– Какие именно? Что я проклята? Что надежды нет? Что я умру?
– Типа того.
– Правда скрыта на листе. Зеркало прячется внутри зеркала. Зеркало – это ключ.
– Планируешь гоняться за призраками? Эти бесплодные поиски могут быть опасными… – предостерег девочку молодой человек. – Слушайте, тут на рынке есть отличная пиццерия. Предлагаю утопить наши печали в плавленом сыре.
– Я, пожалуй, поеду домой. Мне нужно привести мысли в порядок, – сказала Анна.
Она уже начала спускаться в метро, когда Аттис схватил ее за руку:
– Если ты сейчас пойдешь домой, то будешь переживать всю ночь.
Эффи громко закашлялась.
– Я тоже поеду домой, – заявила она.
Анна тут же сбросила руку Аттиса и посмотрела на Эффи. Девушка стояла, скрестив руки на груди, на верху лестницы, ведущей на станцию метрополитена, загораживая проход всем, кто торопился спуститься вниз. Анна не ожидала когда-нибудь услышать от Эффи, что она собирается остаться дома в пятницу вечером.
– Эй, а как же плавленый сыр? – крикнул Аттис Анне вдогонку, но девочка была уже на полпути вниз.
Впереди послышался грохот очередного поезда, напомнивший Анне смех сумасшедшей старушки.
Майское дерево
Договорной узел: символизирует непреложный обет.
В настоящее время полиция пытается связать между собой так называемые неестественные события, число которых неуклонно растет. Что за ритуал пытались провести безликие женщины несколько месяцев назад на Елизаветинской башне? Была ли их смерть попыткой высвободить какую-то темную силу, которая теперь гуляет по столице? – спрашивает Халден Крамер, руководитель отдела по коммуникациям Института исследования организованного и ритуального насилия.
Анна выронила из рук газету, статью из которой только что прочитала вслух своим подругам.
– По-моему, это какой-то бред, – отозвалась Роуэн. Девушки, как всегда, сидели за их столиком в общей гостиной. – В смысле, что это вообще за Институт исследования организованного и ритуального насилия? Мне кажется, полиция правильно делает, что не прислушивается к их мнению.
– Но люди явно чувствуют, что здесь что-то не то, – и, главное, наузники это чувствуют! – Они уже почти готовы назвать безликих женщин, – Анна понизила голос до едва слышного шепота, – ведьмами.
– Да люди и так уже называют их ведьмами. – Роуэн сунула Анне под нос свой телефон, на экране которого светились различные комментарии в ответ на последнее заявление Крамера. – Но ничуть не меньшее количество народу утверждает, что они инопланетяне. Очередные теории заговора.
– К тому же все это – желтая пресса, что газеты, что сайты, – возразила Эффи. – Не серьезные СМИ.
Анна с раздражением выковыряла муху из своей еды. Настроение у нее было отвратительное. Были ли сообщения в газетах близки к правде или были всего лишь слухами, тетино недовольство только росло. Анна продолжала ломать голову над загадкой Яги. А в школе дела обстояли хуже, чем когда-либо. Девочка надеялась, что за каникулы слухи поутихнут, но они лишь затаились на время, а затем стали расти как на дрожжах, подпитываемые свежими домыслами и перешептываниями. Мухи носились по коридорам, бились в окна; они дохли, гнили, размножались, заполняя разум Анны темным туманом. Дезинсекторы не смогли выявить источник проблемы и рекомендовали временно закрыть школу. Однако этому решению воспротивился упрямый директор Конноти.
– Что насчет школьных слухов? – резко спросила Анна. – Они тоже никуда не деваются.
– А становятся лишь интереснее, если ты это имеешь в виду, – сказала Эффи.
– Вы видели, что вчера написала о нас Дарси? – поинтересовалась Мэнди.
– Нет.
– «МУХИ И ЛОЖЬ. МУХИ И ЛОЖЬ. ШЛЮХА. НИКТО. НЕПОРОЧНАЯ ДЕВА МАРИЯ. ЧУДИЩЕ. ОНИ СТОЯТ ЗА ВСЕМ ЭТИМ!» – с восторгом процитировала Эффи.
– Все уверены, что она просто завидует, – отмахнулась Роуэн. – Что, кстати, правда.
– Вы слышали, что йога-класс Коринн прикрыли? Потому что она продолжала на всех орать. – Мэнди захихикала.
– Это очередная сплетня? – уточнила Анна. – Или правда? Если это правда, то отныне мы имеем дело не со слухами, а с реальными фактами.
– Ну и отлично. Дарси и директор Конноти – вот так парочка! Кстати, о парочках. Карим в самом деле позвал тебя на свидание? – Эффи игриво толкнула Мэнди локтем в бок.
– Может быть, – покраснев до кончиков волос, промямлила девушка.
– Инфа стопроцентная, – подмигнув, подтвердила Роуэн. – Они собираются вместе выпить кофе.
– Я просто переживаю, что он все еще любит свою бывшую, – пояснила Мэнди. – Он выложил их совместное фото в Интернет всего три недели назад, и два дня назад она оставила комментарий к его посту. Все это говорит о том, что они продолжают общаться. Я просмотрела ее фотографии – она очень симпатичная и совсем не похожа на меня, к тому же они знают друг друга с детства. Я нашла их совместное фото, на котором им не больше двенадцати лет. Как я могу соревноваться с такой девушкой?
