– У вас есть имение рядом с Усть-Ижорой? – пошёл я с козырей, напрягшись в ожидании. Граф ведь может и отрицать его наличие.
– И что с того?
– Как так вышло, что там появился призрак?
Тут самообладание Геннадия Андреевича уже дало трещину, в глазах вспыхнул огонёк интереса, разбавив общее настроение гнева и пренебрежения.
– Тебя это не касается.
– Тут Вы не правы, Ваше сиятельство, – сыграл я мимикой. – Касается и больше, чем можно представить. Давайте я немного расскажу о причинах, может даже удастся удивить. Всё началось с того, что Ваш отец или дед вынудил молодых обвенчаться в пользу могущества потомства. Обычная практика, но порой даёт осечку. Не без помощи сердобольных родственников, конечно, но не будем сейчас гадать. Вышло же так, что родившийся ребёнок был блаженным. Потянулась череда мучительных попыток вернуть ему разум…
Граф потемнел лицом и поднял руку.
– Хватит. Не продолжай, – хорошо видно, что те события отзываются большой болью. – Совершенно не понятно, как ты об этом узнал, но причина появления призрака именно такая. Что дальше?
– Я могу справиться с проклятьем Вашего имения, но необходима помощь.
– Никто этого не может. Ни я, ни тем более ты.
– От того, что сгину в битве с ним что-то поменяется? – смело посмотрел я на графа. Он немного выше, подавляет ещё и аурой, но мне не занимать наглости. – Либо Вы зашибёте, либо там, в попытке искупить вину.
– Это бессмысленно.
– И всё же, если я одолею призрака, Вы признаете за мной право на руку дочери?
В последовавшем молчании, слышны крики учащихся управлению стихиями ребят и шум от используемых форм. То взрыв, то треск, то свист. Сзади о чём-то весело рассказывает Сергий.
– Так как это невозможно, то да. Я признаю тебя. Тот, кто на всю Русь смог бы одолеть такой страх достоин Снежаны. Что тебе нужно?
– Благодарю, Ваше сиятельство, – склонился в поклоне я. – Насколько мне известно, Вы очень влиятельный человек. Входите в шестёрку самых могущественных родов. Наверняка можете достать что-то из заморских товаров. Мне нужно шесть камней концентрации эфира из Англии.
– Я первый раз слышу о таких, – уже с заметным интересом посмотрел на меня граф.
– Они есть. Только прошу Вас, проделайте всё тайно, с введением в курс дела, как можно меньшего количества людей.
– Полагаю, что камни могут дорого мне обойтись. Ты уверен в том, чего просишь?
Я кивнул и говорю:
– Иначе никак. Это единственный способ на данный момент. На кону Ваша и моя честь. Жизни. Я иду на это только потому, что точно знаю, как поступить.
Гнев больше не душит Геннадия Андреевича. Брови расползлись, хотя борозда морщины и не разгладилась полностью. В глазах уже нет жажды уничтожить, а эфир перестал предупреждающе звенеть. У меня получилось.
– Я согласен.
– Моя глубочайшая благодарность и признательность, – тут же склонился я.
Понятно, что после всего случившегося нам было нужно собраться на разговор. Опять же нехотя, но граф позволил Снежане остаться – Вениамин Игоревич тут же отрядил несколько проверенных солдат в охранение. Сама же делегация Александровых отбыла в Москву, как я позже узнал. Несложно догадаться зачем.
А вот Сергий доходчиво объяснил, что его угроза распространяется и на меня, поэтому занятия по рукопашному отменить не удалось. Мы с Мариной едва успели помочь Снежане с размещением, как уже было нужно бежать, а что началось на тренировках – лучше не вспоминать. В деда будто бес вселился. Я в итоге не преминул спросить про сыновей графа, а тот ответил:
– Кого я только не учил, Игорёша, – зыркнул он и прихлебнул из чашки, бодренький. Мы же едва дух в теле держим – растянулись на лавках. – А ты смотри не думай, что за тебя зуботычины буду раздавать. Это я просто мимо проходил. Интересно стало о чём речь ведёте. Вдруг, думаю, по грибы собрались, так я подскажу, какие лучше не собирать.
Мы, словно икая, рассмеялись. Надрывно и умирающе.
Отдав долг учению, неспешно двинулись к гостинице. Наконец настала пора разговоров. Как и всегда – всей сути я сказать не могу, с каждым человеком есть свои ограничения.
– Значит, обрюхатил и свалил из Колывани, – хихикнула Марина. – Да никого попало, а дочь самого графа Александрова. Это… просто верх смелости и вольнодумства. Уверена, когда поползут слухи, ты станешь героем.
– Только этого не хватало, – проворчал я. – Ты лучше пресекай их.
– А на что сговорились? – как завзятая сплетница, сощурилась Марина. – Она тайно родит и типа ничего не было? Или аборт?
– О Боги, нет. Я пообещал графу, что разберусь с проклятьем родового имения, а он, взамен, даст добро на свадьбу.
У Марины распахнулись глаза, полны удивления и тех самых ноток, что будят мою совесть.
– Прости. Я понимаю, что это неприятно и…
– Так-так, – закивала она, – что там за “и”?
– Ну, – повёл я головой, – как бы… мы с тобой близки, а тут снегом на голову это всё. Наверняка ты чувствуешь себя преданной, но это вовсе не так.
Идём по аллее в сторону дома, где остановилась Снежана.
