– Где мой сын? – Ноэль говорил отрывисто и зло.
– С ним всё будет в порядке. – Катрейна сглотнула откуда-то взявшуюся во рту горечь. Она не отступит. Ради Райгарда она настоит на своём! Боже, дай мне силы, взмолилась она и упрямо посмотрела в карие глаза человека, которому её племянница отдала честь и жизнь.
– Возьмите моего племянника, – трёхлетний Дайрус испуганно моргал, словно понимая, что его отец, король Райгард, убит. Ноэль с ужасом смотрел на Катрейну:
– Вы отдаёте его мне?
– Вы доставите его моей сестре Маэрине в Барундию, – Катрейна никогда не отдавала приказы так решительно. Мальчик не должен попасть в руки Айвариха! Катрейна не имела права бежать вместе с Дайрусом – Холлард Ривенхед ясно объяснил, чем это кончится для всей семьи. Её участь решена, но племянник не разделит судьбы отца! Дайруса сейчас искали все, даже её собственная родня. Никто не получит наследника Райгарда!
– Отдайте моего сына! Вы не смеете так поступать! – крикнул Ноэль. Когда она промолчала, он заговорил тише: – Катрейна, умоляю вас, пожалуйста, позвольте мне забрать и его, ведь я могу никогда не вернуться…
– Нет, – она решительно покачала головой. – Это слишком опасно, да и в столице его нет. Ваш сын останется в Сканналии, я сама о нём позабочусь. Но если с Дайрусом что-нибудь случится… – Она хотела добавить угрозу – голос дрогнул. К счастью, Ноэль этого не заметил. Он пытался ещё что-то сказать, однако Катрейна отмахнулась от возражений, легко подняла упитанного Дайруса и сунула в руки Ноэля.
– В Северной гавани вас ждёт шхуна под названием «Семь лун». – Она прислушалась: вроде бы колокола не звонили. Айварих пока не добрался до Золотых ворот. – Отправляйтесь немедленно!
Ноэль отчаянно посмотрел на знакомую с детства девушку, потом прижал к груди Дайруса и бросился к двери. Катрейна почувствовала, что задыхается. Странно, такого с ней никогда не случалось. Ладно, главное, Дайрус будет в безопасности! Его минует участь отца! Катрейне показалось, что она теряет сознание, в голове был туман.
– Король Райгард убит! – Голос возник в тумане словно из ниоткуда. Катрейна вздрогнула, не желая верить своим ушам. Гонец, прибывший в Варусский замок, где она находилась с маленьким сыном Анны в ожидании исхода сражения, сообщил ей эту новость. Она встала, пошатнулась и вышла за дверь. Её трясло, она свалилась на ковёр, сжавшись от тоски, и завыла в голос, слёзы градом покатились по щекам. Райгард мёртв! Он больше не улыбнётся ей, не подарит безвкусного украшения. Он не будет больше доставать её нравоучениями, не будет угрожать выдать замуж за очередного претендента, не получит письмо, которое она отправила недавно, рассказывая, что назвала бастарда Анны Райгардом в его честь. И он не испугает её так, как в ту, последнюю встречу, когда, стоя у могилы Анны, заявил, что убьёт её сына вместе с его отцом.
– Не говори так, Рэй, он всего лишь ребёнок! – Катрейна забыла, что к королю нужно обращаться «Ваше Величество» – сейчас она говорила с братом: – Он всё, что осталось от Анны и Сайма!
Райгард стиснул зубы, его лицо сморщилось от гнева. Они стояли вдвоём у сиротливой могилы на монастырском кладбище. В этом монастыре Анна провела бы свою жизнь, если бы не умерла при родах.
– Я не позволю тебе его убить! – Катрейна бросилась прочь, чтобы спрятать мальчика, но монахини не давали ей войти. Приказ короля – так они сказали. Она пыталась протестовать – бесстрастные серые женщины были непреклонны.
