еевским флагом…
– Генрих, незаметно уберите своих солдат с этих двух постов! – Решение приходится принимать на ходу без оглядки на дипломатию. – Я попытаюсь не пустить их на берег, но…
– Гут. – Гауптман понимает всё правильно. – Я отведу их вон туда за деревья…
Минут пять маячу фонариком возле самой кромки воды, чтобы меня точно заметили и не промахнулись с причаливанием. Катер, сипло пыхтя машиной, наконец-то утыкается носом в песок, на берег плюхаются дощатые сходни, и по ним спускается достаточно старый для своего чина мичман в заношенном кургузом кительке.
– Здравствуйте, господин подполковник… – Он настороженно оглядывает меня с ног до головы, в то время как сопровождающие его такие же немолодые солдаты, выставив винтовки перед собой, осматривают берег. – Позвольте представиться, мичман Полуянов.
– Подполковник Гуров. Здравствуйте, мичман. Позвольте полюбопытствовать, откуда вы и с какой целью прибыли?
– Гарнизон острова Соммарон. Сигнальщики сообщили, что видели дымы и неизвестное судно. Проводим осмотр островов, мало ли, вдруг германцы что задумали. – И мичман, и солдаты продолжают подозрительно зыркать по сторонам.
Ага, гансам заняться больше нечем, как вдруг с какого-то перепугу Аланды воевать…
– А вы, господин подполковник, здесь с какой целью?
– Видите ли, господин мичман… Кстати, как вас величать?..
– …Э-э-э… Дмитрий Николаевич…
– Видите ли, Дмитрий Николаевич, здесь проводятся испытания нового вооружения… Совершенно секретные, между нами говоря. Корабль, который видели ваши сигнальщики, – это либо крейсер «Олег», либо эсминец «Новик». Они также участвуют в операции. – Стараюсь облагодетельствовать дотошного моремана дружеским обращением. – Так что очень вас прошу – ни слова никому!..
– Но нам же должны были сообщить… Из штаба флота…
– Ну, Дмитрий Николаевич!.. Сообщать о проведении секретных испытаний?! Помилуйте! Это то же самое, что во всех газетах объявления дать! Об этом мероприятии знает очень узкий круг лиц… Там… – Поднимаю палец вверх, обозначая высшие сферы руководства. – Там особое внимание уделяется именно секретности данной операции. Тем более что проводится она под эгидой Главного военно-технического управления Генерального штаба. Могли и не согласовать…
– Ну, хорошо… Но я всё-таки хотел бы осмотреть остров… – не сдаётся бдительный служака.
– Вы же прекрасно понимаете, что я не могу этого допустить…
– Господин подполковник, позвольте ваши документы!.. Простите, но, сами понимаете, – служба!..
Вот ведь пристал, блин, как банный лист… не буду говорить куда! Придётся показать…
– Пожалуйста. – Расстегнув шинель, достаю из кармана кителя своё удостоверение и сую под нос настырному проверяльщику.
Мичман несколько раз пробегает глазами по строчкам, шевеля губами и стараясь заучить всё наизусть, спотыкается о фразу «офицер по особым поручениям его императорского…» ну и так далее, после чего чинопочитание одерживает верх над подозрительностью:
– Ещё раз прошу простить, господин подполковник! Разрешите отбыть?..
– Да, конечно. Как ваша фамилия?.. Полуянов?.. По прибытии в Петроград я доложу о проявленном вами старании…
Катер отчаливает и через несколько минут скрывается с глаз… Перевожу дыхание и возвращаюсь обратно к ожидающим в нетерпении дозорным и фон Штайнбергу с его егерями, которых мои головорезы невзначай взяли в кольцо.
– Пойдёмте, Генрих. Кофе уже, наверное, совсем остыл… Это была самовольная попытка проявить бдительность соседним гарнизоном, – отвечаю на невысказанный гауптманом вопрос…
– Знаете, Деннис… – Немецкий «бариста» сумел додержать кофе горячим, не испортив вкуса, и фон Штайнберг немного согрелся и расслабился. – Возможно, я сейчас скажу то, что не должен говорить, и надеюсь, что это останется между нами… Полковник Николаи вытряс из меня все подробности наших встреч… И я сам много думал об этом… Не обижайтесь, но три года назад, когда война только начиналась, Россия была отсталой страной, где промышленностью и наукой занимались в основном иностранцы. И в первую очередь – мы, немцы. Нет, у вас тоже есть гении. Ломоносов, Менделеев. Но их – единицы. Даже ваш литературный герой Левша – подтверждение того, что они одиноки. И они занимались больше фундаментальной наукой, а не прикладной. Как получилось, что сейчас вы имеете такие технические новинки, о которых мы можем только мечтать? Кто помогает вам? Британцы? Американцы? Та же грелка, что вы мне показали, – почему наши химики не смогли додуматься до этого? Ореховый брикет, что вы дали в тот раз, – почему наши учёные не смогли до сих пор повторить технологию его изготовления?
– Вы, Генрих, ошибаетесь, думая о наших великих учёных как о каких-то мудрецах, заточивших себя в башнях из слоновой кости. Упомянутый вами Менделеев занимался не только таблицей химических элементов и оптимальным соотношением спирта в крепких напитках. Он проводил исследования в разных областях. Физика, минералогия, педагогика, технологии сельского хозяйства, экономика – его интересовало всё. Одно время даже помог нефтепромышленнику Рагозину построить в Ярославской губернии нефтеперегонный завод и работал там в лаборатории.
