Второе. Директор завода во время знакомства точно сказал, что за пару дней до нашей высадки местных предупредили, что участников будет семеро. Значит организаторы знали, что один игрок пожелает выйти?
Третье. Не глупый мужик Роман в первый же день грабит какого-то аборигена. В маленьком городке, где у нас нет пристанища, и выход из которого нам заказан. Да и договор с полицейскими в этом свете выглядит уже не так правдоподобно.
И последнее. Скорее не пункт, а вывод. Цена всего этого развлечения. Как бы кто не заявлял, что человек может потратить на хобби какие угодно деньги, эта история не про настоящих богачей. Любой коллекционер четко знает, сколько стоит его картина, или его парк ретро машин. И это в кино здорово и органично смотрится разорившийся миллионер, готовый что угодно продать, но только не какой-то раритет из своей коллекции. Богатыми, по-настоящему богатыми, становятся только очень прагматичные люди. И если что-то приносит значительную прибыль, это продается. Если покупатель предложит цену, которая перевесит удовольствие обладания, любая коллекция, любое хобби будет передано в руки нового владельца. Ровно так же и в бизнесе. Цель любого дела — его максимально дорогая продажа. Иногда для этого семье основателя требуется не одно поколение, но в итоге…
Верно и обратное утверждение. Любое развлечение имеет высшим смыслом принесение прибыли. Иногда это прибыль в эмоциях, как сказал один мой товарищ, я не балую себя десертами, я инвестирую в серотонин. Так вот, кроме получения удовольствия, хобби богача вероятнее всего приносит ему прибыль. И раз на вот этот вот спектакль, постановку, в которой и я имею радость принимать участие, раз на это мероприятие тратится, только по моим подсчетам, никак не меньше пары миллионов долларов, значит прибыль тут организаторам видится минимум с семью нулями. А вероятнее всего, верна моя давешняя догадка о том, что тут как в казино, не с кушем, как я думал входя в игру, тут бы со своим выйти.
Три секунды. Именно столько времени прошло с момента, как я разглядел герб. За это время я пролистал в своей голове все те первичные данные, которые имел, и пришел к последней странице, к заключению. И это заключение мне совершенно не понравилось.
Я много работаю и логично, что в работе группы компаний «Максим» очень многое завязано именно на мне. Я не говорю про тактические мероприятия. Я спокойно могу уйти в долгий, очень долгий отпуск, и компания не разрушится, прибыль не сократится, развитие не остановится. Но уже через год-полтора начнутся срывы, стагнация развития и стоимость компании вместе с ценой акций пойдет вниз. Если я не вернусь из отпуска в течении пары лет — могу со сто процентной уверенностью говорить о дроблении ГК «Максим» на множество отдельных компаний. Как с хим заводом в этом городке. И два года, в течении которых «Максим» еще будет, как разогнанный локомотив, мчаться по бизнесу — будут обеспечены только ожиданием моего возвращения. Если же я скоропостижно покину мир — «Максим» в том виде, в котором он существует сегодня, проживет от полугода до года. Если я смог прийти к этому выводу за несколько секунд, то аналитики моих противников, а теперь я могу называть организаторов игры только так, тоже могли прийти к подобному выводу. Не так скоро, но могли. А зная, когда я исчезну… А если тут есть еще хоть пара-тройка настоящих бизнесменов, не актеров… Вот и получаем, что на исчезновении реальных игроков организаторы могут заработать очень приличное состояние. Хобби, которое приносит прибыль.
Есть активные люди. Они действуют «потому что». Жена забеременела, поэтому нужно больше работать, чтобы купить квартиру побольше. Таким людям всегда будет чего-то не хватать. У них сначала возникает потребность, а потом они бегут, выпучив глаза, стараются ее удовлетворить. Они никогда не готовятся, только реагируют. Я всегда работаю «для того, чтобы». Сейчас, для того, чтобы обезопасить себя, мне нужна информация. А значит, сегодня вечером я иду в гости к Станиславу Сергеевичу, распорядителю. Вертолет перед нашим пятичасовым собранием не прилетал, да и не та все же распорядитель персона, чтобы ради него вертушку из Москвы гоняли ежедневно. Значит, он непременно тут, в городе живет. А раз он живет в городе, в таком маленьком городе, то о его местоположении не могут не знать аборигены. А значит, мне нужна местная команда. Хочешь работать в регионе — нанимай локальный персонал. Директор завода мне не нужен, столь высоких вакансий у меня в городе пока что нет, а риск получить переквалифицированного сотрудника иногда даже хуже, чем найм не компетентного работника. Не знаешь — научим. А вот, если знаешь слишком много, то это проблема. Кого еще я могу нанять? Полицейские? Вероятно они — люди организаторов. Не могли кукловоды не купить органы. А вот пара двадцатилетних парней, которые напали на Сергея, вполне мне подходит. Как они называли своего лидера, Камень? Скорее всего парнишка так отстранился от не модного имени Петя. Ну что же, осталось их найти и обрадовать тем, что теперь они работают на меня. Причем нужно спешить, иначе велик риск найти своих сотрудников выпившими. Они ведь тоже получили сегодня непредвиденный нал. Не то, что это будет проблемой, но просто я не люблю общаться с пьяными.
