— Попробуй верхушку отколупнуть.
Раин взял Феликсов нож и попробовал расковырять горловину, залитую чем-то напоминающим давно застывший цемент. Феликс тем временем разглядывал и тряс другие горшки — на первый взгляд, все они были одинаковы.
— Нет, — ответил он на замечание Калея. — Орнаменты немного разные и еще кое-что отличается. При индивидуальном производстве очень трудно выпускать стандартизованную продукцию. Хотя сейчас для нас это, конечно, непринципиально. Еще они отличаются весом — кстати, первым я выбрал самый тяжелый. Как там, подается?
— Не получается, — проворчал Раин. — Посильнее нажать боюсь — нож сломается.
— Ну, тогда все просто, — Феликс положил горшок на бок, встал, подхватил лопату и резким ударом разбил его верхнюю часть.
Из горшка посыпались монеты.
— Вах, — воскликнул археолог. — Это ремесло мне начинает нравиться!
— Да уж, — согласился Савон, он, как и все, выглядел потрясенным. — Ничего себе. Калей, посчитай.
Калей расстелил на траве свой мешок и аккуратно пересыпал туда все монеты. Феликс тем временем отмахнул лопатой горловину второго горшка. Из него вывалилась бурая, отвратительно пахнущая масса.
— Не фу, а все нормально, — наставительно сказал он зажавшим носы Савону и Раину. — Молодому человеку нужно было что-то кушать в своем путешествии в загробный мир.
— Это что, каша?
— Изначально — нет, — вороша массу палочкой, ответил Феликс. — Но тысяча лет в запечатанном кувшине из любой пищи делают кашу. Фу, действительно попахивает.
Он взял лопату и аккуратно сгреб еду подальше, к полузасыпанному гробу. Туда же высыпал черепки — предварительно осмотрев их.
В третьем горшке было примерно то же самое, только другого цвета и консистенции. Воняло даже сильнее.
— Парень при жизни любил покушать, — отметил Савон.
— Повар и через тысячу лет сразу видит потенциального клиента, — в тон ему ответил Феликс.
В четвертом горшке оказалось что-то непонятное — тоже сгнившее, но при этом явно не еда.
— Подозреваю, что это что-то вроде одежды, — сказал Феликс после исследования. Серая масса распадалась на куски, но было видно, что это состояло когда-то из ткани, на которой виднелся вышитый узор. — Что-нибудь типа ритуального костюма — накидки или плаща. Зачем было запихивать все это в горшок непонятно.
— Итак, объявляется конкурс, — избавившись от содержимого четвертого горшка, Феликс поставил перед собою пятый. — Что в этом запечатанном кувшине? Я предполагаю, что джинн.
— Деньги, — откликнулся Раин.
— Какой ты меркантильный, — погрозил ему пальцем Феликс. — Ваш вариант, Савон?
— Еда.
— Ну да, как я не догадался. Калей, твой выбор?
— Переносной пульт.
— Ага-ага, чтобы мы уж точно тут передрались и тут же его сломали. Хотя наш писарь думает в правильном направлении. Единственный из нас, кстати.
Феликс взмахнул лопатой. Горшок разбился, но из него ничего не высыпалось и не вылилось. Его содержимое представляло собой плотный слипшийся комок.
— А это что у нас такое?
Феликс аккуратно покатил содержимое кувшина по траве. От поверхности комка что-то отогнулось.
— Кажется, это самая интересная наша находка, — археолог сел на корточки и потянул пальцами отогнувшийся край.
— Это здорово напоминает пергамент, причем выделанный куда лучше моего. И он, кажется, чем-то исписан.
Действительно, на поверхности потемневшего и кое-где даже продырявленного пергамента были видны ровные строчки.
— Буквы те же самые, что и на крышке гроба, — отметил Феликс. Он осторожно отрывал верхний лист от комка, который — это теперь было видно — представлял собой слипшуюся стопку пергаментов.
— Малышу нужно было в дороге что-то читать.
— Кажется, мы нашли ответ на один из вопросов, — медленно сказал Савон.
— Что за вопрос?
— Самостоятельно ли развивался этот мир. Есть ли у него история.
— Хмм, — скептически сказал Феликс. — Этот вопрос окружен таким количеством прочих, что… даже и не могу уловить ценность нашего ответа.
— Надо это все обдумать, — сказал Савон. — В чем-то все стало яснее, в чем-то запуталось еще больше.
— Причем вторая часть явно больше.
— Феликс, перестань болтать, — резко сказал Раин. — Ну, надоело уже.
Феликс пожал плечами и сделал перед губами движение, будто застегивает молнию. Савон вздохнул.
— Не надо только паясничать, ладно.
Подошел Калей.
— В этом горшке было ровно девяносто девять монет. Судя по тяжести — золотые.
— Сами монеты тебе знакомы?
— Нет. Никогда таких не видел.
— Надписи, профили и все такое есть?
Калей раскрыл ладонь, на которой блестела монета. На ней был выбит странный знак — круг с зазубриной слева, снизу — что-то вроде венка. Посреди круга — знак, похожий на букву Р, но с непривычными разводами.
— Герб какой-то. Никогда такого не видел.
— Рубль же, — заржал заглянувший им через плечо Феликс. Но тут же осекся и повторил жест с закрыванием рта на замок.
— Сколько это все стоит на теперешние цены?
