Я не ищу пустых титулов и новых регалий, плевать на них. Но мне нужны возможности, которые они дают. Чтобы влиять на события и судьбы, чтобы суметь помочь тем, кому это возможно, и не оставлять в беде тех, кто не способен защитить себя сам. Я не безупречный рыцарь с картинок и легенд прошлого. Но четко понял одно: добро должно быть с кулаками, справедливость и милосердие — в каждом из нас, а чтобы правда восторжествовала, иногда судьбу надо брать в свои руки, не доверяя ее никому другому. И мои руки точно не хуже рук тех, кто голосовал сегодня на совете. Во всяком случае, никто из них никогда не спускался в Бездну и не сражался с Бесформенным. А значит, и право быть одним из них я имею.
Что-то внезапно изменилось. Приподняв голову, я с удивлением увидел, что перешагнул порог, выйдя из проклятого коридора в наполненный теплым светом зал. Его стены были покрыты искусными фресками, разворачивающими картины прошлого Лиги, а в центре стоял небольшой алтарь с серебристым мечом. И больше ничего и никого.
Я с любопытством огляделся по сторонам, не зная, что делать дальше. Взгляд невольно зацепился за ближайшие фрески. Сцены битв, реалистичные в своей неприглядности, передающие обнаженные чувства и непреклонную волю их участников. Поверженные демоны, убитые драконы, пожарища и болота. Бескрайние поля, заваленные телами до самого горизонта. Проснувшееся любопытство не давало оторваться, заставляя переходить от одной картины к другой. Битвы менялись, как и миры, в которых они проходили. Победы, поражения — стены честно раскрывали перед зрителем свершившуюся историю. А это, кажется, одно из сражений за Огненные врата: торжествующие легионы демонов маршируют сквозь алую пелену, вступая в захваченный мир — и тела защитников, не сумевших их остановить, под копытами завоевателей. Люди, антропоморфы, дриады и даже наги… чуть вдали виднеются крохотные отряды отступающих защитников, ищущих спасения в радужных порталах.
— Тот день чуть не стал концом всего, — мрачный голос раздался из-за спины. Я мгновенно развернулся и обнаружил рядом с собой полупрозрачного великана, превосходящего меня ростом раза в три. Застыв неподвижно, он с печалью в глазах смотрел на картину, перед которой я остановился. — Три четверти братьев пало в тот день. Мы сделали все, чтобы их остановить, но… — призрак печально качнул головой, — … в тот раз этого оказалось мало. Очищающие почти перестали существовать, все разваливалось, рассыпалось… Это было так тяжело, мучительно наблюдать. Я бесконечно винил себя тогда. В итоге я больше не смог вести Лигу дальше и отдал это право тем, кто достоин…
Не зная, что сказать, я замер перед великаном. Томительное молчание не думало прерываться, и в какой-то момент я все же тихо произнес:
— Бесформенного больше нет. Вечный Привратник мертв. Павшие отомщены.
— Я знаю, малыш, — бывший глава Лиги, устало улыбнувшись, сделал шаг ко мне. — Умирая, я дал себе обещание, что еще увижу тот день, когда кто-то из братьев покончит с этой тварью и я смогу поприветствовать его среди нас. Мое ожидание завершено. Теперь я могу покинуть этот мир, но прежде чем это сделать… — могучая рука подхватила меч с алтаря, лезвие клинка сверкнуло в падающем сверху луче света… и коснулось одного моего плеча, а затем второго.
— Я, Саттур Марох, великий магистр Лиги, заявляю всем и каждому, что ты достоин быть одним из нас!
Громоподобный глас исполина разнесся по залу. По левую и правую руку от него возникли шеренги призраков, что, глядя на меня, все как один, молчаливо склонили головы в поклоне равному, а потревоженные пылинки взметнулись и затанцевали в расширившемся столбе света.
— Теперь ты рыцарь Лиги. Более того, ты достоин служить примером и вести за собой других рыцарей! В знак этого я дарую тебе герб и право на личное знамя, — великан сорвал со своего пальца тяжелый перстень, вмиг ставший материальным, и протянул его мне. — Надень и носи с гордостью и честью. Отныне ты сэр Рэнион Бесстрашный!!!
Последние слова эхом отразились от стен, Саттур радостно улыбнулся мне и его фигура начала исчезать, сливаясь со светом, а тени прошлого вновь отступили, растворившись в стенах.
— Будь достоин… — тихий шепот прощальных слов. И я снова один.
Хотя нет, на одной из стен появилась новая картина: горящий Акш’дхар, легионы мертвых на улицах города, демоны, сцепившееся друг с другом, беснующаяся в небе Дикая охота. И яркий столб Света возле Огненных врат, рвущийся к небесам…
«Что ж, кажется, и я что-то оставил на память для потомков», — невольно улыбнулся я.
Пора.
— Саттур Марох наконец-то обрел покой, — сэр Эктор, хранитель традиций Лиги, со светлой печалью склонил голову, отдавая дань уважения герою прошлого. — Мне казалось, этот день не наступит никогда. И когда-нибудь нам придется изгнать его призрак, чтобы он, утратив разум и память, не стал опасен для остальных… Теперь можно перестать ежегодно обновлять печати на Зале Памяти.
