– Хорошо, спасибо. Сразу бы так.
Воронов хмыкнул. А Алиса, внезапно сбросив маску сотрудника УСК, сказала им:
– Мне правда жаль, что Соколова убили. Я представляю, какой это удар для вашей верви. И вам все же стоит поговорить с Ягиной. Наведайтесь к ней, она ждет вас.
Воронов кивнул, больше ничего не сказав. А Алиса с Марком стали возвращаться к подножию холма. Оборотни провожали их горящими взглядами, но ни один не шевельнулся. С помощью левитации колдуны поднялись на вершину, будучи уже не в силах идти на своих двоих, а внизу снова затянули печальную песнь.
Алиса вздохнула и заметно расслабилась.
– Ты отлично держалась, – похвалил Марк.
– Спасибо. С ними, по-моему, иначе нельзя.
– Ты всегда была храброй, мне в тебе это и нравится. – Он обнял ее. – Настоящий «усик», не то что я!
Алиса глухо рассмеялась ему в плечо.
– Ладно тебе. Сам знаешь, что нет смысла бояться. Ты либо выживешь, либо умрешь. И должен сделать все, чтобы не реализовался второй вариант. Меня хоть и защищал закон, но сам знаешь, что в любой момент все может пойти не так.
– У тебя профдеформация, – поставил диагноз Марк.
– Спасибо! Поехали лучше домой. Не знаю, как ты, а я просто валюсь с ног.
– Вот пока ты не сказала, я этого не чувствовал!
Они углубились в рощу, освещая себе путь фонариками на смартфонах. Полагаться на технологии приходилось, потому что колдовство здесь не помогло бы: оба были не способны создать огонь из другой материи, для этого нужно уметь трансмутировать материю. Марк уверенно вел Алису к спрятанному мотоциклу, а девушка представляла себе, как через какой-то час наконец сможет принять душ и лечь в мягкую постель.
17. Несвободные
25 апреля 2024 года, Москва
В эту ночь они остались у Марка – он жил в Нижегородском районе Москвы. Алиса пошутила на этот счет, что колдун «никак не может отпустить свою малую родину», на что Марк с ухмылкой ответил, что «только здесь у него получилось найти квартиру по адекватной цене».
Алиса написала Дану, что придет на работу позже, поставив сообщение на отложенную отправку в семь утра: третий час ночи, и ненароком будить напарника не хотелось. В коротком сообщении она пообещала рассказать ему обо всем.
Утром, уже в управлении, от Дана девушка узнала, что к Ягиной наведались Воронов с Орловым. При разговоре глав вервей Драгунов не присутствовал, но рассказал обо всем, что видел. Длаки были вдвоем, без Соколова-младшего.
Слушая его, Алиса потягивала свой кофе и умирала от любопытства, о чем же говорили главы вервей. Если это касалось дела, Ягина рассказала бы подчиненным, но этого не случилось. Колдунья, скорее всего, пыталась успокоить длаков и воззвать к их здравому смыслу.
Дан закончил короткий рассказ, взял свой стакан с кофе и взглянул на напарницу:
– Твоя очередь. Почему ты припозднилась? Снова клубы?
Алиса вздохнула, представляя, с каким упреком на нее будет смотреть Драгунов, когда она объяснит, какой способ нашла для того, чтобы поговорить с Триадой длаков. Она набрала в грудь побольше воздуха и, не глядя на Дана, заговорила.
– Ничего себе! – воскликнул пораженный Драгунов, когда девушка стала описывать Краду. – Ну ты даешь! Ты в своем уме вообще?!
– Не волнуйся, я была не одна…
– В смысле?!
– В прямом. У меня есть знакомый, он составил мне компанию.
Драгунов зарычал:
– Он хоть колдун? Хотя это не важно! Два колдуна в такой ситуации едва ли лучше, чем один!
Напарник продолжал бушевать, и Алиса смиренно ждала, пока друг выплеснет гнев. Она его не винила, девушка и сама бы на него разозлилась, вздумай Дан пойти на такую операцию в одиночку. Когда колдун замолчал и приложился к стакану с кофе, Алиса робко сказала:
– Меня защищал закон. Длаки не имели права трогать сотрудника УСК при исполнении. Они проигнорировали вызовы в управление. Ты же сам знаешь.
Алиса сама не особо верила в свои слова, и Драгунов это чувствовал. Он пробурчал что-то в ответ, явно с ней не соглашаясь.
– Это я попросила Воронова и Орлова прийти к Ягиной.
Напарник поперхнулся и закашлялся. Девушка вскочила, чтобы подбежать к нему и похлопать по спине, но он махнул рукой, мол, не нужно. Алиса осталась на месте.
– Ладно, – просипел Драгунов, – в конце концов, благодаря тебе они здесь. Аплодирую стоя. Но что-то полезное удалось узнать?
– Отчасти. Во-первых, Соколов-младший рохля и мямля, я думаю, смерть отца тут ни при чем – он такой сам по себе. Надеюсь, Орлов и Воронов сделают из него хорошего руководителя, иначе с ним для верви настанут плохие времена… Во-вторых, разговор с ними помог мне дойти до еще одной мысли: тот, кто стоит за преступлениями, хочет не обезглавить верви, а ослабить их.
