Анне пришлось вспомнить, как нужно шевелить ногами. Бросив последний взгляд на Аттиса, она побежала навстречу Эффи с Роуэн – прежде она никогда так не бегала. Территория школы, казалось, простиралась на мили вокруг. Их королевство. Они были королевами этого лета, а магией была пронизана каждая частица воздуха.
Эффи схватила Анну за руки и развернула к себе.
– Навсегда! – закричала она.
– Навсегда! – повторила вслед за ней девочка.
Эффи протянула ей бутылку темного стекла, и Анна сделала большой глоток, услышав вдалеке, как Аттис уговаривал Мэнди. Анна вернула бутылку Роуэн и тут же охнула:
– Твое платье! – Она ткнула пальцем в Роуэн. – Куда оно подевалось?
Роуэн стояла перед ней в нижнем белье. Ее кожа сияла в свете луны.
– О чем это ты? Мое платье по-прежнему на мне… – Роуэн посмотрела вниз и закричала, прикрывшись руками: – Я голая! Какого… Нет, погоди, платье все еще на мне. – Роуэн схватилась за ткань своего наряда и пошевелила ею – и действительно, ткань была едва различима на взгляд. – Анна, ты тоже голая!
Эффи хрипло рассмеялась:
– Это специальные платья. – Она указала на луну, которая как раз показалась из-за облаков. – Они невидимы в лунном свете.
Анна посмотрела вниз и поняла, что так же, как и Роуэн, кажется голой.
– Эффи!
– Вы обе похожи на сияющих лесных нимф.
Роуэн засмеялась.
– Я скорее похожа на сияющий древесный гриб, черт побери, – сказала она.
Анна сделала еще один глоток из бутылки и решила смириться. Девушки зааплодировали, когда Мэнди наконец шагнула через огонь. На выходе из пламени она выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок в объятия Аттиса.
– Ты справилась! – завопила Эффи. – Пей и веселись! А теперь давайте танцевать!
Они принялись водить хоровод вокруг костра, их танец был похож на пляски языков пламени; дым запутался в волосах Анны; луна то появлялась, то вновь скрывалась за облаками, обнажая и вновь облачая их в небо. Аттис танцевал с голой грудью, воя на луну; его железная татуировка сверкала и переливалась. Казалось, здесь, под звездами, ничто не имело значения, земля убегала у них из-под ног – четыре тени и одно рогатое существо, танцующие так, словно земля вращалась вокруг них.
– Давайте призовем первый майский дождь! – крикнула Эффи. – Думайте о дожде! Танцуйте, словно каждая из вас – капля дождя! Первый майский дождь сохранит ваши молодость и красоту на весь год!
Анна представила, как капли дождя стекают по ее коже. Она позволила воде заполнить каждую клеточку своего организма. Девочка двигалась, как жидкость, скользя и перекатываясь, ее волосы развевались на ветру, как грозовые тучи, а ноги стучали по земле, как капли дождя по крыше. Будь дождем! Девочку подбадривал тот факт, что все остальные тоже были похожи на сумасшедших.
И тут пошел дождь. Словно душ, он концентрированно лил точно над ними. Все пятеро подставили ему свои лица, позволили его струям стекать по ним. Аттис взвыл. Огонь зашипел и погас, а они все продолжали танцевать, промокшие до костей, сверкающие каплями дождя, словно над ними растворялась сама луна.
Где-то в перерыве между танцами под дождем Эффи вручила Анне новый наряд. Девочка сделала еще несколько глотков боярышникового бренди и поймала себя на том, что соглашается продолжить веселье в другом месте. Анна не могла остановиться – да она и не хотела останавливаться. Девочка в любом случае нарушала главное правило своего визита – не покидать дома Селены, – поэтому если бы тетя ее застукала, то придушила бы на месте. Так почему бы не умереть, веселясь от души?
Они поехали на метро до станции «Оксфорд-серкус». Поднявшись наверх, ребята принялись плутать по оживленным лондонским улицам с охапками цветов в руках, раздавая их направо и налево растерянным и настороженным прохожим со словами: «Пожалуйста, возьмите цветок и загадайте желание! Он непременно его исполнит!»
– Пусть любовь будет свободной! – закричала Эффи, бросая букет цветов трем женщинам средних лет, которые в страхе разбежались от нее.
Анна подарила цветок какому-то бездомному и попросила его загадать желание. Цветок распустился в ее руках, и мужчина посмотрел на девушку так, словно она и вправду была волшебной лесной нимфой.
– Пусть его желание сбудется! – прошептала Анна в ночь.
– Куда мы направляемся? – спросила Мэнди.
Эффи запрыгнула Аттису на спину и указала пальцем:
– В Мэйфер, конечно же!
– Район назван в честь огромной майской ярмарки, что прежде проводилась здесь ежегодно, пока сначала ее не перенесли, а затем и вовсе не закрыли, – пояснила Роуэн.
– Закрыли для коунов, но не для нас! – проревела Эффи.
Они свернули в небольшой переулок за итальянским рестораном и обнаружили там офисное здание. По-видимому, в нем уже никого не было – ни в одном из окон не горел свет. Внезапно перед ребятами выросла небольшая деревянная дверь – Аттису пришлось бы нагнуться, чтобы пройти в нее.
