– Убедился? – Эффи позволила растаять и своей снежинке тоже.
– Они были очень похожи, – признал Аттис.
– Мужчины раздражают меня тем, что вечно не желают поверить в невозможное, даже когда его суют им под нос.
– Ты права, – согласился Аттис. – Я терпеть не могу науку.
– Ай, да по фигу. Давайте пойдем куда-нибудь, развеемся, – предложила Эффи. – Я знаю один клуб в Лондоне, внутри которого всегда стоит та же погода, что и на улице. Потанцуем под падающим снегом.
– Я не могу. – Анна хотела бы посетить этот клуб больше всего на свете. – Если тетя узнает…
– То сделает что? Запрет тебя в твоей же комнате на пару дней? Поверь, оно того стоит.
– Она придумает кое-что похуже, – ответила Анна, не подумав.
Обычно девочка вела себя осторожнее и старалась особо не рассказывать о своей жизни с тетей.
– В смысле? Что она может сделать? – Аттис резко обернулся и посмотрел Анне прямо в глаза.
– Например, она может запереть меня в моей же комнате навечно. – Девочка попыталась выдавить из себя улыбку.
Эффи тоже внимательно посмотрела Анне в глаза и спросила очень серьезно:
– Она тебя бьет?
Анна не могла сказать, был ли тому причиной падающий снег или обеспокоенные взгляды Аттиса и Эффи, – может быть, ей просто отчаянно хотелось наконец выговориться? – но внезапно она опустилась на шезлонг, обхватив голову руками. Девочка изо всех сил старалась не заплакать…
– Анна… – Эффи села на шезлонг рядом с ней. – Ты должна нам все рассказать.
Анна нащупала в кармане свой науз.
– Она наказывает меня иногда, – нерешительно начала девочка, – но не распускает руки, если вы об этом. Как я могу перечить собственной матери, когда она всю свою жизнь подстроила под меня и мои нужды?
– Она тебе не мать, – резко возразил Аттис.
– Другой матери я не знала, – покачала головой Анна. – Она распланировала за меня все мое будущее. Тетя притворяется, будто выбор остается за мной, но я не чувствую, что он у меня вообще есть. Я знаю, что в конечном итоге она принудит меня стать наузником.
Как только Анна сказала это вслух, она тут же поняла, что всегда это знала. Тетя никогда прежде не оставляла ей выбора – зачем начинать сейчас?
– Кто такие наузники? – спросила Эффи.
– Селена никогда о них не рассказывала? – удивилась Анна.
Эффи покачала головой.
– Это роща, к которой принадлежит моя тетя, – пояснила девочка. – Они ненавидят магию, считая, что она станет причиной всеобщей погибели. При посвящении в наузники ты обязан пройти процедуру связывания своих магических способностей.
– Что за чушь? – воскликнула Эффи. – Это просто бред какой-то. Погоди, но ведь я сама видела, как твоя тетя…
– Старшим наузникам разрешено колдовать, – пояснила Анна. – Им возвращают их магические способности, чтобы они могли свободно исполнять свой долг.
– Ловко придумано, – зло усмехнулась Эффи. – По мне, так это роща каких-то маньяков. Ты не можешь присоединиться к ним, Анна. Это настоящее безумие – избавляться от магии.
– Думаешь? А я вот не уверена, – тихонько ответила та. – Тетя может закрыть мой рот на замок, тыкать в меня иголками, словно я подушечка для булавок, и я могу с этим справиться. Но у нее имеются и другие способы убеждения в своей правоте, в том, что есть только один путь. Смерть моей мамы…
Слова лились из Анны, словно против ее воли, бурным потоком.
– Что ты имела в виду под «тычет в меня иголками»? – Аттис сел на землю у ног Анны. – Что она с тобой делает?
– Ничего, что могло бы причинить мне настоящие боль или вред, уверяю тебя, – ответила Анна, не глядя на молодого человека.
– А что насчет смерти твоей матери? – нетерпеливо спросила Эффи. – В библиотеке ты сказала, что хочешь больше узнать о своей семье. Что именно ты хотела узнать?
Анна глубоко вздохнула в попытке хоть немного успокоиться. Как рассказать то, о чем она никогда не рассказывала никому, кроме себя?
– Ну, считается, что отец убил мою маму, потому что она узнала о его измене. Тетя вечно твердит, что именно любовь с магией убили ее, привели к столь печальному концу, как будто с магией моей мамы было что-то не так, как будто она была опасна или что-то типа того.
– Пф, твоя психованная тетя считает, что любая магия опасна. – Эффи в сердцах сплюнула.
– Но что, если она в чем-то права? Что, если в обстоятельствах смерти моей мамы есть какие-то нюансы, о которых тетя мне не говорит? Что, если мамина магия была каким-то образом повреждена и эти повреждения сказались на тетиной магии и… моей? Может, тетя боится магии и ненавидит ее не просто так? Я уж не говорю о проклятой метке, которая появляется всякий раз, как я начинаю колдовать…
Аттис встал и принялся расхаживать по крыше.
– Проклятия могут передаваться по наследству, – заметила Эффи.
– Такое случается крайне редко, – отрезал Аттис. – Анна, я понимаю, это не то, что ты хотела бы услышать… Но похоже, твой отец просто оказался убийцей.
– Может быть, – ответила Анна. Неверие Аттиса в невиновность ее отца застало девочку врасплох. Обычно молодой человек не был таким упертым и допускал, что у любой задачи есть несколько вариантов решения. Почему-то осознание этого лишь сильнее разозлило Анну. – Всю свою жизнь я принимала сказанное на веру. Я устала от этого. Почему я не могу хоть раз усомниться в том, что мне твердят? Почему тетя почти ничего мне не рассказывает? Почему Селена ведет себя так скрытно? Почему никто из них не удосужился сообщить мне, что мои родители умерли в том же доме, где теперь живем мы с тетей? Почему мои родители никому не сказали о моем рождении? Что именно моя мама изучала в проклятом отделе библиотеки? Почему она обратилась к злой колдунье по имени Яга Бабанова?
