Раин встал и, кое-как примостившись на узкой лестнице, взялся за посох. Вращать его нужно было обеими руками, перехватывая гладкое дерево ладонями. Жезл при этом в руках не помещался. Раин уложил его на одну из ступенек и сделал несколько оборотов, до момента появления ощущения огненного вихря внутри. Сам он при этом косился на жезл — как тот будет на все это реагировать. Увы, никакой реакции он не дождался, артефакт лежал себе, притворяясь обычной золотой безделушкой.
Осторожно отпустив все внутренние ощущения, Раин поставил посох, вертикально прислонив его к стене. Он очень боялся ненароком смахнуть его вниз, но, на его счастье, в камне ступеньки нашлась выемка, как специально для него приготовленная — посох встал в нее плотно и надежно. Раин уже решил, что топать по лестнице не будет, а поедет, так сказать, на лифте — он надеялся, что достаточно отдохнул и это не должно составить для него проблемы.
— А пока покрутим тебя, — сказал он, обращаясь к жезлу. Тот не возражал.
Сказать, однако, было проще, чем сделать. Перехватывать его так же, как он перехватывал посох, было невозможно, слишком уж он был легкий и тонкий. Вращать его тремя пальцами Раин не решался — не настолько они у него ловкие, уронишь — не найдешь потом. Оставалось размахивать — Раин, не жалея рук, описывал жезлом круги и восьмерки — увы, безрезультатно. Чувствовал он себя при этом более, чем глупо.
— Так не пойдет, — пробормотал он наконец и уселся на ступеньки, положив жезл рядом и обхватив голову руками. — Я вращаю посох, и в меня влезает эта самая энергия земли. То есть посох этому способствует. Без него она не загружается. А если я посох роняю — она тут же исчезает. Тут все просто. Значит посох нужен для ее загрузки.
А этот жезл… он работает — во всяком случае, работал, только тогда, когда эта энергия уже внутри. Чего-то с нею делал.
То есть я могу размахивать им до одурения, все равно он действовать не будет. Мне нужно сначала при помощи посоха залиться этой энергией, а потом взять жезл. А как его возьмешь, если рук у меня всего две и обе заняты?
Мысли против воли потекли в сторону отращивания дополнительных пар рук, но Раин призвал их к порядку.
— А какая разница, где жезл? — вдруг спросил он. — Если я запихну его, например, в штаны — главное, чтобы он с голой кожей контактировал, так? А потом…
Что потом Раин додумывать не стал. Лучше держать голову пустой и больше действовать. Он снял левый сапог и закатал до колена штанину. После этого осталось лишь засунуть жезл в сапог — контакт с голой ногой был надежным.
— В случае чего можно и привязать, — пробормотал Раин, торопливо выпрямляясь. Впопыхах он слишком сильно дернул за посох, тот едва не выскользнул у него из рук — поймав его на лету и поборов накатившую волну паники, Раин вдохнул, выдохнул и начал вращение.
Поначалу он не почувствовал ничего нового — через несколько полных оборотов уже знакомое ощущение начало подниматься снизу, от подошв, медленно заполняя его. Он спокойно и ритмично дышал, тщательно оценивая свое состояние. Вихри бурлили в нем и он, как это уже было раньше, почувствовал, что может управлять ими — большим центральным в груди, теми, что поменьше — в плечах, чувствовал, как они связаны — тонкими и упругими нитями… а потом вдруг у него появилось отчетливое чувство, что он не стоит, а лежит.
С трудом подавив приступ паники, он обратил взгляд вовне. Там ничего не изменилось — он все так же стоял на узких ступеньках, спиной к исполинской скале и медленно вращал колдовской посох. Но все его внутренние ощущения говорили — да что там, буквально вопили о том, что на самом деле он лежит на правом боку.
— Не иначе, как это наш жезл шутки шутит, — мысли, оформляемые в слова, словно скакали внутри головы, раскручиваясь и присоединяясь к бушующим внутри вихрям. — И что теперь?
Едва ли не единственное, что он мог сделать в этом положении — не переставая вращать посох, согнуть ногу, с которой контактировал жезл. Это было трудно — подошвы словно вросли в ступеньки. Раин пробовал так и эдак, потом, повинуясь то ли озарению, то ли раздражению, вытащил из своего центрального вихря протуберанец и двинул его в левую ногу.
Эффект превзошел самые смелые его ожидания — он взмыл в небо как ракета, во мгновение ока взлетев метров на триста — только ветер в ушах засвистел.
Зафиксировав себя в пространстве, Раин осмотрелся. Он висел в воздухе в позе Супермена — левая нога согнута в колене. Посох вращался словно сам собой, Раин смотрел на движения собственных рук словно со стороны. Ощущения тоже неуловимо изменились — но он не успел понять, в чем дело, так как за его спиной раздался грохот.
Раин заложил вираж, отметив про себя, что летать, похоже, стало гораздо проще и что легкие движения левой ноги позволяют ему очень легко управлять положением тела. Супермен был не дурак, подумалось ему, однако все мысли выдуло у него из головы, когда он увидел причину грохота. Обвал, невесть откуда взявшийся, снес часть скалы вместе с лестницей — как раз в том месте, где он только что сидел.
