В ту же ночь мне пришло видение. Быстрое и смутное, похожее на росчерк кисти. Тот странный маг на площади перед гимназией и магический дух на месте убийства – они похожи. Это чувство я вынес из сна. Оказавшись же в явном мире уверенности убавилось, как всегда бывает, если просто спишь, а не медитируешь. Сны испаряются из головы туманом на солнце.
Собирались позавтракать вместе, но Ивану надо было срочно отбыть для решения какого-то спора. От помощи отказался, так что, в итоге, мы с Мариной сели за стол в своём номере. Катерина не шибко любит общение, поэтому осталась у себя.
– Давай в Санкт-Питербург съездим? – предложил я.
Марина сидит в нижнем белье и даже форточку приоткрыла – так жарко. Отбросив увлажнившуюся прядку со лба, отвечает:
– Можно. А что там?
– Хочу навестить Снежану, пока нет её родни.
– О-о! – хитро глянула она. – Проведать или отведать?
– Всё вместе, – рассмеялся я.
– Езжай один, Котик. Снежана мне понравилась, тем более – о Боги! дочь самого Александрова, но вам лучше наедине время провести.
– Почему это? – удивился я.
– Поверь моему чутью. Я знаю.
– Ладно. Тогда, может…– потянулся я к поясу. Выудил несколько серебряных и одну золотую монету. – Возьми, чтобы не скучно было.
– А вот это ты правильно, – загорелись её глаза. – Можно потратить?
– До последнего медяка.
– За безумства и кутёж! – подхватила она кружку с мёдом.
– За них, родимых!
Домчали быстро. Половину пути я провёл в экипаже, а оставшуюся проболтал с Иннокентием. Он дивится, мол, чего это белая кость не чурается чёрной, но я только рукой махнул. Не забыл и про обещание угостить табаком. Он остановил коней, попросил привстать и выудил из сундука под сидением увесистый мешок махорки. Остаток пути я смолил её и едва не давился – такая оказалась крепкая.
Санкт-Питербург ещё более грандиозный, чем даже Петергоф. И уж точно выше Колывани. Камень здесь – основной строительный материал. Строгость геометрии во всём, а архитектурные изыски, словно капли снисходительности со стороны Императора. Пока ехали, Иннокентий поведал о трудностях строительства. Небольшие крепости в дельте Нивы существовали давно. Не раз они переходили из рук в руки, даже не свеев с русскими, сколько племенных образований. Но вот, в последней войне, Российской Империи удалось отвоевать оба берега и залив. Дабы уже основательно закрепиться, Император велел строить большой город. С портом и мастерскими, театрами и соборами, будет возведена ещё одна гимназия. Уже высится множество домов, как под жильё, так и для служебных дел.
И всё на почве, что отказывалась держать даже ступню – кругом вода. По приказу были стянуты сотни магов и прежде чем упала первая капля пота строителя, здесь всё было выжжено, подчинено воле и направлено строго по отведённым каналам.
Толком не населённый, Санкт-Питербург походит на овеянный веками храм. Безлюдный, но пронизанный святостью. Не просто так носящий приставку “санкт”.
Несколько раз мы спросили совета, куда ехать. И вот оказались перед настоящим домом-красавцем – невообразимо огромным, с двумя крыльями и высоченной парадной частью. Это истинная резиденция рода Александровых. Неужели на всё это здание одна Снежана?
Довольно скоро я получил ответ. В дверях показалась фигура девушки, затем, выбрав правое крыло двойной лестницы, она заспешила навстречу, оттуда прикрикнув на стражника, что нас задержал. Двора и сада нет, есть прямоугольная площадка, зажатая между вынесенными частями дома.
Цок-цок-цок! Звонче конского застучали её каблучки. Я спрыгнул с облучка и встретил на середине, возле огромной статуи женщины из розового мрамора.
– Как неожиданно, Игорь! – пышно дыша, выдохнула она. Я залюбовался на трепет ресниц и ход прекрасной груди.
– Говорил же, что соскучился.
Я поцеловал руку и мы пошли в дом, Снежана не выдержала и прижалась боком, а я ответил, обхватив за талию, поверх голубого платья.
– Я поражён вашей резиденцией.
– Ненавижу её, – в сердцах бросила она. – Я как принцесса в заточении. Никого, кроме прислуги. Вчера одну отлупила уже.
– О, ты и так можешь? – сыграл я бровью и заглянул в янтарные глаза.
– Ну-у, просто мне было скучно, а она такая настырная. Госпожа то, госпожа это…– передразнила Снежана. – Я как схватила за волосы, как задрала подол и ремешком отстегала. Крику было…
– Я удивлён.
Она поймала мой косой взгляд и говорит:
– Да уже всё, я загладила вину. Подарила ей брошь и кольцо.
– А она?
– Сначала с горя рыдала, а потом от счастья.
Мы рассмеялись. С высоты величественного крыльца я оглядел мощёную площадку, крылья дома и всю архитектурную красоту, с душой вложенную строителями.
– Глазам не верю…
– Я могу попросить и папа подарит его нам на свадьбу, – как бы между прочим, отметила девушка.
– Этот дом? – неверяще переспросил я.
Она рассмеялась.
– А что такого?
– Не представляю даже, сколько такой может стоить.