Аттис резко обернулся к Анне.
– К кому? – переспросил он.
– Тот странный человек из библиотеки, он сказал, что знал мою маму. Что она так же, как и я, искала что-то и эти поиски привели ее к одной женщине, Яге Бабановой. Я собираюсь разыскать ее и расспросить о маме.
– Погоди, – попросил Аттис. – Какой-то псих в библиотеке утверждает, что знал твою мать, и называет тебе имя какой-то сумасшедшей старухи? Какая-то бессмыслица.
– Весь этот год творится одна сплошная бессмыслица, поэтому вполне вероятно, что мне стоит прислушаться к его словам.
– Ты гоняешься за призраками, Анна, – попытался успокоить ее Аттис.
– Все это звучит как-то подозрительно, на мой взгляд, – отозвалась Эффи.
– Да тебе все кажется подозрительным, – парировал Аттис.
Анна отняла руки от лица и позволила холодному февральскому ветру осушить ее слезы.
– Мне просто кажется… – начала она. – Даже если во всей этой истории на самом деле нет ничего необычного, понимание того, что на самом деле произошло тогда, шестнадцать лет назад, кем была моя мама, – понимание всего этого даст мне силы стать наузником или… поможет найти выход.
Я должна найти выход.
– Я поищу эту Ягу. – Эффи внезапно оживилась. – Я знаю кучу ведьм. Уверена, хоть кто-то из них о ней слышал. Ты не станешь наузником. Твоей тете придется сперва побеседовать со мной.
На мгновение лицо Анны озарилось улыбкой. Девочка хотела заглянуть в глаза Аттису, но молодой человек стоял к ней спиной почти на самом краю крыши. Эффи закатила глаза.
– Аттис, сходи и принеси нам выпить, – велела она. – Чего-нибудь покрепче.
Молодой человек коротко кивнул и почти тотчас же вернулся в дом.
Губы Эффи изогнулись в кривой усмешке.
– Я знала, что в тебе скрыто намного больше, чем кажется на первый взгляд, Анна Эверделл.
Анна не знала, что ответить.
– Вполне может быть, что во всем этом нет никакой скрытой подоплеки. Но я больше не могу игнорировать проклятую метку, – наконец признала она.
Эффи поймала на ладонь несколько снежинок.
– Не обращай внимания на Аттиса, – сказала она. – Ему просто нужно время. У него есть этот пунктик… защищать всех и вся. Он наверняка просто переживает, что не понял этого раньше – того, как сильно ты боишься своей тети. Я-то поняла это сразу, как тебя увидела, но, матушка Метелица, я и не догадывалась, насколько все плохо и что именно она планирует для тебя в будущем. Ты не можешь позволить ей…
– Все не так просто, – перебила ее Анна.
– На самом деле все как раз очень просто.
– Нет. Она совсем не похожа на Селену. Невозможно делать что-то по-своему, когда за тобой приглядывает кто-то вроде моей тети.
– Думаешь, я могу делать что-то по-своему? – раздраженно сказала Эффи. – С Селеной этот номер тоже не прокатывает; она просто умело делает вид, что мне все дозволено.
– Но тетя взяла меня под свое крыло, вырастила меня, я не могу просто…
– Ты так глубоко увязла во всем этом дерьме, что уже даже не осознаешь его глубины! – в сердцах выругалась Эффи.
Обе девушки тяжело дышали, каждая из них была погружена в собственную боль.
– Слушай… – наконец сказала Эффи. – Давай для начала разыщем эту Ягу, а там посмотрим. Я все еще не теряю надежды и тебе не советую.
Анна кивнула, пораженная силой воли своей подруги. Что-что, а силы ей точно понадобятся.
– Но давай пока не будем рассказывать обо всем этом остальным участникам ковена? – попросила она.
– Не волнуйся, я умею хранить чужие секреты. – Эффи повернула воображаемый ключ, будто закрывая свой рот на замок.
Тут на лестнице послышались шаги Аттиса.
Он поставил бокалы с напитками на стол. Эффи взяла бокал и одним глотком почти полностью осушила его.
– Спасибо. – Анна тоже взяла бокал и сделала маленький глоточек.
– Пошли с нами. – Эффи вскочила на ноги. – Обещаю, что поход в клуб поднимет тебе настроение.
– Ох, не думаю… – грустно отозвалась Анна. – Пожалуй, я лучше лягу спать.
Эффи хотела было возразить, но в итоге лишь понимающе закивала.
– Пошли, Аттис, – сказала она. – Пусть снег закружит нас в танце!
Все трое вернулись обратно в дом. Анна прошла в свою комнату и уже оттуда услышала, как захлопнулась входная дверь за Эффи и Аттисом. Девочка не была уверена, что поделиться с ребятами самым сокровенным было хорошей идеей. Как только голова Анны коснулась подушки, девочка провалилась в сон. Ей снился снег… Они с Эффи ловили ладонями снежинки, прекрасные и похожие друг на друга как две капли воды. Аттис тем временем вытаскивал из своего сердца осколок стекла, и пока Эффи ела его, кровь струилась по ее подбородку… Затем снежинки принялись чернеть, превратившись в кучу черных точек, которые оказались мухами… Тучи мух, похожие на рябь на экранах телефонов, сквозь которую проглядывал узор из семи кругов…