– И сколько же ее фотографий ты просмотрела? – засмеялась Роуэн.
– Все, – с грустью признала Мэнди. – Я просмотрела их все. Мне кажется, я в него влюбилась. Мы можем наколдовать так, чтобы эта его бывшая исчезла с горизонта?
– Я могу поискать какое-нибудь подходящее заклинание, – предложила Эффи.
– Нет! – воскликнула Анна. – Мы не вправе заставлять людей исчезать с чьих-либо горизонтов.
– Мне кажется, это действительно перебор. Свобода воли и все такое, – согласилась Роуэн.
– Странно, – прошипела Мэнди. – Насколько я помню, всего пару дней назад ты хотела использовать заклинание безрассудной страсти на мальчике-трубаче, чтобы он наконец тебя заметил. Кажется, тогда свобода воли тебя совершенно не заботила!
– Давайте наложим оба заклинания! – Эффи с вызовом посмотрела на Анну.
Девочка выдержала ее взгляд.
– Мы не должны привлекать еще больше, – Анна сделала ударение на последнем слове, – внимания.
– Проповедник Анна вещает со своей кафедры. – Эффи закатила глаза. – Но сегодня я узнала, что Питер порвал с Дарси. Наверняка ты в этом замешана.
Анна замолчала, обдумывая новость. Питер расстался с Дарси!
– Вовсе нет. Я ничего такого не делала, – запротестовала девочка.
– Ха, ты не предполагала, что наше заклинание закончится именно этим? Умоляю! Ты ведь не можешь быть насто-о-олько, – Эффи протянула последнее слово, – наивной.
Секундная радость Анны сменилась чувством вины. Она права.
Мэнди не желала так просто сдаваться.
– Да, Анна, раз уж твое желание исполнилось, настала пора исполнить и наши желания, – резонно заметила она.
– Чур, я первая. – Роуэн подняла руку.
– Роуэн, тебе не нужна магия…
– Девушки, остыньте! – громко призвала их к порядку Эффи. – И вот мы уже ругаемся между собой. Мы наконец-то получили то, что хотели: власти «соковыжималок» настал конец, вся школа у наших ног, нам подвластна любая магия, а всё, чем мы заняты, – это глупые споры. Сейчас не время ссориться, но время сплотиться. Белтейн уже в эту пятницу. Праздник начала лета. Давайте отпразднуем его, пройдя обряд инициации – посвящения в наш ковен, чтобы сплотиться еще сильнее. Навсегда. Будет весело.
– Обожаю Белтейн. – Роуэн вновь стала прежней собой, живой и веселой. – Мы обычно украшаем себя венками и гирляндами из цветов, а затем до восхода солнца сеем в саду семена. Мама пьет боярышниковый бренди и напивается до того, что начинает лить мимо бокала, якобы удобряя им почву.
– «Обряд инициации» значит, что будет больно? – уточнила Мэнди.
– Боль будет только приятной, – заверила девушку Эффи. – Решайся, это будет лучшая ночь в твоей жизни.
Анна не хотела так просто сдаваться, но она также не могла позволить тете узнать о своих занятиях магией. Не сейчас, когда тетя была практически на грани нервного срыва. Их заклинание вышло из-под контроля, и девочку мучила мысль, что виной тому – ее собственная проклятая магия.
– Я готова, но только если мы сделаем что-нибудь с заклинанием для распространения слухов. – (Эффи глубоко вздохнула.) – Может быть, Селена нам поможет? – предложила Анна. – Я поговорю с ней. Опишу нашу ситуацию и спрошу, что она по этому поводу думает.
– Отлично! В субботу утром сможешь обсудить с Селеной что угодно.
Только после того, как заручилась согласием Эффи, Анна позволила себе немного расслабиться и помечтать о пятничном вечере. Девочка выпросила у тети разрешение остаться у Эффи, в то время как Мэнди убедила свою маму отпустить ее к друзьям, сказав, что они готовят совместный школьный проект. Селена была рада солгать ради девочек миссис Ричардс. Итак, их путь был свободен. Все участники ковена нуждались в подобной передышке, а особенно Анна – после недельных занятий по контролю собственных эмоций.
Очередное собрание ковена решено было провести на крыше. Бывшая швейная мастерская стала совсем непригодна для колдовства – алтарь был весь усеян мухами, живыми и мертвыми, а также полуживыми и полумертвыми; растения погибли, а стаканчики из-под смузи заполнились неведомой прогорклой жидкостью; ведьмин шар лопнул, и теперь из него сочилась какая-то черная слизь. Рога на черепе выросли, но при этом закрутились в спираль…
– Разберемся с этим позже, – заявила Эффи.
Роуэн принесла на собрание охапку цветов: боярышник, весенние первоцветы, колокольчики, маргаритки, – и теперь, в угасающем свете дня, девушки сидели, вплетая их друг другу в волосы.
Роуэн протянула Анне бутылку темного стекла.
– Я утащила у мамы боярышниковый бренди. Настоящее первомайское золото, – сказала она.
Анна сделала глоток. Вкус у бренди был сладким и сочным, головокружительно-насыщенным.
Эффи также отпила немного из бутылки и, приподняв бровь, внезапно заявила:
– Я лично намерена сегодня вечером заняться кумлением.