– А как? – невинным голоском поинтересовалась огнёвка.
– Марин, ну чего ты меня мучаешь?! Я и сам не знаю, как всё так вышло.
– Даже помучить теперь нельзя? – изумилась она.
– Можно, – проворчал я, наливаясь тяжестью и смотря под ноги. – Имеешь полное право.
– Ах-ха-ха! – залилась та смехом. От моего косого взгляда её разобрало пуще прежнего, аж досада берёт.
– Ну чего?
– Ой, Котик, – с трудом успокаиваясь, схватилась она за рукав, – ты просто нечто. Приятно, знаешь ли, немного поиграть с твоими чувствами. Самую малость. Иди ко мне!
Она откровенно прижалась и притянула для поцелуя. Страстного и жадного.
– Я же не дура какая-нибудь. С самого начала было ясно, что тебя несёт по жизни вихрь. А вот если будешь заглядывать ко мне – это будет хорошо.
– В смысле заглядывать?
– Ну, ты же к этой благородной красотке переселишься теперь.
– Так, я курить хочу, – нервно отозвался я и потянул Марину к скамейке. Быстро забил, глубоко затянулся, привычно ощущая, как дурманящий яд пошёл по жилам. Потом говорю:
– Не хочу я никуда переезжать. Мне в Удаче хорошо.
– А графская дочка?
– Её Снежана зовут.
– Игорь, ты что хочешь оставить её одну там? – прыснула Марина.
– Нет. Пусть с нами живёт.
– Ага. Ты ничего не забыл? Снежана – это представительница рода Александровых. Дочь графа, одного из Шести. Какая к чёрту гостиница?
Я пожевал губы и подвигал бровями.
– Спросим у неё, короче.
– Вот ты простой, – рассмеялась девушка. – Даже если согласится, то бросит тень на репутацию. Тебе потом граф спасибо не скажет.
– У меня нет других вариантов пока.
– Хи-хи, ладно.
– Когда придём, дашь нам некоторое время на поговорить? Это касается будущего ребёнка.
Через минут десять уже оказались на месте. Дом из престижных, в три этажа. Отряд охраны по периметру. Словно золотая клетка для дивной птицы.
Марина порывалась остаться снаружи, мол, поболтает с ребятами, ногами на качельке подёргает, но я настоял на обратном. Служанка быстро оповестила госпожу о нашем прибытии и вот уже в гостиную вошла Снежана. Статная, душистая и красивая, в лимонном платье до пят.
– Ты наконец расскажешь, что это за девка рядом с тобой отирается?
– Меня зовут Марина, госпожа, – склонилась она. – Прошу простить за навязчивость. Я здесь по воле Игоря.
– Это правда, – кивнул я, откровенно любуясь дочкой графа. – Давай присядем и я всё расскажу. Так соскучился, ты не представляешь себе.
– Как-то было непохоже, – дернула она головой. – Хорошо. Аннушка!
Снежана извлекла колокольчик из кармашка и несколько раз позвонила. Получив указание накрыть стол, служанка поспешила на кухню.
Потекло размеренное повествование. К моменту ожидаемых вопросов про будущее нашей дочки, Марина всё верно поняла и ушла помогать Аннушке по кухне. Я удостоверился, что нас никто не слушает и уже тогда говорю:
– Свою первую дочь я пообещал кое-кому. Не подумай чего плохого, это не жена-игрушка и не жертва. Она станет адептом великой силы.
– Я не понимаю, – помотала девушка головой. Жадно осушив бокал с вином, я пересел к ней на софу и взял за руку. Снежана заметно вздрогнула.
– Просто поверь мне. Я не называю имён из желания уберечь тебя. Чем меньше людей будет знать о существовании этого тайного общества, тем лучше. Наша дочь станет последователем этой школы и проживёт долгую, достойную жизнь.
– А что, если я не захочу? Игорь, ты хоть понимаешь, как это всё звучит? – румянец стал разливаться по щекам всё больше волнующейся Снежаны. – Сначала папа устроил скандал. Я думала стены дома упадут нам на головы. Заставил ехать с ним и всю дорогу рассказывал, как будет тебя убивать. Я чуть с ума не сошла. Ничего не помогало. И упрашивала, и плакала от бессилья, и грозила покончить с собой. Братья тоже вдруг ополчились. Даже Олег. А ведь обычно всегда меня защищал. Представь? Собрались все и едут лишать тебя жизни. Это потом уже стало известно, что в Москве совет созывается. Я чего только не передумала, какие только варианты не перебрала. Уже хотела нож в живот воткнуть, – всхлипнула Снежана, перейдя на жаркий шёпот. – И тут ещё, в Петергофе. С одной стороны – папа с братьями, с другой – ты. И все готовы друг друга поубивать. Ты не представляешь каково мне… Почему наша дочь должна куда-то уходить?
– Потому что я обязан им жизнью, моя милая, – мягким голосом сообщил я, поглаживая по руке. – Все мы обязаны. Просто уже не помним заслуг этого тайного общества. Много воды утекло с тех времён, когда были спасены. И, конечно, имея я возможность, то обсудил бы это всё до зачатия.
Смущение взяло верх и у Снежаны дёрнулись в улыбке уголки губ.
Говорю:
– Давай не будем сейчас думать и гадать. Ещё столько лет впереди. Сейчас есть дела поважнее.
– Да, кстати! – с новой силой запылала яшма в её глазах. – Что это ещё за Марина? Ты меня на простушку променял?!