– Теперь понял, – кивнул я, – от меня что-то нужно?
– Деньги, – кивнул Иван, посмотрев в глаза, – и много.
– Прям очень?
– Не меньше тысячи золотом, – тяжело проговорил он. – Я уже попытался сбить цену, но не вышло.
У меня от удивления не нашлось слов. Сунул в рот трубку, но та потухла.
Пока не затянулся, не смог ответить:
– Не информатор, а дракон какой-то. Даже не знаю, есть ли у меня столько. Должно быть, но мы тут с Мариной особо не экономим. Хорошо ещё экипаж в подарок достался, а так бы…
– Как бы ни сложилось, брат, я постараюсь добавить. Мы должны скорее решить эту проблему.
Я встретил пылающий белым огнём взгляд.
– Идём на большой риск, – помянул я прошлую попытку накостылять графу, – но ты прав, нужно вернуть долг.
Дни пошли тесным рядком. Учёба, тренировки и ещё раз тренировки. Последние, как подготовка к свершению мести.
Вообще мне бы хватило просто избить Скотовича и его охрану. Убить же придётся по необходимости. Это не те люди, с которыми можно выйти на дуэль, либо же просто засветить кулаком в лицо. Пока их гнилая душа будет обитать в теле – не будет мне покоя.
Да и не только мне. Жизнь не терпит застоев, постоянно в движении. Можно шаг за шагом взбираться вверх, расти над собой, а можно катиться в обратную сторону. Становясь беспринципнее и бесчеловечнее. Скотович пал в пучину страстей и всё немалое могущество направляет на усладу собственных демонов. Мне придётся побыть тем самым железом, что выжигает заразу.
Денег хватило. Я не привык считать, потому и обнаружил в банке больше, чем ожидал, но тысяча золотом – это невообразимо большая сумма. Отдал скрепя сердце и не посвящая в то Марину. Поберегу её сон.
Готовлюсь я отчаянно, Николай Иванович нарадоваться не может успехам и упорству – каждый раз на полное иссушение. Для магов это очень неприятное состоянием. Многое, что происходит в наших явных делах привыкает к неспешному току накопленного эфира и зависит от него. Я мучаю себя и подвергаю истязанию. Сил порой даже до Удачи доползти не хватает, Марина на пару с Иваном тащат на себе. Всё ради победы.
Я обещал себе, пообещал девушкам, что не помру в очередном сражении. Поэтому нужно терпеть и тренироваться дальше. Налегать на стихийную магию. Силы прибывают и хочется, чтобы им впору была и техника. Скотовичу служат пусть и мерзавцы, но опытные. В прошлый раз они быстро со мной разделались. Позволять такому случиться ещё я не намерен.
По словам информатора, Скотович будет на подъездах к Петергофу уже через два дня. Может в силу своей лености и праздности, но приедет он позже уже вернувшегося Геннадия Ортеговича. Я поспешил на приём, по пути встретив отправленный по мою душу отряд.
День выдался солнечным, на удивление тёплым и кристально свежим. Печи заслуженно отдыхают, прочие источники запахов прибило и размыло водой, так что настроение заметно поднялось.
Возле здания Администрации я огляделся и снова восхитился красотой и величественностью архитектуры. Не прошло и пяти минут, как постучал в дверь генерала.
Адъютант вылетел с бумагами, передал кто пришёл и, кивнув мне, унесся прочь.
– Рад встрече, Игорь.
– Здравия желаю, Ваше превосходительство генерал-майор! – картинно оттарабанил я, показывая обоюдную радость. Мы пожали руки. Хозяин кабинета выглядит озабоченным, но не так чтобы шибко. – Как всё прошло?
– Ты чего такой осунувшийся? – исподлобья посмотрел он. – Приболел?
– Подналёг на учёбу и тренировки, – улыбнулся я и принял приглашение сесть.
– Так ты вроде не отставал.
– Оказалось, есть приличные пробелы. Навёрстываю, чтобы к аттестации подойти с чистой совестью.
– На турнир метишь? – хитро сощурился он.
– Признаться, до сих пор даже не удосужился расспросить одноклассников о нём.
– А чего там, всё просто, – шлёпнул огромной ладонью по лакированному столу он. – На каждый год обучения по три призовых места. С почётными наградами. Условия боёв приближены к реальным. Плюс муштра. Вы её особо не начинали. Так, усиленная физкультура, но справишься. Парень вроде крепкий и у Сергия, я слышал, тренируешься.
Он посмотрел остро, момент важный.
– Да, я считаю, что в бою важна не только магическая мощь, но и рукопашного боя умение.
– Это правильно, – крякнул он и полез в стол. – Так будешь участвовать?
– Конечно.
– Самый верный ответ. Далеко пойдёшь, Игорь. Ну, тебе не предлагаю, – приподнял он бокал и проглотил алкоголь в два глотка. Поморщившись, продолжает: – Слышал, у вас тут с Вениамином Игоревичем случилось недопонимание?
Я сыграл желваками.
– Откровенно говоря, я крайне зол на него.
– Ты пойми, Игорь, для ведения всей этой бумажной волокиты он мне нужен. Я уже поговорил и донёс мысль, что не следует отрываться на перспективных учениках. Он меня понял.
Я тяжко вздохнул и сделал глубокий выдох.
– Знаете, Геннадий Ортегович, я считаю нельзя довольствоваться только замечанием. Хочу вызвать его на дуэль. По Первому правилу.
