– Пока что это единственная связь между преступлениями, – сказала Алиса, – да и здесь все как-то слишком по-дилетантски. Смотри…
Она взяла пинцет и выдернула одну из трубок из шеи Соколова.
– Знаешь, что это?
Драгунов взял у нее пинцет и поднес к глазам. Трубка сужалась к концу и становилась кремово-белого цвета, тогда как у корня она имела прозрачно-бирюзовый оттенок.
– Шипы с предплечного плавника русалки? – предположил Дан.
– Именно, – щелкнула пальцами Алиса, – только я впервые вижу, чтобы в шип закачали ядовитую жидкость. Собственного яда у нечистых нет, а серебро их самих не берет.
– А может, русалка была подставная?
– Это в лаборатории нам скажут после анализа шипов. Записи с камер изъяли? – с вопросом Алиса обратилась к младшему сотруднику, ожидавшему их указаний.
– Да, весь первый этаж, уборные, коридор, – отрапортовал тот.
Алиса кивнула:
– Тогда мы ее еще и увидим. Часть шипа осталась у нее в руке, – девушка указала на обломанную костяную трубку. – Будет хорошо, если найдем этот кусок, хотя бы примерно поймем, куда она бежала после убийства.
Драгунов кивнул, напарники снова разошлись в разные стороны. Еще какое-то время они осматривали тело и место преступления, затем дали команду сотрудникам УСК забирать Соколова.
Все это время Алиса ждала, что в клуб вломятся Орлов и Воронов, как Бессмертный в свое время примчался за Лонгиновым. Однако ставшие Диадой длаки так и не появились.
Тело увезли, а Алиса с Даном опросили свидетелей. Никто из них не видел, как русалка убивала Соколова, зато почти все видели, как она сбежала из клуба примерно в четыре – четыре тридцать. Все сходились на том, что это была именно девушка – свидетели отмечали длинную белокурую гриву и изящную фигуру.
Закончив в клубе, напарники вернулись в управление. Алиса, несмотря на стакан кофе утром, то и дело сонно зевала. Меньше всего ее радовала перспектива сидеть в субботу на работе, да еще и так внезапно, но ничего не поделаешь. У сотрудников УСК редко бывали нормальные выходные.
Шаги громкими щелчками разносились по безжизненному пустому холлу. Алиса дернула плечами: ей не раз приходилось бывать в управлении в выходные дни, рано утром или поздно вечером, в часы, неприемные для граждан. И всякий раз пустота казалась слишком непривычной, даже пугающей. Алиса с тоской посмотрела на пустые ряды стоек сотрудников приемной. Хорошо им, они ушли отдыхать. Хотя в будние дни работа у них скучная и тяжелая, да еще с людьми приходится контактировать.
Дан бросил ключи от кабинета на край своего стола, они звякнули о столешницу, проехались по ней и, врезавшись в стопку папок, замерли. Алиса плюхнулась в свое кресло, тут же скинула один ботинок, а ногу поставила на край сиденья.
Драгунов подошел к доске, которая наполовину была уже исписана деталями по делу Лонгинова и заклеена разноцветными стикерами.
– Что ж, давай обрисуем себе картину этого преступления.
– Давай, – кивнула Алиса. – Воронов и Орлов, кстати, так и не явились за телом. Странно.
Дан пожал плечами:
– Может, у них есть дела поважнее? Соколову уже не поможешь, а вот вервь успокоить стоит. Представляю, что там у них сейчас может твориться. Ладно, приступим. По предварительным оценкам наших ребят, Соколов умер от отравления нитратом серебра примерно в четыре – четыре тридцать утра. Раны на шее при этом смертельными не были. Русалка убила его, и я могу предложить три версии событий. В первой ее наняли специально, подготовили, закачав в плавниковые шипы яд. Тот, кто это сделал, прекрасно знал о реакции организма длака на вещество. Во второй версии русалка убила его случайно, защищаясь от, например, приставаний пьяного Соколова. Третья – убийство из мести.
– Убила случайно нитратом серебра, закачанным в плавниковые шипы? – скептически подняла бровь Алиса.
– Да, слабенько, – согласился Драгунов. – Насчет мести мы выясним, только поговорив с самой подозреваемой или кем-то близким Соколову. Так что пока давай дальше. Лично я больше верю в первую версию. Защититься от посягательств оборотня можно и другими способами, а не всаживая в него отравленные иглы. А еще западнее входа в клуб ребята обнаружили следы нитрата серебра.
Алиса задумчиво потерла подбородок:
– Знаешь, меня зацепило то, что она его убила очень неумело. Сломала один шип, пролила яд. Убежала, засветившись перед кучей свидетелей и камер. А потом еще и в городе наследила. Возможно, она действительно изначально планировала его убить, но что-то пошло не так. Он мог начать к ней приставать, и она его ударила. Потом испугалась, что все пошло не совсем по плану и случилось слишком неожиданно.
– Она могла не ожидать, что он начнет домогаться. А еще она могла до последнего бороться с собой, и если бы Соколов не «спустил курок», то мог бы остаться жив.
– Подождем результатов вскрытия от Прасковьева, – подытожила Алиса, – он точно скажет, была ли между ними борьба.
– Согласен.