– Мы находимся в самой престижной части города, Игорь, – чуть приподняв голову, заявила Снежана. – Кто попало тут ни построить, ни купить дом не может. Так что важны даже не деньги, а статус в Империи.
– Меня убьют только из зависти, – усмехнулся я.
– Великие Боги! – возвела она очи горе. – Какой же ты неотёсанный и грубый.
– Главное, что без заноз, – взял я её холёное личико в ладонь, – ошкуренный и гладкий.
Голубая кровушка ударила Снежане в голову. Часто задышав и очень привлекательно украсившись румянцем, она не нашлась, что сказать.
– Моя принцесса, – склонился я, – не изволите ли распорядиться, пройти нам в место для уединённой беседы?
– Изволю, – прошептала она, но не сдвинулась с места. Я подхватил ручку и пошёл навстречу услужливо открытой двери.
Конечно мы хотим сперва утолить жажду интимного общения. Пусть я и не стяжал себя всё это время, но Снежана прекрасна и от того желанна. Её кожа и тело мягкие, лаская их, невозможно насытится. Как если бы то было нежнейшее тесто.
Очень трепетная, порой хватает одного касания, чтобы с уст сорвался лепесток стона. Безумная отзывчивость Снежаны, смывает всякую аристократическую спесь. Она не сопротивляется силе страсти, не старается как-то выглядеть и потому очень нравится мне. Весь этот фамильный пафос толщиной всего в ноготь, а под ним живёт мягкая девичья суть. Снежана напоминает мне ягоду чернику: терпкую, сочную и запашистую.
Потому и не спешу скорей закончить. Всю осыпаю поцелуями, ласкаю руками и впитываю образ юного молочного тела. Наслаждаюсь ей, как самым изысканным десертом.
Глава 11
Вечером было не до прогулок, а вот на следующее утро, с удовольствием отправился гулять по суровому и безумно прекрасному городу. Любоваться его мрачной красотой, особенно давящей под свинцом небес.
С залива снова задул беспощадный ветер и я запахнул плащ. Погода совсем не летняя. Именно гулять, Снежана отказалась, поэтому мы отправились экипажем по самым интересным местам и уже там совершаем небольшие променады. С обязательно выкуренной трубкой и долгими взглядами, погруженными в застывшее, каменное величие сырого Санкт-Питербурга. Под мостами, Нева несёт тяжелые воды, даже голоса строителей и то больше по делу. Без хохота, ругани и болтовни.
К вечеру я выехал обратно. Со спокойным сердцем и душой. Мы решили, что жизнь в резиденции хорошо подходит на время беременности. Мне удобно навещать, а безопасность значительно выше, чем в шальном Петергофе. Снежана, конечно, возмущалась, и я с готовностью выслушал все жалобы и реплики, ведь мы ещё полны влечения к безумствам, но потом уговорил потерпеть. Подкрепило обещание частых свиданий. Ну и, напоследок, Снежана разрешила приехать Марине.
О Сигрюнн я пока не говорил, уж слишком тонкий лёд.
Не смотря на такое же затянутое тучами небо, Петергоф встретил разгулом и вольностями. Теперь, когда есть с чем сравнить, я понимаю это.
В Удаче тепло, уютно и сытно. Мы почти сроднились с хозяином и прислугой, возвращаться сюда очень приятно.
Пока сидели в общем зале, подбежала Тамара и мило сдвинув брови сообщила, что собаку кормит регулярно, как я велел. Уделив мелкой помощнице достаточно внимания, я вышел на перекур, а Иван вдруг составил компанию. Как обычно встали у сколоченного из мелкого кругляка заборчика, что огораживает двор гостиницы. Брат дождался пока распалю и говорит:
– У меня есть новости по Скотовичу.
– Да ну? – встрепенулся я.
– Только это пока непроверенная информация, учти, – хмуро посмотрел он. – В общем, поедет из Москвы к себе, а проездом будет у нас. Девочки говорят, что он ни одного случая заехать в Петергоф не пропускает. Мол, только здесь может по-настоящему погулять.
– Это какие девочки?
– Не мои ещё, но будут. Проститутки. Им от маман уже указ пришёл готовится.
Я ухмыльнулся.
– А чего там готовится?
Брат шутку не оценил – только похмурел больше.
– Им надо определиться, кто будет высоких господ ублажать. Проблема в том, что покалеченные они после этого выходят. Если вообще выходят. Бывали случаи.
Я, позабыв про трубку, спрашиваю:
– А что он с ними делает?
– Девочки многого не говорят. За подобные разговоры сразу камень к ногам и в залив. Но одна таки разоткровенничалась – ей придётся идти, так что терять особо нечего. Говорит, что они арендуют дом для утех и развлекается не только Скотович, но и вся его охрана. По слухам, кто-то из них отличается особой жестокостью. Мучает, пытает, всячески унижает. Но и остальные особо не расшаркиваются. Мол, после такой “работы” девочки ещё некоторое время вынуждены поправлять здоровье. Но и платят втридорога.
– Если выживут.
– Вот именно, – глухо отозвался он.
– Не долго осталось, брат. Я благодарен тебе, что добыл эти вести.
– Погоди, – помотал он головой, – нападать в городе нельзя. Всё на виду, куча стражи. Тебя убьют. Ты не дослушал – есть возможность узнать точный маршрут передвижения этой твари до нашего города. Ты сможешь выловить его на подъездах.