– Дела-а…– протянул тот и с улыбкой глянул на меня. – Чего хоть случилось?
Я назвал причину моего гнева. У Ортеговича омрачилось лицо и, пожевав губы, он заговорил:
– Хорошо, Игорь. Тут я не могу тебе запрещать. Честь попрана и ты молодец, что дождался меня. Пусть он хоть вспомнит, как магия делается. Но не калечь!
– Даже не планировал, – поморщился я, – тут в другом дело. Он думает, мы там на передовой не жизнями и здоровьем рискуем, а забавляемся. Вот я и покажу, как оно на самом деле.
– Добро, – кивнул генерал и налил ещё. Карамельная жидкость весело расплескалась в хрустальном вместилище. Затем была быстро выпита, а бокал глава привычно впечатал. – Тогда во время турнира и сразитесь.
– Как скажете.
– Что касается поездки…– пожевал он задумчиво губы. – Твоему желанию было суждено сбыться. Император не стал посвящать Совет в подробности победы над химерой. Взаимных претензий у родов хватает, умело играя на них, удалось отвести тему. Мне велено передать, что отныне ты имеешь лёгкую благосклонность и государев интерес.
– Крайне рад слышать, – склонил я голову. – Очень хорошие вести.
– Ты только смотри, не влипай в неприятности. Сгинешь – он с меня будет спрашивать, а нрав у нашего свет Иван Ивановича очень крутой. Будет чего нужно, спрашивай.
– Геннадий Ортегович, там, в Колывани, я проходил отбор в вашу гимназию. Бился в том числе с одной девушкой, зовут Марина. Самородок, стихия Огонь. Так вышло, что мы после боя сошлись. Она способная и очень хочет учится тут.
– А живёт где, в Колывани? – едва не прервал меня он.
– Нет, тут, со мной.
– Так веди, – улыбнулся он. – Да я в гробу спокойно лежать не буду, если твою любовь в гимназию не пристрою. Документы есть?
Я обрадовано кивнул.
– Но сначала ты мне её покажи. Посмотрю хоть, кто твоё сердце очаровал.
Явившись к Марине с такими вестями, столкнулся с паникой. Она сначала наотрез отказалась идти, признав себя едва ли не блаженной и от того совершенно не годной к учебе. Потом уже я немного поколебал стены этой убеждённости, девушка стала делиться сомнениями: что подведёт, что не потянет, что опозорит. Я стоически продолжил осаду и моя миловидная крепость сдалась.
Потребовались ванна, душистые мыла, стиранная одежда, от всей суеты чуть не оставили паспорт в гостинице. Но всё хлопоты минули, мы снова оказались пред каменным величием гимназии, а потом и у кабинета.
Чудная всё же Марина. То паниковала, то теперь глазами сверкает – возбуждённая и сверх-весёлая, до безрассудства.
– Здрасти! – заявила она, едва оказавшись на пороге. – Ваше превосходительство, я Марина.
– Ух ты! – генерал с любопытством оглядел юную красотку. – Вот это ягодка!
Поцокав, он поднялся из кресла, приблизился и вдруг склонился поцеловать руку.
– Ой! – только и нашлась Марина, протянув ручку.
– Как тебя по батюшке, дочка?
– Простите, Ваше превосходительство, – склонилась в пояс Марина, – безотцовщина я. Матушкой вскормлена, слава Богам, померла она, когда я уже могла работать.
– Ну ничего, ничего, – по-доброму посмотрел Ортегович. Я вообще ему удивляюсь, прям преобразился, – зато самородок ты у них. Это большая удача. А теперь вот в гимназию тебя возьмём. Учиться хочешь?
– Всем фибрами души, Ваше превосходительство! – возопила моя огнёвка.
– Что за день, что за день…– шутливо попричитал генерал и пошёл к столу. – Прям радуете меня. Паспорт с собой?
– Не извольте беспокоиться – вот! – Марина скорее положила его под хмурые очи.
– Колыванская Марина… так вы обвенчаны? – глянул он.
– Я боевая подруга Игоря, – не дав мне ответить, отчиталась Марина, – а повенчан он аж с самой Александровой Снежаной Геннадьевной. Моей большой подругой.
Генерал-майор неверяще посмотрел, а я, за неимением иного выхода, пожал плечами и кивнул. Ортеговича разобрал громоподобный хохот. Лишь в третий раз утерев слёзы, он заговорил:
– Ну ты и пострел, Игорь. Я тебя недооценивал, похоже. Александровскую дочку… это просто чудеса какие-то. Ну что, Мариночка, я тебя поздравляю с поступлением и желаю вам с Игорем крепчайшей дружбы и тёплого лада. Не прощу, если не сбережёте друг друга.
Мы дружно склонились и не разгибались, пока Ортегович не рассвирепел.
– Эх, – махнул он рукой и принял полбокала на грудь, – ну его, службу эту. Не в таких чувствах. На охоту хочу. Прямо сейчас и поедем с Петровичем.
Мы вышли буквально светясь. Марина, едва не приплясывая, идёт по коридору, всматриваясь и изучая стены теперь уже своего учебного заведения.
– Я теперь тебе по гроб жизни обязана, Котик.
– Ничего такого, – бросил я и поправил кепку.
– Скажешь тоже, – вполсилы ткнула она меня в бок, – все мои бывшие друзья и знакомые от зависти бы почернели и прахом рассыпались. Я твоя верная слуга, оруженосец, конюх, повар. Кто угодно. Буду, если хочешь, вам со Снежаной свечку держать во время утех.