Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь старика. Тот почему-то всегда радовался встрече с ним. Впрочем, он, вероятно, радовался всякий раз, когда к нему хоть кто-нибудь приходил.
– Добрый день, мистер Рили! Не хотите ли чашечку чаю? – спросил он.
– Сегодня на чаепития нет времени.
– Очень жаль. – Старик протянул ему конверт с деньгами. – Я полагаю, вы уже обратили внимание на окно в кухне?
– Нет, я туда еще не заглядывал.
– Там не хватает одной из стеклянных панелей в окне. Я пока затянул его шторой для затемнения, но все равно сквозь дырку сквозит.
– Кто разбил его? – спросил хозяин.
– Странно, но его не разбивали. Стекло лежит целехонькое снаружи на траве. Мне кажется, старая замазка не выдержала его тяжести. Достаньте новой замазки, и я сам вставлю его на место.
«Еще как вставишь, старый дуралей», – подумал хозяин, а вслух спросил:
– И вам даже в голову не пришло, что нас могли ограбить?
– Признаться, нет, – ошеломленно признался старик.
– Ни у кого не пропало ничего ценного?
– Мне об этом никто не говорил.
Хозяин дома направился к двери.
– Хорошо, я зайду туда, когда спущусь вниз.
Старик вышел вслед за ним на лестничную клетку.
– По-моему, нового жильца наверху нет дома, – сказал он. – Я оттуда не слышал ни звука уже дня два.
Домовладелец принюхался.
– Уж не готовит ли он себе еду прямо в комнате?
– Чего не знаю, того не знаю, мистер Рили.
Наверх они поднялись вдвоем.
– Если он там, то ведет себя очень тихо, – заметил старик.
– Что бы он там ни готовил, я заставлю его это дело прекратить. Вонь жуткая.
Хозяин постучал в дверь. Ответа не последовало. И тогда он просто вошел. По пятам за ним шаркал старик.
– Так-так. Да у нас здесь труп, – почти радостно констатировал немолодой уже сержант полиции.
Он стоял на пороге, оглядывая комнату.
– Надеюсь, ты ни к чему не прикасался, Пэдди[15]? – спросил он.
– Нет, – ответил хозяин дома. – И меня зовут мистер Рили.
Но полицейский и бровью не повел.
– Судя по запашку, умер не так давно, – сказал он. – Мне встречались случаи и похуже.
Он бегло осмотрел старенькое бюро с выдвижными ящичками, чемодан на низком столике, выцветший квадрат ковра на полу, грязноватые шторки на вырезанном в потолке окне и кровать в углу. Никаких признаков борьбы.
Полисмен подошел к постели. Лицо молодого человека выглядело умиротворенным, руки сложены поверх груди.
– Я бы сразу заподозрил сердечный приступ, не будь он так молод.
Пузырьков из-под таблеток, которые могли бы навести на мысль о самоубийстве, нигде не было видно. Он взял лежавший поверх бюро кожаный бумажник и порылся в содержимом. В нем обнаружились удостоверение личности, книжка с отрывными купонами на продукты и достаточно приличной толщины пачка денег.
– Документы в порядке, и его явно не ограбили.
– Он поселился у меня всего неделю назад, не больше, – заявил домовладелец. – Я о нем мало что знал. По-моему, приехал с севера Уэльса и устроился работать на фабрику.
– Интересно, – заметил сержант. – Такой цветущий вид, странно, что он не в армии.
Он открыл чемодан.
– Мать честная! А это еще что такое?
Хозяин и старик уже успели войти в комнату.
– Это радио, – сказал хозяин.
– У него кровь, – почти одновременно с хозяином произнес старик.
– К телу не прикасаться! – рявкнул сержант.
– Но его точно пырнули ножом, – настаивал старик.
Сержант осторожно приподнял руку трупа, под которой расплылось небольшое пятно крови.
– Да, это рана, – согласился он. – Где здесь ближайший телефон?
– Пятая дверь вниз по улице, – подсказал домовладелец.
Сержант вышел наружу и постучал в один из соседних домов, где имелся телефон. Дверь открыла женщина.
– Доброе утро! Не мог бы я воспользоваться вашим телефоном?
– Входите. – Она указала ему на аппарат, стоявший на подставке в прихожей. – А что случилось? Что-нибудь чрезвычайное?
– В доходном доме рядом с вами умер жилец, – пояснил сержант, набирая номер.
– Его убили? – спросила дама, закатив от ужаса глаза.
– Это определят только специалисты. Алло? Старшего инспектора Джонса попросите, пожалуйста. Это Кантер. – Он обернулся к женщине. – Не могли бы вы побыть в кухне, пока я буду докладывать начальству?
Разочарованно хмыкнув, она удалилась.
– Привет, шеф. В теле обнаружено ножевое ранение, а в чемодане – радиопередатчик.
– Напомните-ка мне, где это случилось, сержант.
Кантер продиктовал адрес.
– Так. Значит, это тот, за кем они следили. Этим делом займется МИ-5, сержант. Зайдите в дом номер 42 и сообщите парням, которые там дежурят, о своей находке. И как можно быстрее. А я свяжусь с их руководством.
Кантер поблагодарил соседку и пересек улицу. Он был чрезвычайно взволнован. За тридцать один год службы в столичной полиции он только во второй раз столкнулся с убийством. А тут еще явно замешан шпионаж! Быть может, его все-таки повысят до инспектора?