Молодой человек провел рукой по дереву.
– Бузинная дверь. Подобные двери можно встретить в разных уголках не только Лондона, но и всей страны. Это порталы, соединенные между собой в огромную сеть: если проходите через одну бузинную дверь, то выходите из какой-то другой двери. Уже в другом месте. Только ведьмы могут проходить через эти порталы, так что они совершенно безопасны.
Над дверью Анна не заметила никаких символов или знаков – иными словами, никаких указаний на то, что она вообще откроется, и все же дверь отворилась, как только ребята до нее дотронулись. Анна вошла в нее и внезапно очутилась в ночном клубе. Девочка не была уверена, что клуб располагался в том же здании, что и дверь, через которую она только что прошла.
– «Равноденствие». – Эффи пыталась перекричать громкую музыку. – Один из лучших волшебных клубов города, он работает и в праздники.
– Не могу поверить, что я в «Равноденствии»! – завопила Роуэн. – Брат рассказывал мне об этом месте, но даже он не смог сюда попасть.
– Наверное, первый раз в жизни я чувствую себя по-настоящему крутой! – засмеялась Мэнди.
Анна так долго мечтала открыть для себя волшебный мир Лондона, и вот наконец он был перед ней. Помещение клуба было огромным и по форме напоминало колокол, украшенный цветочными гирляндами и увитый виноградными лозами. По краям комнаты располагались мягкие диваны и уютные ниши, в которых ведьмы отдыхали парами и даже целыми группами. В центре возвышалось гигантское майское дерево, чьи ветки упирались в потолок. Полураздетые мужчины и женщины танцевали вокруг него, сплетая из висящих на нем ярких лент сложные, завораживающие узоры.
– Коктейль из жимолости? – Какая-то женщина с отливающими голубым волосами предложила Анне поднос с бокалами, наполненными янтарной жидкостью.
Анна взяла бокал и сделала глоток. Девочка тут же почувствовала себя пчелой, забравшейся в очередной цветок, – напиток был сладким, как нектар.
Анна присмотрелась повнимательнее к цветам, украшающим стены клуба, – на земляной пол с них капала какая-то жидкость, однако часть ее стекала в богато украшенные блюда, расставленные вдоль стены. Роуэн опустила палец в одно из них.
– Странно… – сказала она.
– Что это? – спросила Эффи у парня, стоявшего неподалеку.
– Средство для умывания. Называется «Роса». Оно придаст красоту твоему лицу, – ответил он. – Не то чтобы тебе это было нужно… Как тебя зовут, кстати?
– Ты был бы не прочь узнать мое имя, а? – игриво ответила Эффи.
– Для красоты? – переспросила Роуэн, брызгая росой себе на лицо. – Мне нужен чан такого средства.
Анна ополоснула лицо прохладной росой. Девочка не ждала, что от нее будет хоть какой-то эффект, но когда Роуэн с Мэнди обернулись, оказалось, что они одновременно остались прежними и стали совсем другими. Девушки выглядели немного нереальными, как будто их реальность, словно покров, была сорвана, обнажив светящуюся кожу, похожую на рябь воды, блестящие губы, влажные от росы, сияющие глаза, отражающие какой-то неземной свет.
– Анна, твои глаза стали такими зелеными! – Роуэн завороженно уставилась на нее.
Анна обхватила лицо Роуэн обеими руками.
– Ты выглядишь потрясающе! – воскликнула девочка.
Подруги присоединились к танцующим. Аттис, как обычно, вновь куда-то испарился. Впрочем, какая разница?
Круг танцующих был таким ярким! Большинство гостей нарядились по случаю праздника – лица были разрисованы краской или скрыты под масками, многие были венчаны высокими головными уборами из цветов, оленьими рогами или крыльями, которые хлопали, казалось, сами по себе. Кончики волос одной из девушек, пляшущих рядом с Анной, пылали ярким огнем; многие молодые люди были облачены в костюм Зеленого человека. И над этим многообразием красок переливались всеми цветами радуги огни, напомнившие девочке лучи света, проходящие сквозь нежные лепестки цветов. Это мои собратья? Только сейчас Анна поняла – и от этого у девочки закружилась голова, – насколько отрезанной от волшебного мира она была, насколько затуманенным было ее зрение. Причиной всему этому были, разумеется, наузники. Их мир был темным, хотя остальной волшебный мир был полон света.
Анна танцевала, и всё – люди, музыка, цвета – казалось ей более ярким, чем когда-либо. Если это мои собратья, я не хочу с ними расставаться! Народ в клубе был крайне дружелюбным: девушек украшали цветочными гирляндами, предлагали им напитки и сладости: имбирную клубнику, засахаренные колокольчики и маленькие майские деревца, сделанные из лакрицы. Кто-то пустил по кругу поднос с шампанским, «чьи пузырьки были наполнены чистотой весенних ветров».
Через какое-то время к девушкам присоединилась Эффи, и Анна не могла точно вспомнить, каким образом это случилось, но вскоре они все вчетвером танцевали на столе, а толпа приветствовала их – майское дерево кружилось вокруг них или это они кружились вокруг майского дерева?.. Все пошло кругом. Внезапно Эффи схватила Анну за руку и кивнула куда-то в сторону: