В кустах за могилами послышался шорох. Аст обернулся, поискал глазами источник шума. Не нашёл, подобрал камешек и запустил в сплетение ветвей. Шорох повторился.
– Дегу. – прокомментировал Женька. – Кустарниковая белка. А может и ту́ко-ту́ко, здесь их полно. Вчера ребята Хорхе наловили дюжины полторы. Приглашали…
– Вот спасибо! – Аста передёрнуло. – Не хватало ещё крыс жрать! Нет уж, ешьте сами, дорогие товарищи…
Туко-туко, местный грызун, был похож не на крысу, а, скорее, на здоровенную раскормленную мышь весом граммов в семьсот, и с резцами, как у бобра. Соратники чилийца ловили их проволочными силками, настороженными у многочисленных норок – туко-туко вели подземный образ жизни. В местной кухне эти зверьки ценились за жирное, нежное мясо и приготавливались, как правило, на углях.
С противоположной стороны послышались шаги, негромкие фразы, и на вершину холма вступили генерал и Виктор. Учёному подъём дался нелегко – он тяжело дышал и всем телом опирался на трость.
– Ну что, бойцы, заждались? – Константин Петрович снял с плеча сумку, в которой что-то призывно звякнуло. – Женя, у тебя нож при себе? Настругай веточек для костерка, и давайте присядем вон там, на травку. Разговор предстоит долгий.
– Вам по семнадцать уже стукнуло? – генерал потянулся через костёр. В пальцах он сжимал гранёную, желтого стекла, бутылку с прозрачной жидкостью и яркой этикеткой на испанском. – Ну, тогда можно по глоточку.
Женька покорно подставил толстостенную стеклянную стопку. Услышанное действительно стоило запить чем-нибудь покрепче коричневой американской газировки.
После того, как они с Астом развели костерок – крошечный, из пучка сухих веточек полыни – все четверо уселись вокруг огня. Генерал пустил по кругу маленькие, с осиными талиями, бутылочки и разложил на плоском камне нехитрую аргентинскую закуску в виде тонко нарезанного вяленого мяса и сушёных лепёшек начос. Женька ограничился глотком «Колы» – пища не лезла в рот.
Генерал покрутил свою бутылочку в руках, но откупоривать не стал, а извлёк из сумки большую, не меньше литра, бутыль меска́ля и пристроил возле камня. Женька удивлённо поднял брови – до сих пор крепкого спиртного начальство им не предлагало. Что-то случилось, это точно…
– Видели в моём шатре два контейнера? Такие, цилиндрические, с лямками?
– Зеленые? – уточнил Женька. Он заметил что-то похожее, когда утром заходил к генералу по какому-то делу. Помнится, рядом с контейнерами скучал на раскладном парусиновом табурете один из бойцов «спецотдела» с «Томпсоном» на коленях. – Такие, похожи на полевые бачки-термосы? Я ещё удивился, почему они у вас, а не на кухне?
– Они самые. – кивнул генерал. – Только это, внучек, не бачки. Слышали когда-нибудь о ядерных ранцах?
– Это вроде ядерного чемоданчика? – проявил осведомлённость Аст.
– Его ещё американский президент с собой носит, так в газетах пишут?
Генерал покачал головой.
– Нет, Серёжа. «Ядерный чемоданчик» – это защищённое устройство связи, с которого глава государства даёт команду на применение стратегических видов вооружений. А у меня в шатре стоит кое-что другое – портативные переносные ядерные мины. Такие-то дела, ребятки.
– Кх-ха… ядерные? – Женька поперхнулся «Колой». – Как в Хиросиме? Здесь? Но… зачем?
– Бомба, сброшенная на Хиросиму имела тротиловый эквивалент в двадцать килотонн. – генерал укоризненно покачал головой. – И чему вас в школе учат, оболтусов? Наши же игрушки – модификации ядерных мин РЯ-6, такие выпускаются для спецназа ГРУ и инженерных войск. Только РЯ – килотонные, а у этих мощность шесть килотонн, как у американских «ядерных ранцев» М159. Их специально доработали по нашему заказу – кто её знает, эту Хрустальную Пирамиду, вдруг ей одной килотонны окажется мало?
Повисла мёртвая тишина, только в кустах шуршал давешний ту́ко-ту́ко.
– Так вы хотите её… Пирамиду то есть… взорвать? – испуганно спросил Аст. «Кока-Кола» из бутылки в его руке тонкой струйкой лилась на ботинки. Сидящий рядом Виктор отобрал бутылку, но Серёга этого даже не заметил.
– Только если случится что-то непредвиденное.
Виктор, до сих пор молчавший, хмыкнул, не скрывая скепсиса. нахмурился.
– Воля ваша, не понимаю. Тайком везти ядерные мины через три страны, из которых в двух творится форменный бардак, а в третей у власти антикоммунистическая военная диктатура, воюющая с партизанами-маоистами… Попахивает авантюрой, вам не кажется?
Генерал хмыкнул.
– Авантюра, говоришь? Что ж, так оно и есть – авантюра, и ещё какая! Вообще, всё, что мы здесь делаем – чистой воды авантюра, и ничего больше. Да если бы дома стал известно, что я дал «добро» на подобную операцию – меня, пожалуй, и сам Машеров не отмазал бы. Но ты на секунду представь, что наши эксперименты с Пирамидой спровоцируют полномасштабное Вторжение. Представил?
Виктор, помедлив, кивнул.
– Вот видишь! Может это произойти – теоретически? Аргентина с такой напастью не справится, а если Десантники расползутся – придётся выжигать весь континент ядерными бомбами, как это сделали в две тысячи двадцать третьем году. Да и там, если помните, не сильно-то помогло.
Женька кивнул. В его памяти намертво отпечаталось жуткое наследие «Второго» – картинки атомного апокалипсиса, которым земляне тщетно пытались остановить Вторжение.
– Эскадра с атомным ракетоносцем в Южной Атлантике и ядерные бомбардировщики во Французской Гвиане – для того же?
– Разумеется. Французы всё правильно поняли и приняли меры. И не только они, есть ещё кое-что.
– Наши? Баллистические ракеты?
– Да, с трёх АПЛ – две Северного, одна Тихоокеанского флотов. Кроме того, на Долину нацелены два полка Оренбургской ракетной дивизии. У них на вооружении комплексы Р-36М, на Западе их называют «Сатана». Стоит отдать команду – тут такое будет… Так что, мы с вами, ребята – только первая линия обороны. Разумеется, говорить об этом нельзя, но я счёл, что вы трое должны знать.
Виктор повертел в руках пустую бутылку.
– А ещё кто в курсе?
– Мои парни, они обучены обращаться с этими малышками. Завтра установим одну в пещере, и около неё постоянно будет вооружённая охрана.
– А вторую где? – неуверенно спросил Аст. Он смотрел на генерала во все глаза, и Женька заметил, что пальцы у него нервно подёргиваются.
– Вторую… – генерал поморщился. – Со второй пока неясно. Вот ты, скажем – допускаешь, что кто-то попробует захватить Пирамиду? Не пришельцы – кто-нибудь с нашей стороны?
– Аргентинцы? Нацисты?
– Или сами Десантники, те, что остались на Земле. Что им стоит набрать пару сотен наёмников, да и наведаться сюда? Признаться, я удивлён, что они до сих пор не проделали что-то в этом роде.
Генерал вдруг поднял палец к губам. Аст испуганно заозирался, Женька ткнул его локтем в бок – сиди смирно! Константин Петрович поднялся с камня – в руке у него поблёскивал большой автоматический пистолет. Ствол, удлинённый из-за навинченного на него решётчатого пламегасителя, смотрел на давешние кустики.
– Оружие к бою, только тихо… – свистящим шёпотом произнёс он. – Как скомандую – Женя слева, Серёжа, прикрывай!
Женька медленно, стараясь не издавать ни звука, потянулся к кобуре – в наступившей тишине застёжка щёлкнула, как пистолетный выстрел. Аст уже стоял, и на никелированном стволе его «Тауруса» играли оранжевые отсветы.
– Пошли! – генерал махнул стволом, перепрыгнул через огонь, на ходу передёргивая затвор и, пригнувшись, бросился к кустам. Женька послушно метнулся влево – «люгер» он держал перед собой, в двух руках.
– Не стреляйте! Это мы, свои…
В кустах зашуршало сильнее, и на фоне темнеющего неба обрисовались две фигуры – долговязая, с круглой головой и вторая, коренастая, широкоплечая.
Женькины колени внезапно сделались ватными, и он едва не уселся на землю. И что теперь – плакать, смеяться? Или разбить обоим физиономии, чтоб в кровь, чтобы навсегда запомнили?..
Генерал остановился, сплюнул и длинно, нецензурно выругался. Взгляд, которым он наградил двоюродного внука, не сулил ничего хорошего.
– Абашин! Астахов! Кому было приказано – как подниметесь, сразу осмотреть вершину? Мне что самому по кустам шарить? Вас, мать твою, чему учили? Не посмотрю, что комонсы – набегаетесь завтра по горкам с полной выкладкой, лично прослежу…
Женька повесил голову. Спорить смысла не имело – его вина, и Аст тут ни при чём, хотя и попал вместе с другом под раздачу. Сам, сам должен был проверить каждый кустик – но нет, понадеялся на авось, решил, что в кустах копошится какая-нибудь мелкая тварюшка. Вот вам, пожалуйста – не одна, а сразу две. И не такие уж мелкие, в каждой росту под метр восемьдесят. Особенно в Казакове – вон, какая орясина…
– Может, пристрелить вас прямо здесь? – задумчиво произнёс генерал, разглядывая смущённых «Следопытов». – На предмет, так сказать, неразглашения?
Голубев ссутулился, уставясь в землю, и переминался с ноги на ногу. Карабин он держал за ремень, стволом в землю. Казаков наоборот заложил руки за спину, вздёрнул голову и вызывающе выпятил челюсть. На физиономии было написано: «попались – значит, попались, наказывайте!», но Женька заметил на лбу у Сашки мелкие капельки пота.
…психует. А кто бы на его месте не психовал? Ядерное оружие – тут уж не до шуточек…
– Ладно, так уж и быть, пожалею на первый раз. – генерал щёлкнул предохранителем и засунул пистолет в подмышечную кобуру. – Но учтите, сболтнёте хоть слово – пеняйте на себя! Абашин, эти двое прошли курс подготовки с оружием?
– Ещё в Москве. – торопливо подтвердил Женька. – У обоих «отлично».
– А здесь, с этими стволами? – генерал показал на голубевский «Гаранд».
– Вчера сдавали нормативы на стрельбище. Хорхе говорил отстрелялись хорошо, сборка-разборка тоже прилично.
– Вот и ладно. – генерал удовлетворённо кивнул. – Раз уж они теперь в курсе, внеси их в график дежурств в гроте, возле… хм… "специзделия». Пройдут инструктаж, возьмём с них подписку – и пусть бдят вместе с моими парнями в свободное от основной работы время. Побудут на подхвате, а заодно – он плотоядно ухмыльнулся, – не останется времени всякую дурь. Глядишь, и не придётся лишний раз на губу сажать.