– Да. Вон они. – Молодой человек устало махнул рукой. – Вон там Роуэн, а там Эффи… с Айвором.
– Тебя это не задевает?
– Да не особо. Эффи никому не принадлежит, и хочу я этого или нет, но мы созданы друг для друга.
– Мне вас никогда не понять. – Слова прозвучали более язвительно, чем Анне того хотелось.
– Лучше и не пытаться.
– Я и не буду, не переживай. – Ей хотелось встряхнуть его. Анна все гадала, почему всякий раз, когда заходила речь о чем-то крайне важном для Аттиса, он лишь пожимал плечами и делал вид, что все в порядке. – Мне нужно найти Роуэн и напоить водой, чтобы у нее не случилось обезвоживания. Еще увидимся.
Аттис ничего не ответил, но она чувствовала на себе его взгляд, когда уходила, и все еще ощущала тепло его рук на своих плечах и его совет – уходить, уходить. Бежать. Девочке казалось, что Аттис всегда был и останется для нее загадкой.
Роуэн одним глотком осушила бутылку воды, а затем потащила Анну на поиски Мэнди, которая, как оказалось, потеряла своего ухажера и теперь вопила на весь клуб:
– ГДЕ ОН? ГЕНРИ! Погодите, его звали Генри или Гарри? – вдруг призадумалась Мэнди. – Я понятия не имею, но мне кажется, он – любовь всей моей жизни. Мне обязательно нужно его найти… – С этими словами девушка споткнулась обо что-то и рухнула прямо на Анну.
– Мне кажется, тебе пора домой. Пошли.
Анна с Роуэн быстро отыскали Эффи и отцепили ее от Айвора.
– Дикая охота зовет нас на заключительную вечеринку. Не хотите покумиковаться? – спросила Эффи.
– Мне нужно домой, иначе мама меня убьет, – объяснила Роуэн. – А Мэнди… она…
Мэнди приставала ко всем подряд, не видели ли они Гарольда, пока вновь откуда ни возьмись не возник Аттис. Он взял девушку под руку и мягко сказал:
– Пойдем, Мэнди, подышим свежим воздухом, – а затем обратился к Эффи: – Встретимся на улице через пять минут?
Эффи закатила глаза.
– ХОРОШО, – нехотя согласилась она.
– До свидания, милая Дороти, – прошептал кто-то Анне прямо в ухо. Оливер нежно поцеловал ее руку. – Надеюсь, мы еще встретимся.
– Только прежде почини свои сломанные кости, ладно? – засмеялась девочка и помахала ему на прощание рукой; корона на голове Оливера сверкнула в свете ламп.
Спотыкаясь, они впятером вывалились из дверного проема в темный безлюдный переулок. Выглядели ребята просто ужасно – лица потные, под глазами – разводы туши, волосы в беспорядке. И все же это была лучшая ночь в жизни Анны.
Аттис решил проводить Роуэн, чтобы убедиться, что она благополучно добралась домой.
– Лучше я ее провожу, а то она немного навеселе, – пробормотал он невнятно.
Анна села в такси вместе с остальными девушками, и они принялись обсуждать каждую минуту ушедшей ночи, пока Мэнди не заснула. Вернувшись к Селене, Анна с Эффи уложили Мэнди в постель, а затем принялись танцевать на кухне, все еще полные адреналина.
– Итак, – начала Эффи, – тебе приглянулся Олли? Ты ему, мне кажется, очень даже приглянулась.
– Да, он очень мил, но я не знаю… – ответила Анна.
– А как же Питер, а?
– А что насчет вас с Айвором? – засмеялась Анна.
– Ах да, мой викинг. Я всегда к нему возвращаюсь.
– Может быть, вам, ребята, суждено быть вместе?
– Суждено быть вместе! – Эффи чуть не лопнула от смеха. – Ты такая… романтичная, Анна. Мне не суждено быть ни с кем. Кроме Аттиса, конечно же.
Анна не была уверена, шутит ли Эффи, говорит ли серьезно, или она просто пьяна.
– Мне вас никогда не понять, – осторожно начала девочка, – убеждаете всех, что вы просто друзья или что вы друг другу словно брат и сестра…
– Я думаю, все мы понимаем, что это неправда. Если мне и суждено быть с кем-то, так это с ним. Он – мое предназначение. Но мы молоды и хотим насладиться этим по полной. У меня с ним есть договоренность. Он может влюблять в себя кого пожелает, но принадлежит он мне, и только мне.
Их глаза встретились, и Анна не знала, что сказать. Это было правдой. Аттис принадлежал Эффи. Она знала это с самого начала, но все равно слышать эту правду произнесенной вслух было как-то странно.
– Он… человек? – наконец спросила Анна. – Аттис сказал, что он не волшебник, тогда, на крыше…
Эффи снисходительно посмотрела на девочку:
– Да он просто водил нас всех за нос. – Она засмеялась, как будто это было что-то само собой разумеющееся. – Ну то есть ты сама-то видела, как он проглотил ту ягоду? Он никогда бы не стал этого делать, ведь Аттис не из тех, кто рассказывает о себе всю правду. Но я видела его голым, и, поверь мне, он настоящий мужчина.
Анна вспомнила, как в ту ночь, когда они ловили на крыше снежинки, она услышала какой-то шум. Хихиканье, настойчивое хихиканье, затем тяжелое дыхание, стук – будто что-то упало – и стон удовольствия. Девочка представила себе переплетенные тела Аттиса и Эффи, словно они были двумя частями единого целого. Выбросить этот образ из головы было довольно сложно.
– Пошли. Давай танцевать. – Эффи схватила Анну за руки и потащила на их импровизированный танцпол.
