Савон, несмотря на усталось, раз или два присоединялся к ним, но — хоть и считался у них волею случая экспертом по колдовству, в делах практических помочь ничем не мог. Хотя вращать палку и делать упражнения навострился едва ли не лучше Раина. Помимо этого он начал учиться работать с мечом — сначала ему давал уроки Павол, но у них не пошло — баланс и конструкция их мечей слишком разнились, так что обучением занялись Гер и Мирт.
Феликс постепенно оттаивал, как и Павол — через два или три дня у них произошло выяснение отношений, после которого они пожали друг другу руки и вроде бы исчерпали конфликт. Феликс снова спал вместе с ними и во многом стал прежним, только чуть более сдержанным и подкалывать окружающих в прежнем стиле не решался, и в серьезные разговоры не вступал. Его тоже учили — Фоли — обращению с топором, а Гонд читал ему бесконечные лекции о том, что должен и что не должен делать гномский наследник престола. Феликс внутренне сатанел, но наружу свои эмоции старался не выпускать. Гер продолжал его демонстративно игнорировать, явно считая виновным в гибели Зорта, что заставляло Фоли сжимать челюсти и сверкать глазами, но в остальном все вернулось на круги своя.
Феликс, в частности, возобновил свои вылазки и стал автором самого яркого открытия этих дней. Вернее, не он, а гномы. Фоли, который никак не мог насытиться лицезрением дороги, обнаружил ее ответвление, пошел по нему и нашел развалины древней виллы.
Вернее, назвать это развалинами было нельзя. Местность никак не менялась, не было ни стен, ни даже разбросанных камней. Был только пустырь, расчерченный неровными рядами какого-то кустарника, похожего на низкий и очень колючий шиповник. Но Фоли, пройдясь по нему и что-то измерив шагами сообщил, что здесь явно виден сохранившийся фундамент и даже набросал план дома.
Остановки Пирон делать не стал, но немного замедлился, это дало Феликсу возможность покопаться в грунте. Он ничего особенного не нашел, только пару черепков, которые его, тем не менее, очень воодушевили.
— Понимаешь, — толковал он на привале скептически настроенному Раину. — Черепок — это в каком-то смысле символ археологии. Люди — не звери, они не умеют есть просто, им нужна посуда. Она их сопровождает повсюду, где бы они не жили. Вся посуда создана руками человека, в отличие от всего прочего. Но при этом она часто бьется, а так как это не самая ценная вещь на свете, то ее выкидывают тут же, на месте. Если на каком-то месте люди живут долго — значит и черепков там будет много. И они сохраняются в земле, и точно маркируют место проживания людей, так как нет природных объектов, которые можно было бы спутать с осколками глиняных тарелок или кувшинов.
— Но ты уверен, что это не галька какая-нибудь?
— Вес, — хмыкнул Феликс. — Подбери любой каменный осколок сходного размера — он будет тяжелее. Гораздо!
— Ну ладно, — согласился Раин. — А кто здесь жил? Гномы, эльфы или люди?
Феликс пожал плечами.
— Не знаю. Давно это было.
— Как я понял, — вступил в разговор Савон. — Это примерно то же самое, что и та башня на входе в долину Могильников? По времени возведения.
— Возможно, — сказал Феликс. — Но мне кажется, что старше. Там хоть камни какие-то остались, правда все старые и в землю вбитые.
— А может надо было получше все обследовать? — спросил Раин. — Вдруг там есть, скажем, подвал. А в подвале — подземный ход. Ну, как в той дыре, что вы нашли? Может это все связано?
— Да нет, — усмехнулся Феликс. — Очень вряд ли. Слишком много лет прошло. Подвал обрушился давно, и яма уже сровнялась с землей. Если б нормальные раскопки организовать — со снятием грунта послойно, с отрисовками, может что-то удалось бы обнаружить. А так…
— Вилла-то большая была, — заметил Савон. Он разглядывал примерный план фундамента, который набросал Фоли. К основному зданию, квадратному, со стороной примерно метров двадцать, примыкало два крыла. — Какой-то местный дворянин жил.
— Так гном или эльф? — снова встрял Раин.
— А кто его знает. Фоли считает, что точно не гномы.
Колдун так и не показывался. То ли шел в своем темпе, то ли вообще свернул — Пирон решил это не выяснять. По прикидкам Стальфа и Калея они шли как раз к Мории, так что, если их первоначальные расчеты верны — разминуться они с колдуном не могли. Если только у того не окажется в запасе еще какого-то трюка. Об этом думать не хотелось.
Через пять дней перешли через большую, но в это время года сильно обмелевшую реку. Стальф сказал, что это, очевидно, Харвелл, что тут он помельче, чем у Тарбада. Моста не было, были броды — достаточно мелкие и удобные, глубоких мест не было. Перешли без проблем, даже успели искупаться.
Пирон часто усаживался перед калеевскими картами — что-то на них вычислял и проверял. Иногда вместе с ним над картой склонялся и Стальф, иногда они звали Гера. О чем у них шел разговор — было неясно.
— Не доверяют, — мрачно ответил Савон, когда Раин обратил на это его внимание. — И ведь не осудишь. Я б на их месте от греха подальше вообще б арестовал нас всех.
