Сэр Эктор, через силу поклонившись, опустил голову и, ссутулившись, побрел к двери. Было видно, насколько рыцарю Лиги противно все происходящее сейчас: его гордость, его честь были растоптаны, а дух сломлен.
«Лучше б ты присматривал за собственными детьми, — подумал наг, провожая взглядом уходящего охотника на монстров, — а не бесконечно копался в пыльных архивах. Глядишь, и не допустил бы того, что дочь связалась не с теми людьми, влюбилась, а после, стремясь спасти любимого, украла из папиной библиотеки старый том. И произнесла слова призыва».
Чумная Госпожа прислала в подарок змею контракт на душу девчонки еще до объявления того врагом Бездны, и он воистину оценил столь широкий жест. В отличие от остальных правителей Бездны, она всегда умела быть щедрой, как на болезни для смертных, так и на награду для тех, кто сумел добиться ее благосклонности. Начавшаяся в Акш’дхаре чума, принесенная туда ее зараженными созданиями и осевшая на Полях Ярости, сумела впечатлить даже эту искушенную в интригах и чужих страданиях богиню…
«Что ж, события ускоряются, а цена поражения неумолимо растет», — наг заставил себя оставить в стороне мысли о приятном и вернуться к главному. Думая над своими грядущими перспективами, он все отчетливее понимал, что эта война может стать для него последней.
Все его тщательно взлелеянные планы на годы, на века, да что там, тысячелетия, катятся в Бездну. Ему могут просто не дать их осуществить, слишком много врагов, слишком много кинжалов нацелено ему в спину. И слишком велика цена, назначенная за его голову; если бы эта голова не была его собственной, он бы уже начал думать, как ее заполучить… А все из-за принятых решений, верных, необходимых, но неизбежно тянущих за собой последующие.
Возвращение Знамени Дома — и непримиримое противостояние с Орденом Порядка, награда за голову, путающая планы и делающая ненадежным каждый новый шаг. Принятый вызов пройти проверку на право вести дальше Игру от Смеющегося Господина, уничтожение Змееедов, удар по верхушке Ящеров, наказание за предательство Летящих — и первый шаг к тому, чтобы стать лидером альянса, без возможности отойти в сторону в этой войне. Участие в Турнире тысячелетия с двойной оглушающей победой — и выбившая почву из-под хвоста весть об уничтожении родного клана. Не пройди он испытание Господина, как и в каких условиях узнал бы о случившемся, неизвестно. Но месть стала неизбежна. Как результат — Бездна. Он идет против воли своих богов, возвращая в мир регалии фат. Ухватившись за возможность продолжить столь дорого обошедшийся ему рейд, идет вслед за путеводным клубком Смеющегося бога — и череда случайностей делает его Врагом Бездны. Это не просто добавило в длинный список еще одного, пусть и могущественного врага, а лишило привычного, почти универсального инструмента решения многих проблем…
Каждый раз он получает многое, но после каждой победы новые трудности требуют еще больше сил, ресурсов, воли для их преодоления. Насколько еще хватит его запаса прочности? Сможет ли он выплыть из затягивающего его водоворота? И это еще слухи о награде от Исшахара не разошлись по Двойной Спирали, у альянса еще есть общий враг, а у него самого союзники, готовые биться в одном строю. Но когда весть доберется до всех, слишком многие захотят получить награду лордов Ада и милость сильнейшего темного божества. И тогда устоять ему будет ох как не просто…
Он с сожалением качнул головой. Если б знал, чем все обернется, то послал бы в Бездну и Румию, и Ящеров с их Огненными вратами, дал бы пасть этому миру и распасться альянсу Летящих. Да, толстошкурые захватили бы власть в Двойной Спирали на ближайшие пару столетий и принялись бы охотиться за ним по всему игровому полю. Но можно было бы отсидеться, выждав время, — Вигри вон сколько веков успешно прячется ото всех и вся… А как же месть? Боль в руке напомнила о ней. А его мечта о звездной империи от края до края? Хотя, все это еще может быть… с юной богиней, что будет расти, раскрывая свой потенциал на Беренхеле.
Зря он, конечно, так рано привлек к себе внимание своих богов, сейчас совсем не подходящее время. Но и отказаться от награды он не мог, как и запросить какую-либо ерунду. Даже мысль о том, что спасение Белой Змеи можно приравнять к чему-то простому и обыденному — оскорбление змеиных богов. Кроме того, упусти он свою выгоду, показал бы себя недостойным сыном Великой матери и навсегда лишился божественного покровительства… Что ж, значит, надо сосредоточиться на мести. Завершив ее, он сможет получить защиту от внешних угроз, купив ее в обмен на Скрижали. А дальше вновь вернется к осуществлению своей мечты. Если выживет.
Он встряхнул головой, прогоняя мысли. Пора действовать. Рейд скоро начнется, и даже если это его последняя война, он проведет ее так, чтобы запомнили на века.
До меня доносится очередной раскат грома. Море бушует, окружив остров широким потемневшим кольцом бури.
Передо мной — полмира ярящейся стихии.
Недавно улучшенное зрение выхватывает далекие детали, заставляя голову кружиться от небывалой четкости открывшихся видов. Обостренное обоняние уже улавливает новые нездешние запахи. И вся моя суть поет с морем в унисон, сливаясь с ним, наслаждаясь величием происходящего.