— Ему пришлось долго ждать. И все же этот момент наступил, — Турух отвел взгляд от проекции на столе. — Он один из нас, и не важно, жив он или мертв, пока еще была хоть какая-то возможность, надо было дать ему шанс уйти достойно, завершив все дела. Чтобы Река душ приняла его легко и не была сурова. Он заслужил это.
Архимаг, кивнув сам себе, довольно погладил бороду. А потом хитро глянул на своего самого упрямого оппонента в совете:
— Кстати, Саттур не просто посвятил Рэниона в рыцари, а сразу сделал его знаменосцем, подняв еще на один ранг. Так что теперь от звания комтура его отделяет всего одна ступень, а не четыре. Почти все, как ты хотел, сэр Эктор, можешь вносить запись о введении его в Капитул Лиги со спокойной душой.
— Думал, все будет несколько проще. Всего лишь пройти по коридору и ответить на один вопрос, а в итоге, чувствую себя, будто из меня снова вытащили душу и кое-как запихали обратно.
Я сделал большой глоток из винного бокала и с сомнением посмотрел на перстень, подаренный призраком великана.
Уставший Турух присел в кресло напротив, тоже налив себе немного вина. Он невольно засмотрелся на драгоценный символ, что юноша так небрежно крутил в руках. В золотой оправе печатного кольца сверкал алый камень, что отныне хранил герб хаосита: черную поверхность монолитных врат разрезал золотистый луч света. Символ подвига, совершенного им.
— Я понимаю, — вздохнул архимаг. — Это был непростой для всех нас день, но он был очень важен. Лига должна меняться, трансформироваться, сохраняя свою суть и цель, для которой была создана. Нельзя отвергать возможные перемены, они неизбежный спутник развития. Традиции, правила, безусловно, важны, ибо позволяют сохранять устои братства, но при этом устаревшие требования не должны мешать Лиге расти и приспосабливаться к новым условиям. И сегодня был создан прецедент, очень важный и, самое главное, нужный.
Глава Лиги, сделав неразличимо быстрый пасс пальцами, заставил появиться в воздухе череду изображений. Ткнув в первое попавшееся, он увеличил портрет.
— Рульф Серебряный Клык, вожак клана белых волков, один из достойнейших членов Лиги. По сути, он живое воплощение наших идеалов и принципов. Во главе своего отряда зачистил больше трех тысяч оборотней, не умевших контролировать свою звериную суть, убил безумного «Короля ликантропов», распространявшего заразу с ошеломляющей скоростью, снял проклятье Гнилолесья… Я мог бы весь вечер перечислять его свершения, и этого времени нам бы все равно не хватило. Отличный боец и опытнейший военачальник, практически, готовый маршал братства. И тем не менее, из-за старых традиций он не может войти в Капитул, звание рыцаря — его потолок. Ди, Келар, Тузер, Шаливар… — новые портреты подплывали ближе и раскрывались, повинуясь воле мага. — Это достойнейшие из братьев, доказавшие свою преданность Лиге в сотнях битв на протяжении веков. Но из-за таких, как Эктор, мы не могли принять их в совет. А теперь ты открыл дорогу для всех них, создав Прецедент. Ты совершил Деяние, значимость которого оспорить невозможно. Благословение же Паладиуса, про которое ты рассказал сэру Готфри, доказывая, что не служишь Тьме, и вовсе лишило противников твоего вступления в совет всех аргументов. Посвящение в Зале Памяти было последней попыткой тебе помешать. Но я знал, что ты справишься.
Турух, отсалютовав мне бокалом, сделал глубокий глоток и удовлетворенно кивнул.
— Ты говорил, что для тебя время дорого, поэтому предлагаю вернуться к делам. Сегодня же Орден Порядка, Синдикат Убийц, а также биржа наемников в Городе-в-Пустоте получат официальное уведомление о том, что ты теперь рыцарь и комтур Лиги. И любые действия, направленные против тебя, находятся под запретом. С Орденом Порядка мы сотрудничаем достаточно давно, так что с их стороны для тебя проблем быть не должно. В случае нарушений, совершенных тобой, они обязаны официально известить нас. Мы рассмотрим все детали, связанные с обвинением, на заседании Капитула и в случае признания твоей вины сами же и накажем. С Синдикатом Убийц ситуация несколько отличается и напоминает скорее вооруженный нейтралитет. Мы с ними достаточно долго вели войну, почти два века взаимно истребляя друг друга, что стоило и Лиге, и Синдикату немалого количества жизней, в итоге нам пришлось договориться о ненападении. С биржей наемников ситуация примерно та же. Официально заказ на устранение тебя они принимать не будут. Это, конечно, не помешает разместить заказ на твое убийство, скажем так, в частном порядке. В Городе-в-Пустоте хватает посредников. И все же, часть возможных угроз от тебя это отведет. Одно дело убить никому неизвестного хаосита, другое — пытаться устранить рыцаря Лиги и члена совета. На такое не каждый решится.
— А что с теми нападениями, что уже были? — уточнил я, размышляя над услышанным.
— Здесь у меня для тебя есть хорошие новости. Нам удалось определить заказчиков нападения в кафе. Ты с ними, скорее всего, не знаком.