Но все приходит поздно в этом мире.
Поздно!
Чудак
Посреди долины где-то,
Озаренной солнцем ранним,
Он искал зачем-то света —
Обреченный на скитанья.
А в широком чистом поле
Так и не обрел покоя
И искал его у моря
В тихом шелесте прибоя.
Он метался, разрывался,
Убегал то в лес, то в горы,
Но, увы, как ни старался,
Все не мог найти простора.
И поэтому, наверно,
Чудаком прослыл он скоро:
«Кто ж под солнцем ищет света
И простора на просторе?»
А в кругу друзей «примерных»
Он найти пытался друга
И, отчаявшись, наверно,
Предпочел уйти из круга.
Он испил любовь из чаши,
Упоенный сладкой новью,
Но лежат в пыли осколки
С недопитою любовью.
Он был чудаком, наверно,
Или просто притворялся,
Раз в кругу друзей примерных
Одиноким оставался.
Он был чудаком, конечно,
Что бы там ни говорили…
Ну кто же ищет бесконечно то,
Что имеет в изобилии?
Одинокими ночами,
Когда дождь стучит по крыше,
Чувствую его дыханье
И шаги за дверью слышу.
И пустыми вечерами
Пораженный, как недугом,
Я все больше понимаю,
Что он смог бы стать мне другом.
Уеду!
Я столько грез посеял
И столько нервов сжег,
Пока к заветной цели
Сквозь все преграды шел,
И вот пришел отчасти
И посмотрел вокруг,
Но ожидаемого счастья
Не обнаружил вдруг.
Завтра уеду,
Махну на все рукой.
Завтра уеду
Искать покой.
Завтра уеду,
Лягу на грунт,
А те, кто знал меня,
Простят и все поймут.
Уеду!
И кто мог знать в ту пору,
Когда душа рвалась
Скорее взмыть на гору
С названием «Парнас»,
Что на вершине этой
С протянутой рукой
Мне суждено стоять и петь:
«Подайте на покой». Ой.
Завтра уеду,
Махну на все рукой.
Завтра уеду
Искать покой.
Завтра уеду,
Лягу на грунт.
А те, кто знал меня,
Простят и все поймут.
Уеду!
Уеду! Брошу все и уеду!
Надоело! Достаточно!
Уеду!
Призвание
Наивным мальчишкой
С тетрадкой и книжкой
Я часто ходил на причал.
Туманные дали
Меня увлекали,
И я к ним в мечтах улетал.
И вот как-то ветер
Пригнал на рассвете
Под парусом маленький бот.
Увидев название
На боте «Призвание»,
Я смело запрыгнул на борт.
О, как обманчива даль,
Когда стоишь на причале,
Ощущая материк за спиной.
И как коварна вода,
Та, что причал омывает
Якобы безобидной волной.
Волна подхватила
Мой бот с такой силой,
Что парус по швам затрещал,
И так захлестала,
Что тошно мне стало,
А где-то растаял причал.
Желанные дали
Из тьмы выползали
Буграми чернеющих скал.
Я понял: «Призвание» —
Мое наказание,
Но только за что, я не знал.
В обломках «Призвания»
Я, как изваяние,
Сижу и смотрю в пустоту
На острове голом
В компании воли,
Разбив себе лоб о мечту.
Мой брат
Ты когда-то учил меня петь и играть на гитаре,
Ты был строен, красив и всесилен, как бог Саваоф.
Ты говорил мне, что жизнь так сложна
И что в ней выдержка очень важна,
И что в жизни везет
Только тем, кто идет вперед.
Ты когда-то учил меня жить и служил мне примером.
И, внимая советам твоим, я старался как мог.
Ты шутил и смеялся от сердца
Над моею наивностью детской
И, открыв мне глаза,
Разобраться во многом помог.
Мой старший брат, мой брат,
Ну почему же ты теперь не рад
И в глазах твоих нет участья,
Ни любви, ни печали, ни счастья.
Мой старший брат, мой брат,
Ну встряхнись, ну оглянись назад.
Ведь ты же много и знал и умел,
Ну когда ж ты успел все растерять?