Я вижу, как тяжелые водяные туши, в прожилках пены, необоримо воздвигаются, нарастая острыми белыми вершинами, и почти ощущаю вес каждой из них. Вместе с ними всей массой срываюсь вниз, сшибаюсь грудь о грудь с соседями. Глаза разбегаются, пытаясь проследить за всеми волнами сразу, но каждая катится в свою, только ей известную сторону, появляясь, исчезая или неожиданно сливаясь с другой. Кажется, море само не знает, куда ему двигаться, а потому застряло, в нетерпении бурля на одном месте. Гневаясь. Порождая неумолчный рев сотен слившихся воедино голосов.
Ветер, вторя общему настрою, срывает с вытянувшихся пиков пенные гребни, размазывает в водную пыль. Но небо не принимает безумие волн. Низкие, брюхатые тучи, глубокого серого-сиреневого цвета застыли над морем его неподвижным отражением. Даже буре не сдвинуть с места их тяжелую завесу. И только редкие просветы меж облаками позволяют дню заглянуть к нам, убедиться, что мир по-прежнему на месте…
Но это все там, вдали.
К острову волны идут строем. Приближаясь, поднимаются, выгибаются горбом. Тянутся вершинами к мелким букашкам на берегу, грозя накрыть, погрести под собой. Утащить. Жадно втягивают у подножия воду, едва не обнажая дно… но так и не разбиваются о берег.
Я плавал здесь не раз, тут мелко. Но приближаясь к берегу, воинственные великаны будто проваливаются в раскрывшуюся глубину. Вместо того чтобы закрутиться полупрозрачной бочкой и взорваться фонтаном брызг, взлетающим ввысь, они сглаживаются, упокаиваются. Исчезают… И к моим ногам доходит лишь ленивое шевеление воды да мерное дыхание вечного океана.
На земле же царят тишь и покой. Лишь ветер временами просыпается, разбуженный громом, но тут же засыпает. Мой остров будто оградили невидимые ладони богини, не пускающие ее разыгравшееся творение на сушу…
Впервые я увидел, как Море Неожиданностей путешествует из мира в мир, всего пару малых циклов назад. Раньше мне не приходилось проводить на своем острове столько времени разом, вот и не заставал подобного зрелища. Но даже теперь, на третий или четвертый раз, оно продолжало завораживать. Тянуть к себе, манить. Хотелось бросить все и войти в воду хотя бы по колено, вслушаться в стихию. Узнать, куда теперь она держит путь…
Глубоко вдохнув, урвал солено-горький глоток неистовой свободы и повернулся к морю спиной. Интересно, капитан Роджерс с моряками успели покинуть границы живой аномалии или вместе с бурей отправились в новый, уже третий для них, мир?
Спрыгнув с камня, обогнул парочку выбравшихся на самый берег пальм и оказался у края небольшой лагуны с широкой, выгнутой полумесяцем полоской песка, особенно яркой на фоне зеленого ковра травы. На противоположной от меня стороне Алакастро нежил свое бронированное брюхо на кварцевой перине, лениво шевеля кончиком хвоста в воде, а на приподнятой кисти его лапы сидела одна из моих отрядных Фей. С такого расстояния не было слышно ни слова, но моя связь с призванными существами позволяла ощущать: малышка хвастается своими приключениями в Бездне. И дракон был настолько увлечен рассказом, что не обращал внимания даже на бурю, что звала его танцевать в облаках. Он неподвижно лежал на земле и лишь следил, чтобы разряды молний, полирующих его чешую, исправно сбегали в воду.
Иронично хмыкнув — хоть кому-то мои недавние приключения понравились — направился к увитой плющом пагоде Колодца духов. Отряд я призвал для дела и сейчас решил проверить, как оно продвигается. Утром специально принес от воды широкий плоский камень, еще помнящий бесконечный бег волн, и установил его перед входом в башенку. На него — обитую бархатом коробочку, из которой во все стороны тут же вырвался яркий живительный свет, смешавшийся с легким бризом. Камень фей выплеснул накопленную магию в мир, отразившись на экране Компаса малым местом силы. Из леса тут же примчалась стайка излишне любопытных обитательниц пространственного кармана Хмелеваров, пришлось даже прикрикнуть на них, отгоняя от уплаченной ранее дани.
А вот суровые Хозяйки Стихий лишь еле заметно кивнули, признавая источник годным, и приступили к выполнению задания. Их неподвижные фигуры, с головы до ног укутанные в балахоны, до сих пор нависали плоскими тенями над ослепительным светом, а над головой каждой разноцветными всполохами трепетали тонкие крылышки Фей. Ведуньи сосредоточенно творили свою ворожбу, четыре крохи помогали им вытягивать магию из камня Жизни, а остальные их товарки, за исключением одной-единственной болтушки, старательно наполняли алтарь проскользнувшими мимо рук Хозяек остатками энергии.
Использовать уникальный в своем роде ресурс для восстановления численности и боеспособности отряда меня заставил приближающийся рейд. Изначально я планировал дать погибшим бойцам появиться самостоятельно, благо алтарь с его Хранительницами и даже Фей наг, как и обещал, сберег. Часы же быстрого хода времени ускоряли любые процессы на моем острове на треть, а Зал отдохновения помогал вернуть свою силу одному подотряду, размещенному в нем. Жаль, Кубок чемпиона в данном отношении оказался бесполезен — на скорость восполнения подотрядов он никак не влиял. Но и так получалось весьма неплохо.