Друзья Нико подползают вперед. Не настолько близко, чтобы представлять физическую угрозу, но достаточно, чтобы я расправил плечи в строго прямую линию.
– Да, мы ездили в «У Малоуна», чтобы выпить. – Я не упоминаю, что Деми ходила на свидание с другим парнем. Нико и так уже на грани.
– Я слышал, что не только выпить. – Его голос дрожит от гнева. – Я слышал, что вас вдвоем арестовали.
Мать твою.
Я открываю рот, чтобы ответить, но Нико шипит, как ядовитая змея:
– Я слышал, что вас остановили, когда твой член был у нее во рту.
– Все было не так. – У меня спокойный, ровный голос.
– Ты что, чувствуешь себя большим чуваком, так унижая мою девушку, Дэвенпорт?
– Я никого не унижаю…
Он не замолкает.
– Используя ее? Заставляя ее тебе отсасывать?
– Я ее не заставлял. – Я тут же поправляюсь, осознав, как это звучит: – Ничего не было, чувак. Произошло недопонимание, и копы нас отпустили. Но, даже если бы что-то и произошло, ты все равно не имеешь права так беситься. Вы больше не вместе.
– Мы пока что не вместе, – уточняет он. – Но мы будем вместе. Так было всегда.
– Да неужели? – тяну я.
– Ты ни черта не знаешь о наших отношениях.
– Я знаю, что ты изменил ей на вечеринке.
У Нико сверкают глаза.
– Это она тебе рассказала?
– Нет, я тебя видел, чувак.
На секунду воцаряется тишина. Затем Нико опять шипит:
– Стой, это был ты? Это ты тот ублюдок, который рассказал ей о телке на вечеринке?
– А какая чертова разница? Она бы все равно узнала, Нико. Она и так бы скоро узнала о другом твоем косяке, потому что ты слишком тупой, чтобы удалить пароль от вай-фая.
– Ты, мать твою, назвал меня тупым?
Он надвигается на меня, и я отступаю на несколько шагов назад.
– Я имею в виду, что ты все сделал сам. Если хочешь кого-то винить, то посмотри в зеркало.
– Ты настучал на меня. – Нико оглядывается через плечо на своих дружков, скрестивших руки на груди. – Этот puta[24] настучал на меня, представляете? Ты настоящий урод, Дэвенпорт.
– Это я урод? Ты изменил своей девушке.
– Ты поступил не по-братски, – выплевывает он.
– Ты мне не брат. – Я делаю еще один шаг назад. – Мы закончили?
Не успеваю я моргнуть, как он вскидывает руку и хватает меня за воротник пальто, притягивая к себе. Его лицо в сантиметрах от моего, и я чувствую в его дыхании запах алкоголя.
– Нико, – предупреждаю я.
Он растягивает гневное лицо в злобной ухмылке. Я замечаю, как за его плечами подходят ближе его дружки.
– Руки от меня убрал, – говорю я холодным голосом.
Он улыбается шире.
– Или что?
23
– Насколько я понимаю, нас пятеро, а ты один. – Нико хмыкает, и его глаза жестоко блестят. – Да, ты хоккеист. Уверен, ты очень хорошо дерешься. Но сможешь ли ты справиться с нами пятерыми?
Я знаю, что не смогу. Я бросаю взгляд на входную дверь Мэтта. Она закрыта, и гремящая в доме пульсирующая музыка говорит мне, что даже если я закричу, то меня никто не услышит. Я могу только надеяться, что кто-то решится побороться с ранней декабрьской прохладой, выйдет покурить и окажет мне помощь.
Но лучше я обезврежу эту бомбу еще до того, как она взорвется.
– Слушай, Нико. Ты ведь хороший парень. Ты совершил ошибку, и жестокость тут не нужна, ладно? Даже если бы я не рассказал Деми о той вечеринке, она бы узнала это от подруги. Но ты прав: я поступил не по-братски. Я должен был держать рот на замке.
– Еще как, черт возьми, должен был.
– Прости меня, ладно? А теперь ты правда должен убрать от меня руки. – В моей крови уже резко взлетел адреналин. Нико прав: хоккеистам к дракам не привыкать. Я попадал в стычки на льду и выбирался из них. Обычно в физических столкновениях я могу за себя постоять.
Но не когда в них пятеро против одного.
– Прости, качок, но так легко ты не отделаешься. – Нико хмыкает.
– Бога ради, чувак, ты, что, накажешь меня за то, что ты сам кретин, изменявший своей девушке…
Меня затыкает первый удар, и моя голова откидывается назад. Его кулак с хрустом встречается с моей челюстью, и шею пробивает разряд боли. Как только я выпрямляюсь, двое его дружков внезапно оказываются за мной и заводят мне руки за спину. Делая из меня сочную тушку для взбешенной гиены.
Нико хрустит костяшками правой руки, затем левой.
– Я только хочу сказать, что мы, мужчины, должны держаться вместе. А ублюдки, которые так не делают, заслуживают того, чтобы им надрали задницу.
Его второй удар приходится на угол моего рта. Я чувствую вкус крови и сплевываю ее на тротуар.
– Давай, бей, – говорю я ему спокойным голосом. – Если так ты почувствуешь себя лучше. Но так ты не вернешь Деми и не изменишь тот факт, что ты мешок дерьма…
Следующий удар попадает в ребра.
Мать твою.