Обратно на кладбище Катрейна возвращалась с трудом, глотая слёзы от бессилия. Райгард стоял на коленях у могилы и плакал. Она никогда не видела, чтобы брат плакал. Катрейна застыла в тени дерева, не решаясь прервать это горькое одиночество. Она медленно и тихо вернулась в монастырь, а вечером Райгард поручил ей новорожденного мальчика и отправился на последний бой с Айварихом. В тот же день Катрейна решила назвать сына Анны Райгардом.
Подумать только, подруга детства, с которой они играли в куклы, умерла. К горлу подступил комок. Анна стояла перед ней как живая, сверкая карими глазами и изумрудными серёжками, задорно улыбаясь тётке. Она просто лучилась от счастья, словно пришла с королевского бала.
Катрейна приходилась Анне тёткой. Они были ровесницами и росли вместе в Варусском замке, вдали от дворцовых интриг и городской духоты.
– Кати, правда, что ты выйдешь за Томара Ворнхолма? – звонкий, бойкий голос Анны прозвучал как наяву. Катрейна покачала головой: Анна всегда была слишком прямой. Никакого понятия о деликатности.
– Это зависит от Рэя. – Помолвка и впрямь состоялась недавно. Райгард, впрочем, пообещал, что выдаст её замуж не раньше, чем ей исполнится тринадцать, а до этого больше года.
– Неужели ты выйдешь за этого старика?
Томару было двадцать шесть, Катрейна считала его весьма симпатичным. Не то, чтобы она мечтала об этом браке, но могло быть хуже.
– Георг Ворнхолм тебе подошёл бы куда больше, – Анна трещала без умолку, мечтательно закатывая глаза. – Я уверена, что он от тебя без ума…
– Что ты говоришь? – оборвала Катрейна племянницу. – Когда ты с ним виделась?
– Да ты разве забыла? Томар же привозил его с собой на помолвку. Георг принёс тебе такие цветы! Он не барон, конечно, зато всего на три года старше и такой же красавчик, как Ноэль.
– Ноэль? С каких пор ты его так зовёшь?
– А как мне его звать? Я ведь его знаю с рождения, – не смутилась Анна. – Я тут хотела попросить его давать мне уроки барундийского, а то дядя грозится отправить меня к тётке Маэрине, если я буду плохо себя вести. Ему Байнар, этот ябеда, нажаловался на меня, представляешь? Упроси дядю забрать его в Нортхед! Так как думаешь, стоит Ноэля попросить?
– У него без этого дел хватает, – Катрейна нахмурилась, заподозрив неладное. Анна снова забросала её вопросами о Томаре и Георге. Анна умела обходить неудобные вопросы и никогда не умела вовремя остановиться…
***
Самайя долго смотрела на спящую королеву, слушая отрывистые фразы. Её Величество всё чаще погружалась в прошлое, вспоминая Райгарда, Анну, Эйварда, Саймеона, Маэрину, Рижитту и многих других. Просыпаясь, она не сразу понимала, где и в каком времени находится, потом уходила в себя и молчала часами. Снова переживала свои сны? Самайя старалась не мешать ей, но что, если королева сойдёт с ума от одиночества? Она решила позвать кого-нибудь из воспоминаний Катрейны.