Распорядитель развернул машину и уехал с площади куда-то на север. Команда Романа, что-то обсуждая и поглядывая на нас, уходила в ту же сторону, куда укатили полицейские. А я стоял и решал этот чертов ребус. В принципе, решение может лежать и на поверхности. Противник не обязательно чересчур ловок и мудр, на той стороне тоже люди, и они тоже могут допускать ошибки. На этом нельзя строить свою стратегию, но вот пару-тройку битв так выиграть вполне себе реально. Не может организатор не иметь двухсторонней связи со своими актерами. Значит, первостепенная задача — увидеть мою команду, Сергея и Наталью, голыми.
— Ну что, дрим-тим, у нас есть время до следующей встречи, можем идти, осматривать хоромы!
О дикой головной боли и болезненных ощущениях где-то под левым глазом я старался не думать.
Маршрут директор мне описал вполне четко, поэтому к нужному дому мы подошли уже через семь минут. Никаких кодовых замков или домофонов, деревянная дверь, подъезд с запахом кошачьего туалета и пережаренной рыбы, выкрашенные темно-зеленой красной в нижней и побеленные известкой в верхней половинах стены, второй этаж налево, ключ под ковриком. Вероятно, после войны в СССР остались огромные запасы зеленой краски, поэтому ее массово использовали в строительстве. До сих пор большинство заборов и подъездов в России — зеленого цвета.
В квартире явно давно никто не жил, застоявшийся воздух пах старой, поджаренной батареями пылью. А вот это скверно. Значит еду нам либо не завезли, либо директор продал мне старые запасы. Моя надежда выпить кофе начала таять.
Куртки из кожзама повешены на крючки, справа вероятно совмещенный санузел, за ним дверь в кухню, а мы проходим прямо. Первая комната проходная, во вторую ведет открытая арка, без двери.
— Джентльмены, дама занимает ванну, — с этими словами Наталья вернулась в коридор и щелкнула замком. Тут же послышался шум воды.
— Я поищу, может что выпить есть. — Сергей тоже вышел в коридор и через секунду я услышал, как он открывает дверцы шкафов.
— Лучше аспирин где-нибудь на кухне поищи. — Кричу я вслед Сергею.
Ну, чем черт не шутит. Я тоже вышел в коридор и начал делать глупость, которая мне очень помогла.
Я начал тщательно прощупывать куртки. Сверху вниз. Сначала ту, которая меньше. Это и быстрее, и результат наименее вероятный. Если у Натальи есть что-то передающе-принимающее, то сейчас она, сидя на унитазе, именно это устройство и держит в руках. По моим прикидкам, подсадных, актеров в игре было не больше двух-трех. Уверен, что ради меня одного такую игру бы не затеяли. Вероятно, нас, реальных бизнесменов, которые по итогам игры станут значительно беднее, трое или четверо. У каждого из шестерки участников шанс быть моим товарищем, реальным богачом, примерно 17 %. В Натальиной куртке ничего, кроме шапки, не прощупывалось. Я взялся за куртку Сергея и начал прощупывать ее. При этом мой взгляд упал на большой экран часов на моем левом запястье. И как только я увидел массивный браслет и циферблат, произошли две вещи.
Во-первых, я понял, что делаю очередную глупость. Сегодня я просто фееричный идиот. Наши часы. Браслеты, которые всем участникам надели в палатке еще в Нахабино. Если на них, как на пейджер, приходят сообщения, то и с них вполне возможно отправить пакеты данных. Судя по размерам, аккумулятора на постоянное прослушивание в приборах нет, а вот ввести краткое сообщение, даже с прокручивающимся на экране алфавитом, займет не очень много времени и потребует не так уж много энергии. На неделю автономной работы таких девайсов хватит. А я в куртках какие-то шпионские штучки ищу. Еще бы рацию с ключом для выбивания морзянки поискал.
Именно на этих мыслях произошла вторая вещь. В коридор вышел Сергей. Вышел и смотрел, как я проминаю его куртку.
— Что ты делаешь? — Мне показалось, или испуга в голосе больше, чем возмущения?
— Ты же IPO проводил в Лондоне, на лондонской бирже?
— Да, конечно, как все, там законодательство дает лазейки для первичного размещения. — Его голос дрогнул, или мне опять показалось?
— Ты же поближе к бирже жил? В Сити? В каком отеле? Вообще, три любимых отеля Лондона скажи свои.
Сергей прислонился спиной к стене и медленно опустился на корточки.
— Как ты догадался? — Глядя себе под ноги спросил он.
— Вероятность почти двадцати процентов. Это очень много. И я не догадался, я проверял.
— Купил меня получается, — Сергей усмехнулся, — а у тебя какие отели любимые?
— Да черт их знает, думаешь я названия запоминаю? И вообще, в Лондон на IPO мой финансовый летал, а я когда там бываю — апартаменты арендую.
— Купили вы меня получается, — снова усмехнулся Сергей, а я отметил этот его переход к обращению на «вы».