У меня и так болел бок после удара на сегодняшней игре, а теперь пульсирует вся грудная клетка, и я чертовски взбешен. Ярость приносит за собой еще один всплеск адреналина, который позволяет мне высвободиться из железной хватки. Я бью кулаком дружка Нико в горло, наношу удар в желудок другому, но мое тело отбрасывает назад, как тряпичную куклу, и они снова на меня набрасываются.
– Какого черта?! – кричит кто-то с крыльца.
Вот и прибыла кавалерия.
По покрытому изморозью газону бежит Мэтт. В ночи слышатся крики и гневные ругательства, и к тротуару несутся еще шесть хоккеистов. Кто-то хватает меня и оттаскивает назад. Нико со своими дружбанами отступает, создавая между двумя группами дистанцию около метра. Моя нижняя губа покрыта кровью. Нико рвано дышит ртом.
– Иди домой, – говорю я ему.
– Пошел на хрен! – плюет он.
– Тебе лучше тут не оставаться, Нико. В меньшинстве теперь вы, а сегодня было достаточно жестокости, так ведь? – Я провожу рукой по рту, чтобы вытереть кровь. – Просто убирайтесь отсюда.
– Держись подальше от моей девушки.
«Она не твоя девушка», – хочу я сказать, но сдерживаюсь, чтобы его не провоцировать.
Конор рядом со мной делает шаг вперед.
– Уходите, – тянет он, и несмотря на спокойный тон, более пугающего выражения я на его лице еще не видел.
Это имеет желанный эффект. Нико плюет на землю и уходит со своими друзьями к грузовику неподалеку. Я смотрю, как они удаляются, и надеюсь, что этот цирк точно закончился, а не был лишь первым этапом.
Я отмываю лицо в ванной, когда слышу за дверью какой-то шум. У меня тут же напрягаются плечи. Уж не Нико ли это вернулся?..
– Он там? Хантер, ты там?!
При звуке знакомого голоса я расслабляюсь.
– Да, – отвечаю я.
Я не до конца закрыл дверь, и Деми, не мешкая, распахивает ее. Она предстает во всем своем свирепом великолепии, подбоченившись и с горящими глазами.
– Я его убью! – гремит она, когда видит мое лицо. – Ты в порядке? Поверить не могу, что он это сделал!
– Как ты узнала, что случилось? – Я нахмуриваюсь. – И как ты сюда добралась?
– Я вызвала такси в кампусе сразу же, как позвонила Бренна.
Чертова Бренна. С безупречной пунктуальностью она появилась именно тогда, когда мы после драки еле тащились в дом. Видимо, она позвонила Деми еще до того, как сняла пальто.
– У тебя кровь, – не успокаивается Деми. – Бренна сказала, что тебя не сильно побили.
– Не сильно, – заверяю я ее. – Просто Конор меня рассмешил, и у меня опять лопнула губа.
На ее лице появляется виноватое выражение.
– Прости меня, пожалуйста. Как он вообще узнал, что ты здесь?
– По всей видимости, он был сегодня в колледже Бостона и спрашивал про меня. Мне кажется, и он, и его друзья были пьяными.
Все тело Деми начинает дрожать от ярости.
– Я разблокирую его и позвоню, чтобы наорать.
– Не надо. Ты не просто так его заблокировала. И все в порядке. Я в порядке.
– Точно? – Она тянется к моему лицу. Я пытаюсь ее остановить, но она не поддается. – Дай мне посмотреть, черт побери. – Кончиками пальцев она нежно проводит сбоку от моих губ.
По моему позвоночнику пробегает дрожь.
Ее бездонные карие глаза смотрят в мои.
– Больше ничего? Только порванная губа? – Ее ладонь скользит вверх по моему лицу, чтобы осторожно изучить скулу.
Я дергаюсь.
– Сюда он меня тоже ударил, но тут просто будет синяк.
– Поверить не могу, что он это сделал, – опять говорит она.
– Нет, я его понимаю. Он услышал о наших развлечениях с копами вчера вечером и поспешил с выводами.
У нее отваливается челюсть.
– Откуда он вообще об этом узнал?
– Это всплыло наружу, – признаюсь я. – Тренер рассказал Бренне, так что теперь об этом знает вся команда, и люди стали это обсуждать. Он же живет в Гастингсе, да? Черт, он мог услышать об этом в столовой.
– Может быть. – Она выругивается. – Ох. У тебя опять идет кровь. Не сядешь?
Я покорно сажусь на крышку унитаза. Если она хочет кудахтать надо мной, то пускай.
Она мочит под краном туалетную бумагу и прижимает мокрый комок к моей губе, чтобы кровь впиталась.
– Давай подержим так секунд тридцать, – бормочет она. – Надеюсь, давление остановит кровотечение полностью.
Я сдерживаю улыбку.
– Ты же знаешь, что я и сам мог это сделать.
– Просто дай мне помочь, Хантер. Пожалуйста. Это я во всем виновата.
– Ты не виновата.
Она встает на колени, и, естественно, это сразу же вызывает в моем мозгу шквал грязных картинок. Если девушка стоит передо мной на коленях, то обычно это из-за того, что сейчас она расстегнет мне штаны и вытащит мой член. Мой взгляд опускается на розовые губы Деми. Я представляю, как они туго обхватывают головку моего члена, и внезапно мне становится трудно глотать.
Я отрываю взгляд от ее рта.
– Что? – тут же говорит она. – Ты в порядке?
– Я в норме, – хриплю я. Господи. Мой член тверже камня.