– Но ваш герр Попов всё-таки проиграл сеньору Маркони…
– Не совсем так. Попову помешала секретность его разработок. Поэтому итальянец успел на пару дней раньше оформить патенты.
– Деннис, а что вы можете рассказать про академика Павлова?..
Опаньки! Издалека зашёл герр майор!
– С чего вы взяли, что я знаю о нём больше, чем известно другим?..
– Лукавите, Деннис. Нет, я понимаю, что многого вы не можете и просто не захотите рассказать… Полковник Николаи приказал собрать всю информацию по нему и по вам, потом сопоставил по времени. Получилась интересная картина. Никому не известный прапорщик вдруг очень быстро растёт в чинах благодаря способности воевать так, как никто до этого не делал, но – дьявольски успешно, и становится командиром уникального подразделения, солдат которого в окопах боятся больше, чем чертей из преисподней. Почти в это же время знаменитый физиолог Павлофф начинает интересоваться другими сферами деятельности, иногда стоящими очень далеко от медицины. Зачем, например, ему понадобился завод по производству тракторов? Или совместная работа с изобретателями радио? Или несколько вакуумных насосов?.. Затем, после… инцидента с крон-принцессой Ольгой он бросает всё и едет в Могильёф забрать того необычного прапорщика, то есть вас, Деннис, на излечение. Вы становитесь близкими друзьями, ваша семья проживает сейчас в его мистическом Институте, о котором слышали все, но о котором толком не могут сказать ничего…
М-дя, попали «в яблочко» герры разведчики, теперь не знают, что с этим делать. Глубоко копнули, но вот до истины вряд ли докопаются. Трудновато им будет искать чёрную кошку в тёмной комнате…
– Генрих, вы согласитесь со мной в том, что война является некоторым стимулом прогресса? Не знаю, как у вас в рейхе, а у нас только очень ленивый не занялся изобретением чудо-оружия. Большей частью это бредовые фантазии, но и в навозной куче иногда попадаются жемчужные зёрна. Вот академик и использует свой могучий ум для вклада в победу. И большей частью – удачно. А насчёт нашей дружбы – многие сильные мира сего делали мне заманчивые предложения, чтобы потом использовать в своих интересах. Павлов не является исключением, через меня он может обратиться к великому князю Михаилу, минуя многочисленные бюрократические проволочки. – Поверят или не поверят – хрен с ними, я «свою» точку зрения высказал, пусть подавятся. – Что касается совпадения по времени, я бы отнёс это к «неизбежным на море случайностям» или, как говорил ваш Клаузевиц, – «туману войны». А новые интересы… Гении, да и талантливые люди зачастую непредсказуемы. Неизвестно, что придёт им в голову в следующий момент. Вот и сейчас академик обуян идеей создать лекарство против инфлюэнцы. Втемяшилось ему в голову, что через год-два по всей планете прокатится пандемия этой болезни. Причём почему-то из Испании. Теперь его лаборатории отрабатывают методики лечения.
– Я понимаю, это выглядит, как попытка добыть важную информацию… Но, насколько я понимаю, договорённость между нашими сюзеренами будет основываться на послевоенном сотрудничестве… Но как мой кайзер может быть уверен в том, что это не блеф?.. Как это у вас называется? Кот в мешке.
– Во-первых, мы уже выполняем будущие обязательства. Думаете, регент не в курсе, что наши фабриканты через уже известные нам стокгольмские фирмы поставляют в рейх муку, сахар и другие продукты? Как вы думаете, сколько времени потребуется, чтобы прекратить эту контрабанду и показательно вздёрнуть гешефтмахеров в назидание другим? Кстати, этот вопрос будет решаться в зависимости от того, как пройдёт сегодняшняя встреча.
– И вы оставите спекулянтов на свободе, они и дальше будут зарабатывать деньги в ущерб вашей стране? – Фон Штайнберг язвительно усмехается.
– Нет, конечно. Руководить фирмой можно и из своей конторы, и из относительно комфортабельной одиночной камеры, и даже из карцера. А деньги пойдут в казну. Во-вторых, ваш канцлер Бисмарк как-то процитировал нашу пословицу о том, что русские медленно запрягают, но быстро едут. Так вот, мы уже запрягли и даже начали набирать ход. И в запасе у нас достаточно неприятных сюрпризов. Если всё пойдёт плохо, то вы летом это увидите.
– Какое-то новое оружие? Наподобие вашего карабина? – майор кивает на «бету».
– Нет, оружие старое, а вот применение новое. А что касаемо новинок… Пойдёмте…
Заходим в домик к Буртасову, где и продолжаю «дозволенные речи»:
– Насколько я знаю, на берегу Северного моря ещё в четырнадцатом году вы построили теплопеленгаторную станцию, чтобы обнаруживать британские корабли. И успешно это делаете на дальности до десяти километров. – Послезнание по термопарам как нельзя лучше ложится «в строку». – Павлов решил применить более надёжный, по его мнению, физический факт о слабом затухании звука в жидкости. Перед вами опытный образец гидроакустической станции. Илья Александрович, будьте добры, в двух словах расскажите господину майору, что и как мы можем делать.