Из тех, кто мог приехать, в Сканналии остались только Георг Ворнхолм и Ноэль Сиверс. Барон вызывал у Самайи страх. Было в нём что-то непреклонное, холодное. Он почти всегда выглядел спокойным и вёл себя с полной уверенностью в своём праве на что угодно. С Айварихом он разговаривал на равных, как не осмеливался никто другой. Рик упоминал как-то, что именно Георг, тогда совсем юнец, позволил Айвариху одержать победу под Соубортом, и сам сражался с безумной храбростью. Рик, правда, морщился, когда об этом рассказывал: Георг попросту предал Райгарда на поле боя и перешёл с войском на сторону его врага. Георгу та битва едва не стоила глаза и уха, но не поэтому Самайя не хотела его звать. Он предал Райгарда, и Катрейна – Самайя не раз это замечала – всегда сторонилась барона. Цветы, присланные им, она отдавала служанкам, не прикасаясь к ним даже в перчатках. Оставался Ноэль Сиверс. В Нортхеде Самайя часто вспоминала в нём и о его доме в Тенгроте, когда дворец становился особенно невыносим; здесь, в полном одиночестве и после откровений Катрейны она даже видела его во сне. Попросить Рика его позвать? Или самой написать ему? Самайя колебалась, не зная, как поступить. А тут ещё эта свадьба! Завтра придётся оставить королеву и вернуться в Нортхед. Да, решено, если Ноэль будет на свадьбе, она попросит его приехать, если его не будет, то она попросит Рика или сама напишет в Тенгрот.
Айварих прислал ей личное приглашение, отклонить его она не могла. Дядя Сайрон сам привёз его неделю назад и сказал, чтобы она прибыла в Нортхед по крайней мере за два дня до свадьбы для примерки платья и украшений. При этом он выглядел самодовольным, думал о чём-то, хитро поглядывая на неё, намекал, что нечего ей делать так далеко от дворца и подходящих мужчин. Она решила не откладывать разговор о своём бесплодии. Она поговорит с дядей по приезде – чего доброго он и её свадьбу устроит или чего похуже… Не признаться ли в этом королю? Он помешан на наследнике, а она на всё готова, лишь бы Айварих держался от неё подальше.
***
Кафедральный собор заполняли желающие присутствовать на королевской свадьбе, на площади перед собором толпился народ. Собор окончательно достроили и освятили лишь при Айварихе, чем он невероятно гордился: две суживающиеся кверху квадратные башни-колокольни с остроконечной крышей по обе стороны от входа были самыми высокими строениями Нортхеда, на одной из них отмеряли время механические часы, на другой – солнечные. Стены фасада украшали мраморные скульптуры. Длинное здание собора было вытянуто на восток, внутри притягивали внимание высокие стрельчатые окна с мастерски выполненными витражами. Центральный неф от боковых отделяли два ряда арок и колонн из цельных кусков чёрного камня.
Собор мог вместить несколько тысяч прихожан. Сегодня свободных мест внутри не осталось: весь Нортхед жаждал лицезреть новую королеву. Тория выглядела ослепительно и старалась не слишком кутаться в белую меховую накидку, хотя явно мёрзла на зимнем морозе. Её великолепное белое платье с пышной юбкой и квадратным вырезом было заткано золотым шитьём, жемчугом и бриллиантами, бриллианты ожерелья сверкали на тонкой шее, словно хрусталики льда.
Доминиарх Теодор Ривенхед с непроницаемым лицом произносил нужные слова, король внимательно следил за его действиями и время от времени косился на невесту; народ вовсю обсуждал, сколько ей осталось до родов, заметен ли живот под платьем, будет мальчик или девочка, кого король сделает наследником – старшего Алексарха или новорожденного сына.
Крис скрипел зубами, когда до него доносились подобные речи. Надо было послать церемонию подальше, да поди скажи такое отцу. Оставалось разве простудиться, как Алексарх, который сейчас валялся в постели, вместо того чтобы любоваться на новую мачеху. Тоже мне мачеха – на три года старше Криса. Почему бы отцу не трахать её без свадьбы? Ну родил бы себе несколько бастардов – у кого их нет? Ведь у отца уже есть законные наследники, зачем ему новые? Не хватало, чтобы Иглсуды обошли Криса в борьбе за престол! Михаэль, вон, получит титул барона, да ещё хочет стать главой Монетного двора вместо Энгуса Краска. Отец пока не хочет убирать Краска, однако Михаэль ради любимых денег найдёт способ сместить старика. А там, глядишь, Иглсуды разберутся и с Крисом. Нет уж, трон принадлежит ему! Он не станет стоять и смотреть, как Алекс или кто-то другой наложит на него лапы!