— Непременно, госпожа Мерод, — он кивает с самым серьёзным видом. — Можете не беспокоиться, ваше поручение будет выполнено.
Кивнув в знак благодарности, я отправляюсь в обратный путь.
В лотке для корреспонденции меня дожидается ещё один конверт. Только побольше и потолще. Его, конечно, завалило всякой мелочью, но если я не выдаю желаемое за действительное, то на нём и правда стоит герб бюро экспертизы. Неужели господин Сакре расстарался?
Впрочем, особых надежд на его отчёт я не возлагаю. Мне и так уже несказанно повезло с зацепками, которые теперь нужно аккуратно изучить и тянуть за них, тянуть, будто моток тончайших ниток раскручиваешь. Так до чего-нибудь стоящего и доберусь! А первые интригующие открытия уже сделаны.
Ещё во время разговора с Убэро я обратила внимание на то, что он назвал жертву ухоженной. Тело, которое я видела, подтверждает его слова. Вчера на снегу лежала не просто удачливая горничная, нашедшая хорошее место, а именно ухоженная женщина.
В сторону такой и кто-нибудь из достойных господ посмотрел бы. И, вероятнее всего, посмотрел! Уход за собой — дело, требующее времени, а у прислуги оно всё уходит на работу, и каждая минута расписано с утра до поздней ночи. Выходит, в жизни Иржини присутствовал состоятельный любовник. На самого работодателя сразу грешить не стоит, для начала нужно нанести визит в дом, а потом делать выводы…
Так, с этим понятно, только вот визиты в шестом часу вечера — верх бестактности. Сейчас, конечно, и пяти нет, но пока я дождусь полицейских, пока посмотрю на их добычу, как раз будет начало шестого! Поэтому пока сосредоточусь на мелких делах.
Во-первых, оформлю вызов для Убэро. Во-вторых, пролистаю отчёт господина Сакре, и напишу ему записку с поручением повторно осмотреть место преступления…
Что ещё…
О! До появления Поля можно со старыми делами ознакомиться. Хотя если вспомнить, сколь там всего…
Ну, во всяком случае, я успею начать знакомство!
С немалым удивлением гляжу на три папки, разложенные Полем в аккуратный рядок на моём собственном столе.
— Что это? — поднимаю взор на довольного полицейского.
— После того, как в качестве сопровождения к запросу вы прислали некоторым сотрудникам агентства вызовы в Управление, они сделали копии ещё двух анкет.
Брови против воли поднимаются вверх, да так высоко, что чувствую, как на лбу образуются морщинки. Мужчину столь явное проявление недоумения веселит, а это уже никуда не годится!
Мгновенно беру себя в руки и делаю серьёзное лицо.
Поль за коротким приступом кашля неумело скрывает смешок, за что удостаивается выразительного взгляда. Полицейскому бы остановиться, но он продолжает балаган и вытягивается по стойке смирно.
Неужели по пути в Управление мои помощники навестили питейное заведение? На мой взгляд, это единственное объяснение столь странному поведению их негласного командира!
Впрочем, это всё пустое! Пододвигаю ближе верхнюю папку.
— Ну, и зачем нам три анкеты? — я рассматриваю фотокарточку молодого человека невзрачной наружности с очень грустными глазами. — Надеюсь, среди них есть та, которую я запрашивала…
— Есть! — громко рапортует мужчина.
— Поль, заканчивайте уже это представление! — берусь за вторую папку.
— Простите! Настроение слишком хорошее, — объясняется он. — Очень уж приятно было наблюдать за тем, как вытянулось лицо одного господина. К сожалению, я вынужден предупредить вас, что он доставит немало хлопот.
Я внимательнее присматриваюсь к оттиску печати на паке.
— Попробует, Поль. Только попробует, — замечаю рассеянно. — Так вы скажете, почему руководство внезапно расщедрилось и предоставило копии трёх анкет?
— Испугались репрессий, надо полагать, — с охотой откликается Поль. — Все трое служили в доме некого Мэра ли Жено.
— Некого? — при желании в моём голосе можно расслышать насмешку, но господин полицейский, видимо, слишком далёк от политики. Он ничего не замечает и продолжает рассказывать о том, что мне и так известно:
— Этот господин окончательно обосновался в своём столичном доме около семи лет назад. Он перевёз из поместья почти всю прислугу, ему не хватало лишь горничной. За прошедшие годы к услугам агентства, которое мы сегодня посетили, от его имени обращались три раза.
Медленно кивая словам Поля, про себя уточняю срок пребывания господина ли Жено в Розеле. Составляет он семь лет и без малого два месяца. Именно столько времени прошло со дня знаменитой охоты брата короля во владениях этого человека. Уже наутро его доставили в столицу вместе со всех прислугой и вещами. Горничные в поместье ли Жено были приходящими, потому их пришлось искать здесь.
Я всегда удивлялась тому, как быстро вспыхивает дружба в сердцах некоторых людей. А если эти люди наделены почти безграничной властью, объектам их симпатий порой приходится переживать головокружительные перемены в жизни!
Я всегда удивлялась тому, как быстро вспыхивает дружба в сердцах некоторых людей. А если эти люди наделены почти безграничной властью, объектам их симпатий порой приходится переживать головокружительные перемены в жизни!