А прямо перед ним стоял, вытянувшись в струнку, его противник. На его голове красовался шлем всевидения — очевидно, именно с его помощью он определил местонахождение Раина и попытался принять меры по его устранению.
Чувствуя холод под ложечкой, Раин опустил глаза — и с облегчением увидел, что Гер и Фоли целы и невредимы, хотя камнепад прошел от них совсем недалеко. Они торопливо шагали вверх, стремясь как можно дальше уйти от обвалившейся лестницы — слава богу, все пролеты, которые им предстояло пройти, были целыми. Если, конечно, их противник не предпримет каких-то дополнительных мер…
Колдун тем временем взмахнул руками. По жесту Раин угадал двойную молнию и тут же его стукнуло сверху. Несильно, он даже особо высоты не потерял. Колдун тем временем не сдавался — последовало еще пара ударов. Раин задрал голову — молния била прямо в него, но, не доходя пары метров до его макушки, растекалась, словно по поверхности шара.
— Спасибо, — имея в виду жезл, пробормотал Раин и подлетел поближе. Колдун замахал руками — полетела цепочка огненных шаров, но все их действие завершилось тем, что при попадании защищающий Раина пузырь окрашивался золотистым цветом.
— А теперь я, — подлетев поближе, Раин выпустил файерболл. Тот завис было перед ним, потом быстро полетел в сторону замершей на карнизе фигуры. Влево и вправо от нее разбегались вопящие орки, однако сам колдун остался на месте — лишь раскинул руки, словно хотел обнять летящий в него огненный шар. Тот взорвался примерно в метре перед ним, колдун не пострадал, однако удар заставил его отступить на пару шагов.
— И еще, — Раин запустил сразу два шара, заставив их лететь не прямо, а по сходящимся дугам. Колдун отступил еще на шаг, потом взмахнул руками, описав круг сначала левой, потом правой. В воздухе заплясали две ярко-красные нити — они встретили файерболлы на подлете и разрезали их пополам; распавшись на две части шары взорвались, но как-то нехотя, без огонька.
— И еще, — Раин понял, что может одновременно выпускать еще больше файерболлов. На этот раз они получились мелкими и куда более шустрыми, летели по куда более замысловатой траектории — однако огненные бичи колдуна нашли их все.
Отлетев немного, Раин оценил обстановку. Колдун был полностью занят им, так что опасности для Гера и Фоли не было — они спешили изо всех сил, но до места им было еще достаточно далеко. На каком расстоянии действует шлем всевидения, Раин не помнил, так что, подумалось ему, в любом случае надо дать им возможность отойти подальше.
Тут его что-то сильно толкнуло — воспользовавшись паузой, колдун перешел в атаку.
— Что там еще у тебя? — пробубнил Раин себе под нос. Колдун сплел кисти рук и махнул, словно выталкивая что-то в его сторону. Целый рой маленьких красных шариков врезался в окружавший Раина защитный пузырь. Удар был силен, и его отбросило на пару метров. Колдун повторил свой удар, но Раин резко увеличил свою высоту, и атака прошла ниже. Находясь в верхней точке Раин обрушил на колдуна самый мощный удар, на какой был способен.
Огромный шар на большой скорости врезался в скалу над колдуном — резкий подскок не дал Раину возможность прицелиться как следует. Результаты атаки, впрочем, были весьма обнадеживающими — колдун не успел поставить защиту, и на него сверху обрушилась груда обломков, которая наполовину погребла его под собой. Точнее Раин рассмотреть не успел.
Ему и повезло и не повезло одновременно. Защита, которой обеспечивал его жезл действовала только на магические воздействия. Поэтому удар огненной шрапнели, котрый послал в него колдун в момент обвала до него не дошел. Беда была в том, что на ее пути оказались валящиеся из искрошенной скалы камни, часть из них магический поток подахватил с собой, а против них защитный пузырь жезла был бессилен. Самый большой камень врезался в живот, выбив из Раина весь воздух, пара камешков помельче очень болезненно прошлась по плечам и рукам. На счастье, в лицо ему попал только один, к тому же самый мелкий — на палец разминувшись с глазом, он перерубил Раину бровь.
Но хуже всего было то, что два камня попали в суперменски выставленную им левую ногу, снайперски выбив жезл из сапога. Вращаясь, как городошная бита, он улетел куда-то вниз.
Потеряв дыхание и едва не вопя от боли, Раин запредельным усилием воли смог остановить начавшееся падение. Без жезла ни о какой легкости не было и речи — руки схватило так, словно он летел исключительно за счет того, что размахивал ими, как крыльями. Тем не менее, высоты ему хватило на то, чтобы снова зависнуть в воздухе. Он наполовину ослеп — его правый глаз заливало кровью из разрезанной брови.
— Господин Раин, — услышал он откуда-то из слепой зоны. С трудом повернув голову, он увидел метрах в сорока Гера и Фоли. Они стояли на лестнице — в этом месте она резко взмывала вверх, огибая скальный выступ.
С огромным трудом перебирая руками, Раин подлетел к ним и буквально упал в их объятия. Его пальцы разжались и если бы не Гер, посох улетел бы к жезлу у подножия скалы. А если бы не Фоли, обхвативший Раина своими длинными руками, к этой компании присоединился бы и он сам.