Калей вздохнул.
— Это полновесное золото. Тут его много. Стоит очень дорого. Точнее сказать не могу.
Все переглянулись.
— Ну, просто предположи, что на все это можно купить.
— На такую сумму… — Калей развел руками. — Ну, караван можно снарядить на Восток, и товара взять. Табак, скажем, кожи, зерно. Охрану нанять, пошлину уплатить. И еще, наверное, останется.
— А потом еще и барыш получить? — снова встрял не выдержавший Феликс, но на него внимания не обратили.
— Наш табак на Востоке, в Эсгароте, например, продается очень хорошо и дорого, — сказал Калей. — Можно и вниз по Андуину, там и дороже продать можно. То есть… ну да, барыш получишь. А зачем тебе это?
Фелик закатил глаза и отошел к своим пергаментам.
— Дело свое открыть, путешествовать, узнавать мир и искать выходы из него, — тихо сказал Раин.
— Ага, или снова пойти на север, нанять орков, — снова встрял Феликс. Раин бросился на него, но в последний момент его перехватили.
— Успокойся, — сквозь зубы прошипел Савон. — Нам что, передраться еще здесь осталось?
— А ты думай, что говоришь, — выкрикнул покрасневший Калей Феликсу. Тот встал.
— Признаю, я перегнул палку. Извини, — мрачно сказал он. Раин тяжело дышал, на его глазах показались слезы.
Феликс протянул ему руку.
— Мир?
— Да пошел ты, — Раин вырвался из рук Савона и пошел в сторону. В голове шумело, руки тряслись. Его никто не догонял — Савон и Калей наседали на Феликса, тот стоял перед ними, втянув голову в плечи. Деталей разговора Раин не слышал — спотыкаясь, он пошел к выходу из долины могильников, а потом полез на один из открывающих ее курганов.
Склон был крут и он один раз удержался лишь чудом. Держась за траву и кое как отталкиваясь, он наконец-то взобрался на самую верхушку и уселся на один из торчащих там камней.
Вид отсюда был похуже, чем со сторожевого холма. Он покрутил головой, пытаясь отыскать тракт, но увидел совсем небольшие его участки — с одной стороны он терялся в холмах, с другой — срывался в лесу. Солнце уже спустилось низко, тени расчерчивали траву.
Со стороны озерца, мимо которого они шли с Савоном, вдруг послышалось хлюпанье. Раин вскочил с камня и вгляделся. На самом пределе видимости он увидел пять или шесть темных пятен — видимо, какие-то крупные животные медленно, но упорно пересекали мелководье. Шли они не к могильникам, а от них и как не напрягал Раин глаза, разглядеть их в подробностях ему не удалось и они скрылись в камышах.
— Эй, ты там что ли? — услышал он снизу голос Савона.
— Ага, — немного помолчав откликнулся он.
— Спускайся давай, — предложил Савон. — Или я к тебе?
— Не надо… круто тут. И смотреть особо не на что. Сейчас я…
Посмотрев напоследок на долину и не увидев в ней ничего нового, Раин скатился вниз — иначе спуститься было нельзя.
— Ну что, пришел в себя?
Пожав плечами, Раин отвернулся.
— Я и не выходил особо.
— Ну и ладно, — с готовностью согласился Савон. — Пошли, лопату попробуем вытащить. Негоже тут ее оставлять.
Они подошли к костерку. Раин внутренне подобрался, но Феликс сидел и занимался своими пергаментами. Три или четыре уже были развернуты и сушились на траве.
Савон подхватил вторую лопату — ту, которой Феликс бил горшки — и пошел вдоль курганного ряда. Раин последовал за ним.
Некоторое время шли молча.
— Вы с ним что-то стали как кошка с собакой, прекратили бы.
— Он мне все никак этого нашествия простить не может, — ответил Раин. — Чего ради меня подкалывает?
— Ты сам посдержаннее будь. И так все очень сильно запуталось.
— Я постараюсь, — мрачно сказал Раин. — Но мне трудно обещать. А его трудно терпеть.
Савон пожал плечами.
— А ты попробуй. Он болтун, но парень честный и всегда всем помогал. Тебе, кстати, тоже, не забывай. Да и сейчас раскрылся в полной красе, ты должен это признать. Так что — не стоит вздорить. Прошу тебя.
— Я же сказал — постараюсь.
Дошли до разваленного кургана. Оставленная ими лопата так и торчала — косо вверх. Раин подошел, дернул — она легко выскочила.
— Ничего себе, — буркнул он. — Как же это ты дергал ее в тот раз?
— Это не я тогда дергал, а ты!
Раин вздохнул.
— Неважно. Главное, что инструментов теперь полный комплект. Пошли обратно?
— Давай тут посидим, для приличия. Мол, работали.
Раин согласился, и они растянулись на скате ближайшего целого кургана.
— Свежеет, как бы тумана не случилось. По Толкиену в могильниках не стоит оставаться на ночь.
— Уже, считай, остались. Да не переживай ты… все нормально будет.
— Угум. Заодно проверим, действует ли тут это правило из книги.
Они лежали, глядя в небо и думая каждый о своем.
— А какова цель этого ИИ? — спросил вдруг Раин.
Савон помолчал, потом медленно ответил.
— Как раз об этом думаю. Пытаюсь поставить себя на его место.