— Выходит, в конторе решили подстраховаться… — и со второй фотографии на меня смотрит не Иржини. Откладываю вторую папку в сторонку, открываю третью. — Иржини Мишо…
Дальше я читаю про себя.
Двадцать лет. Приехала в столицу из какого-то глухого местечка в провинции Жено в середине этого лета. Из родственников указаны только родители. Образование более чем среднее. Профессиональные навыки получила, посещая сомнительные курсы у себя на родине. В графе «место проживания» указан адрес дешёвой гостиницы, а рядом с ним стоит пометка «временно». Общение через курьера. Естественно! Откуда у госпожи Мишо деньги на голофон!
Вот собственно и всё, что она о себе указала. Так как же ей удалось стать горничной в особняке ли Жено?
— Госпожа Мерод, — голос успокоившегося Поля отвлекает от раздумий, — мы вам сегодня ещё понадобимся?
Гляжу на часы. Без трёх минут шесть.
— Сегодня нет.
Полицейский кивает.
— Будьте любезны, поблагодарите всех от моего имени за сегодняшнюю помощь.
На сей раз мужчина кивает коротко, прощаясь. И я в ответ склоняю голову.
Когда дверь закрывается за ним, я пододвигаю вторую папку.
Беа Овейн. Семь лет назад ей было девятнадцать. Сирота. С детства воспитывалась в пансионе. Там же получила образование и азы профессии экономки. Учиться дальше не стала, — оно и понятно, где сироте взять на это средства! — переехала в Розель.
Место у ли Жено — в её положении тоже можно считать удачей. Хотя пансион Святой Отарисы имеет хорошую репутацию…
Наверное, госпожа Овейн была той самой первой горничной в доме на улице Кило. Как говорится, взяли то, что первое подвернулось под руку.
Интересно, сколько она проработала? Конечно, в течение шести лет дом ли Жено не интересовался горничными в этом агентстве, но это не значит, что они не могли искать их в другом месте…
Сравниваю портреты двух девушек. Несмотря на то, что изображения чёрно-белые, кое-какие моменты они всё же отражают. Обе девицы светлокожие, темноволосые и темноглазые. На этом, пожалуй, сходство заканчивается.
Госпожа Овейн является обладательницей утончённых черт лица, в то время как её преемница — современный эталон женской красоты, а именно, пышущая здоровьем прелестница с простоватыми, но приятными чертами. Вывод: типаж у них совершенно разный.
Второй раз за вечер меня отвлекают от размышлений. Кто-то настойчиво стучится в дверь. Коллеги решили заглянуть перед уходом и устроить на прощание шутку?
— Войдите, — разрешаю я после третьего стука. Визитёр твёрд в намерении увидеть меня.
— Вечер добрый, — господин Виго змеёй проскальзывает в узкую щель, что открыл для себя.
— И что же вас заставило спуститься со своих неземных высот? — я позволяю себе немного иронии, намекая на этажи, где обосновались служащие особого отдела.
— Пришёл послушать о ваших успехах, — следователь без разрешения садится на стул Пьера.
Спокойно, Мелина! Не стоит заострять внимание на таких мелочах.
— Я полагала, вы ждёте письменного отчёта.
— Непременно, но пока вы его напишете, пока мне его доставят… Любопытство гложет!
Я растягиваю губы в улыбке, делая вид, будто оценила шутку.
— Приятно узнать о том, что вы так верите в меня.
— Ну, так оправдайте выданный кредит доверия!
— Что ж… — я протягиваю господину Виго папку с анкетой, — вот наша убитая. Пожалуй, это единственный успех, которого мне удалось достичь за сегодняшний день.
— Как? — следователь отрывает взгляд от фотографии.
— Мы нашли изготовителя браслета. Его помощник поведал нам имя убитой, именно оно было написано на камне.
— Ах да! Тот самый знак, значение которого вам было неизвестно.
— Именно так. Молодой человек, нарисовавший его, предоставил нам весьма полезную информацию. На её основании я распорядилась проверить все приличные агентства по найму прислуги. И вот результат.
— Неплохо, — господин Виго ограничивается скупой похвалой, но на большее я и не рассчитывала. А уж если вспомнить манеру общения моего драгоценного начальника, то я вовсе должна чувствовать себя польщённой! — Какие действия предпримете дальше?
— Во-первых, опрошу некоторых сотрудников агентства. Раз у подмастерья оказалась хорошая память, почему у этих господ дела с ней не могут обстоять столь же блестяще. Во-вторых, я наведаюсь в дом господина ли Жено и побеседую с дворецким.
— К ли Жено? — переспрашивает мужчина, чуть было не выронив папку из рук. — К тому, что в фаворе у Армеля та Амбро?
— А что в этом такого? Настолько мне известно указ о неприкосновенности этого господина его величество не подписывал. К тому же, я не собираюсь беседовать с ним лично. Как уже было сказано, меня вполне удовлетворит его дворецкий. У вас есть какие-то возражения?
— Нет, что вы! — господин Виго кладёт на стол папку, к которой потерял интерес. — Простите, привычка. Когда часто сталкиваешься с сильными мира сего, это учит осторожности. Вы слишком молоды и…