Наконец, еще через пять дней прыткого ходу впереди показалась какая-то тень.
— Горы? — предположил Раин. Они с Калеем и Савоном забрались на небольшой бугорок и вглядывались с его вершины вдаль. Разобрать что-то было трудно — нагретый воздух дрожал и искажал картинку.
— Рановато вроде, — ответил Савон. — Это скорее предгорья. Опять холмы. Или плато.
— Дня три ходу до них, — предположил Раин.
— Если напрямик, — согласился Калей. — Только кажется мне, что дорога тут начинает поворачивать.
Калей оказался прав. Через пару часов хода слева от дороги увидели холм повыше, на этот раз на его вершину вместе с картографом и его свитой забрались и Пирон с Гером.
— Впереди возвышенность, — определил Гер. — Видимо, плато. А дорога забирает вправо, на юг.
— То есть отворачивает от нее?
— Не знаю. Может она тут петлю делает и в итоге туда же и приходит. Отсюда не разглядишь.
— А чего ей петлять? Вроде равнина ровная, обходить нечего.
— Мы же не знаем, что там впереди. Может болото. Ручьи все в ту сторону текут, значит между нами и этим плато что-то есть. Озеро, болото или река большая.
Пирон покачал головой.
— Болото — вряд ли. Не те условия. Земля не та. И воздух сухой.
— Да, вряд ли, — согласился Гер.
— Идем по дороге, — объявил Пирон. — Хотя, если она тут делает петлю, колдун нас может и догнать.
Калей выступил вперед.
— Я предлагаю пойти к этому плато напрямик. Мне кажется, так будет лучше. И быстрее. Земля сухая и каменистая, идти ли по дороге или нет — неважно. А так мы и от колдуна сможем сильнее оторваться.
— Если дорогу проложили в обход чего-то, то пройти его нельзя, — заметил Феликс. В последнее время на таких советах он обычно молчал.
— Я, в том числе, и об этом говорю, — кивнул Калей. — Рисовать на карте дорогу — интереса мало. А вот нарисовать то, что она обходит — гораздо важнее. К тому же дорога может просто уходить в сторону и на плато не подниматься.
Пирон подумал.
— Колдун идет своей дорогой, — медленно проговорил он. — Гер не находит никаких его следов. За нами он тоже не следует. Либо притормозил, чтобы не иметь с нами дела, либо идет в другую сторону — например, к горам прямо. Либо обогнал…
— Ну, это вряд ли, — встрял Савон.
— Мы не знаем наверняка. Ты сказал, что он только недалеко может… исчезать. Но если ошибаешься, тогда все может быть.
Савон спорить не стал.
— Может быть, пойти двумя группами? — предложил Раин. — Часть — по дороге, по быстрому, определить, куда она ведет. Другая — напрямик.
— Если дорога уходит совсем в сторону, то как потом встретиться?
— Не знаю. Но мне кажется, это вряд ли. В сторону она уходить не может — ведь тогда бы она вела на юг, и была бы давно известна. Она должна идти к горам. К Эфе и Мории.
— В любом случае — там достаточно большие расстояния и разминуться очень легко. Местности никто из нас не знает, договориться о встрече нереально.
Пирон обратился к Геру.
— Ты что думаешь?
Разведчик покачал головой.
— Если мы поднимемся на плато с разных сторон, то встретиться будет очень трудно.
— Какой-нибудь знак? Сигнал?
— Можно, конечно, разжечь дымный костер. Договориться делать это каждые пять дней. Но не оставаться на месте после этого. Чем ближе к горам — тем опаснее.
— Почему? — спросил Феликс.
— Чем ближе горы — тем ближе орки. Дым и они увидят тоже.
— И колдун увидит.
— Но все равно, — заявил Калей. — Это же хорошая возможность! Зная о врагах можно просто быть более осторожным — например разложить костер и сразу же уйти. Наблюдать за этим место со стороны. А нам договориться — что если увидим дым, то если мы далеко — даем собственный, если близко — идем не к самому дыму, а, скажем, левее. Договориться о такой связи.
— А если там будет сильный ветер или дождь? И никакого дыма?
Калей не отступал.
— Тогда у нас есть Стальф с посохом. И Раин тоже сможет. Уж огненный шар-то заметно будет издали. Хоть бы и ночью.
— Не только нам…
— А кого мы боимся вообще? Кого-то конкретного? Колдун увидит — ну и что, нападет, что ли?
— Будет знать, где мы находимся. Только и всего.
— Ну, он и сейчас это приблизительно знает.
— Кстати, я кажется понял, — вдруг сказал Раин. — Колдун уверен, что нас послали на его поимку. И решил удрать сам. Мы его, скорее всего, не встретим.
— А как же его звезда?
Все посмотрели на Стальфа, который носил с собой предмет вожделения колдуна.
— Не знаю, как. Но он за десять дней никак не проявился. Скорее всего — просто ушел к горам напрямую.
— И сколачивает там сейчас очередную шайку орков, — предположил Феликс. Если и иронически, то самую малость. — И с нею пойдет нас резать, как только увидит дым или огненный шар. И…
— Что и?
— Ничего. Зависит от того, насколько большую шайку сможет сколотить.