Пока они разговаривали, Дан покрывал белую поверхность доски надписями и стрелками. Когда картину дополнят результаты из лаборатории и морга, напарники перерисуют схему.
– А пока – Cherchez la femme[8], – усмехнулась Алиса.
Драгунов издал смешок.
Напарники принялись разбирать имеющиеся улики. Алиса открыла изображение подозреваемой, которое специальная программа скомпилировала из нескольких фотороботов, составленных со слов свидетелей. С него на колдунью смотрела красивая девушка с кукольной внешностью: лицо сердечком, большие глаза, пухлые губы и маленький рот, густая копна белокурых волос. В этой участнице конкурса на звание королевы красоты никак нельзя было заподозрить убийцу. Если не знать, кто она на самом деле: русалки были нечистью, сверхъестественными существами по самой своей натуре в отличие от длаков и упырей.
Именно поэтому искать их по отпечаткам пальцев было делом бесполезным – у нечистых их просто не было. Это делало демонов идеальными преступниками, хорошо, что сами они по большей части считали убийства более слабых существ бесчестьем и чем-то постыдным для себя. А вот мучить кого-нибудь им очень нравилось, и подобные противоправные действия составляли основной костяк преступлений нечистых против других существ.
Впрочем, был один способ найти сбежавшую русалку. Осталось получить согласие на помощь от Лопастиной, главы верви нечистых. А это, пожалуй, было самым сложным. Оставалось надеяться, что Ягиной удастся ее уговорить.
– Значит, получается, что труп пролежал почти два часа, пока его не обнаружил один из свидетелей из соседней кабинки, когда пошел в туалет. И то не сразу понял, что с Соколовым что-то не так, – повторила Алиса, открывая на мониторе компьютера карту Москвы.
– За это время наша русалка могла уже весь город оббежать.
– Ты сказал о каплях нитрата серебра. Она бежала в сторону Нескучного сада. К набережной? – предположила Алиса, проводя курсором мыши от ярко-оранжевого кружочка метро «Шаболовская» до голубой ленты. – К реке.
– Думаешь, она могла скрыться в воде?
– Вполне. Пусть ребята осмотрят еще набережную вдоль Нескучного сада и Парка Горького. Можно попытаться прочесать реку, но это вряд ли поможет.
Драгунов кивнул и взял телефон. Несколько минут – и сообщение улетело руководителю поисковой группы, которая продолжала работать «в поле». В этот момент в правом нижнем углу монитора Алисы всплыло окошко. Она открыла сообщение, и Драгунов услышал ее возглас:
– Русалка нашлась!
– Ого, как быстро.
– Да ладно тебе, пустить фоторобот по определенным базам данных…
– Это по каким таким базам данных? – Драгунов распластался на столе, лукаво глядя на Алису.
Та, не понимая, шутит он или всерьез, ответила:
– Ты видел, как она выглядит?
– О, что я слышу, товарищ Звягинцева, – это сексизм? – уже открыто ухмылялся Дан.
– Ладно тебе, сексизм, – отмахнулась Алиса, не приняв его подачу. – Опыт. Не спорю, что с такой внешностью вполне можно быть доктором наук в области ядерной физики, но отправь я фоторобот в институты, мы потеряли бы время. А теперь смотри.
Дан, смеясь, на кресле выехал из-за своего стола и подкатился к Алисе. Они принялись изучать информацию о русалке.
– В человеческом облике зарегистрирована как Марина Забавина, – прочитал Драгунов, – оказывает компаньонские услуги, работает в двух бюро, «Искры» и «Алая Лилия».
В документе содержалось много информации, но она была для них бесполезной, потому что касалась вымышленной человеческой биографии русалки. Нечистых было очень сложно распознать, если только они случайно или намеренно не меняли облик в присутствии окружающих. Разумеется, иметь с монстрами дело хотелось мало кому из людей, поэтому существа ассимилировались, носили человеческие лица почти постоянно, сами придумывали себе правдоподобные биографии или заказывали их у особых создателей личностей.
То же самое оказалось и с Мариной Забавиной. Знал ли ее работодатель, что она из нечисти? Ведь тот, кто нанял ее для убийства Соколова, точно был в курсе.
– Вот тебе и ниточки, – удовлетворенно сказала Алиса. – Проверим эти бюро, выясним, кто был среди клиентов нашей русалки. Может, преступник как раз окажется одним из них.
– Как она вообще согласилась на это? – ворчливо спросил Драгунов, возвращаясь за свой стол.
– Шантаж или любовь, – пожала плечами Алиса. – Склоняюсь к первому, учитывая, как неудачно все обернулось с убийством Соколова. Займешься агентствами? Если приоденешься, сойдешь за мажора, искателя приключений!
Драгунов что-то пробурчал под веселый смех Алисы.
– Разумеется, – ответил Дан и вернул девушке ее шпильку. – Не только же тебе веселиться в клубах.
– Конечно, и на твоей улице должен быть праздник!
Драгунов погрозил ей кулаком.
К обеду того же дня на руках у напарников уже были все улики по делу Соколова. Даже Прасковьев поспешил и провел вскрытие быстрее обычного. А потом еще быстрее отчет настрочил. Подтвердилось время смерти – двадцать три минуты пятого.