Развела нас с тобою судьба по разным дорогам,
И не раз я сбивался с пути и блуждал в темноте.
А то, что ты называешь везеньем,
Мне давалось трудом и терпеньем
И стремленьем к своей,
Путеводной своей звезде.
Вот сидим мы напротив друг друга – глядим осторожно.
Я искал этой встречи, а встретив тебя – не узнал.
Ну скажи перед тем, как проститься,
Ты скажи, как могло так случиться,
То, что я себя в жизни нашел,
А ты – потерял?
Ведь ты когда-то учил меня жить и играть на гитаре,
Ты был строен, красив и всесилен, как бог Саваоф,
Говорил мне, что жизнь так сложна.
Спорт
Проснувшись как-то на рассвете,
В осколок зеркала свой кинул взгляд
И с сожалением отметил,
Что видеть самого себя не рад:
В глазах тоска, а под глазами
Мешки от курева и крепких вин.
Я встал с постели и заставил
Пойти себя в спортивный магазин.
С тех пор я не хожу к врачу.
На двадцать лет моложе стал.
Играю, прыгаю, скачу
И по утрам не бью зеркал.
Смеются надо мной соседи
И молча крутят пальцем у виска,
Когда я на велосипеде
Вдруг уезжаю в отпуск на юга.
А мне-то что? Судите сами:
Я стал вынослив, как индийский йог, —
На голове стою часами
И зайцем прыгаю под потолок.
Хоккей, футбол,
Спидвей, гандбол —
Мне не прожить без вас и дня.
Бобслей, слалом —
Спасибо вам
За то, что вы спасли меня
(От смерти).
«Кто любит длинную беседу…»
Кто любит длинную беседу —
Тот мало делать норовит.
Кто рано празднует победу,
Тот никогда не победит.
Призвание
Застолье близилось к концу,
Когда, жуя селедку,
Сосед спросил в десятый раз,
Зачем не пью я водку?
«Ну был бы болен – хрен с тобой,
Но ведь здоровый малый…» —
И, еле двигая губой,
Он начинал сначала.
Про то, что истина в вине,
И говорил чуть тише
Про то, что мы живем в г…не
И что какой-то Миша
Не прав. И нет защиты нам…
А если б живы были
Высоцкий, Пушкин и Хайам —
Вот те бы защитили.
«Вот это были мужики,
Какие пели песни!
И не то что эти мудаки —
Вознесенский да Резник.
А почему? Да потому,
Что мысль освобождает
От заключения во тьму,
Кто часто выпивает.
Да и вообще, возможно ли
Вкусить шальную радость
И ощутить тепло земли
И неги легкой сладость,
И освежить свою мечту
Порывом вдохновенья
Или сорваться в пустоту
В свободное паденье
И очутиться на лету
В четвертом измеренье…
Коснуться тайны бытия
И с горьким оптимизмом
Взглянуть, куда течет струя
Загробной нашей жизни…»
Он сделал паузу, допил
Из горлышка коньяк
И, крякнув, громко заключил:
«А ты не пьешь, дурак!»
Мне трудно было возразить —
Он прав во многом был.
Чтоб жить в г…не и бросить пить,
Немало нужно сил.
Я вспомнил прошлые года…
Сосед меня б простил,
Когда б узнал, что я тогда
Раз в 1000-у больше пил.
Всему свой срок, всему свой миг,
И каждому – свое.
Кто хоть чуть-чуть себя достиг —
Тот многое поймет.
Признанье – самый верный путь
К далекой истине
И к тайнам счастья, коих суть
Не отыскать в вине.
Признанье все способно дать:
И радость и полет,
Но только важно отыскать
Призвание свое.
А ощущениям своим,
Когда бываешь пьян,
Опасно верить. И пойми:
Их суть – самообман.
В день рождения сына
Тихое счастье
Собрание в жэке
В нашем жэке № 5
Шло собрание опять —
Обсуждали перестройку
И куда ее внедрять.
На трибуну вышел Сам
И, прокашлявшись, сказал,
Что пока что мы хреново
Перестраиваемся.
А затем последний съезд
Процитировал нам весь,
Речи, прения, доклады
Зачитал как они есть.