Драгунов вопросительно склонил голову, и Алиса продолжила:
– Смотри, убит Лонгинов, но не Бессмертный. При том что первый тоже был довольно важным лицом среди упырей. Глава лишился ближайшего советника, на которого опирался почти три столетия. Пока он изберет нового, пока новый убедит его, что достоин своего поста и доверия, сколько пройдет времени? Дальше, убивают одного Соколова, который, по словам Воронова, был совестью всей Триады, не давал им наделать ошибок. Сын Соколова, даже если придет к власти вместо отца, какое-то время не сможет толково разбираться с делами верви из-за своего характера, к тому же у него нет должного опыта. И снова вервь не обезглавлена, ей отрубили руку. Понимаешь? Он знает, точно знает, куда ударить! Этот человек, это создание – оно вхоже во все верви! Оно знакомо со всеми нашими особенностями.
– Да, неплохая версия. И это может значить, что преступник еще не закончил. Он будет методично подрывать все верви, пока не добьется своего.
– Чего именно?
Драгунов пожал плечами:
– Мне кажется, это не главный вопрос. Важнее другое – кто следующий? Остались колдуны, нечистые и боги.
– Ну, против богов он вряд ли пойдет.
– Или оставит их на потом, когда остальные окажутся не способны примкнуть к Громову по его просьбе. Или даже пойдет дальше, переманив верви на свою сторону и ударив по богам объединенными силами.
– Значит, либо Ягина, либо Лопастина. Давай думать, что он может сделать против них? Какие у них слабые места, какие бреши есть в наших вервях?
В кабинете повисла напряженная тишина. Алиса сидела, откинувшись на спинку кресла и покачивая ногой. А Дан чертил какие-то узоры на клочке бумаги, которая когда-то была неправильно написанным рапортом.
– С Лопастиной у него вообще не возникнет проблем, – медленно проговорила Алиса. – Помнишь, что сказала Ягина? Нечистые – самые малочисленные, к тому же люди их ненавидят, также из-за территорий у них с оборотнями натянутые отношения. Преступник может шантажировать Лопастину, например, угрозами о разглашении данных о каждом нечистом, скрывающемся под маской человека. Она пойдет на все, чтобы защитить своих собратьев.
– УСК, – внезапно сказал Драгунов. – УСК – одновременно сила и слабость Ягиной. Мы поддерживаем ее, но убери нас, и она останется одна.
Алиса вздрогнула, осознав, что он имеет в виду. Конечно, полностью убрать управление – задачка та еще, но все зависит от ресурсов. Впрочем, была у этой ситуации и другая сторона.
– Или наоборот. УСК также зависит от нее, как она от нас. Если преступник решит, например, похитить Ягину, этим он свяжет нам руки. Вот и удар по колдунам!
– Твою ж!..
Драгунов так сильно надавил на карандаш, что грифель с хрустом сломался.
– Черт! – снова выругался он.
Алиса смотрела на напарника и видела в его глазах отражение собственных эмоций: смятение, опасение и даже недоверие. Им самим не верилось в подобную версию, слишком грандиозной она была, но очень ладно звучала.
– Если мы правы, у нас очень мало времени, – взяла на себя ответственность вынести приговор Алиса. – И мы не знаем, кто из глав вервей следующая.
– Идем к Ягиной. Она должна обо всем этом узнать.
С мест они поднялись синхронно, одним резким и целенаправленным движением.
Финист рассеянно оглядывал праздничный зал, ни на чем и ни на ком подолгу не задерживая взгляда. Его окружали существа, к которым он привык, жил бок о бок уже не одно столетие, но никого из них он не мог бы назвать не то что родственной душой, даже другом.
По происхождению Финист был длаком, однако оборотническую сущность он потерял после того, как умер. Это было много столетий назад, и смерть пришла к нему подло и внезапно: Финист служил одному царевичу, но заключил сделку с Громовым, чтобы тот освободил его, а царевич, узнав об этом, убил длака.
Молодой сокол, больше всего на свете желая жить, согласился на предложение Громова о воскрешении в обмен на службу. С тех пор Финист был соглядатаем и защитником главы верви богов. Их связывала невидимая нить жизни, если бы что-то случилось с Громовым, сгинул бы и сам Финист.
Первые двести лет оборотень не жаловался и не осознавал, что с его существованием на самом деле не так. Лишь потом понял: он заперт в золотой клетке – подле богов, но сам он не бог. Сокол мог лишь купаться в отраженных лучах их славы. Громов наделил его потрясающими возможностями, но куда бы Финист ни полетел, его шею словно стягивала цепь приказов бога.
Вот Сирин, Алконост и Гамаюн – богини. Они тоже обращаются птицами, но их полет свободен и не скован кандалами чужих приказов. Они внезапно запели, и Финист усилием воли отгородил свое сознание от магии их песен. Она не действовала на богов, но ведь сокол богом не был.
Несколько раз к Финисту подходил официант с полным подносом напитков и закусок, но юноша его отсылал прочь. Длак не хотел есть, не хотел пить. Его печаль не утолит ни один напиток, а стремление к новому не насытит ни одно блюдо. Он на этом празднике лишь потому, что так велел Громов.
Финист откинулся на мягкую спинку дивана и закрыл глаза. Шум вокруг не мешал ему думать. Мысли текли потоком, концентрируясь вокруг недавних воспоминаний, те события произошли в похожей обстановке.