И за ней стоит секта с пятью членами-основателями. В старинных сказках их называют «волками». Считается, что они обречены возвращаться снова и снова, неся гибель всем нам, – добавила Эффи и принялась тихонечко напевать: