Летят они, правда, не в Душанбе, а во Владивосток. И самолёт другой – не «Ту», а Ил-62. Поднимаясь на борт красавца-лайнера, Женька чувствовал себя не в своей тарелке – точно такой ИЛ год назад рухнул в ледяные воды Северной Атлантики, унося в пучину весь коллектив студии исторического фехтования, направляющийся в Канаду, на молодёжный театральный фестиваль. Они с Астом тоже должны были быть в этом лайнере – даже билеты были куплены и лежали в карманах, но хитроумный план генерала сработал, и вместо них тогда погибли другие…
Мать ужасно переживала, узнав о предстоящей поездке. О трагедии над Атлантикой она, конечно, читала в газетах, но не догадывалась, как близко её сын оказался от роковой черты. И о том, что конечной точкой маршрута будет не горнолыжный лагерь «Баксан», как следовало из туристической путёвки, а Южная Америка, родители не догадывались. Женьке было жаль их до слёз, и он дал себе слово по возвращении из этой поездки убедить дядю Костю открыть матери и отцу хотя бы часть правды.
Только вот, станет ли им от этого легче?
«Звенят айсбайли в рюкзаках,
Пять манекенщиц на боках,
А капитаны в ночь глядят:
Они по должности не спят.
В буфете тайно от зевак
Три стюардессы пьют коньяк.
Всю ночь таранят черноту
Турбины «Ту», турбины «Ту»…»
Тут любимый «Вторым» Визбор угадал: может, и не капитаны, но двое вежливых, улыбчивых молодых людей, поднявшихся вместе с ними на борт «ИЛа» в Москве, действительно ни на минуту не сомкнули глаз – все восемь с лишним часов полёта. Сами ребята давным-давно дрыхли без задних ног, а сопровождающие бдили: то один, то другой кидал на подопечных короткие взгляды и как бы невзначай поправлял вставленный в ухо шарик микрофона. Да, генерал всерьёз озаботился безопасностью – Женька нисколько бы не удивился, узнай он, что лайнер «вели» на почтительном отдалении реактивные истребители, менявшие друг друга на разных участках маршрута.
«Никто не ждет их. Рюкзаки
Переночуют у реки.
Пять манекенщиц будут спать,
Добыв в гостинице кровать.
А капитаны – те в такси
Погонят, боже упаси!
И лишь меня все ждут в порту,
Где замолчат турбины «Ту»…»
Их-то как раз ждут. Генерал, выбирая способ переброски личного состава экспедиции в Южную Америку, предпочёл долгий, зато надёжный путь, морем на борту советского судна – на этот раз, правда, не из Ленинградского порта, а с другого конца страны, из Владивостока. Вариант трансатлантического перелёта он даже не рассматривал – «забыли, что ли, о прошлогодней трагедии? Это на территории Союза Союзе мы хозяева и способны проконтролировать каждый шаг механика, каждый винтик, каждый чемодан в багаже. А за границей всё куда сложнее – бомбу-то в самолёт подложили в лондонском Хитроу, это точно установлено…»
Вот интересно, а в море их тоже будут сопровождать? Скажем, атомная подводная лодка? А что, с генерала станется организовать и такое…
Ладно, судно – так судно. Морские путешествия Женьке понравились, к тому же – будет время на дополнительную подготовку новичков, Голубева и Казакова. Да и французам нужно время чтобы добраться до места, обосноваться, развернуть лагерь. Не далее, как вчера, генерал давал почитать последние сообщения: в данный момент имущество экспедиции только ещё выгружают с бельгийского сухогруза в порту Буэнос-Айреса. Миладка, между прочим, с ними, и эта мысль согрела душу – в прошлый раз Женька старался подчёркнуто держать расстояние со своей первой школьной любовью, но сердце всё равно было не на месте.
Сна – ни в одном глазу. Попросив симпатичную бортпроводницу принести стаканчик «буратино», Женька вытащил свежий номер «Правды», купленный во «Внукове». События в мире происходили весьма любопытные – причём, в том самом регионе, к которому со скоростью восьмисот километров в час приближался сейчас их ИЛ-62.
Не успело пройти и месяца после окончания Олимпиады, как Машеров неожиданно прилетел в Пекин. Где был торжественно встречен у трапа лично Председателем ЦК КПК Хуа Гофэ́ном, и вместе с ним возложил цветы к мавзолею Мао. В произнесенной после этого речи советский Генсек поставил «великого кормчего» в один ряд с Лениным, Сталиным. На последовавших переговорах творились вещи и вовсе удивительные: так, спорный остров Даманский, чуть не ставший одиннадцать лет назад «казусом белли», по инициативе советской стороны безвозмездно передавался Китаю. Было объявлено, что на острове будет возведён грандиозный мемориала «Великому Кормчему», причём в его создании примут участие, как китайские, так и советские архитекторы, инженеры и строители. Личная же, с глазу на глаз, встреча Машерова с председателем Хуа продолжалась без малого десять часов и освещалась в прессе в выражениях столь же расплывчатых, сколь и многозначительных: «наметившееся взаимопонимание», «необходимость пересмотра сложившихся отношений».
Ну-ка, что там ещё? Китай – это, конечно, архиважно, но ведь на нём весь мир клином не сошёлся? Вот, к примеру: «В Польше отдадут под суд провокаторов Петра Малише́вского, Ле́ха Вале́нсу и Анну Валенты́нович, собиравшихся организовать забастовку на Гданьской судоверфи…»
Об этом тоже упоминал «Второй»: независимый профсоюз «Солидарность», детище старины Бжезинского. Впрочем, какой ещё «старина» – всего-то шестьдесят лет. Но на это раз ничего у пшеков не получится: «предупреждён – значит, вооружён», не так ли?
Да, сдвиги в международной политике намечаются тектонические, такие, что способны окончательно увести колесо истории из прежней безрадостной, в общем, колеи. Хотя, геополитика штука инертная, двадцать лет напряжённости, усилий пропагандистов, военных приготовлений и малых конфликтов по всему миру просто так со счетов не сбросишь.
Любая разрядка напряжённости казалось бы, должна сопровождаться разъяснением нового политического курса собственным гражданам – в прессе, по радио, телевидению, в выступлениях политиков. Правда, это справедливо больше для Европы и Америки с их достаточно серьёзной ролью прессы и общественного мнения. Китай же – страна, закрытая, да и в СССР куда спокойнее относятся к резким переменам курса во внешней политике. Партии, как известно, виднее.
Так стоит ли удивляться, что вся подготовительная работа была проведена втихомолку, с наивысшей степенью секретности – после чего весь остальной мир попросту поставили перед фактом? Разведка, как известно, не дремлет: узнай те же американцы о готовящемся «Великом Развороте» (этот термин уже замелькал в выступлениях китайских «товарищей») они сделали бы всё, чтобы сорвать этот процесс…
Женька откинул кресло, потянулся, устраиваясь поудобнее, погасил лампочку над головой и закрыл глаза. До Владивостока – ещё пять часов лёту, и стоило попробовать заснуть.
«…сто пассажиров на борту
Несут сквозь ночь турбины «Ту»…»
Глава одиннадцатая
Как я досидел в комнате до назначенного срока – не полез на стену, не спятил от осознания собственного бессилия, не пустился бродить по коридорам с палашом наголо, распугивая добропорядочных обитателей «Облака» – тайна сия велика есть. И когда контур двери запульсировал, подавая сигнал, я сорвался с места, не медля лишней секунды.
«Линия Девять» ждал, как и было условлено, на галерее Большого Звёздного Зала. Мы одновременно оттолкнулись он настила и полетели туда, где человеческие фигурки роились не слишком густо. Если и есть в «Облаке» место, где твои действия не привлекут ничьего внимания – так это Большой Звёздный Зал. Территория свободы и своеобразного уединения – здесь все заняты собой и своими спутниками, а обращать внимание на окружающих считается дурным тоном.
Известия, принесённые Десантником, были неутешительными. Облачные Стражи действительно отрапортовали об очередном набеге Крысоловов – эти изгои, мало того, что сумели взять на нижних уровнях нескольких пленных, так ещё и перебили патруль Облачных Стражей. А вот о том, что в числе захваченных оказалась женщина с высших ступеней, сведений не было. Не знали? Не сочли нужным сообщать, дабы не вызвать панику почтенных носителей серебряных повязок, привыкших чувствовать себя в безопасности на верхних, тщательно оберегаемых уровнях?
Первым моим побуждением было наплевать на Стражей и кинуться на поиски в одиночку. Но увы, «Линия Девять» не сумел выяснить, в каком из многочисленных секторов Заброшенных Лабиринтов скрылись налётчики. Обшаривать же трущобы в одиночку можно до скончания течения «Майю» – причём, без малейшей надежды на успех. Никаких карт или схем, даже приблизительных, не существует, и заблудиться там легче лёгкого – не говоря уж о возможности напороться на бродячую шайку Крысоловов.
«Давайте воздержимся от необдуманных действий. – уговаривал меня собеседник. – Не думаю, что похитители намерены выкачать из вашей подруги «Ча». В конце концов, если бы им было нужно только это, они не стали бы рисковать лезть на верхние, охраняемые уровни. Зачем? «Ча», добытое из обитателей нижних уровней ничем не отличается от того, что можно добыть из владельца серебряной каймы…»
Эти аргументы в сочетании с равнодушной бездной за обзорным пузырём Большого Звёздного Зала неожиданно помогли мне взять себя в руки. Да, внутри всё клокотало от отчаяния и ярости – но я хотя бы вернул себе способность рассуждать логически. «Линия Девять», видимо, заметил эту метаморфозу и удовлетворённо кивнул.
– Надо подождать. Уверен, в скором времени многое прояснится. А пока – не обсудить ли нам предложение Великого Десантника?
Он нарочно употребил книжный термин – намёк на то, что мне предстоит действовать в интересах Земли, а, стало быть, эмоции следует задвинуть в сторону.