Когда Аттис вернулся домой – весь мокрый и гораздо более трезвый, – то увидел, как девушки, горланя срамные песни, пытаются засунуть кусок пиццы в тостер.
– Что здесь происходит? – спросил он.
– Мы хтели пдгреть пиццццу. Она остыла… – Эффи ткнула в нее пальцем.
Молодой человек с улыбкой подошел к ней, забрал нож из ее рук и заверил Эффи:
– Я ее подогрею.
После этого ребята принялись болтать, есть и смеяться. Они так и оставались на кухне до самого рассвета; только когда из-за крыш выглянуло солнце, они решили, что пришло время подняться наверх и лечь спать, – Эффи повела их в свою комнату. Здесь царил обычный беспорядок: черные стены увешаны постерами, на полу – куча одежды, косметики и украшений, над кроватью висит огромная волшебная картина, на которой был изображен какой-то цветовой хаос, двигающийся медленными гипнотическими волнами.
– ЛЕТО НАСТАЛО, – объявила Эффи, открывая жалюзи. Мягкий розовый свет поднимался из-за домов, смешиваясь с ночной мглой на небе. – Я обожаю солнце и снег и ненавижу все остальное. Давайте поколдуем? – С этими словами она повернулась к остальным, смерив их своим непреклонным взглядом.
Аттис снисходительно посмотрел на нее:
– Что ты задумала на сей раз?
Эффи прикусила губу.
– Магия крови.
– Нет, Эффи. Уже поздно…
– Но день еще не настал. Разве ты не чувствуешь, что на дворе все еще ночь? Мир затаился и ждет от нас колдовства!
– Я не думаю, что магия крови – это хорошая идея…
Не дав ему закончить, Эффи повернулась к Анне:
– Анна, ты ведь в деле? Кровь – это могущественный магический язык. Можно даже сказать, ключевой в магии любой ведьмы.
Анна почувствовала, как ее возбуждает энергия в глазах Эффи. Девочка посмотрела на Аттиса и поняла, что он ждет от нее отрицательного ответа. Однако она не хотела оправдывать его ожиданий. Не сегодня.
– Давай займемся магией крови.
Эффи издала победный вопль.
– Мы с Анной все равно займемся ею, Аттис. – Она вновь посмотрела на него. – Так что можешь либо присоединиться к нам, либо оставить нас в покое.
Молодой человек тяжело вздохнул:
– Ладно, я с вами. Раз уж вы обе решили сегодня окончательно сойти с ума.
– Подождите минутку. – И Эффи выскочила из комнаты.
Анна с Аттисом переглянулись.
– Я считал тебя самой разумной из нас, доктор Эверделл, – сказал он.
– Прости, что ввела тебя в заблуждение.
– Я все равно в это никогда по-настоящему не верил, – рассмеялся Аттис.
– Вероятно, мне собираются пустить кровь в ходе какого-то странного ритуала, подходящего к случаю? – спросила Анна.
– Надеюсь, что нет, хотя стопроцентной гарантии дать не могу. Эффи пьяна в стельку.
В этот момент в дверях возникла Эффи с ножом в руке.
– Эффи, ты ведь в курсе, что должна спросить разрешения, прежде чем брать мои вещи? – уточнил у нее Аттис.
– Ничего я никому не должна. – Эффи посмотрела на него, вздернув бровь, а затем приказала им обоим встать внутри круга, очерченного на полу. – Нам понадобится самое тонкое лезвие. – С этими словами она передала нож Аттису.
– Я бы посоветовал использовать безболезненное лезвие.
– Нет. Самое тонкое. Какой смысл в клятве на крови, если при этом не будет больно?
Аттис взмахнул ножом в воздухе, и из рукоятки появилось очень тонкое и очень острое лезвие. Его кончик блестел на свету.
– Отлично, а теперь давайте сядем. – Эффи расчистила для них место на полу, отбросив ногой кучу валявшейся там одежды. – Ладони положите в центр круга. Аттис, я хочу, чтобы ты вырезал символ власти на наших ладонях.
– Я бы предпочел не причинять вам вреда.
– Аттис… Разве мы похожи на тех, кто не сможет за себя постоять?
Анна пыталась выглядеть такой же уверенной в себе и сильной, как Эффи, хотя от слов «клятва на крови» и «вырезал» у нее голова шла кругом.
– Будет хуже, если вырезать его на наших ладонях попробую я, – пригрозила Эффи.
Аттис покачал головой и взял руку Эффи в свою. Лезвие было очень тонким, но когда молодой человек начал рисовать символ на ладони девушки, след, который оно оставляло, был еще тоньше – тонкий, как игла, как тень на поверхности ее руки, но достаточно глубокий, чтобы выступила кровь, – дерзкий, плавный и красивый символ. Эффи смотрела на него с жадностью и восторгом.
Затем Аттис взял руку Анны. Он провел лезвием по ее ладони так нежно, что девочка почувствовала лишь легкое жжение, – это было ничто по сравнению с наказаниями тети.
– Я вырежу символ на твоей ладони. – Эффи взяла нож и скопировала символ на ладонь Аттиса.
Анна побледнела, увидев выступившую кровь. Она была того же цвета, что и его губы, – темно-малинового.
– Почувствуй силу своей крови, – велела ей Эффи.
Анне не нужно было смотреть на свою руку, чтобы почувствовать тепло и жизненную силу своей крови, боль от пореза, важность этого момента, его тревожную интимность. Магия витала в воздухе и растекалась по телу девочки, абсолютная и неоспоримая, такая же спокойная и мощная, как удары ее сердца.