Он постучал в дверь. Она открылась, и сержант увидел перед собой двух мужчин.
– Не вы ли будете секретными агентами из МИ-5? – спросил полисмен.
Блоггз прибыл на место одновременно с офицером особого отдела, детективом-инспектором Харрисом, с которым был знаком еще по Скотленд-Ярду. Кантер показал им тело.
Они некоторое время стояли молча, глядя на спокойное лицо молодого покойника со светлыми усиками.
– Кто он такой? – спросил Харрис.
– Мы присвоили ему кодовое имя Блондинчик, – ответил Блоггз. – Насколько нам известно, его сбросили на парашюте пару недель назад. Потом мы перехватили радиограмму, в которой он назначал встречу другому шпиону. Нам был известен код, и потому мы смогли установить наблюдение за местом встречи. Надеялись, он выведет нас на резидента – куда более опасного субъекта, чем он сам.
– Так что же произошло здесь?
– Будь я проклят, если понимаю!
Харрис осмотрел рану на трупе.
– Стилет!
– Похоже на то. Чистая работа. Под ребра и прямо в сердце. Мгновенная смерть. Хотите взглянуть на место проникновения?
Кантер проводил их вниз на кухню. Они осмотрели окно и совершенно целое стекло, лежавшее на траве в саду.
– Кроме того, я обнаружил, что дверь комнаты вскрыли отмычкой.
Они расселись за кухонным столом. Кантер заварил чай.
– Это произошло в ту же ночь, когда я упустил его на Лестер-сквер, – сокрушенно вздохнул Блоггз. – И вот к чему это привело.
– Не суди себя слишком строго, приятель, – подбодрил его Харрис.
Некоторое время они молча потягивали чай. Потом Харрис спросил:
– Как ты вообще поживаешь, старина? В Ярде вообще перестал появляться.
– Дел по горло.
– А как Кристина?
– Погибла под бомбежкой.
– Какое несчастье!
– А у тебя все в порядке?
– Потерял брата в Северной Африке. Ты знал Джонни?
– Нет.
– Парень был своеобразный. Крепко зашибал. Тратил на выпивку столько денег, что на женитьбу уже не хватало. Что, впрочем, как кажется теперь, даже к лучшему.
– Должно быть, каждый из нас пережил утрату.
– Если ты сейчас один, приезжай поужинать с нами в воскресенье.
– Спасибо, но по воскресеньям я теперь тоже работаю.
Харрис понимающе кивнул.
– Тогда заглядывай в любое время, когда будет настроение.
В дверь просунулась голова констебля, обратившегося к Харрису:
– Можно начинать упаковывать улики, шеф?
Харрис вопросительно посмотрел на Блоггза.
– Я закончил, – сказал тот.
– Да, сынок, приступайте, – разрешил Харрис.
Блоггз рассуждал вслух:
– Предположим, когда я упустил его из виду, у него состоялся-таки контакт с резидентом, и они условились встретиться здесь. Резидент заподозрил ловушку – это объясняет, почему он проник в дом через окно и вскрыл замок.
– Для этого надо быть дьявольски подозрительным типом, – заметил Харрис.
– Да, но как раз именно поэтому мы никак не можем выйти на его след. Ладно. Но что случилось дальше? Он проникает в спальню Блондинчика и будит его. Но ведь теперь он уже знает, что никакой ловушки нет, так?
– Верно.
– Тогда зачем ему понадобилось убивать Блондинчика?
– Они могли поссориться.
– Но нет никаких следов борьбы.
Харрис хмуро посмотрел в пустую чашку.
– Вероятно, он понял, что Блондинчик под наблюдением и, если вы его арестуете, у того быстро развяжется язык.
– Тогда это совершенно безжалостная сволочь, – сказал Блоггз.
– Вот тебе еще одна причина, почему вы никак не можете вычислить его.
– Заходи. Присаживайся. Мне только что звонили из МИ-6. Канариса отправили в отставку.
– Это для нас хорошо или плохо? – спросил Блоггз, усаживаясь.
– Очень плохо, – ответил Годлиман. – Тем более это произошло в самый неподходящий для нас момент.
– Могу я поинтересоваться почему?
Годлиман пристально посмотрел на него, а потом сказал:
– Думаю, тебе в любом случае необходимо об этом знать. В данный момент сорок перевербованных нами нацистских агентов передают в Гамбург дезинформацию относительно плана вторжения союзников во Францию.
Блоггз невольно присвистнул.
– Не мог себе даже представить таких масштабов. Значит, «двойники» сообщают, будто мы высадимся в Шербуре, а на самом деле операция намечается в районе Кале. Или наоборот.
– Что-то в этом роде. Сам понимаешь, даже меня не посвящают во все детали, да мне это и не нужно знать. Но теперь весь план подвергается новой опасности. Мы хорошо знали Канариса и были уверены, что сумели одурачить его. И могли продолжать водить его за нос сколько угодно. А «новая метла» вполне может не поверить агентуре предшественника. Есть еще кое-что. В последнее время с той стороны к нам перебежали несколько агентов, которые могут выдать нам шпионов абвера, если бы мы уже не знали их всех. Это даст немцам дополнительный повод не слишком доверять нашим двойникам.